Сказание о Иливаре

Солнце уже как несколько часов зашло за горизонт. Без того дремучий лес омрачился темными красками. Видимость ухудшилась. Иливар протягивает руку и с трудом разглядывает собственную ладонь. На ум сразу приходят слова отца: «дьявол приходит с заходом солнца». Ветер перестал выть, лес покрыла могильная тишина: ни звука птиц, ни шелеста листьев. Только уханье сов порой доносилось издалека.

Скитаясь год и три месяца по просторам страны Рит-Ариена вдали от глаз людей, после страшных событий в деревне Фолиум (находящаяся на востоке страны), жуткая, безысходная атмосфера окрест для Иливара стала до боли привычной и не вызывала былого страха и гнета. Только боль в сердце, что некогда прекрасная, великая и солнечная держава покрылась душераздирающим мраком: и солнце более не освещало путь, скрываясь за густым слоем туч, и пилигримы отложили в долгий ящик свои музыкальные инструменты. Ни пел простой люд больше частушек, ни рассказывал басен и сказок и все чаще слышался женский плач под звуки панихиды по павшим в бою воинам.

Фырканье преданной, но уже пожилой лошади отца Иливара – Бурушки, от затяжной прогулки без привалов, казалось, эхом отдается на много миль вперед. От взмахов хвоста и стука копыт звук казался более чем оглушительным. Под весом тяжелой брони и тридцатикилограммового меча, тело Иливара затекло - кости хрустели, словно сухие листья под ногами.

Нужно выбрать место для ночлега и отдохнуть, - подумал путник, пытаясь высмотреть безопасное место. Вдали показались совсем маленькие, еле заметные огоньки, будто светлячки летали вокруг темного пятна. Привязав поводок лошади к дереву, он подошел ближе и увидел каменный монумент, вокруг которого все еще горели свечи в память об усопших.

Сверху на ветке огнем блеснули чьи-то глаза, затем резко послышался шум взмаха крыльев, и над одной из свечей пролетела сова. Иливар всмотрелся в надпись: «Этот кенотаф сооружен в честь трех великих богатырей, что на протяжении сотни лет хранили верность князю и его народу, боролись со злом и несправедливостью». Далее были написаны их имена, слабо выглядывающие из-под окутавших могилу лиан.

Прочитав третье имя, Иливара окутал гнев, ибо не было доселе известно о судьбе богатыря Идена Морбовца. Двадцать лет тому назад ушел он на гору Анчар, дабы сразиться с великим драконом Ангуисом, имеющим черную толстую чешую, семь длинных змеиных голов, извергающих пламя, да к тому же размер его был сравним с целым городом. Однако это не испугало богатыря, испокон веков знал каждый от мала до велика: богатырь не только силой своей могуч, но и духом. И не было существа на планете, которого бы боялся этот воин и не мог победить.

Иливар вернулся обратно к своему верному другу и спутнику Бурушке, положил на землю свой черный меч Грумфер и, облокотившись на дерево, погрузился в сон. В эту ночь не снились ему сны, напоминая о былых беззаботных годах, не снились так же и сны, напоминая о пережитых ужасах и потери родных.

Когда ночная тьма начала потихоньку уходить, Иливар открыл глаза. Лес был окутан утренним туманом, скрывая под собой угрозу, и стало неспокойно на душе. Скиталец знал: предчувствия, особенно не хорошие, чаще всего не просто так появляются, и этот случай не был исключением.

Внезапно Иливар оказался заточенным в кругу людей с копьями, мечами и луками нацеленными точно на него. Скиталец взял в руки Грумфер и, не высказывая страха сказал:

- Кто вы такие? Думалось мне, только басурмане устраивают охоту на людей Рит-Ариена.

- Мы защитники деревни Радушево, - начал Солто, - патрулируем лес, не дозволяя всяким чужакам бродить по нашим владениям. Кто ты такой и зачем здесь?

- Далеко же вы зашли воины Радушево, ибо деревня ваша находится в добрых пяти километрах от этого места. Я же обычный бродяга, двигаюсь на север.

- Он врет! – прокричал другой, - никто в здравом уме не будет бродить по лесам один, зная, что идет война. Он, скорее всего, лазутчик Сакатели Рёсто! Его нужно убить и дело с концом.

Иливар мрачно рассмеялся:

- Одичал ты воин. Можешь попробовать меня убить, но дорога плата будет за необдуманный поступок. Приняв бой, многие из вас умрут раньше, чем успеют нанести мне даже царапину.

Хотя броня, созданная лучшими мастерами Тулена, скрывающаяся под длинным плащом, была прочна подобно скале, складывалось ощущение, что Иливар действительно мог получить смертельную рану, быть может, не первая и не вторая стрела, сможет пробить его доспехи, но копье или меч найдут свою цель. Бурушка фыркнул на людей, ибо за свою долгую жизнь впервые увидел, как друг идет на друга, и не привык видеть он такое. Пока Иливар дожидался решения вожака, один из лучников не выдержал и пустил стрелу, целясь точно в голову обидчика - хорошая реакция спасла скитальца. Он вовремя пригнулся и, взяв первый попавшийся камень с земли, запустил его в глаз стрелку, и тот пал замертво.

Поразился увиденному вожак Солто, не хватало ему таких умелых воинов в отряд.

- Живой я полезнее, чем мертвый, - продолжил Иливар. – И место, кажется, освободилось.

- Никогда карма не настигала моих воинов так быстро за непослушание, как сейчас, - молвил Солто. – Возьму я тебя взамен павшему, но помни: придется тебе беспрекословно выполнять мои приказы и приказы старшины нашей деревни.

Воины опустили оружие - однако не всем нравилось решение руководителя, так как приходился павший лучник многим другом. Не успев сказать ни слова, Иливар услышал пронизывающие нутро стоны. Обернувшись, он увидел своего коня - который служил его отцу, а впоследствии и ему самому долгие годы - со стрелой в боку. Согнулся гордый конь в коленях – не упал. Ладонь сжала Грумфер так крепко – казалось, что под её силой сгибается сталь, глаза Иливара посерели.

Вожак отряда подошел к коню, мимо парализованного Иливара и погладил того по золотой и пышной гриве. Затем извинился перед ним и пустил скупую слезу:

- Негоже животным умирать, особенно таким разумным. Жаль мне, что встреча наша со скорби началась.

- Скорбь рождает куда более сильную любовь, - отрезал Иливар.

- Я дам тебе проститься с конем наедине, ибо вижу, как он тебе дорог. Но дай слово: простившись, придешь в нашу деревню и обещание сдержишь свое.

Иливар кивнул в знак согласия, и Солто приказал взять тело лучника и отправился на север в деревню. Ни прошло и пяти минут, как отряду послышался вдали тяжелый рубящий удар меча - потом призрачное ощущение, что земля содрогнулась.

***

Плотно отобедав, староста деревни Радушево – Сатрэт выслушал от руководителя отряда воинов своей деревни рассказ о произошедшем в лесу. Подивился он тому, что повстречался им одиночка в столь опасных местах. Со слов Солто, скиталец был на первый взгляд худощавый парень лет двадцати пяти один одинешенек, носящий огромный черный меч, длиной чуть ли не во весь свой рост, да при том ловкий, как сам ветер.

