Израильское кино — часть 2

Продолжаем погружение в удивительную историю молодого израильского кинематографа: с 90-х годов прошлого века по настоящее время.

В 90-е годы израильский кинематограф переживал не лучшие времена: эпический военный кинематограф окончательно исчез с радаров, эпоха «бурекасов» и «новой чувствительности» осталась позади, но в обществе еще не появился запрос на высокое искусство.

Период «большой алии» - массовой репатриации евреев из бывшего СССР - в истории израильского кино - это время безраздельного господства мелодрамы: простого и понятного жанра, обещавшего привлечь в кинотеатры массового зрителя. Впрочем, хотя фильмы вроде «Друзья Яны» Арика Каплуна и завоевывают престижные награды и признание критиков, зрителя, успевшего крепко разочароваться в отечественном кино, все еще не удается заставить пойти в кино.

Тем не менее, даже крайне неудачные для проигрывающей позиции окрепшему телевидению киноиндустрии 90-е подарили Израилю несколько мощных имен, среди которых главным образом стоит отметить Шаби Габизона - автора довольно известной «Трагедии Нины».

Молодой выпускник Тель-Авивского университета громко дебютировал в большом кино с простой, но любопытной комедией «Шуру» в 1990 году, которая не только принесла автору несколько престижных премий, но и умудрилась окупиться в прокате.

В нулевые ситуация резко изменилась, и израильский кинематограф после долгих двадцати лет затишья наконец-то был готов к триумфальному «выращенных» в том числе киношколой Сэма Шпигеля, твердо решает перевернуть игру - и, к удивлению многих, им это удается даже лучше, чем можно было предположить.

Израильский кинематограф нулевых - это не машина пропаганды, клепающая пафосные военные драмы, и не нервный экспериментатор, мечущийся между почти советской комедией и драмой по лекалам французской «новой волны». Жанровые ограничения и цензурные запреты, каноны и примеры для подражания - все это остается в прошлом вместе с «бурекасами» и «новой чувственностью».

Новая израильская драма старается одновременно понравиться зрителю, затронув самые острые и актуальные темы, и остаться произведением искусства - красочным, изящным и тонким. Первые же попытки неожиданно быстро признаются и местным зрителем, и зарубежными критиками. Так, например, дебютная работа молодого выпускника школы Шпигеля Нира Бергмана о семье, переживающей одно несчастье за другим, получает сразу три приза на Берлинском кинофестивале.

Особый интерес просыпается и к вопросам, связанным с религией: от трудностей, связанных с бракоразводным процессом, до конфликтов, возникающих между ультраортодоксальными евреями и остальным израильским обществом. Кинематограф становится своего рода попыткой посмотреть «за забор» и заявить о проблемах, на существование которых по той или иной причине было принято закрывать глаза.

Предтечей современного «религиозного» израильского кино в некоторой степени можно считать Амоса Гитая - известного режиссера, еще в 1999 году поставившего фильм «Кадош». Главный герой фильма - ортодоксальный еврей, решающийся развести с женой после 10 лет брака из-за того, что у них никак не выходит завести ребенка, и женящийся на ее сестре.

Нельзя обойти стороной и работу Давида Волаха 2007 года «Мой отец, мой Бог», главный герой которой - ультраортодоксальный раввин - становится виновником трагедии из-за своего безграничного фанатизма.

По-другому предстает на экране и война: если ленты прежних лет воспевали солдата и гордились победами, то современные военные картины - это истории человеческих страданий, боли и смерти, в которых нет места пафосным рассуждениям и восхищению.

Самой известной военной лентой нового периода можно по праву считать анимационный фильм Ари Фольмана «Вальс с Баширом», быстро ставший популярным далеко за пределами Израиля. По сюжету картины герой, ветеран Ливанской войны, пытается восстановить в памяти события тех дней и узнает правду о страшных событиях, свидетелем которых ему пришлось стать.

