Спектакль
Глава девятая (осталось ещё две).
Оглавление
9. Ребекка
Обед оказался весьма плотным. Аделаида решила пройтись после супа, двух яиц всмятку и парочки бутербродов с чаем, но далеко уйти не получилось. Сделав один оборот вокруг особняка, она плюхнулась на диванчик на террасе с видом на сад, раскинув ноги в стороны, а руки сложив на животе. Да, она чертовски объелась и нисколько об этом не жалела. Пансион “Зеленая роща” оказался действительно замечательным местом, где произошло много интересных событий: хороших и не очень. Близилось время покидать особняк и всех его жителей.
Кевин уехал уже на прошлой неделе. Ему стало значительно лучше, и директор Бриттани Клэтуотер решила, что он готов вернуться в Город, где не был почти год. Доннелли очень тепло попрощался со всеми, и особенно крепко обнял Аду, но дольше всех он общался со Стефани. Казалось, что ей отъезд Кевина нравится меньше всех. Несколько раз во время диалога она даже прикрикнула на него, но что конкретно ей не понравилось, Ада не знала, но догадывалась.
Виктория с ним особо не разговаривала, лишь косо смотрела издали и, очевидно, завидовала. Она тоже хотела отсюда уйти, но не могла. Аделаида её понимала. После его отъезда Викторию несколько дней было не видно. Либо она совсем не выходила из комнаты, либо каким-то образом умела незаметно проскакивать мимо комнаты Эстер.
Совсем пропала и Ребекка, но это не так удивительно. Девушка постоянно скрывалась, и за все время пребывания здесь Ада с ней практически не разговаривала. Бриттани, казалось, совсем потеряла веру в хоть какое-то улучшение состояния Бекки, поэтому она предоставила ей практически полную свободу. Правда, оставалась загадкой, куда же она пропадала? Территория пансиона, конечно, не маленькая, но не настолько большая, чтобы пропадать днями.
Несмотря на то, что формально настала осенняя пора, на улице ещё было довольно тепло. Однако босоножки Аделаиде пришлось сменить на более подходящие для такой погоды оксфорды цвета крем-брюле. Но менять свое любимое платье в крапинку она пока не спешила. Хотя если будет продолжать есть так, как сейчас, думала она, придется перейти на обычные треники. От этой мысли немного взгрустнулось. Она выпрямилась на диване, погладив живот. Да, сейчас он был больше, чем нужно, но все же фигуре не вредил. Пока что.
Она резко поднялась и решила пройтись, но тут же остановилась, взглянув направо, на реку. Буквально на секунду там промелькнула черная тень, а в такой светлый, хоть и облачный день, что-то черное могло промелькнуть по одной причине: Ребекка. Внутри Аделаиды проснулось любопытство, которое раньше никак не проявлялось.
Она слегка пригнулась и в приседе подбежала к тропинке к реке. Даже ей показалась эта поза глупой. Как будто в каком-то шпионском фильме, подумала она. Оказавшись у края, Эстер взглянула вниз. Ребекка уже шагала по песку в направлении ограждения справа. Забор спускался с уступа прямо на пляж и ещё несколько метров был проложен в воде. Если тут, наверху, он покрывался живой изгородью и имел красивые белоснежные колонны, то внизу становился немного похожим на частокол, с заостренными пиками. В воде же оказывались и вовсе обычные столбы с натянутой между ними сеткой.
Бекка подбежала к самому краю ограждения, зашла в воду и прошла вдоль него. Держась за столбы и сетку, она обогнула преграду и быстро скрылась от взгляда Эстер за живой изгородью. От удивления Ада выпучила глаза. Так вот куда пропадала эта дьяволица! Не отдавая отчет в своих действиях, она побежала вниз по скользким ступенькам, одной рукой держа подол платья, а другой удерживая равновесие. Оказавшись у забора, она увидела, как Ребекка по заросшему травой склону карабкается наверх. Ада хотела её окликнуть, но не могла. Проведя в задумчивости пару секунд, она решилась на чертовски глупый поступок. Сняв свои оксфорды она зашла в воду. Удерживать обувь и платье в одной руке, цепляясь за забор другой, было не очень-то удобно, и довольно тяжело. Вода обжигала холодом, и она практически сразу замерзла, губы начали дрожать, слегка заболела голова. Благо оказалось неглубоко, Ада едва зашла по половину голени и, обогнув забор, выбежала обратно на берег с другой стороны.
