Мазин и ведущий подкаста сошлись во мнении, что поведение чиновников в ночь катастрофы идеально характеризуется фразой: «Вы хотите унизить нацию, которая одержима тем, чтобы не быть униженной». В этом сценарист видит причину, по которой власти решили перерезать телефонные линии и попытаться скрыть произошедшее.
Начнем с того, что "власти" и сами сначала мало что соображали, что произошло. А когда плюс-минус разобрались, начали подготовку к эвакуации Припяти. Запрета на выезд вообще не было как такового.
Мазин делает особый акцент на том, что три других реактора по-прежнему продолжали функционировать после катастрофы. И если бы Легасов не использовал шахтёров, взрыв повредил бы и их, усугубив ситуацию в несколько раз.
На них вроде почти сразу максимально ужали персонал, а 3й блок из-за расходования аварийного запаса чистой воды и подтопления коммуникаций радиоактивной водой (это в т.ч. тот самый аварийный запас, который пошел на охлаждение 4-го) с системы охлаждения пришлось глушить первым. Потом еще были проблемы с пуском 3-го, ибо часть коммуникаций при возведении Укрытия пострадала - их не церемонясь, разрезали.
При этом три оставшихся реактора не отключали, потому что они по-прежнему питали Киев. Последний из них отключили только к концу девяностых.
После аварии их отрубили, и в активный период ликвидации последствий они стояли. Заново запустили после стабилизации радиационной обстановки в помещениях блоков. Конкретно:
1 октября 1986 года — послеаварийный ввод в эксплуатацию 1-го энергоблока. 5 ноября 1986 года — послеаварийный ввод в эксплуатацию 2-го энергоблока. 4 декабря 1987 года — послеаварийный ввод в эксплуатацию 3-го энергоблока.
По датам видно кстати, какой из остальных блоков как пострадал.
По мнению Мазина, руководство прекрасно понимало, что ради ликвидации придётся пожертвовать жизнями людей — вопрос стоял только в количестве.
Ну, всё же львиная кусок напрямую погибших при аварии - это персонал станции, который, принимая первые меры по остановке тех же турбин в машзале, получил конские дозы от свежевыкинутой начинки 4-го реактора. Других пострадавших авария забирала непрямо.
Тоннель, который прокопали рабочие, в результате так и не понадобился. По словам Мазина, наука основана на вероятностях, и Легасов отправил шахтёров на гибель, понимая, что их усилия могут быть абсолютно напрасными.
Т.е. на гибель? Они копали тоннель под защитой толстого слоя грунта, позже - еще и фундаментной плиты, а ведь уменьшение мощности излучения через экраны идёт нелинейно - т.е. с определённых значений толщин излучение вообще по факту перекрывается. Главный их враг в тоннеле - аэрозоли, которые таки задувало туда, и жара из-за плохой вентиляции, а быстрый набор граничных доз под списание был поначалу вообще чуть ли не из-за того, что графит с крыши куда попало кидали, в т.ч. попадая рядом с площадкой с входом в тоннель. Т.е. - снаружи.
Это же не "крышные коты", которые реально в высоких полях скакали с кусками графита на лопатах.
Мазин и ведущий подкаста сошлись во мнении, что поведение чиновников в ночь катастрофы идеально характеризуется фразой: «Вы хотите унизить нацию, которая одержима тем, чтобы не быть униженной». В этом сценарист видит причину, по которой власти решили перерезать телефонные линии и попытаться скрыть произошедшее.
Начнем с того, что "власти" и сами сначала мало что соображали, что произошло. А когда плюс-минус разобрались, начали подготовку к эвакуации Припяти. Запрета на выезд вообще не было как такового.
Мазин делает особый акцент на том, что три других реактора по-прежнему продолжали функционировать после катастрофы. И если бы Легасов не использовал шахтёров, взрыв повредил бы и их, усугубив ситуацию в несколько раз.
На них вроде почти сразу максимально ужали персонал, а 3й блок из-за расходования аварийного запаса чистой воды и подтопления коммуникаций радиоактивной водой (это в т.ч. тот самый аварийный запас, который пошел на охлаждение 4-го) с системы охлаждения пришлось глушить первым. Потом еще были проблемы с пуском 3-го, ибо часть коммуникаций при возведении Укрытия пострадала - их не церемонясь, разрезали.
При этом три оставшихся реактора не отключали, потому что они по-прежнему питали Киев. Последний из них отключили только к концу девяностых.
После аварии их отрубили, и в активный период ликвидации последствий они стояли. Заново запустили после стабилизации радиационной обстановки в помещениях блоков. Конкретно:
1 октября 1986 года — послеаварийный ввод в эксплуатацию 1-го энергоблока.
5 ноября 1986 года — послеаварийный ввод в эксплуатацию 2-го энергоблока.
4 декабря 1987 года — послеаварийный ввод в эксплуатацию 3-го энергоблока.
По датам видно кстати, какой из остальных блоков как пострадал.
По мнению Мазина, руководство прекрасно понимало, что ради ликвидации придётся пожертвовать жизнями людей — вопрос стоял только в количестве.
Ну, всё же львиная кусок напрямую погибших при аварии - это персонал станции, который, принимая первые меры по остановке тех же турбин в машзале, получил конские дозы от свежевыкинутой начинки 4-го реактора. Других пострадавших авария забирала непрямо.
Тоннель, который прокопали рабочие, в результате так и не понадобился. По словам Мазина, наука основана на вероятностях, и Легасов отправил шахтёров на гибель, понимая, что их усилия могут быть абсолютно напрасными.
Т.е. на гибель? Они копали тоннель под защитой толстого слоя грунта, позже - еще и фундаментной плиты, а ведь уменьшение мощности излучения через экраны идёт нелинейно - т.е. с определённых значений толщин излучение вообще по факту перекрывается. Главный их враг в тоннеле - аэрозоли, которые таки задувало туда, и жара из-за плохой вентиляции, а быстрый набор граничных доз под списание был поначалу вообще чуть ли не из-за того, что графит с крыши куда попало кидали, в т.ч. попадая рядом с площадкой с входом в тоннель. Т.е. - снаружи.
Это же не "крышные коты", которые реально в высоких полях скакали с кусками графита на лопатах.