Соба-Кот - гибрид-мутант из Никуроденских лесов

"Опасная ночь пришла в вековой Никуроденский лес. Это - время террора и трагедии для всех, кто его населяет. Именно с наступлением этой ночи мир пережил крупную катастрофу, характер которой неизвестен никому. Произошло ужасное событие, которое рассечет историю Дракониана надвое. Событие, которое навсегда положит конец существованию данной местности".

1

Широко, необъятным простором раскинулись по карте Дракониана вечнозелёные леса. Ближе к северу густо произрастают хвойные деревья, их кроны смыкаются и свет сквозь них почти не проникает, огибают экватор непроходимые джунгли, а южнее распахнули свои бескрайние владения жаркие саванны.

Но в этой истории пойдет речь о совсем другом лесе, плотно сокрытом от посторонних глаз и совершенно не похожем ни на обитель тигра Шерхана, ни на бескрайние владения Царя Зверей, ни на таежные дебри, в которых обитает их косолапый Хозяин.

Далеко за пределами Большой Земли, как бы отрезанный от внешнего мира, располагался одинокий неприступный остров. Настолько недосягаемой была его береговая линия, что впору было бы там построить форпост для защиты от вражеских атак.

Сами же берега, покрытые белоснежным песком, едва заметны проплывающим мимо судам. Существует лишь один ветхий причал, единственная бухта, которая в былые времена связывала остров с внешним миром, да и то лишь при благоприятных погодных условиях.

С высоты птичьего полета остров напоминает голову свирепого дракона. Он со всех сторон окружен утесами, горами и холмами, благодаря чему практически никогда не бывает ветра.

За покрытыми буковыми зарослями вершинами гор распростерся и застыл в своем первозданном виде Никуроденский лес, известный средь обитателей Дракониана как Фэру Утзудо или Королевство Нико-Родион. Он настолько густой, что неподготовленному путнику понадобился бы не один день, чтобы выбраться из чащобы.

Добравшись до самой сердцевины, можно увидеть самый большой суходольный луг, покрытый Иван-чаем. На этом лугу произрастало огромное количество многоцветных трав. Здесь же протекала глубокая река, именуемая Мотос, чьи воды прозрачны, как хрусталь. Она делила лес пополам и питала сушу во времена весенних разливов.

В западной части леса располагался древнейший эльфийский городок Сильванаар. Там, на гибких стволах многовековых деревьев располагались дома Лесных Эльфов, свято чтивших природу и ее созданий, промышлявших охотой на заполонивших долину саблезубов и друидизмом.

Ближе к центру города, на возвышенности безымянного горного массива с водопадом располагался античный Храм Великого Притяжения. Местная легенда гласила, что если собрать воедино все реликвии из семи королевств в этом Храме, то можно стать полновластным владыкою всего Никуродена в целом:

Многие пытались захватить Никуроден, да так и не сумели. Вода уносила пролитую алчными захватчиками кровь, а тела их у подножия горы склевали стервятники и грифы. Напротив Храма же, на восточном побережье, располагалась ещё одна, самая высокая гора в Никуродене - Мирбурд. Когда-то самые отчаянные альпинисты пытались покорить ее, но немало жизней было загублено в ее склонах:

Теперь же Никуроденский лес — зараженная местность, окрашенная преимущественно в кислотные цвета, один из которых - лаймовый, здесь он доминирующий.Территория поделена на четыре зоны радиационного поражения местности.

Здесь обитают различные виды мутировавших людей, эльфов, гномов и животных, численность которых по прошествии десяти лет неуклонно возрастает. Дороги и улицы полностью поглотила растительность, металлические каркасы мостов и зданий давно проржавели.

Остатки домов из темных неровных, опаленных пожаром кирпичей, исчерченных осколками от взрыва стен, смотрят пустыми глазницами из разбитых окон. Все водоемы, включая даже и священные источники, отравлены, а вместо воды в них бурлит зеленая слизь.

Туда никогда не наведываются искатели приключений, ни один уважающий себя охотник или дровосек не рискнет своим пребыванием осквернить эти места, да и стрелять там, по большому счёту, некого. Фотографировать тоже особо нечего - одни деревья да кусты, а проникнуть в самое сердце его решится не каждый. Разве что полный глупец.