Ребекки нигде не видно. Ноги замерзли. Она вышла на траву, потерла ступни руками, сбросила песок и надела оксфорды. Подъем по холму оказался не так прост. В некоторых местах земля обваливалась, и Ада практически падала, иногда цепляясь руками за траву. Таким образом ей досталось несколько царапин на ладонях. Поднявшись на вершину, она оказалась прямо перед небольшим лесом, сквозь который даже было видно дорогу, по которой она сюда приехала. Прямо перед ней, на земле, сидела Ребекка, с неподдельным интересом рассматривая какой-то цветочек.
– Какого черта ты за мной поперлась? – бросила она, не отрываясь от своего занятия.
Ада ответила, что ей стало интересно, куда она постоянно пропадает.
– Я не понимаю этот язык. Со своими подружками на нем общайся, – дерзко ответила Бекка.
Аделаида смиренно выдохнула и простыми жестами предложила вернуться обратно.
– Нет, – покачала она головой в ответ. – Я собираюсь в Город.
У Эстер перехватило дыхание от такого заявления, но лишь на мгновение. Если бы она могла говорить, то высказала бы этой дьяволице все, что о ней думает.
– Пойдем со мной? – неожиданно выпалила Ребекка, резко встав и улыбнувшись. Пожалуй, её улыбку удалось увидеть в третий раз. Первый – на ужине в самом начале, второй, когда она промчалась по террасе с осиным гнездом в руках.
Ада немного испугалась и даже на шаг отступила от воодушевленной собеседницы, положила руку на сердце и сглотнула. Ребекка пристально смотрела на неё своими черными глазами, пытаясь разглядеть ответ. Видимо у неё это получилась, так как она тряхнула волосами и отправилась к дороге по тропинке между деревьев. Аделаида все ещё стояла на месте, опешив, провожая её взглядом. Наконец, она ринулась за ней, догнав у самого песчаного тракта. Ребекка, не спеша шла в сторону Города по пыльной дороге, которая чуть дальше заворачивала на Восточное Шоссе.
Пансион “Зеленая роща” был не единственным на этом берегу. По пути сюда ей с Кирой встречалось несколько небольших коттеджей, огражденных в лучшем случае скромными деревянными заборчиками. К одному из таких они сейчас и приближались. Маленький двухэтажный домик из белого кирпича, с балконом наверху, выходившим на тракт. Не самое удачное решение, много пыли, как показалось Аде, но с другой стороны, тут почти никто не ездил.
Ей очень не нравилась эта идея, и на душе было неспокойно. Ада постоянно оглядывалась по сторонам, как будто боясь, что её застукают. Ребекка же напротив демонстрировала полное спокойствие. Стало понятно, что это не первая её вылазка. Рядом с ней Аделаида чувствовала себя наивной школьницей, которая уцепилась за самую крутую девчонку в классе и потворствует любым её выходкам. Хотя до этого момента они почти не общались. Наконец, она обежала Бекку, остановила её руками и вновь настойчиво попросила вернуться.
– Святая Дева Мария! – громко крикнула она, закатив глаза. – Эстер! Ау! Сколько тебе лет?
Она показала.
– Тридцать один! Всего тридцать один год. А за плечами уже мертвый муж, чуть было не умерший друг и откинувшийся мудак, – ехидно подметила она. Ада насупилась. Это было обидно, ей захотелось заплакать, но она держалась. – Ты многое пережила. Когда ты последний раз развлекалась? Когда делала что-то для себя? Когда не задавалась вопросами, а просто действовала?