Тем временем Иливар подошел к деревянным вратам деревни. Стража его ждала и потому впустила. Двери открылись, и путник направился к дому старосты. Люди в деревне ходили, кто по каким делам и вечно оборачивались на чужака, оглядывая его не добрым взглядом. И без этого было понятно: здешний народ живет в страхе. А кто бы ни жил? Деревня Радушево находилась в сотне километров, от оккупированной столицы Рит-Ариена – Вейке, и постоянно подвергалась нападкам басурман, жаждущих заполучить нажитое честным трудом людское добро. Ходили слухи, что после грабежа деревень, войска Сакатели Рёсто сжигают её - чудом оставшихся в живых, отправляют в рабство.

В деревнях по большей части жили крестьяне, работающие в полях и не умеющие драться. Но с падением Вейка мир изменился, воцарился хаос, воевать приходилось всем, включая женщин. Староста деревни, как и многие простые люди, обустроился в обычном небольшом доме, ничем не отличающимся от остальных.

Иливар постучал в дверь и зашел. Сразу же с порога Сатрэт сказал:

- В тяжелое время мы живем. Никому нельзя дове…

- Это не значит, что теперь человек человеку волк. Не за такое будущее сражались наши предки, - оборвав старосту на полуслове, молвил Иливар.

- И не такое будущее они хотели бы видеть, - дополнил Сатрэт.

Староста был мужчиной крепким, в годах. Глаза были ясные, волосы еще не покрылись сединой. Он попросил Иливара сесть и поговорить.

- Как зовут тебя, воин и откуда ты родом? – продолжил Сатрэт.

- Зовите меня Имир, и родом я из небольшого города на юге – Молвино, близ столицы, - соврал Иливар.

- Что ты делал в наших лесах, али не знаешь ты, какие опасности они таят?

- Знаю, ибо сам охочусь на басурман, но по делу я здесь другому. Больше года назад я потерял дорого мне человека - женщину и шел за ней по следам. В месте под названием Кайрес, на востоке отсюда, километрах в 500, сказали мне, мол, направилась она сюда. Волосы белоснежные, глаза голубые, рост невысокий, руки нежные, хрупкие, словно княжеская дочь, не ведавшая тяжелой работы. Зовут ее Эсфиль. Но могла и другим именем назваться.

- Не часто в наших краях встречаются путники - еще реже встречаются одинокие путники женщины. Однако душой юлить не буду, и скажу: была такая девушка, мы приняли ее, накормили, спать уложили. Вот только в глазах я видел не тепло и доброту – только боль утраты, потеряли они былой цвет, посерели. Тяжело Эсфиль жилось у нас, и тогда я решил дать деве двух своих воинов в сопровождение, и те незамедлительно отправились вместе с ней в город Мор, 300-400 километров на северо-восток отсюда. Там источник есть магический, говорят, смывает любую грусть.

После услышанного, впервые за долгое время на сердце стало у Иливара спокойнее: не знал он места безопаснее, чем город Мор. Староста в свою очередь попросил того послужить под его началом двенадцать месяцев, и странник согласился.

- Прежде, чем присоединиться ко всем, - продолжил староста, - реши одну небольшую проблему. Все воины нашего города отправляются на границы, дабы враг нигде не проскользнул. Из-за чего начались проблемы внутренние. Дети, которые потеряли своих родителей на войне и покинули деревню, собрали небольшую группировку и по ночам приходят сюда из леса, воруют еду, скот, скрываются от правосудия, совсем от рук отбились. Сможешь решить проблему?

- Я воин, а не нянька, чтоб за детьми смотреть, - зловеще сказал Иливар, - пускай воруют. А коли не хочешь, чтоб воровали устрой на работу к себе.

- Не дети это вовсе, хоть на вид ими и кажутся, война изменила их. Убили пару наших стражников. Сволочи, даже не дали похоронить по-человечески. Увезли на какой-то черт тела в лес и след простыл.

Жутким воспоминанием отложился поход пятилетнего Иливара из Рит-Ариена в Тулен. Только в те дни с ним были верные его матери Мирре богатыри – Герн и Дори. И представить сложно, через что проходят эти дети сейчас, без чьего-либо покровительства. Если бы на воровстве все закончилось, скитальцу не было бы никакого дела до них, но убийства – это другое.

- Если повстречаю их, сделаю так, что на одну головную боль будет меньше, а сейчас мне бы меч починить, затупился он совсем.

Сатрэт рассказал: по воле случая или судьбы, в деревне живет один кузнец. Говорят, пользуется он тем же молотом, которым когда-то воевал сам Иден Морбовец и мастерски кует доспехи и мечи на всю немногочисленную армию Радушево. Фасепом звать.

Немало удивился Иливар этому, но эмоции скрыл. Распрощавшись, он пошел к Фасепу.

Кузнец выглядел массивным, точно великан Святогор. Волосы длинные, мускулистые, умелые руки, формой напоминая богатырские в их лучшие дни, не потеряли былой славы и всегда были заняты работой. Ростом старик был выше двух метров, голос грубый и низко посаженный, говорил медленно и знал цену словам.

- Что нового в этих краях? – начал Иливар.

- Грубо в наше время спрашивать о таком. Если хочешь подольше прожить, то не задавай подобных вопросов, али лазутчик ты вражеский или убийца подосланный? Вид не добрый у тебя явно.

Иливар достал свой меч и попросил кузнеца заточить его по приказу Сатрэта, ибо потерял Грумфер былую славу и могущество.

Фасеп с трудом поднял меч и подивился, как такой худощавый паренек его тащит на своем горбу, а еще интереснее, как он с ним управляется.

- Это… - начал Иливар.

- Знаю я, что это за меч, выкован из звездной стали, режет любой металл, как бумагу. Вот только предостеречь должен я, ибо меч этот, будто душу свою собственную имеет и черна она и заразна, разъедает человека, владеющего им. Он в моих руках только минуту, а нутро так и сдавливает его скорбь. Жаждет он упокоиться с создателем, думается мне, устал от войны.

- Может и так. Давно я стал замечать, что тьма разъедает меня изнутри. Но если мудр и опытен ты, как говорят, кузнец Фасеп, то догадаешься, почему с мечом я до сих пор не расстался.

Фасеп посмотрел на него удивленными глазами.

- Да не думаешь ли ты, юнец, часом пойти…

- Думаю и не юнец я более Фасеп Мудрый.

Кузнец удивился еще более и, выждав недолго, сказал:

- Мудрым звал меня лишь один человек много-много лет назад, приходящий за советом или сказкой. То были светлые дни. Прозрел мой разум, и открылись глаза, ты же Иливар…

- Раз помнишь меня добрым словом, то здесь зовусь я Имиром – странником и скитальцем. Вижу, молот добрую службу несет, несказанно рад я этому. Ночью я решу одну проблему, а на утро приду за мечом.

