«Мосул» — попытка рассказать об одном из самых кровопролитных сражений последних лет Статьи редакции

Как голливудские продюсеры и сценаристы видят войну с ИГИЛ в Ираке и чем она была в реальности.

26 ноября на Netflix вышла военная драма «Мосул» об освобождении иракского города Мосул от боевиков ИГИЛ. И первое что привлекало внимание в трейлере — это арабская речь, которая не ограничивается враждебными выкриками в адрес американской армии. Весь фильм снят на арабском с ближневосточными актёрами, среди которых лишь редкий киноман увидит знакомые лица. Но первое впечатление обманчиво.

Продюсерами выступили создатели последних двух частей «Мстителей» братья Руссо, за сценарий и режиссуру отвечал голливудский ветеран Мэттью Карнахан (он автор сценария не только блокбастеров «Глубоководный горизонт» и «Мировая война Z», но также написал отличную драму «Тёмные воды»). «Мосул» же стал для него режиссёрским дебютом.

Фильм начинается с демонстрации разрушенного в ходе штурма Мосула. ИГИЛ, или «Даиш», закадровый голос объявляет силой, способной лишь убивать, грабить и насиловать, с которой в Мосуле успешно сражается народ Ирака, а его освобождение близится к финалу. И это вся экспозиция, которую вы получите.

Дальнейшие события показаны от лица молодого полицейского Кавы аль Файли, который вместе с двумя другими офицерами оказался загнан отрядом боевиков под прилавок какого-то кафе. Оставшись без патронов, он может рассчитывать только на быструю смерть в бою, но в последний момент его спасает отряд полицейского спецназа SWAT, одним из первых открывший фронт против ИГИЛ и ставший теперь живой легендой.

Выживший Кава присоединяется к отряду сурового майора Джассима для выполнении некой миссии в сердце разрушенного города, которая до конца фильма держится в тайне от новичка, — всё-таки он чужак, вдруг работает на боевиков? Авторы честно постарались оживить героев различными мелочами: то они вместе смотрят телевизор и отпускают шутки в адрес кувейтцев, то помогают ребенку уехать из разрушенного города и пристраивают его к семье беженцев.

Но когда пуля пробьёт одному из них голову, вы и не вспомните его имени. Помимо главного героя запоминается разве что майор Джассим. А какая-то дуга характера есть только у первого. Это банальный путь от неуверенного в себе новичка до закалённого бойца, но он убедительно пройден героем в реальном времени почти без натянутых клише.

Однако это уравновешивается дорогой голливудской постановкой. Конечно, по масштабу и зрелищности местные схватки явно не дотягивают до «Падения чёрного ястреба», но нет и ощущения аттракциона в духе «Капитана Америки». От дружественного огня или просто случайной пули здесь погибнуть не сложнее, чем от рук ИГИЛ. И хоть экшен обошёлся без привычной сегодня съёмки с имитацией одного дубля, но каждая перестрелка отлично считывается и нет ощущения беспорядочного мельтешения героев перед камерой.

И всё же из-за отсутствия эмоциональной связи с героями происходящее начинает восприниматься как миссии из Call of Duty, где боевики ИГИЛ лишь обезличенные мишени в тире. На первый план выведено желание защитить свои семьи, оставшиеся в городе, тогда как всё остальное подаётся полунамёками и обрывками фраз.

Как заметил один рецензент: «защита своих семей — это главная причина, по которой они сражаются, но этот мотив просто висит на заднем плане как что-то, чего ты ожидаешь от любого солдата». А любые попытки проявить мотивацию героев глубже, сводятся к шаблонным фразам про свободу и демократию.

Интервьюер из Forbes спросил Карнахана об идеях, которые несёт «Мосул» и получил максимально абстрактный, как и весь фильм, ответ: «Мы хотели показать, что эти люди существуют и сражаются за те же ценности что и мы: свои жизни, города и семьи. И важно понимать вещи которые нас объединяют, важнее того, что нас разъединяет».

В тоже время статья в The New-Yorker «Отчаянная попытка уничтожить ИГИЛ», на которой основан фильм, гораздо комплекснее рисует историю и мотивы героев. Майор Джасим в фильме говорит, что ИГИЛ просто вооружил местных уголовников, которые начали мстить семьям честных полицейских. А вот его прототип в интервью не скрывает, что причиной сдачи города стала подогреваемая проамериканским правительством межконфессиональная рознь. Войска в Мосуле состояли из шиитов, а в полицейском спецназе были также туркмены, курды и христиане. В фильме же вообще не поднимется проблема дискриминации суннитского населения, ставшего социальной базой Халифата.

Так же не упоминается, что причиной всей этой мясорубки длиною в год стала замена профессиональных военных в руководстве армии политически-лояльными, хотя в статье это особенно подчёркивается. И для полиции это была ещё одна из террористических группировок вроде Аль-Каиды, которые после свержения Саддама Хусейна в 2003 году повылезали, как грибы после дождя.

Фильм сознательно очищен от любых политических мотивов, и если вы не следили за событиям на Ближнем Востоке, то могут возникнуть сложности. В одной из сцен майор Хассем обменивает блоки сигарет на патроны у засевшего в одном из подвалов иранского офицера, который командует отрядом шиитского ополчения «Хашд аш-Шааби», с характерными жёлтыми повязками. Если вы не понимаете причём здесь Иран, и кто эти «Шааби», то это ваши проблемы — фильм ничего пояснять не будет. Весь этот эпизод воспринимается как часть чего-то большего, что просто не удалось отсечь, без критической потери смысла происходящего.