Самая опасная часть острова - его центр. Никто не осмеливался приближаться к нему безнаказанно: именно здесь содержится гораздо больше источника скверны и радиации, а также бродит несчетное количество монстров, от которых даже сами местные мутанты предпочитают держаться подальше.

На том самом месте, где раньше располагался Усилитель Магии (согласно иной версии - Астральная Электростанция) теперь образовалась глубокая огненная воронка, источающая смрад. Вокруг нее невероятно пустынно. Лишь раскаленные пески и обуглившиеся остатки деревьев напоминали о случившемся. Лес так и не смог прийти в себя от нанесенного ему урона.

Стволы деревьев, кроны которых теперь располагались лишь на макушке, приобрели причудливые формы. Некоторые, подобно лианам или ядовитым змеям, извивались, завязывались в узел, и даже изгибались под разными углами на разной высоте. Остальная же их часть представляла собой абсолютно голый ствол с сухими ветками.

Чуть подальше от эпицентра произрастает так называемый Ржавый Лес - деревья, чьи кроны навечно окрасились в жёлтый и красный цвета. Люди, эльфы и антропоморфные животные, которых эвакуировали из Никуродена, говорили, что это было очень необычно. Кажется, что осень наступила среди лета. О Ржавом лесу слагали легенды. Так, люди считают, что из-за высокого радиационного фона здесь водятся мутанты. В этом есть доля правды, но мутанты - это, в основном, растения, которые пострадали от воздействия радионуклидов.

Почва в Ржавом Лесу, как и эпицентр, насыщена цезием, стронцием, америцием. Еще тысячи лет жизнь здесь будет запрещена. Употребление в пищу грибов и ягод с территории этой земли может быть смертельно опасным. Но, несмотря на это, в Ржавом Лесу есть животные: Лоси, дикие Кабаны, Волки, Еноты, Лисы. Только птиц там очень мало.

Стоит заметить, что этот участок радиоактивной территории стабильно горит раз в год. После пожара вся пыль поднимается в воздух, и это очень опасно для всего живого. У Ржавого Леса нет будущего. Он будет загрязнен в течение примерно семи тысяч лет. Но, возможно, здесь будут работать исследователи, изучающие воздействие радиации на живые организмы.

Черный дым густой пеленой стелется по мрачным окрестностям, возвещая о событии, память о котором никогда не изгладится. Оно навеки исказило внешний облик некогда прекрасного мегаполиса, превратив его в "город-призрак", стерло краски жизни, и "невидимый враг", охвативший обширные его территории, вступил в свои права, ежегодно собирая кровавую жатву для Смерти, которая в этих краях - извечный гость.

Неподалеку от руин Святилища Природы, возведенного в честь Драконицы Нэйчерлиты, богини всего Сущего, был установлен кенотаф с выбитыми на нем золотыми буквами именами около шестидесяти четырех тысяч погибших местных жителей. Вокруг него - целые букеты цветов, венки, поставленные в ряд, игрушки и вечно горящие свечи.

Монумент был сооружен на двадцать пятую годовщину и представлял собой геральдическую часть. Геральдическая часть состоит из двух трапециевидных 12 -метровых колонн, у основания которых находятся две трубы Астральной Электростанции над разрушенным взрывом 4-м энергоблоком, что символизирует смерть. А из этих труб стаей вылетают жаворонки - символ невинных душ, навсегда ушедших в Вечность.

В центре высоты колонн находится земной шар, который сделан из стальной полосы, что показывает хрупкость и уязвимость планеты от деятельности человека. Внутри земного шара - алая капля крови, пронизанная радиоактивными частицами, обозначенными буквами греческого алфавита (α-, β- и γ-лучи, как принято в физике).

Три кольца окружают колонны, как символ 10 - ти, 30 - ти и 30 - ти километровой Зоны Отчуждения. Кольца, завязанные в узел, - это своего рода аллегория неразрешимых проблем, которые "мирный атом" принес с собой, вышедший из-под контроля..

Неподалёку от мемориала звонит колокол. Вот уже три десятилетия он открывает трехдневное бдение в память о жертвах никуроденской трагедии. Возле памятника стоят цветы и бутылки с водой, которой несчастным обитателям не хватало в течение трех и более ужасных дней, а также тем, кто тушил пожар.

Молча спускались никуроденцы и к реке Мотос, куда в попытках притупить адскую боль ныряли несчастные обитатели и оставались там навечно. Они зажигали фонари и пускали их вниз по течению - то было олицетворение оборванной атомным вихрем жизни.