Так и разошлись два старых друга, что не виделись свыше двадцати лет. И нет надобности в словах и рассказах, ибо за них говорил взгляд. Но забегая вперед скажу: не одну ночь Фасеп и Иливар провели, разговаривая о событиях прошлых.

Иливар рассказывал, как отправился в далекую страну Тулен в город княжеский Сумен. Как голодал он во время долгой дороги в те края, и как пал в неравной битве богатырь Дори. Рассказал как жил и обучался в Сумене долгих 15 лет под покровительством князя Армелиаса Коулена. Однако из года в год душа Иливара все сильней болела по родному Рит-Ариену и не могла принять устои жизни и обычаи тех краев. Затем столкнулся юный скиталец с первой бедой, ибо предал его княжеский сын, напав исподтишка и потерпев поражение. Тогда не дожидаясь суда, Иливар бросился прочь в бега. Рассказал, как наткнулся на маленькую деревню Фолиум на востоке Рит-Ариена. Там же он дал первую клятву защитить всех ее жителей. Но не знал Иливар, какая жуткая беда постигнет тот край. Спасти он смог только богатыря Герна, но и тот вскорости погиб от полученных ранений.

Не получилось тогда спасти деревню и сдержать клятву. Последними словами Герна Иливару были: «Найди Эсфиль, быть может только с ней, обретешь ты покой». Новая клятва была дана. Но и её до сих пор не может выполнить скиталец, больше года идет он по следам и все никак не догонит.

Омрачился взгляд Фасепа после услышанного, и трудно ему было подобрать слова, дабы передать все чувства:

- К сожалению, так устроен мир. Люди созданы, чтобы что-то терять, а затем находить. Но не считаю я тебя, Иливар, бедным. Впитал ты в себя всю горесть народа и все трудности жизни. Такой опыт дан не каждому и не каждому дана такая сила. Ты дал клятву и держал ее, покуда мог. Не будет запятнана репутация о тебе на страницах истории, уж я об этом позабочусь.

***

Наступила ночь, и Иливар стал хаотично разгуливать по улицам, в поисках маленьких разбойников, прислушиваясь к каждому шороху. В деревню пыталась водвориться тишина. Но хоть и затихли разговоры в домах, но где-то со стороны кузницы все еще еле-еле слышались удары молота по наковальне и шум горящего горна. Звуки скотины и вой собак порой доносился откуда-то, складываясь в жалобную, холодную, пустынную песню - ночь завывала по отнятому теплому дню. Морозный северный ветер окутывал все живое не щадя даже постовых у ворот деревни.

Иливар не чувствовал себя в лучшей форме, но встреча со старым другом придала ему сил. Ни отдыхать, ни спать он не хотел, только мысли о голоде проникали иглами в его голову. Густая пелена тумана медленно окутывала деревенский трап. Тьма сгущалась. Еще раз прислушавшись, закрыв глаза, Иливар услышал подозрительные звуки со стороны ворот.

Один из постовых внезапно увидел несколько черных теней пролетающих над воротами. Его окутал ужас, потому что точно знал, кто идет. Выполняя свой долг, его рука потянулась за оружием, но в тот же момент в его шею попал отравленный дротик.

Второму постовому показалось, что под чарами теней остановились облака, затих ветер. И эта ночь больше никогда не даст дню выйти из-за горизонта. В своем маленьком постовом домике он сел под стол и начал молиться.

Тени двигались молниеносно, точно зная, куда им нужно. Улицы сменялись одна за другой и вот они уже в центре деревни. Пробежав мимо торговых лавок и свернув вправо к дому старшины, тени оказались рядом с огородом.

Изголодавшие дети вмиг кинулись собирать еду, тайно обсуждая, не ворваться ли им в дом старосты и не забрать его с собой. Голоса были настолько тонкие, что терялись при звуках лая собак. Местный народ давно привык спать под это и не обращать никакого внимания. Однако Иливар быстро сообразил, что к чему.

Собрав достаточно еды, тени направились обратно к воротам. Пошел дождь. Молния сверкнула где-то вдалеке, и раздался грохот. Капли дождя становились все больше и больше, и казалось, что лучшего укрытия не придумать: следы смоет дождь - звуки передвижения скроет гром.

Удивившись собственной удачи, тени сменили курс в сторону скотного двора. Начался проливной ливень, усилился ветер. В загоне они отвязали козу, и повели её за собой. Буря нарастала, и ужас начал внушать гром. Где-то вдалеке послышалось фырканье и ржание коней.

Всего детей было четверо. Три мальчика и одна девочка. Подобравшись вплотную к выходу, двое начали открывать заслон на воротах - еще один потащил труп постового. Но не только им на руку играл гром и проливной дождь. С крыши рядом стоящего дома на детей прыгнул огромный морок и в ту же секунду сдавил стальными пальцами горло юной девочки, держащей в руках мешки с ворованными фруктами и овощами, ныне в смертельной опасности.

- Верните то, что не принадлежит вам или ей конец.

Двоя, недолго думая, достали кортики из-под плащей, третий, бросив труп лицом в грязь, тоже присоединился к ним. Сверкнула молния. Они увидели мужчину высокого и худощавого, с короткими волосами и лицом, настолько мрачным и серьезным, что дети оцепенели на мгновение от испуга. Руки Иливара, как и все тело, были полностью покрыты броней - кончики пальцев напоминали ножи, готовые в любой момент к действию.

Ветер взвыл еще сильнее, буря усилилась.

- Кто ты? - Крикнул один из них.

- Дьявол из Фолиума. Не повезло вам повстречать меня. Бросьте оружие и награбленное!

- Прости Мирра, - сказал один из них, - но ты знаешь правила.

После этих слов у девочки из рук выпала сумка с награбленным добром, та резко вздохнула.

Мирра?

А парень, со скоростью голодной змеи и отчаянным криком, сделал выпад вперед, явно не желая убивать подругу. В тот момент ему казалось: выбора нет.

Он что, хочет убить нас двоих одним ударом? – подумал Иливар.

Скиталец в последнюю секунду откинул девочку в сторону, не дав ей умереть, и железной рукой остановил меч. Прозвучал оглушительный гром. Иливар сделал рывок вперед, не отпуская острие, плечом выбил парня из равновесия.

Другой же в то время успел открыть ворота и начал выводить козу, третий отрубил трупу ногу и тащил ее в подмышке.

- Уходят! – сказал Иливар. – Маленькие каннибалы. Козы что ли мало?

Скиталец бросил отнятый кортик и попал точно в поводок, обрубив его. Коза тут же побежала в сторону своего загона. Другие бросились по коням, что ждали за воротами.

Иливар бросился за ними, но сбитый с ног мальчик, схватил его за ногу.

- Не пущу! – во все горло закричал он.

Иливар взял парня за горло и поднял: «Смерти хочешь?». Но тот только плюнул ему в лицо.

Вдруг Дьявол из Фолиума почувствовал, как в него со спины врезался меч - доспехи не пробил. Свободной рукой, в развороте он хватает за горло девочку и бросается с ними к выходу.