Но и без этого к сюжету возникают вопросы. Герои колонной в несколько хаммеров беспрепятственно катаются из города на КПП за его пределами, а потом отправляются в тыл к боевикам, при этом не встречая по пути ни врагов, ни американских военных. Даже один из героев в самом начале удивляется, что полиция с одними пистолетами делает в городе, где продолжают вестись ожесточённые бои.

В статье The New Yorker ничего этого не было. В реальности SWAT наступал на западную часть Мосула в составе 91-й бригады иракской армии. Вместе они зачистили более десятка деревень вокруг города, и только потом в сотрудничестве с другими подразделениями, включая курдов и тем самым шиитским ополчением, подконтрольным Ирану, начали штурм непосредственно Мосула.

И когда к ним пытались прорваться смертники, спецназ обвинял во всём армию, которая их якобы «просто специально подставляла». При этом штурм города не был лёгкой прогулкой, и за каждый дом приходилось сражаться. Но среди солдат шли очень неприятные для спецназовцев, люди, набранные из местных жителей.

А в фильме, для объяснения конфликта героев с армией, их вообще сделали дезертирами. Видимо, чтобы поместить персонажей в стерильное от любых политических и этнических конфликтов пространство. В итоге от реальной истории остались лишь третьестепенные мелочи. Например, один из героев пересматривает видео с казнью своего брата, чтобы поддерживать в себе заряд ненависти к врагу.

Продолжая тему упущенных возможностей, стоит отметить и сами сражения. Безусловно, то, что есть — снято очень динамично и напряжённо, но где всё многообразие технических средств и тактических приёмов ИГИЛ? Все подступы к Мосулу были заминированы, улицы простреливались снайперами, а под городом были прорыты лабиринты тоннелей, по которым боевики выходили в тыл наступающим войскам.

Именно Халифат первым осознал потенциал массового использования заминированных дронов, а также поставил на конвейер подготовку смертников, которые до этого были «штучным продуктом». А обклеенные бронепластинами шахид-мобили эволюционировали в шахид-бульдозеры и шахид-танки, которые при взрыве наносили чудовищные потери атакующим солдатам или КПП за пределами города. Из всего этого многообразия показана парочка дронов со взрывчаткой, которые вообще никакой роли не сыграли.

Фильм попросту лишён деталей, которые не только придавали сражению за Мосул индивидуальность, но и выделяли ИГИЛ как особо опасного и жестокого противника. Например, герои неоднократно натыкаются на пропаганду ИГИЛ, которая сводится лишь к угрозам смерти. Хотя в реальности медийная и пропагандистская машина Халифата очень гибко подстраивалась под обстановку.

После военного поражения пропаганда Халифата, чтобы дискредитировать местные органы власти, обвиняла всех пособников «крестоносцев» в измене и пособничестве оккупантам, а иракское правительство — в стремлении уничтожить суннитов. Так же постоянно эксплуатировалась тема массового убийства гражданского населения американскими бомбардировками города белым фосфором. Но чтобы не утруждать себя поисками контраргументов и проработкой мотивации героев, сценаристы просто вычеркнули эти сцены из истории.

При этом майор Хассем в фильме гордо говорит, что это его страна и он справится без всяких американцев, хотя без их тотального превосходства в артиллерии и авиации иракская армия никогда бы Мосул не взяла. В конце концов это очень иронично слышать от героя фильма, снятого американцами на американские деньги и для американцев.

И да, штурм сопровождался огромными потерями иракцев, а город в итоге был практически полностью разрушен, похоронив тысячи мирных жителей. Всё это беспокоило героев статьи, но не фильма. Первая попытка штурма Мосула захлебнулась из-за требований американцев начать его без необходимой подготовки, чтобы успеть занести громкую победу в актив администрации Демократов накануне выборов 2016 года. И всё это беспокоило реальных солдат.

Часто говорят «книга лучше», а в данном случае исходная статья, все эти события показывает гораздо комплекснее, а за её героями стоят настоящие люди с непростой судьбой и разными убеждениями. Хотя и статья не претендует на исчерпывающую картину. Например, не раскрыто происхождение Халифата и причины его дьявольской эффективности.

Если хотите посмотреть качественно снятый военный боевик, то «Мосул» заслуживает внимания. Но несмотря на арабский язык и арабских актёров — это типичный голливудский продукт с привычными сюжетными ходами и узнаваемыми архетипами. Хоть и обошлось без стереотипов об арабах, но всё сделано в угоду массовому зрителю, который не собирается разбираться во всяких шиитах, суннитах и прочих курдах, но хочет посмотреть хороший боевик.

Действие с лёгкостью можно перенести в Фаллуджу, а если наложить английский дубляж, то и во Вьетнам. Да хоть на другую планету. Кто-то назовёт такую историю универсальной, но мы назовём её безликой. Освобождения Мосула в фильме не больше, чем Сталинградской битвы в «Сталинграде» Фёдора Бондарчука. Хотя само сражение и история возникновения ИГИЛ заслуживает достойной экранизации.

#мосул #обзор #мнение