Вторят ударам колокола карканье трёх Воронов, взгромоздившихся на бетонной арке, которая словно закрывает нынешний город от посторонних глаз. Подобно сотне белых голубей и шаров, взмывающих в небо, Вороны уносят на своих крыльях звуки жуткой трагедии.

Кажется, что все об этом знают, потому что забыть такое невозможно. В этот день во всех регионах Дракониана ежегодно проводятся памятные мероприятия, а отдалённые королевства поднимают черные знамёна или приспускают флаги. Но по большей части они формальны и, как говорится, напоказ. Чем больше проходит времени, тем приглушеннее звучит звон колокола.

Три удара колокола, прозвучавшие в 13.05, символизировали три раздавшихся взрыва. Первый - соответственно, упавшая на АЭС атомная бомба, второй - Усилителя Магии, а третий - взрывы домов после ударной волны. Колокол напоминал о том моменте, когда стрелки городских и наручных часов, уцелевших после взрыва, навсегда прилипли к циферблату. Время в Никуродене застыло и, подобно обожжённым стрелкам, роковой момент запечатлён в сердцах и душах горожан.

По обеим сторонам от памятника, расположенного в центре, напротив причала, сооружён колумбарий - именно там лежали останки тех, кого удалось опознать. Так Никуроденский лес стал самой огромной братской могилой в мире.

Это, пожалуй, был один - единственный раз, когда жители Дракониана все же нашли в себе силы посетить Никуроден. Но не для того, чтобы искать приключений в заброшенном и диком мире, а воздать дань памяти тем, кого беспощадная стихия навеки унесла с собою.

Я сказала стихия?! Но нет, то была атомная бомбардировка, произошедшая в мирное время. Никто из местных жителей до сих пор не может понять, зачем, а главное - за что понадобилось уничтожать их родные края? Превратившийся в считанные секунды в полыхающие руины Никуроден опустел и застыл в оцепенении. Таким свой родной город поселенцы не видали никогда.

Искорёженные улицы и автомобили, слепые покосившиеся дома, повсюду битые стёкла и обвалы. Уцелевшие магазины также пришли в негодность. Единственное место, где по-настоящему многолюдно - возле причала. С раннего утра в первый и в последний раз на дирижабле приземлились родственники погибших, начальствующие лица, стражники и часовые, а также просто те, кого беда не обошла стороной. Всего было около десятков тысяч собравшихся.

Стягиваться к руинам храма стали заранее, и уже примерно за час до начала церемонии собралась небольшая толпа, возрастающая с каждой минутой. Нескончаемым потоком выжившие никуроденцы, а также их родные подтягивались к мемориалу. Кто-то застыл в молчании, вытирая украдкой набежавшие на глаза слезы, кто-то искал глазами фамилию ближнего и прикасался к родному имени, кто-то просто возлагал цветы и зажигал свечи и лампадки. Они все шли молча, глядя только себе под ноги.

В такие минуты бывает очень трудно смотреть в глаза другим: возникает такое чувство, что ты подглядываешь за чужим горем. Хотя вы понимаете, что это горе всей страны, оно все равно личное для всех. Трудно описать то чувство, когда тебе физически больно произносить слово "Никуроден". Даже если ты раньше никогда там не бывал. А теперь ты находишься в нем, и острая боль утраты проникает в тебя.

Было холодно уже полдня. Но никто, кажется, не замечает этого, потому что чувство пустоты - сильнее. Никогда, о, никогда еще на мирных землях священного леса не было столько несчастий! Кто-то принес с собой уцелевшие фотографии, но лиц и мордочек на листе почти не видно.

Одна из выживших в тот роковой день смотрела на снимок своей семьи. Когда у нее пытались разузнать, как их звали, она только беспрестанно шептала: "Боже мой, Боже мой!". У подножия мемориала красные, выставленные в ряд лампады прижимают собою листок, колышущийся от ветра. Двусмысленная надпись на нем гласит: "Покойтесь с миром, это не должно повториться!".

Над лесом, как и над всем островом, еще не успел рассеяться утренний туман, а небо было серым и тяжелым, словно вместе с землей разделяло горечь невосполнимой утраты. Ровно в час прозвучал тревожный набат, и в небо взмыли белые воздушные шары, обвитые черными траурными лентами, коих было видимо-невидимо.