- Не отдадите награбленное, увидите, как из глаз друзей ваших жизнь выйдет! А затем, я направлюсь в лес и перебью остальных, сколько бы вас там не было.

Ураган достиг своего апогея и буквально сдувал детей с седла. Под страхом смерти, что подобралась к ним вплотную и уже дышала в затылок, они слезли с коней и, дрожащими руками, бросили под ноги Иливару мешки.

- Вы что делаете? - Закричал пленник. – Бегите! Он блефует.

Но дети не хотели, чтобы дьявол забрал их души и верили его словам. Они никогда не видели столь грозного и могучего противника. Впервые им стало страшно за свои жизни и за жизнь друзей.

Иливар бросил заложников и наказал, чтобы те больше не возвращались никогда в деревню. Ибо в таком случае пощады не будет. А если захотят поесть, то пусть научатся охоте.

Один из них закричал в ответ, но гром заглушил его первые слова:

- … знаешь? Сатрэс, эта мразь, отправила наших родителей на войну. Даже наших матерей! Они все погибли, а нам теперь… - раздался оглушительный гром - … лесах!

- Жизни отдали они свои, дабы дать шанс вам жить в лучшем мире. А вы начали жрать людей и набеги совершать, словно басурмане, да даже хуже!

- Были бы живы богатыри, они бы такого не допустили! – закричала девочка.

- Но они все мертвы, - сказал Иливар, - и придется смириться.

- Не придется! Я запомнил твою рожу! – закричал третий. – Ходят легенды, что наследник Идена Морбовца вернулся. И при встрече с ним я назову твое имя, Дьявол из Фолиума.

Иливар ничего на это не сказал. Дети сели на коней и уже двинулись в путь, как послышался звук выстрела из арбалета. Длинная стрела молниеносно попала девочке в спину и пробила ее насквозь.

- Это вам за моего друга! – Послышался голос с постовой башни.

Дети в ужасе завопили так сильно, что было мочи. Никогда еще скитальцу не доводилось слышать в одном истошном, душераздирающем крике столько боли, впервые давшем осознать детям гнетущую тяжесть мысли о потери близкого друга. Тяжелое марево Рока повергла юных воришек в пучину отчаяния. И не будь на улице ураган, то крик смог бы разбудить каждого на сотню миль вокруг. Девочка не двигалась, и глаза ее ни разу не моргнули.

Иливар достал из-под плаща небольшой кинжал и кинул его в постового, пока тот заряжал новую стрелу. Нож попал прямо в висок.

- Я что, умираю? – спросила девочка, но никто не услышал. Кожа ее бледнела все больше и больше.

Скиталец в тот же миг бросился к ней, снял с лошади и, невзирая на визг, вытащил стрелу. Пробито легкое, ей не жить.

- Бегите! – крикнул им Иливар.

Снова молния освятила местность, и на секунду наступил яркий день. Слезы детей слились с каплями дождя. Никто больше не сказал ни слова, воришки поскакали прочь. А в глазах девочки вместе с жизнью уходила надежда.

Она попросила Дьявола не забирать её к себе. Иливар, держа ее в руках, пытался разговаривать и утешать. Поток слов лился непрерывной струей, пока Мирра не открыла рот, пытаясь сказать последние слова: «Почему-то мне кажется не такой ты плохой, может ты не дьявол, а ангел, заблудившийся в темном мире?». Нужды отвечать не было, ибо девочка канула в лету. Но слова ее не были забыты до самого последнего вздоха скитальца.

В тот же момент буря утихла, на равнины спустился серебряный туман. Дождь все еще слабо капал, скорбя об уходе невинной заблудшей души, а Иливар еще долго ошеломленный происходящем держал тело мертвой девочки на руках.

В ее маленькой зеленой курточке, что скрывается под темным плащом, Иливар обнаружил золотой знак с гербом.

Знатный род? Как такое вообще возможно?

Он опознал эмблему. Принадлежала девочка семье военных при князе Энтипаре Кищеве – бывшем князе Рит-Ариена. Самый почитаемый и высокопоставленный род, в свое время обладающий невероятным могуществом и безграничным почетом в элитных закрытых кругах.

Что же там с ними всеми случилось?

Иливар с рассказов отца помнил: дети из знатных семей – гордость народа. Они были и красивы, и разной грамоте обучены, мальчики к тому же в бою смелы, а девочки по домашним делам мастерицы, все заботливые и любящие. Но войне все равно, какого ты рода и чем раньше занимался, кого любил и с кем играл на детских площадках, она принимает только победу, силу характера и не терпит доброты. Этим детям, как и всем, пришлось адаптироваться к новой жизни.

Где-то далеко послышалось кукареканье утренних петухов. Предрассветный час закончился, тьма потихоньку отступала. Со стороны ворот послышались крики пришедших на смену стражников. Началась шумиха.

Иливар не хотел ничего объяснять, только молча передал тело девочки и попросил ее похоронить. Затем подошел к постовому, упавшему с башни, вытащил свой нож и двинулся к дому старосты.

Там он рассказал историю, но о последнем умолчал.

- Скажу тебе, что и так ты, верно, знаешь, - отвечал староста Сатрэт, - не думай долго об умерших. Не ты убил ее, Имир, и не из-за тебя погибла она, так не горюй понапрасну, жизнь тебе еще даст повод. Сходи позавтракать и выспись, станет полегче. А на следующий день отправишься с моим сыном Солто в первый дозор в лес.

Но не внял его совету скиталец. После разговора он наведался к кузнецу Фасепу и забрал свой обновленный меч Грумфер, который теперь пылал темным огнем, напоминая о своей былой мощи.

- Как выполнишь задуманное, - сказал Фасеп, - выброси этот меч, а лучше сломай, если сил хватит. Чем сильнее он становится, тем беспощадней разрушает дух владельца. А если дух слаб, то пиши пропало.

- Возьми еще этот шлем, по старой дружбе отдаю, - добавил кузнец, - патруль дело серьезное, никогда не знаешь, куда полетит стрела. Он хоть и выглядит ужасно, ибо лет ему больше, чем тебе и мне вместе взятым, но сослужит тебе хорошую службу. – Фасеп взял Грумфер и со всей своей богатырской силой ударил по шлему, тот после сокрушительной атаки даже не помялся. - Мне военная экипировка за ненадобностью. При более удачном случае расскажу его историю, а пока вали со своей унылой миной с глаз моих. Не с таким выражением подарки получают.

Покрытый пеплом и сажей шлем выглядел и в правду ужасно. К тому же забрало заржавело и не поднималось, оставляя совсем небольшой разрез для глаз - на макушке шлема виднелись очертания разрушенной короны, давно потерявшей золотой цвет.

Иливар знал: шлем этот – падшего короля Тей Каханга, первого пришедшего к власти и основателя страны Рит-Ариен и столицы её Вейка. Кузнецы из древнего рода Фасепа сковали ему этот шлем, а после трагической смерти родоначальника шлем вернулся его создателям и из поколения в поколение переходил от одного кузнеца к другому, как символ былого мастерства и величия древности, коего нынешнему поколению никогда не достигнуть. Металл, из которого сделан шлем уже не добыть. Иливару было приятно получить такой щедрый подарок. Он поблагодарил кузнеца добрым словом и, поклонившись, ушел по своим делам.