Это было давно. Ещё при жизни Эрика она практически полностью посвятила себя ему и работе. Он, безусловно, старался сделать её жизнь счастливее, но получалось не всегда. А после того, как он примерил на себя роль Икара, она совсем ушла в себя. О каких развлечениях могла вообще идти речь, если одна мысль о муже доводила её до неконтролируемой истерики. Рука сама оказалась на нагрудном кармане, где лежало письмо. Это заметила Ребекка.
– Что у тебя там?
Её движения были такими резкими и быстрыми, что Аделаида даже не успела среагировать. Бекка откинула её руку и вытащила из кармашка письмо в мгновение ока. Она развернула левой рукой лист бумаги, правой отталкивая Аду, пытающуюся вернуть его обратно.
– Ах, так вот, что тебя сдерживает, – отметила черноволосая, вновь нацепив на лицо эту острую улыбку. – Слушай меня внимательно. Тебе, – она медленно порвала лист пополам, – надо, – второй раз был более резким, – забыть, – третий сделал клочки ещё меньше, – всё это.
Наконец, она превратила оставшиеся кусочки в мелкую шелуху, разрывая бумагу снова и снова, а затем раскинула получившуюся кучу в стороны. Аделаида остолбенела. Последнее, что её связывало с Эриком только что испарилось. Разлетелось на мелкие осколки, как и её сердце когда-то. Она упала на колени, пытаясь собрать клочки, вместе с ними загребая и песок с пылью. Ребекка нагнулась к ней, положила свою руку на её и сказала:
– Забудь.
Ада вскинула голову с заплаканными глазами. Она ожидала, что сейчас начнется истерика, но ничего не происходило. Да, письма больше нет, но ведь и Эрика тоже давно нет. Она уже отпустила его, так может стоит отпустить и этот клочок бумаги? Ада встала, вытерла нос, отряхнула платье и кивнула. Ребекка положила свою руку ей на плечо.
– Пойдем. Я слышала, что в Городе сегодня будет какой-то интересный спектакль.
Они двинулись дальше по тракту. До Города было не меньше 20 километров, и идти все это расстояние пешком не имелось никакого желания. Похоже, Бекка это тоже понимала. У следующего коттеджа – обычного деревянного домика с треугольной крышей – стояло и лежало шесть велосипедов. Наверняка, люди выбрались из душного Города на природу. Учитывая, что по Восточному шоссе практически никто не ездит, путешествие в 20 километров на двухколесном транспорте казалось вполне интересным времяпрепровождением. Ада немного расстроилась, что у них нет такого средства передвижения. Её слегка грустный взгляд уловила Бекка.
– А вот и наш транспорт, – хитро улыбнулась она.
Аделаида испуганно посмотрела на неё. Та ничего не ответила, лишь раскрыла рот ещё шире, продемонстрировав идеальный набор белоснежных зубов. Она взглянула на домик, из которого не доносилось ни звука. Может приехала молодежь, но сейчас уже четыре часа дня, и они должны были бы быть на улице. Ребекка подкралась к велосипедам, долго присматривалась к ним и, наконец, выбрала стоящий у забора, с корзинкой на руле, багажником, сильно изогнутой рамой, белого с синим цветом, с разнообразными наклейками.
– Давай! Бери и поехали.
Эстер замотала головой. Воровство? Нет, до такого она не опустится. Улыбка пропала с лица черноволосой.
– Твою ж мать, ну и оставайся здесь. Плачь в подушку, вытирай слезы, молчи всю жизнь. Проживешь ещё лет 15-20 одна в квартирке, никуда не выходя, и помрешь в ней же. И никто даже не узнает, что ты умерла, потому что всем плевать. Я поехала развлекаться. – Она ловко запрыгнула на сиденье и двинулась в сторону шоссе, а её черные волосы эффектно развивались из-за встречного ветра.
Аделаида наблюдала, как она уезжает, обхватив себя руками. Нижняя челюсть затряслась, и она опять собиралась заплакать. Черт, почему эта глупая девчонка права, думала она. У неё действительно никого нет. Какая, к черту разница, что она будет делать дальше? Почему бы и нет?