Вскоре была объявлена минута молчания. Бывший мэр города зачитал чрезвычайно длинный поименный список, и каждое его слово то и дело прерывалось ритмичным ударом метронома. Позже была озвучена и Декларация Мира. Столпившиеся у монумента в знак скорби выжившие никуроденцы предавались о тех светлых днях прежней, беззаботной жизни, о тех мгновениях, которые, увы, уже не повторятся вновь.

И спустя четверть века не утихает боль в их сердцах. Словно ящик Пандоры, разверзлась земля, и разлетелось по свету вместе с пылью и едким дымом радиоактивное облако, принося с собой огромные дозы, несущие гибель и, что самое ужасное, передаваемые по наследству.

Поговаривали, что демоны Легиона Хаоса испытали в этом лесу секретное оружие массового поражения,никому не известное ранее. Другие утверждали, что причиной трагедии могла стать упавшая звезда, описанная в одном из жутких пророчеств темных магов.

Как бы то ни было, жуткая Катастрофа обрушилась внезапно, рассекая, словно лезвием меча, жизнь обитателей Никуродена на до и после. Все переменилось в одночасье. Трагедия, произошедшая в Никлоденских лесах, потрясла и всколыхнула весь мир. Помощь, немедленная и необходимая для бедных жителей, оставшихся в один момент без крова и ближних, пришла лишь на третий день.

Лесные Эльфы, некогда жившие на его территории, вызвались ликвидировать чудовищные последствия. Они собирали обломки зданий, оказывали помощь пострадавшим, сгребали всю опавшую листву, вырубали деревья и рыли огромную яму, чтобы под её огромным слоем похоронить зараженные растения, искренне надеясь на то, что Драконица Земли Терра очистит их от Скверны. Также они собирали пробы почвы, воды для определения степени поражения, чтобы найти способ полностью очистить Никлоден и поселиться в нем вновь.

Но результаты, выдаваемые опытными друидами, не давали надежды на благополучный исход дела. Захоронение деревьев и листьев в недрах земли стало огромной ошибкой как для местности, так и для них самих. При образовании перегноя подземные воды впитали демоническую энергию в себя и стали ядовиты. Урон, нанесенный Никуроденскому лесу и его обитателям, оказался необратим.

Народ Эльфов был вынужден навсегда покинуть родные края и искать свое истинную судьбу в других землях. На зов о помощи откликнулись и Гномы. Прилетев на грифонах, они несколько раз обогнули грибовидный дым, а в последующие дни осмотрели Никуроден с высоты птичьего полета.

Вид разрушенного и сгоревшего дотла лесного города потряс их до глубины души. Лишь на третий день, пока эльфы были заняты очищением своих земель, весь Дракониан узнал о великих масштабах катастрофы. Стало ясно, что ситуация вышла из-под контроля. По словам гномов, Никуроденский лес выглядел так, словно его раздавила нога исполина.

Все обитатели Дракониана незамедлительно отправились в зараженный лес. Поскольку из-за неудобного географического положения туда невозможно было попасть пешком, до места происшествия добирались по воздуху. Чтобы доставить привезенную гномами технику, приходилось искать ближайшую пещеру, так как сам Никуроден напоминал кратер извергнувшегося вулкана.

Дым густой пеленой стелился по горячей земле, а удушающий запах гари затруднял дыхание, а глаза начинали слезиться. Гномы использовали свои лучшие достижения - Санитрон-555, с помощью которого можно было очистить живое существо от радиации, а также несколько роботов для очистки гейзеров от ядовитых всплесков. Но для того, чтобы обеззаразить всю территорию, понадобилось штук сто таких роботов.

При попытке транспортировать их в пункт назначения, то и дело случались неприятности: то заглохнет двигатель, то сломаются, то сразу же после приземления выйдут из строя привезенные роботы...Но результаты оказались плачевными. Большинство гномов, ушедших ликвидировать последствия, подверглись воздействию радиоактивного загрязнения и стали лепрогномами, потерявшими рассудок и нападающими на своих же соплеменников.

Для жителей Дракониана наименование города и одноимённого неприступного острова "Никуроден" превратилось в синоним слова "Катастрофа". Уничтожившие прекрасную местность ласково назвали смертоносную бомбу "детёнышем". И в этом есть доля святотатства. Увидевшая впервые свет бомба отняла самое ценное и единственное - жизни около шестисот сорока тысяч обитателей.