***

Полгода прошло с тех пор, как Иливар вместе с Солто патрулировали леса, став близкими друзьями не раз выручавшие друг друга в бедах. За это время Иливару была дарована честь самому вести воинов деревни, истребляя басурман и совершая на них дерзкие набеги, не оставляя никого в живых, хоть и не нравился такой подход ни Солто, ни Сатрэту. Говорили они, что бой против басурман нужно вести скрытно: путем набегов, засад и внезапных ударов в спину. Призывали они к скрытности и не жаждали атаковать врага лоб в лоб, унося множество жизней, ибо знали: могут слухи дойти до Сакатели Рёсто и далеко тому идти не придется, дабы собрать большую армию и сровнять с землей всю их маленькую деревню.

Однако Иливара было трудно убедить, приносил он деревне Радушево одну победу за другой и в одиночку мог уничтожить многочисленный отряд врага – значительно поднимая боевой дух всех солдат. Считал скиталец: лишь сила оружия может спасти их от неминуемой гибели, так как при виде него, разбегаются в страхе жалкие басурмане! А если придет время умирать - так лучше сделать это в бою, оставив после себя славу героя и реки крови. Ибо победа, пусть даже малая – ценна и выгодна. А тактика Солто – бесполезное занятие, которое за столько лет у врага даже малейшего признака страха не вызывала! Сколько бы тебя не жалил комар, боятся его, все равно не будешь.

Правы оказались Солто и Сатрэт, хоть и не прознали об этом раньше времени. На юге страны захватчики стали тайно перешептываться между собой, опасаясь заходить в темный лес в поисках наживы, знали они, что там их, неминуемо, встретит великий черный меч, пылающий огнем и режущий любой доспех. Слухи распространялись все быстрее, смертей становилось все больше, и случилось худшее: дошли новости грустные до главы всех басурман – Сакатели Рёсто. Молвили его воины: «Добрый день тебе Владыка Рит-Ариена и древнего леса Тиметсат. Новости принесли мы тебе прискорбные. В лесу между Веиком и Радушево появился воин великий, сродни богатырям древним. И, кажется, не спит он и не ест, охотится на нас днями и ночами. Ночью глаза его огнем горят, сродни демону, а днем скрывается среди теней, подобно призраку, и слышит любой звук на много километров. Владеет мастерски он двуручным мечом и не носит щита, кажется нам о Владыка, будто невозможно его убить – разве что по нелепой случайности или волею Богов неведанных». И не хотел терпеть Сакатели Рёсто врага, что был настолько наглым, дабы близ него вести столь открытые боевые действия, и тогда погрузился в мысли он свои и задумал хитрость одну, ибо Рёсто был не только захватчиком, но и отличным тактиком, знающим военное дело.

В тот судьбоносный день Иливар возглавлял свой отряд на западе от деревни, а Солто был на передовой – на юге. Когда тьма только начала сгущаться в дремучем лесу, разведчики слышали только девственный шорох листьев, напевающий умиротворенные песни, что раньше любили петь пилигримы: о далеких неизведанных местах, странствиях и красотах других земель. Солто расслабился и глаза его на мгновение закрылись. Затем вдалеке послышалась барабанная дробь:

- Бом-мм-бомм.

Задул сильный ветер. Враги взвыли:

- Уламба-ту-ту-туламба, контро де рин, эбе рог вор-ан.

Удары барабанов нарастали. Послышались звуки вытащенных из ножен мечей, разразился смех. Солто не высказал страха перед неизведанной силой, печалило его, что басурмане боялись черного меча, но никак не его. И понадеявшись то ли на собственную гордыню, то ли на излишнюю уверенность, вызванную многочисленными победами, то ли на зависть, но приказал вожак обнажить мечи и луки, дабы приготовиться к бою.

Однако не знал он: движется на него Великий Сакатели Рёсто собственной персоной, ныне побежденный одним лишь Иденом Морбовцем – последним из богатырей. Вожак басурман выглядел жутким: громадное существо с одним могущественным черным крылом во весь его рост, способным вызвать торнадо, сверхмощными ногами и длинной катаной, рубящее любое препятствие на расстоянии пяти метров, не касаясь его. А вместе с вожаком двигались его самые преданные и могущественные воины, издали напоминали они, окутывающую что-то темное, тучу.

Словно кот на охоте, чудовище рвануло к врагам со скоростью ветра. Позади него появилась воздушная воронка, жадно притягивающая отряд Солто, не давая отступить.

- Бом-мм-бомм…

Послышался пронзительный свист. Дабы спасти ушные перепонки, отряд бросил оружие и попытался заткнуть себе уши. В правой руке у врага блеснула катана, и в два мига пал замертво весь отряд, что раньше не знал поражений. Остался только оглушенный Солто, которого потащили в ближайшее поселение для допроса и пыток.

***

Наутро Сатрэт сказал Иливару, что сын его не вернулся. «Черный меч» недолго думая ринулся на юг деревни в лес, не дожидаясь отряда. Уже спустя час он наткнулся на следы битвы, а если быть точнее резни. Деревья были обагрены кровью, все члены отряда убиты. Иливар обратил внимание: у каждого из отряда шла кровь из ушей. Тогда все встало на свои места, и окутала скитальца мучительная тревога – сердце заколотилось сильнее некуда, дыхание замерло, в голове пронесся оглушительный звон. Осознал Иливар, что навел своей самоуверенностью самого могущественного из басурман.

Он посчитал тела и недосчитался одного человека. Опознав лица Иливар понял: не хватает предводителя отряда – Солто. Поглощенный яростью, плавно перерастающее в безумие, не раздумывая ни секунды, скиталец направился к ближайшему поселению басурман, где предположительно находился его друг.

***

Под конец допроса Солто потерял все силы, он чувствовал, как жизнь медленно покидает его и не надеялся он более увидеть синее небо, услышать звуки птиц и прикосновение любимой женщины, дух его был сломлен мастерами своего дела.

- Он придет, - хитрым голосом сказал один из басурман, - придет за тобой, не сомневайся!

Все стояли в палатке вокруг заложника и смеялись. Не прошло и минуты: заслышали басурмане зловонный крик, земля под ногами задрожала. Они услышали панику, крик людей, звон мечей. Посмотрев в небольшое отверстие в палатке, увидел враг черный меч, полыхающий огнем по краям. До боли хорошо знали этот клинок басурмане, не успел Иливар добить и половину: остальные бросились врассыпную и пустились наутек.

Недалеко от поселения, сидя на верхушке дерева, наблюдал за прославленным воином Сакатели Рёсто и дивился. Стрелы отлетали от шлема и плаща Иливара, и ни одна не достигла своей цели. Огромный меч действительно рубил все к чему прикасался - каждый раз ударяясь о землю, клинок создавал слабое землетрясение, выбивая противников из равновесия. Воин управлялся Грумфером настолько искусно: создавалось впечатление безумного танца; меч же в его руках казался пухом.