Она схватила первый попавшийся велосипед, точно такой же, как и у Ребекки, только нежно-розового цвета, с болтающимися кисточками на руле. Перерыв в десять с небольшим лет с момента последней поездки на этом средстве передвижения дал о себе знать. Также быстро забраться на байк у неё не получилось. Но сделав пару шагов вперед, с рамой между ног, и ударившись несколько раз о педали, она смогла запрыгнуть на сиденье и проехать метра четыре, прежде чем упала на левый бок, на траву. Зелень испачкала её платье. Ада выругалась про себя, запыхтела и сделала ещё одну попытку. Благодаря непонятно откуда появившейся ярости, она запрыгнула на велосипед и уже уверенно поехала вперед. Меньше чем за минуту она догнала Ребекку, проезжая мимо неё показала ей язык и умчалась дальше. Бекка засмеялась во весь голос и прибавила ходу. Они выехали с тракта на Восточное шоссе и двинулись на запад, в сторону Верхнего Города.
Дорога состояла всего из двух полос в обе стороны. Идеально ровный асфальт способствовал приятному передвижению. Велосипед шел плавно и легко. Вокруг ничего, кроме густого леса. Несмотря на начало осени, он ещё не успел пожелтеть. Высокие деревья практически полностью закрывали шоссе от солнечного света, и вся дорога прошла в прохладе. Но разгоряченные поездкой, они совершенно не заметили отсутствия Солнца, им не мешал холодный ветерок в лицо, от которого то и дело из глаз текли слезы. Они смеялись и веселились, то разгоняясь, то убавляя ход. Перемещались от одного края дороги к другому, ехали по встречной полосе, иногда без рук, даже Аде удалось провернуть это трюк. Ребекка иногда разгонялась пока хватало сил, а потом переставала крутить педали и закидывала ноги на руль, держась только руками. Бывало, она соскакивала с сиденья на полном ходу, перекидывала одну ногу через раму, и стояла во весь рост на другой педали, удерживая равновесие. Во время этой поездки Аделаида впервые за все время пожалела, что не может ничего сказать. Ей так много хотелось спросить у Ребекки, самой что-нибудь рассказать, ведь атмосфера как раз способствовала этому. Но она не могла, и от этого на душе становилось не по себе, как будто она какая-то неполноценная. До этого таких мыслей у неё в голове не было, и непонятно как они вообще пришли. Но она их отбросила, зачем об этом сейчас рассуждать? Аделаида завороженно наблюдала за Беккой. Как легко ей удавалось получать удовольствие от банальной поездки на велосипеде с человеком, который даже заговорить не может. Она ни о чем не думала, не напрягалась и наслаждалась каждой секундой. Встряхивала волосами, пыталась танцевать, напевала что-то себе под нос, а иногда и во весь голос, кричала в чащу леса. Ада завидовала ей.
Будто огромные ворота древних полисов, лес расступился перед ними и шоссе плавно перешло в магистраль Верхнего Города. Аделаида здесь давно не бывала. Город находился в небольшой низине. Как на глазах из земли стали появляться огромные небоскребы бизнес-центров, высотки жилых домов, множество невысоких построек, тут и там разбросанных по территории. Перейдя в магистраль, дорога стала более оживленная, количество полос увеличилось до шести, по краям появились пешеходные и велосипедные дорожки, куда девушки и переместились. Они проехали мимо поворота направо, ведущего к Больнице и двинулись дальше. Там магистраль превращалась в своеобразную кольцевую дорогу, связывающую Верхний и Нижний Город. Трасса заворачивала влево, но уже целиком, пока без съезда. Чуть дальше был нужный спуск, ведущий к центру Города. Через пару километров после него поворот вел к Научно-исследовательской Лаборатории и Управлению полиции. Затем, почти четверть круга, кольцевая трасса оставалась целостной, потом пересекалась с Западным Шоссе, перекидывалась через реку и соединялась с Нижним Городом, где были в основном маленькие семейные домики. Там трасса имела несколько съездов в разные районы, после чего, вновь пройдя над рекой, возвращалась к Восточному шоссе.