Вереницы людей, эльфов, антропоморфных зверей и даже свирепых орков двигались к Центральной Площади, где находился мемориал и замирали, обнажив и склонив головы. Здесь радиация менее ощутима. Каждая памятная свеча, белые лилии и хризантемы, красные розы и гвоздики оставлены в знак чьей-то личной утраты.

Вокруг бетонной арки - платформа, покрытая речной галькой. Эти камни, как и кенотаф, дают представление о том количестве имён пропавших без вести и погибших в столь жуткой трагедии. Руины города остаются нетронутыми и настолько обветшали, что в любой момент могут рухнуть. Среди опалённых и каменных стен вьётся плющ, новые морщины бороздят искалеченные камни, морды и лица свидетелей ядерного взрыва. Вид Никуродена будоражит душу болезненными воспоминаниями.

"Никуроденский лес, как он существует в последние мгновения его окончательного разрушения. Именно в эту ночь, лета от основания мира 86, индикта 11, месяца июля, в 23-й день катастрофическое событие произошло, означающее и положившее начало осквернения места и прибытия в него злых сил, чье присутствие развращает окружающую среду. Также эта ночь ознаменовалась появлением на свет необычных детей с лаем и мурлыканием, и лишь двое из них вызвали небольшой переполох как среди переживших катастрофу, так и тех, кто впервые узнал о их существовании".

Но есть одна точка на карте, где зияющая рана этой чудовищной трагедии будет заживать особенно долго. Это - Лес Святого Августина. Именно здесь и начинается история тех двуглавых четвероногих творений по разным сторонам туловища, с необычным хвостом, чье рождение взбудоражило весь мир.

Дэлисфелл Хилл (по иным сведениям - Уилдэс) - возвышающаяся скала, резко выступающая с материка, которая кажется совсем бесплодной, кроме древнего хвойного леса, высокой, продуваемой холодным ветром травы, но заметно отличается единственным корявым и голым ветвистым деревом, растущим у самого ее носа.

Таким образом, Дэлисфелл Хилл образует единую обрывистую точку над скалами далеко внизу, о которые беспрестанно хлещут разбивающиеся волны моря, причем прилив воды достаточно сильный. Также Дэлисфелл Хилл, видавший кончину многих душ, является местом расположения на небольшом расстоянии трехэтажного особняка, известного как Дарквуд - основной дом, в древние времена объединивший аристократические семьи рыжих кошек и золотистых ретриверов.

Восточное крыло в виде кости полностью принадлежит лабрадорам, западное, в виде рыбы с окном-розой на чердаке - рыжим кошкам. Согласно одной из родственниц нынешнего Хозяина особняка, в поместье содержится более трехсот комнат, но большая часть дома была закрыта, чтобы уменьшить затраты на энергию, поскольку состояние обоих семей убавилось.

...О своих знаменитых детях обитатели Дарквуда стараются не говорить и желают поскорее предать забвению даже сам факт их появления на свет. Оставшихся десятерых странных гибридов кошки и собаки они стыдливо прячут в башне, расположенной между восточным и западным крылом. При одном их упоминании они отводят взгляд в сторону, стараются сменить тему разговора, поджимают уши и хвосты, словно нашкодившие щенки или котята, а на чей-то смех оглядываются неприязненно...

Ибо с того самого момента, как эти существа появились на свет, их имена еще долго не сходили с уст обитателей Дракониана, а их странный помет - с заголовков газет. Про семьи то и дело распускали слухи, что нанесло непоправимый урон уже отнюдь не только лабрадорам и скоттиш-фордам, но и всем семействам Псовых и Кошачьих в целом, вплоть до самого Царя Зверей!

Особенно тяжело переносил их сам Хозяин Дарквуда. Сам он в канун Самхейна потерял свою возлюбленную, рыжую кошку Байру Биман. Именно ее, гораздо чаще, чем Соба-Кота, вспоминают в семье и беседуют с ней, как с живой. Хозяин особняка и его семья свято верят в то, что его супруга незримо присутствует рядом и оберегает их.

Хозяин Дарквуда отлично помнит те ужасные дни, проведенные в Никуроденском лесу, словно это было вчера. Это событие, как и у многих оставшихся в живых обитателей острова, оставило настолько глубокий след, что поделило жизнь нескольких поколений и всемирную историю Дракониана на "до" и "после". Это Катастрофа, о которой многим хотелось бы забыть, как страшный сон, но память о тридцати девяти тысячах погребенных заживо под обломками зданий, и ещё 601 тысяча сгоревших в бушевавших пожарах, охвативших лес, не дает покоя.