Довелось однажды Рёсто столкнуться с подобным, и еле убежал он. Только в те времена сила исходила от света, благородства, а тут, словно всепоглощающая ярость и злоба; дремучая туча смерти, уничтожающая все на своем пути без разбора. Хоть и хотелось военачальнику вступить в бой, испытать воина и собственные силы, ибо кровь кипела от увиденного, боевой опыт подсказывал ему: сильным темпераментом обладает тот воин, что в моменты величайшего возбуждения не теряет самообладания, несмотря на бурю внутри. И подчиняется исключительно разуму, как маяку во время беспроглядного шторма в море. Нужно придерживаться плана.

Сделав кульбит с переворотом, Иливар разрубил последнего бедолагу на две половинки и направился к большой красной палатке, где нашел своего друга. Солто ухватился за его плечи и оба они направились обратно в Радушево.

- В лесу нас ожидают басурмане, я покажу тебе тайную тропу известную немногим, - с трудом сказал Солто.

- Лучше идти напрямик, - возразил Иливар. – Так быстрее, а басурман я не боюсь.

- Ты-то не боишься, а я второй раз жертвой стать не хочу и грузом буду тебе неподъемным.

И поверил ему Иливар: «Веди».

***

Снизу дерева, на котором сидел Сакатели Рёсто, послышался мерзкий и высокий голос непонятного существа, коего Рёсто считал своим ближайшим другом:

- Когда уже мне выдвигаться, владыка?

Тот посмотрел на него и рассмеялся.

- Преследование противника – второй акт победы, ведущий нас к успеху. Дай ему отойти на достаточное расстояние и следуй за ним. Надеюсь, твой орлиный глаз не подведет. Буду ждать от тебя новости каждый второй день.

А второй близкий друг Сакатели – Эт-Карайхи, сидящий рядом с ним на одной ветке, выглядящий, как пожилой моряк со складками на лице, с длинными, кудрявыми, белыми волосами и худощавым телом, в два раза меньше своего повелителя, сказал:

- Разве можно считать эту бойню победой? Разве что избиением салаг.

Но одновременно с ним заговорил Ромунг.

- Не подведет! Еще как не подведет, владыка. – Существо залилось в смехе и потирало руки в предвкушении своей миссии. – Это будет проще простого!

Рёсто глубоко вздохнул и с улыбкой на лице сказал: «Ромунг, запомни: на войне не бывает просто, я бы даже сказал, что самое простое зачастую оказывается самым сложным, почувствуешь беду, возвращайся. Достаточно на сегодня смертей».

- Владыка Рёсто, зачем Вы послали так много людей на смерть, зная, что придет черный меч, - спросил Эт-Карайхи.

- До последнего не верил я, что слухи правдивы, и что остались в этих краях люди, по силе схожей с богатырской. Это моя фатальная ошибка….

Затем затих он ненадолго и продолжил:

- Может, вы считаете, что наше поражение не за горами, и пойму я вас в таком случае, однако знайте, победа осуществляется не только на полях сражения, но и в моральном сокрушении сил оппонента превосходящего тебя в мастерстве, или предположительно превосходящего.

Рёсто говорил очень медленно, словно ментор, обучающий глупых учеников, тщательно подбирая слова. В голосе его не было ни волнения, ни злости, только полное самообладание.

- Ромуг, - обратился он к существу, сидящему под деревом, - выдвигайся. Я буду ждать хороших вестей от тебя.

- Будет сделано, о Владыка!

И существо в то же мгновение исчезло в тени, и лишь яркие глаза горящие огнем быстро передвигались по дремучему лесу за своей добычей.

- Думаешь, сможем его сломать? – сказал тихим голосом Эт-Карайхи.

- Сможем, с момента, как проиграл я в бою с Иденом, многому научился: и хитростям, и военным стратегиям, сам знаешь. Кстати, до меня дошли новости о деревне под названием Фолиум.

- Что там случилось? Говорят, никто не выжил.

- Сгорело все дотла. Даже дерева не осталось. Мне всегда было жалко деревья. Они дают нам жизнь, укрытие от врагов, спокойствие в мирное время, душевное удовлетворение от красных и желтых листьев весной и осенью. Только красота, ничего лишнего.

- Вы романтик, Владыка. Но вот смотрю я и думаю, что-то все-таки вас еще гложет.

- Меня многое гложет, я же пытаюсь страну завоевать вражескую. Только вот долго бездействовал я после захвата Вейка, полагаясь только на силы армии своей. Знаешь, как говорят: «завтра кроется в сегодня, а будущее создается настоящим». Если долго уповать на будущее и ничего не делать, как я, то выйдет оно изувеченным. Время наше и все чем оно станет, зависит только от нас: тяжким грузом или же светлым завтра. Так что пора действовать, а не сидеть на троне, вкушая плоды первых побед.

- Мудрые слова. Говорить вы умеете, но погибших сегодня этим не вернуть. В следующий раз, когда Вам вдруг «не поверится» или «захочется посмотреть», дважды подумайте. Войны те были преданы Вам, и не верить им не было причин.

- И то верно, ошибся, признал же вину. Пойдем, тела надо похоронить.

***

Иливар принес изнеможённое тело своего товарища Солто в деревню, и не мог не нарадоваться этому Сатрэт:

- Имир, ты спас моего сына! Проси меня, о чем хочешь! Все для тебя сделаю.

Однако Иливару ничего не было нужно, и попросил он только время, дабы выспаться и восстановить силы.

Шли дни - душевное состояние Солто никак не улучшалось. Все время ходил он с опущенной головой, поглощённой мыслями, коими не хотел делиться не с кем. И не обмолвился он так же ни словом о том, какую информацию смогли из него вытащить басурмане.

Иливар, как и староста деревни, слепо верили ему, полагая, что впредь ничего плохо не случится и ошибки прошлого допущены не будут. Однако странника не покидало чувство перемен. Все чаще направлял он отряд обученных воинов охранять тайную лесную тропу на юго-восток, ибо думал, что следили за ним, всю дорогу, пока нес он Солто. Каждый раз Иливар надеялся: посланный им отряд принесет головы разведчиков – к сожалению, такого не случилось.

Следующую неделю «Черный меч» каждый день патрулировал юг деревни и впервые не видел ни одного врага, будто они забились в свои норы и более не хотели из них вылезать. Тогда еще сильнее омрачилось сознание Иливара предчувствуя нехорошее, и пошел он на разведку в сторону Вейка.

Тайно выйдя из леса, перед взором странника распростерлись волнообразные равнины. И ни одной живой души на них не было, хотя ранее те места кишели врагами. Все в пределах видимости казалось девственным, и можно подумать: доселе не вступала нога человека в тех землях. Окрест царила тишина, которую нарушали разве что шум ветра и шелест травы.

Скрываясь в низинах, Иливар добрался до столицы, но и там звуки издавал только ветер. Нет тебе ни шума басурман, ни бродячих торговцев, ни военных подготовок, ни даже постовых подле ворот. Уже не скрываясь, он быстрым шагом направился к месту, где держали Солто. И то, что он увидел, его поразило. На холме, ранее огражденным деревянным забором с множеством палаток, стояли только могилы и статуи по погибшим воинам.