Пока они ехали по магистрали несколько уникумов в машинах, которые почему-то были не на автопилоте, посигналили им и что-то кричали, проезжая мимо. Аду это несколько пугало, но Ребекка лишь показывала им средний палец и посылала в долгое путешествие, после чего мгновенно успокаивалась.
Они нашли нужный съезд и, оказавшись под трассой, попали в центр Верхнего Города. Отсюда, снизу, он казался ещё больше. Огромные стеклянные небоскребы, стояли рядом со скромными четырехэтажным зданиями, сменявшимися парками с аккуратно подстриженной травой и деревьями. Здесь уже было значительно меньше машин, а дорога вновь сузилась до двух полос. Почти сразу они попали на Главную площадь в форме окружности, в её центре блестел большой фонтан, и вода переливалась всеми цветами радуги. Вокруг него шла узенькая брусчатая дорожка, которую обрамлял симпатичный газон с разнообразными клумбами. Площадь хоть и была главная, все же не крупная, а на ней сейчас находилось всего пара человек.
Прямо за фонтаном возвышалось здание Университета, фронт которого отдаленно напомнил пирамиды Египта – справа и слева огромные плиты находили друг на друга, становясь все уже к вершине, где возвышался флагшток с гербом Университета. Здание имело огромные окна и массивную на вид деревянную входную дверь, выполненную как будто в стиле XIX века, а то и раньше, с причудливым орнаментом в виде то ли льва, то ли кошки, то ли пантеры. Университет тянулся далеко и заканчивался практически у самой реки, где находились спортивные кафедры.
Рядом со зданием для приобретения новых знаний, стояло сооружения для не забывания старых. Музей, на удивление, не представлял из себя выдающегося архитектурного строения. Находясь на Главной площади, Музей мог похвастаться разве что огромным плакатом о выставке динозавров.
Налево уходила красивая пешеходная улица – Аллея к Искусству. Так она называлась. Хотя Музей был совсем рядом, и в нем, без сомнения, были выставлены полотна разных мастеров, редкие рукописи известных поэтов и любимые инструменты феноменальных композиторов (в том числе первая скрипка Реджинальда Остерхагена), аллея вела к главному виду искусств – Театру. Живописная тропа с высаженными тополями и дубами шла к зданию, издали похожего на древний Парфенон. Огромные колонны, треугольная крыша с запечатленной на ней в мраморе сценой какого-то сражения древних богов. Без сомнения, впечатляющее строение и, самое удивительно, по какой-то причине, очень удачно вписывающееся в общую структуру Города. В отличие от греческого оригинала, местных жителей за колоннами ждал всего лишь обычный театр: партер, балконы, оркестровая яма, сцена, кулисы, сопутствующие помещения. В той части мегаполиса, где находился Театр, практически ничего не было до самой кольцевой трассы. Лишь это здание и огромный парк по соседству, где расположился ещё открытый Амфитеатр.
В другую сторону от Аллеи к Искусству уходила дорога в совершенно иной мир. Практически сразу там вырастали колоссальные современные здания из стекла и бетона. Буквально друг за другом чередовались магазины, рестораны и бутики. Ребекка моментально повернула именно в эту сторону. Чуть правее от них оказалась парковка, где сейчас практически не было автомобилей, а они въехали в полностью пешеходную часть Города. Девушки слезли с велосипедов и поставили их на ближайшей парковке у первого же дома.
– Нам нужны платья! Красивые платья! – воодушевленно пояснила она. – Не пойдем же мы вот в этом?!
Аделаида согласилась. Однако её волновал вопрос денежных средств. С собой у неё не было ничего, а браслет с возможностью оплаты остался в пансионе, где-то глубоко в сумке. Но это, почему-то, совершенно не волновало Ребекку. Уверенно она зашагала по улице, разглядывая каждую витрину. Ада поплелась за ней, и выглядела, вероятно, слегка напуганной. Она все никак не могла отделаться от ощущения, что ведет себя как глупая школьница с крутой подругой. Но, по правде говоря, так и было, и она это прекрасно понимала. Признание наличия проблемы – первый шаг на пути к её решению. Что ж, Ада решила забыть про это и просто получать удовольствие. Да, поддаться волне безумия этой черноволосой девушки. Что может случиться ещё? Велосипеды они уже украли, нарушили закон. Ребекка права, надо жить сейчас. Потом будет уже поздно.