Нельзя также не упомянуть об экранизации романа Рона Лешема «Бофор», снятой Йосефом Сидаром в 2007 году и получившей номинацию на «Оскар». Герою фильма - молодому лейтенанту, участнику все той же Ливанской войны, предстоит напоследок перед выводом израильских войск разочароваться во всем, что его научили любить, после встречи с настоящей войной - жестокой, беспощадной и бессмысленной.

Еще одной значимой военной картиной для нового израильского кинематографа становится получившая «Золотого льва» в Венеции лента Шмуэля Маоза «Ливан» - антивоенная драма об экипаже танка, продвигающегося вглубь ливанской территории и участвующего в зачистке ее от сирийских войск и палестинских боевиков.

Порой война предстает в совсем неожиданном свете: так, Ави Нешер, постановщик известного «Ансамбля», в 2010 году выпускает драму «Сват» о пережившем Холокост мужчине, который помогает одиночкам обрести счастье, и подростке, попадающем к своднику на работу в качестве «шпиона».

Нешер, взявший за основу роман Амира Гутфренда, совершенно необычно перемешивает стандартные подростковые переживания и почти типичную историю беззаботного детства с философским рассуждением о любви, преданности и страданиях, где центральная фигура становится удивительным воплощением одновременно ужасов войны из прошлого и почти до комедийного нелепой мирной современности.

Преображается и собственно комедия: в отличие от предшественников, новая израильская комедия с концами избавляется от фарса и злободневной сатиры, и становится на порядок более драматичной, нисколько не потеряв при этом в качестве.

Отличным примером может служить работа Эрана Колирина «Визит оркестра» об оркестре египетской полиции, перепутавшем города и приехавшем в маленький израильский городок посреди пустыни. Хотя «Визит окрестра» сложно назвать комедией в классическом плане - действительно смешных моментов во всем фильме не так уж и много, продуманный сценарий и колоритные персонажи сделали свое дело: фильм собрал более 14 миллионов долларов в прокате и получил несколько престижных кинопремий.

Современный период окончательно размывает грань между драмой и комедией, убирая из последней элемент сатиры и оставляя «сухой» - по выражению критиков - юмор разве что в качестве необязательного дополнения. Даже опытные режиссеры, прежде ставившие серьезные психологические драмы, решаются попробовать себя в комедии, нередко выступая и в качестве авторов сценария или продюсеров.

Так, Ави Нешер в 2004 году выпускает ленту «Поворот налево в конце света» о конфликте евреев из Индии - бывшей британской колонии - и Марокко - бывшей французской. Несмотря на мелодраматический настрой и легкий комедийный привкус, работа Нешера - это довольно глубокое исследование на тему человеческих отношений и конфликтов, которые порой возникают чуть ли не на пустом месте.

Экспериментирует с комедией и ранее упомянутый Йосеф Сидар: в 2011 году за его авторством выходит лента «Сноска» (или «Примечание»), в основу которой лег классический конфликт отца и сына, несколько разбавленный израильским колоритом и локальной тематикой.

Главному герою ленты - исследователю Талмуда и видному ученому - присуждают престижную премию, но по ошибке дозваниваются до его отца - тоже ученого и исследователя, но гораздо менее успешного, замкнутого и грубого, но втайне мечтающего о признании. Возникшая путаница еще больше обостряет отношения замкнутого и завистливого отца и недоумевающего сына, готового пойти на жертву ради того, чтобы родитель был счастлив.

В последние годы, впрочем, бурный рост сменился стагнацией: после громкой премьеры в 2014 году «Гета» - истории женщины, религиозный супруг которой наотрез отказывается дать разводное письмо - и с треском провалившейся в прокате экранизации сразу двух романов Саида Кашуа «Танцующие арабы», израильское кино практически пропало с радаров - при том, что темпы производства и не думали замедляться: в среднем в Израиле выходит около 16 фильмов в год.

Впрочем, кто знает - вполне возможно, что следующий «ренессанс» израильского кино уже не за горами.

Мой маленький канал о необычном кино