Иливар со всей своей скоростью, которую только способен был развить, направился в деревню для доклада. При таком беге, все кругом размывалось в глазах и сужалось в одну единственную точку. Он был уверен: из деревни нужно бежать, оставив все добро в домах, ибо надвигалось что-то страшное и неизвестное.

***

Сатрэт сидел в своем доме и пил чай, как вдруг услышал басурманский горн с запада деревни. Выбежав из дома, он обнаружил огромное войско. Все стояли на холме в один ряд, как один, обнажив ятаганы и нацелив стрелы на деревню.

Впереди армии стояло два воина, первый – Эт-Карайхи, второй – Сакатели Рёсто.

Солто уговорил отца дать открытый бой за пределами деревни, и армия Сатрэта мгновенно мобилизовалась, открыла ворота и встала перед басурманами, всем своим видом показывая: «Мы вас не боимся!». Только решение было опрометчивое, и армия Сакатели Рёсто оказалась куда более многочисленной.

Сначала стрелы противника взлетели до небес, полностью закрыв солнце, а затем обрушились смертельным объятием на воинов Радушево. Послышался оглушительный свист, следующим залпом басурмане выпустили огненные стрелы и подожгли деревню.

В это время из южного леса появился Иливар и бросился в сторону армии, дабы помочь в битве.

- Карайхи, - сказал Рёсто, - худшая ошибка на войне – проявление доброты. Ни один не должен остаться в живых.

Кивнув головой в знак согласия, Эт-Карайхи поднял над головой меч и направился громить противника. Уже час спустя безвозвратно канула в вечность и гордость, и доблесть воинов Радушево, как и сама их армия. Сражаясь в первых рядах пал Сатрэт, унесший много жизней басурман.

Остатки воинов Радушево вернулись в деревню и вместе с крестьянами дали последний бой. Солто испарился. Повсюду слышался звон стали и крики умирающих. Фасеп взял огромный молот Идена Морбовца и всей своей силой вдавливал в землю захватчиков. Иливар делая многочисленные пируэты рубил наповал каждого, кто подходил к нему в радиусе двух метров. Без устали вертелся он и прыгал из стороны в сторону окруженный черным пламенем клинка, головы летели одна за другой, земля дрожала.

Басурмане подскакивали к черному мечу один за другим, в надежде, что именно его удар повергнет знаменитого воина. Однако не тут то было! Иливар непрерывно уносил жизни, не давая передышки соперникам, каждую минуту ускоряясь в темпе - броня и шлем отражали любые стрелы.

Сакатели Рёсто сражался на полях за городом, оглушая своим свистом и добивая каждого воина вражеской армии, никто не мог от него убежать, только принять бой. Эт-Карайхи со своим отрядом вторгся в границы деревни и встретился клинком с Иливаром. Мастерски парируя удар, он оттолкнул скитальца ногой, тот не упал и снова бросился на врага, думая, что слаб он и не опытен.

Маленький рыбак, одетый в повседневное тряпьё, завертел мечом и с размаху, словно косой, сильным, безжалостным ударом откинул парирующего Иливара в стену рядом стоящего дома. Скиталец поразился оппоненту. Затем он прыгнул в сторону рыбака и обманным ударом стукнул мечом по земле. Эт-Карайхи слегка потерял равновесие. Иливар же не мешкая ни секунды, закрутился, точно торнадо. Только рыбак был не так прост и закрутился в ответ, затем легким движением меча остановил огненный торнадо, и в мгновенном развороте рубанул грозного соперника лезвием по животу. Броня сдержала удар.

- Один – ноль, - сказал Эт-Карайхи.

Иливар не отвечая, продолжил нападать. Он атаковал противника так быстро и так стремительно, как только мог, не выдавая заранее своих намерений языком тела. Все тщетно.

- Неплохо, неплохо, - продолжил Эт-Карайхи, - но если я буду думать только о защите, то тебя не повергну, верно?

Затем военачальник басурман использовал двойной ритм. Начал молниеносно нападать, перебрасывая из одной руки в другую меч, атакуя с разных сторон: вот удар приходится по ногам, а секунду спустя из другой руки меч уже летит в голову. Рыбак выворачивал суставы, нанося один смертельный удар за другим, без единой ошибки и промедления. Все происходило так быстро, что глаза Иливара не успевали следить за атаками, и он стал отходить, не зная, как и где подловить соперника, владеющего неизвестной техникой. Когда Карайхи увидел, что соперник напрягся, он симулировал ложную атаку, сократил дистанцию, оттолкнул Иливара своим щуплым телом и скиталец потерял равновесие, затем военачальник нагнулся, дабы избежать рубящего удара по голове и сделал подножку. Иливар упал на землю - сразу же сделал кульбит с переворотом. Карайхи сделал шаг назад, дабы избежать смертельного удара. Черный меч в ту же секунду, разрезая воздух в молниеносном выпаде, пустился вперед, метя точно в сердце и тогда опытный военачальник, что было мочи, ударил по кончику Грумфера своим мечом, тем самым пустив ударную волну, и от вибрации Иливар выпустил меч из рук.

Странник помнил: малейшее промедление в бою смерти подобно и, взяв маленький камень с земли, в развороте бросил рыбаку точно в глаз - тот с легкостью увернулся.

- Кто ты? Воин с черным мечом. Хочу узнать твое имя, прежде чем ты умрешь.

Но Иливар кипел от ярости и ненависти, не вооруженным глазом было видно, как дрожали его руки, а нутро разрывала жажда убийства. Глаза горели из-под шлема красным пламенем, подобно солнцу на закате.

- Ого, вот это боевая ярость, я понимаю! Прежде, чем мы продолжим танцевать, дам тебе совет, твое оружие – это лишь доспехи и меч, а мое оружие все тело. Учись салага, пока я жив.

Однако из состояния полного гнева, Иливара выбил стон кузнеца Фасепа, сражающегося за его спиной. Тот упал под натиском армии басурман.

Иливар в страхе за друга бросился в его сторону, оставив Карайхи позади себя, и несколькими пируэтами срубил десять голов. В ту же секунду между Иливаром и Фасепом образовалась фигура рыбака и тот сказал:

- Только через мой труп заберешь его.

Вдалеке послышался свист Сакатели Рёсто и чьи-то крики о пощаде.

Впервые за бой Карайхи допустил ошибку, встав спиной к врагу, думая, что тот уже не в состоянии драться. Скрестив мечи с Илиавром, военачальник басурман внезапно получил в бок огромным молотом и отлетел на добрых метров десять, крикнув от боли и сломанных ребер.