Эстер поравнялась с Ребеккой и попыталась мимикой донести до неё интересующий вопрос.
– Найдем какой-нибудь бутик, выберем платья и пойдем в театр!
Как все, оказывается, просто. Они прошли ещё несколько десятков метров, когда Бекка с криком “Ага!” завернула в один из магазинов с яркой вывеской “Скидки” на стеклянной витрине. Слегка нерасторопно Ада бросилась за ней и оказалась в шикарном магазине. Весь салон заполнял яркий золотой свет, в нескольких местах стояли манекены в самых разнообразных платьях, от вида которых можно было потерять дар речи. Огромный отдел с нижнем бельем всех форм и размеров, чулки с различными узорами и разнообразием цветов. Туфли на высоких и низких каблуках, без каблуков, босоножки, лодочки, на платформе, с ремешками, на танкетке. Брюки карго, скинни, палаццо, каррот, афгани и чиносы. Жакеты и пиджаки, болеро и кардиганы. Береты, снуды, бини, капоры, клош, котелки, федоры и флоппи. Платья. Сотни и тысячи их видов, форм, с украшениями и без, длинных и коротких, повседневных и вечерних, приталенных и нет. Чертовски огромный выбор, от которого разбегались глаза. Ада не знала, за что зацепиться и стояла в оцепенении прямо посреди магазина.
– Помочь вам что-нибудь подобрать? – обратилась к ней молодая девушка-консультант, на вид младше лет на десять, с аккуратно убранными в косу волосами и миловидной улыбкой, с маленькой родинкой над верхней губой.
– Да-а-а, здрасти. – протянула внезапно появившаяся рядом Ребекка. – Видите ли, моя подруга не разговаривает, так что я скажу за неё. Обычно она носит то, что вы сейчас видите, – она пренебрежительно обвела Аду рукой, – но не чаруется иногда надеть что-то более элегантное. Как-то я видела её в обворожительном изумрудном платье, которое, увы, скрывало все её выдающиеся черты, если вы понимаете, о чем я.
Девушка бросила на Аду оценивающий взгляд и кивнула, согласившись с утверждением Ребекки. Аделаиде стало очень неловко, она покраснела, немного сжалась и обняла себя руками.
– О, не стоит скромничать, моя дорогая. – У консультанта как-то сразу поменялось выражение. Она стала похожа на директрису или учительницу старших классов, а на лице появилась властная ухмылка. – Ну-ка, повернись на месте, красавица. Не стесняйся.
Ада нехотя подчинилась. Она сделала оборот вокруг своей оси и вновь повернулась к Ребекке и девушке, на бейджике которой она увидела имя Моника.
– Что ж, вы правы, ей действительно есть, что показать. Прекрасная осанка, тонкая шея, правильные черты лица, слегка вытянутый и закругленный подбородок, красивая грудь, которую она почему-то скрывает, и просто эталонные ножки.
– Вот именно. Она же просто красотка. – Ребекка демонстративно взглянула на бейджик девушки. – Моника! Мы сегодня идем в Театр, и нам потребуется что-то особенное, простое и элегантное. Думаю, этот вечер мы запомним на всю жизнь.
– Хм, у меня уже есть отличная идея. Проходите пока в примерочную, я вам все принесу. – Она повернулась к Аде и жестом показала ей направление в другую часть зала.
Примерочную сложно было так называть. По факту, это оказалась ещё одна комната, довольно просторная. Тут стояло огромное зеркало, штора для переодевания, позолоченный столик с изысканной формой и двумя стульями с мягкими подушками, небольшой кресло и софа, из-под огромного серого мягкого ковра в некоторых местах виднелся паркет, кофейного цвета. Была даже дверь в отдельную уборную с душем. Единственное, чего здесь не хватало, это окна, для более естественного освещения.