Эти кадры так и мелькают перед глазами. В тот роковой день кромешной тьме Никлоденского леса, освещаемого лишь пламенем горящих деревьев, площадей и улиц, будучи совсем молодым кобелем, будущий Хозяин Дарквуда вместе со своей возлюбленной в спешке покидают родные места. Рыжая кошка, одной лапой приобняв Хозяина Дарквуда, а другой - прикрывая морду мокрой тряпкой, дабы не надышаться угарным газом, обреченно шли к мосту.

Лапы кошки и пса то и дело тонули в густой алой жидкости, обильно пролитой на раскаленную землю. Утирая выжженные едким дымом глаза, они с великим изумлением и ужасом обнаружили, что шагают по дороге, сплошь усеянной мертвыми телами несчастных жителей, громоздившимся в беспорядке, и почти тут же сгораемые дотла под упавшим с треском охваченным огнем деревом.

Из-под руин домов отчетливо были видны едва шевелящиеся руки, лапы, копыта и прочие конечности тех, кто изо всех сил старался выбраться из-под каменных глыб, да так и не смог...У самого моста золотистый ретривер заметил дикое столпотворение обожженных зверей, людей и эльфов. Шеренги мертвецов недвижно застыли по обеим сторонам моста в готовности спрыгнуть с него. Тех, кто все же решился на это, желая облегчить страдания, уносил стремительный поток.

Лабрадор хотел проскочить чрез этот мост в южную сторону леса - там располагался магический портал в лес Святого Августина, где выжившие могли бы почувствовать себя в безопасности.Но путь к нему преградили внезапно выскочившие из пламени пожарищ потревоженные огненные элементали, которые, свирепствуя средь бушевавшей огненной стихии, испытывали невероятную радость, испепеляя более слабых существ на своем пути. Часто среди руин видели лавовую саламандру, но и она была всего лишь аспектом тех, от кого спастись можно было только находясь в воде.

Рыжая кошка содрогалась от ужаса при виде множества встречаемых ею знакомых морд и лиц. Вот ползет по земле эльфийка Мелитаара, потерявшая зрение и ориентацию после первой ударной волны. Вот семейство ежиков, зажатое в огненном кольце из поваленных деревьев отчаянно зовет на помощь, но рухнувшие каменные плиты их собственного дома навеки обрывают этот крик, как и нити жизней.

Разгребая завалы, словно толпы оживших мертвецов, звери и эльфы вылезали и бросались прямо в пламя, которое обвивалось кольцом и начинало их окружать. Несчастные метались и катались по земле, но все было тщетно. Иного пути не было: все дороги охваченного огнем лесного города были замусорены глыбами рухнувших домов, завалены с треском падающими обугленными стволами деревьев, полностью отрезая путь к отступлению.

Несчастная рыжая кошка стала свидетельницей того, как знакомые морды и лица пожирались ненасытным пламенем и преображались, обнажая черепа и белые зубы. А под ее лапами, на земле, извивались змеей сотни искалеченных жителей. Некоторые из них застыли в неподвижности, и стая мух, как ни в чем ни бывало, кружила над падалью, откладывала яйца в открытые раны, где ближе к полудню начинали копошиться личинки.

Спустя несколько минут у бедной и обессиленной рыжей кошки начались схватки. Золотистый лабрадор бережно взял ее на лапы, и они с трудом добежали до назначенного места, покуда часть еще живых эльфов-магов самоотверженно отвлекала на себя внимание разъяренных духов огня. Каково было отчаяние несчастных никуроденцев, когда они увидели, что портал, подаривший надежду многим из них, был сметен с лица земли первой ударной волной?!

Обернувшись назад, золотистый ретривер и рыжая кошка узрели, во что превратился их некогда прекрасный лес. Они так и обомлели, когда обнаружили позади себя горный хребет, огибающий весь остров. Вершины гор были настолько круты, что взобраться было невозможно, да и не хватало сил даже на то, чтобы просто сделать шаг.