Сакатели Рёсто услышав голос друга, бросился в сторону деревни, перепрыгнул, благодаря своему крылу, через трех метровый забор и ринулся в самую гущу битвы. На поле сражения он впервые переглянулся с Иливаром, не говоря ни слова. Рёсто осмотрел поле битвы, окрест все еще слышался звон мечей, лились реки крови, а вокруг черного меча лежала гора трупов, вдалеке стонал Эт-Карайхи. Иливар поднял на своем горбу двухметровое, израненное тело Фасепа, который не отпустил свой молот, и двинулся на выход. Басурмане же при виде их разбегались кто куда. Сакатели подбежал к другу и стал помогать ему.

- Наше дело сделано. Сожгите деревню, мы возвращаемся немедленно!– приказал он.

В тот же момент рядом с Рёсто из тени появился Ромуг.

- Тащи его в госпиталь, Ромунг, как можно быстрее.

- Да, владыка!

***

Добежав на восток от деревни до опушки леса, Иливар наконец-то пришел в нормальное состояние и, обессилив после продолжительной битвы и бега, положил друга у дерева.

- Как ты? – спросил Иливар.

- Так же, как и любой израненный воин. Хреново, но жить буду.

- Отдохни, здесь безопасно. Я же отправлюсь обратно спасать жителей деревни.

- Угомонись Иливар, слеп ты, али что? Враг обладает не только численным преимуществом, но и владеет мечом получше тебя, успевая во время боя в насмешке, раздавать тебе советы. Твоя доблесть и гордыня заведут тебя на верную смерть, как завела уже многих в этой деревне.

Но скиталец ринулся обратно, зная, что где-то там, в деревне много женщин и детей. В воздухе кружились листья в порывах ветра, танцуя между собой в вальсе. Под ногами чувствовалась промерзшая, осенними и ночными холодами, земля. Ощущался запах дыма.

Иливар выбежал из леса и увидел огромную стаю воронов, кружащих над деревней, ибо слишком долго задержался скиталец, спасая друга. Врагов в деревне не осталось, и где-то в центре города виднелась одинокая фигура человека.

Вдали, к западу от Радушево, медленным шагом басурмане вели в железных оковах жен и дев, что не погибли от меча – уже обреченные на вечное рабство. Не дали им похоронить своих мужей и сыновей, и те оплакивали их по дороге.

Иливар направился к одинокой фигуре человека. Пуститься рысцой до басурман не представлялось возможным, ибо бои и бега совсем изнурили юное тело воина. Подойдя совсем близко обнаружилось: это был Солто, оплакивающий отца.

Увидев черный меч Солто пал на колени и признался, что предал всю деревню. Сначала он пустил ложный след, заставив думать Иливара, якобы басурмане могут прокрасться по тайной дороге на юго-востоке, в то время как те собирали все силы на западе. Затем вытащил воинов деревни на открытую местность, тем самым обратив каждого на смерть. Так же он добавил:

- Рёсто сказал, что пощадит моего отца, а меня возьмет в свою армию, но договор нарушил, говоря «крыс мы не жалуем». Унизил меня перед всеми и обманул! Я потерял все и больше жить не в силах. На горе каждого жителя деревни, ты спас меня, Имир. Ибо раскололи меня в первую же ночь. Теперь, если осталась в тебе хоть капля доброты, закончи мою жизнь!

Тогда Иливар достал из-за спины свой черный меч Грумфер и срубил голову предателю. И тяжкие мысли появились в голове его:

Куда бы я ни пришел и где бы ни был, везде я приношу только боль, страдания и разруху. Неужели счастья я не заслужил? Не ведать мне покоя, тихой семейной жизни и могущества отца. Посмотри на меня, где бы ты ни был, ибо я слеп. Слеп с самого детства и блуждаю во мраке, по ночам слушая колыбели, что дьявол поет на моем плече! Да будет проклят Сакатели Рёсто забравший у меня мать и детство, да будет проклят дракон Ангуис забравший у меня тебя! Сердце мое более не оживет и будет мертво, подобно могильному камню.

После этого упал Иливар на землю, теряя сознание от боли в груди, но в тот же миг переборол себя и медленным, мертвецким шагом отправился обратно на опушку леса к Фасепу.

Находясь где-то в сотни метров от места, где лежал кузнец, Иливар услышал детский смех и крики. Он ускорил шаг и увидел, как маленькие воры, коих он отпустил ранее, пытаются добить огромного великана - тот из последних сил пытается отбиться своим молотом.

Недолго думая скиталец достал нож и метким броском попал в одного из детей. Те в ужасе испугались и, потащив раненого товарища, пустились в бега. Иливар полный гнева и злобы ринулся за ними, но Фасеп окликнул его:

- Полно бегать за детьми, кажется, достали они меня все-таки.

- Фасеп, не двигайся, - в страхе быстро проговорил Иливар, - я перевяжу раны.

- Послушай, друг мой, хочу, чтобы ты меня выслушал.

- Я слушаю тебя, - в слезах ответил Иливар, - слушаю!

- Быть может и забыл ты, чей ты сын, однако зря. Сейчас тебя, верно, совсем поглотила боль утраты и предательства, по глазам вижу, что произошло, сжигает тебя изнутри этот мир. Хочу, чтобы ты помнил, какой бы непроглядной тьма не представлялась, достаточно лишь одной маленькой свечи, дабы посеять в ней надежду на свет. Ты сын Идена Морбовца – великого полководца и богатыря, спасавшего Рит-Ариен добрую сотню раз. Пусть времена сейчас не лучшие, но я верю: пройдя через все, станешь ты великим героем, и корона на этом шлеме вновь воссияет с былым величием. А сейчас иди к Эсфиль в город Мор. Дай мне клятву, что дойдешь и смоешь всю горечь в источнике.

После этих слов, снял шлем Иливар Морбовец, сын Идена Морбовца и сел рядом с умирающим другом и более не вымолвили они ни слова. Солнце закатилось за горизонт. Фасеп положил руку на плечо скитальца и застыл, и понял Иливар: он мертв.

Так сплелась еще одна нить судьбы в жизни потомка богатырей. Захоронил он своего старого друга в земле вместе с молотом, что Иден Морбовец подарил Иливару, а тот в свою очередь подарил кузнецу. После захоронения Иливар склонился на одно колено перед могилой, опустив голову, и подобно статуе просидел всю ночь, отдавая дань их дружбе и теплым воспоминаниям о былых днях.

Но путь его был не окончен и перед собой таил еще много опасностей и радостных моментов. А события деревни Радушево мертвым грузом навсегда отпечаталась в сердце воина.

#конкурсрассказов2

От автора.

К сожалению, как это обычно бывает, я обо всем узнаю в последний момент. На написание данного рассказа ушло 6 дней и времени на то, чтобы нормально все отредактировать не хватило. Хотя должен сказать спасибо DTF за интересный конкурс. Давно я хотел написать рассказ о богатырях, но в такой, альтернативной реальности что ли. А тут и повод подъехал. Сложно даже сказать, что получилось на выходе.

Ну и как можно заметить, что-то я все-таки перенял из классики, к примеру: Вейк – Киев, Иден Морбовец - Илья Муромец, Сакатели Рёсто – Соловей-разбойник и т.д. и т.п.

Ну и карта небольшой моей придуманной вселенной, как будет готова, окажется в комментариях.