Сериал «Охотник за разумом» помогает понять, почему все годами молчали о Вайнштейне

Шоу рассказывает о семидесятых, но показанные в нём события актуальны до сих пор.

На днях я досмотрел первый сезон сериала Mindhunter. Он был снят задолго до скандала вокруг Харви Вайнштейна, но в нём есть сюжетная линия, которая помогает лучше понять произошедшее с именитым продюсером.

Эту историю нельзя считать спойлером, потому что она имеет косвенное отношение к сюжету и едва ли испортит впечатление от просмотра.

Ближе к концу сезона главный герой, агент ФБР, натыкается на необычную проблему. Директор престижной школы в небольшом городе вместо наказания щекочет детям пяточки, а потом даёт пару центов, чтобы те купили себе сладости.

Да и такое «наказание» в итоге приводит к одной лишь позитивной реакции с обеих сторон. И дети счастливы, получив немного денег на конфеты, и директор доволен, и показатели растут.

Некоторым родителям и учителям от этой традиции некомфортно. Они представляют себе, как пожилой мужчина снимает с детей обувь и трогает их ноги, а потом даёт им деньги. А не захочет ли он однажды полапать что-то ещё? А не станут ли деньги со временем маскировкой для чего-то действительно страшного?

Но заставить директора прекратить ни у кого не получается — он уверен в своих методах на сто процентов. Тем временем ни одна инстанция ничего не может сделать. У директора безупречная репутация, а за щекотание детских пяточек его привлечь просто невозможно.

С помощью этой сюжетной линии сценаристы «Охотника за разумом» объясняют, как само общество волей-неволей создаёт поле для деятельности маньяков. Директор какой-нибудь школы может годами домогаться детей, но никто об этом не узнает, потому что сами дети не будут понимать, что нормально, а что нет. Они будут доверять авторитету маньяка и подчиняться его воле.

Поэтому такие истории с домогательствами так часто ошарашивают. Они не открываются постепенно, а лопаются словно нарыв, моментально оголив всю свою страшную суть. И чтобы это случилось, жертвам чаще всего достаточно просто «сверить показания» — собраться вместе и понять, что с ними делали нечто противоправное и противозаконное, сопоставив свои впечатления.

Этот пример безупречно подходит как объяснение того, почему голливудские звёзды годами молчали о деятельности Харви Вайнштейна. Потому что для Голливуда он как директор школы. У него есть деньги, авторитет, политическое влияние.

«Разве такой человек может сделать что-то не так? Наверное, это я виновата? Быть, может так в Голливуде и заведено? Может быть, это нормально?» — задавали себе вопросы «дети», которых «щекотал» Вайнштейн.

И действительно: пойдёт ли женщина судиться с миллиардером, который потрогал её за грудь? Как она докажет, что это произошло? Не засудит ли её его команда юристов за клевету? Много ли вообще в мире людей, которых никто ни разу не потрогал за что-нибудь против их воли?

Собственно, статья The New York Times, с которой всё началось — это тот самый процесс сверки показаний. Три женщины одновременно рассказали о своих контактах с Вайнштейном, и общество вдруг увидело в его действиях шаблон. Все поняли, что произошедшее с ними не частность, а система, и начали — одна за другой — делать публичные признания.

Судебные разбирательства против Вайнштейна будут длиться годами, и мы далеко не сразу точно узнаем, виновен ли он в том, что ему приписывают. Однако на днях я в прямом эфире наблюдал, как двое ведущих Первого канала с улыбками на лицах обсуждали, что на примере продюсера отрабатывается новая технология «политического заказа».

По их словам, полсотни женщин никак не могли годами молчать, а потом вдруг резко начать совместно «топить» продюсера. Но ведущие, не скрывающие своей зависти по отношению к «успехам» Вайнштейна, упустили из вида важную деталь — такого рода преступления вообще редко выходят на поверхность, потому что жертва находится не только в состоянии шока — ей ещё и стыдно.

И зачастую, если человека изнасиловали, и он рассказывает об этом близким, никто не вызовет полицию. Напротив, больше вероятность, что осудят саму жертву: «сама виновата — нечего было шляться поздно вечером», «позор семьи» и так далее.

Такова природа сексуального насилия. С ним всё непросто. Хотя бы потому, что вокруг нас много людей, которые считают, что взять девушку силой — это некая мужская победа. И так думают не только парни: есть и дамы, которые убеждены, что «не добился — не мужик». За примером далеко ходить не надо — вспомните злосчастное интервью актрисы Толкалиной, которая заявила, что если тебя домогается власть имущий мужчина — то это комплимент.

Повторюсь, мы ничего не можем категорично заявлять о вине Вайнштейна до завершения череды расследований. Однако в том, что его возможные жертвы молчали много лет и вдруг все резко заговорили, нет ничего удивительного. Именно наше молчание и нежелание делиться с окружающими своими переживаниями зачастую порождает подобных «хищников».

Да, у этой истории есть и обратная сторона. Среди «жертв» Вайнштейна наверняка много тех, кто решил просто примазаться к общей массе — такова уж человеческая природа, но это не значит, что так сделали все. Да и скандал вокруг домогательств в Голливуде раздули настолько, что, возможно, там скоро начнут заниматься сексом только на расстоянии — как в фильме «Разрушитель» со Сталлоне. Лишь бы не схлопотать иск.

Наконец, тут вспоминается и фильм «Охота» Томаса Винтерберга, где общество затравило главного героя, поставив на него клеймо педофила без прямых доказательств. В случае с Вайнтшейном это менее вероятно, так как в сети уже есть аудиозаписи, где он настойчиво зовёт моделей к себе в номер, но всё же презумпцию невиновности никто не отменял.

Именно поэтому финал истории с директором в «Охотнике за разумом» кажется мне действительно гениальным. Мужчину всё-таки снимают с поста, но мы так и не узнаём, действительно ли у него были склонности к педофилии. Потому что в жизни не бывает чёрного и белого. Потому что грань между домогательством, дружелюбностью и флиртом слишком тонка.