Ребекка уселась на стул, закинув ногу на ногу, и налила себе стакан воды, стоящую в кувшине. Моника зашла сразу за ними и спросила, не хотят ли девушки шампанского. Бекка оказалась очень оптимистично настроена по отношению к такому, Ада завертела головой, но от неё отмахнулись. Моника удалилась, а Аделаида попыталась узнать, как они будут за все это расплачиваться. Но Ребекка и тут попросила её не беспокоится. Консультант вернулась с бутылкой шампанского (и Ада знала, что это очень хорошее шампанское), двумя бокалами и несколькими полотенцами, а потом вновь ушла. Уже с алкогольным напитком в стеклянном сосуде, Ребекка переехала со стула на софу, пристально рассматривая Аду, и самодовольно потягивая шампанское.
Моника вновь появилась через пять минут. В одной руке у неё был чехол с платьем, в другой – коробка для обуви. Она прошла за штору и оставила все там, предложив Аде примерить. Ребекка подтолкнула её жестом с бокалом шампанского. Ада неуверенно зашла за штору. В чехле, помимо самого платья, оказалось и нижнее бельё, в коробке были туфли, и ничего больше. Она сняла всю свою одежду, внимательно рассмотрела новую и восхищенно вздохнула. Облачение в новый наряд занял в лучшем случае пару минут. Он оказался простым и элегантным, как и просила Ребекка.
Аделаида медленно вышла из-за шторы, чтобы показать свой новый внешний вид. Волосы она распустила, они падали на плечи. Платье нежно-персикового цвета едва доходило до колена, бретелек не было совсем. Оно обнажило всю шею и ключицу, на груди вырез капелька, слегка демонстрировал грудь, а в верхней его части находился небольшой шелковый бант. Вокруг талии пояс, являющийся частью покроя. Легкая юбка из крепдешина, как и все платье. На ногах красовались туфли-лодочки матового красного цвета на 10 сантиметровом остром каблуке.
Да, она выглядела роскошно и чувствовала это, блеснув довольной улыбкой. Ребекка от изумления раскрыла рот, Моника с чувством превосходства стояла рядом, без стеснения гордясь подобранным нарядом.
– Мы берем его! – выпалила Бекка, расплескав шампанское.
Консультант на этот промах неодобрительно взглянула, но ничего не сказала. Она молча удалилась и через несколько минут принесла наряд для Ребекки – длинное черное платье из льна, с V-образными вырезами на груди и спине, длиной до щиколоток. Вместо туфель на каблуке, она попросила обычные черные балетки, сказав, что и так достаточно высокая. В конце Моника принесла обеим девушкам дополнительные украшения. Для Ребекки жемчужное ожерелье, а Аде серебряную подвеску. Последними деталями стали две сумочки, идеально подходящие по цвету под оба платья.
Но Бекка, как и всегда, продемонстрировала свою полную непредсказуемость. Пока Моника взглядом оценивала Аделаиду, она зашла ей за спину, взяла со стола бутылку шампанского и ударила ей по голове. Падая вниз, Моника ударилась лицом о софу и оказалась на полу без сознания. Аделаида открыла рот, стараясь закричать, но ничего, естественно, не получилось. Ребекка со спокойным выражением лица подошла к телу и дотронулась до шеи.
– Всё в порядке, она жива. Я так и планировала, – безэмоционально пояснила она.
Ада хотела сказать, что ни черта не в порядке. Она только что напала на человека, вырубила его. Но на её активную жестикуляцию черноволосая не обращала никакого внимания.
– Видишь, даже крови нет на голове. Я ведь не дном бутылки её ударила, – указала Ребекка.
Она подошла к Монике, задрала немного свое платье, взяла её под руки и посадила на кресло. Потом одним полотенцем связала ей руки за спинкой, а другим замотала рот. Казалось, что девушка просто спит.
– Идем. Спектакль начнется через час.