Звери поняли, что оказались в смертельной ловушке. А сколько же их осталось по ту сторону реки, кто так и не смог добраться до цели?! Тем временем плоды во чреве рыжей кошки дали о себе знать.Осознавая всю безысходность их положения, несчастные жители взмолились:

- "О, прославленная Матерь Всего Сущего, наша владетельница! В трудную минуту мы пришли к Тебе! Даруй нам Свое присутствие, чтобы мы могли быть избавлены от зла! Мы молим Тя во имя Твое святое, избави нас от неминуемой смерти! Благослови нас Твоей всемогущей милостью!"

Разбуженная от Смарагдового Сна выжившим жрецом, великая богиня Природы, Драконица Нэйчерлита почувствовала неладное.

- "Что случилось в Моих лесах? Почему кровь Моих детей вопиет ко Мне из земных недр?" — недоумевала Она и поспешила в мир смертных. То, что узрели Её светлые очи, повергло Живоносицу в величайший шок. Вместе с Нею прибыли в догорающий дотла, израненный Никуроден Её дети — Лесной Дракон, Эльфийский Дракон Ардхонадар и Дракон Природной Магии, а также страж чащи Ортрос (Орф) и хозяин топей Богельф, любимец Болотного Дракона.

Лесной Дракон и Дракон Природной Магии парили над своей любящей великой Матерью и Царицей Мира и держали над Её главой венец из лавра. Драконица окинула Своим скорбным взором опустошенный лес и пролила мириады слез. Но ни они, ни природная магия не смогли в полной мере очистить лес от поразившей его скверны. А затем она обратилась к оставшимся в живых никуроденцам:

- "Кто осмелился осквернить принадлежащие Мне земли?!" — закричала в негодовании богиня, и яркой краской гнева, словно зарево, зарделся Её светлый лик. Подобно вспышке молнии в разбушевавшуюся бурю сверкнули Её ослепительные, мерцающие очи.

Превращающей в пепел яростью наполнилось Её благородное сердце. Нэйчерлита взмахнула своей грозной десницею, и оглушительный раскат грома сотряс все мироздание.Лесные обитатели не нашли, что и ответить. А тем временем, во время визита Всецарицы рыжая кошка разрешилась от бремени. И то, что она произвела на свет, шокировало многих не меньше, чем катастрофа.

Среди двенадцати пометов, в которых преобладали в равной степени кошачьи и собачьи черты, лежало не менее странное черно-рыжее полосатое существо, сросшееся позвоночниками в виде буквы Y. Слева располагалась собачья голова лабрадора, а справа — кошачья. Две задние лапы этого мутанта словно были перепутаны волшебником - недоучкой: со стороны щенка была кошачья лапа, а со стороны котёнка - собачья.

Также оно обладало располагавшимся посередине весьма необычным хвостом, гибкая часть которого плавно переходила в собачью и закручивалась кольцом. Бедная рыжая кошка от горя, страха и стыда чуть было не повредилась рассудком. Она целыми днями лежала в забытье.

У самого Хозяина Дарквуда, принимавшего роды, шерсть буквально стала дыбом от такого странного потомства. Он был готов провалиться сквозь землю, нежели позволить им жить, тем самым предав себя достойному осмеянию и всеобщему осуждению.

Поджав хвост и уши, он достал из кармана складной нож, зажмурился и, оскалившись, уже было занёс его над головами своих детей, желая в неистовом гневе, переросшем в неукротимую ярость, воткнуть его прямо в глотки маленьким пушистым комочкам, питавшимся молоком матери, но твердая драконья лапа, заметив сей инцидент, уняла его пыл.

Нож со звоном рухнул на землю из ослабленной лапы кобеля, который, обернувшись, увидал богиню и поспешил тут же пасть ниц пред ней. Драконица Нэйчерлита с любовью взяла маленьких кошаче-собачьих гибридов, аккуратно положила себе на крыло и левую лапу, которой придерживала крохотные тельца, а на другой скрестив свои когтистые пальцы традиционным двуперстием.

На глазах у всех лесных обитателей и божеств свершилось нечто невообразимое: великая Матерь Мира, приласкав каждого из странных детей, не отвергла их, а благословила и даже вскормила их Своей грудью. После чего властный глас Владычицы Природы невозмутимо произнес:

- "Благодать Моя да пребудет с этими детьми и сим местом вовеки! Я услышала ваш зов и пришла утешить Вас в час великой скорби, а также явить Свою милость и заступничество Моим детям!"

Затем Она приблизилась к каждому из никуроденцев, окропила их сферой жизни, собранной на прекраснейшем священном острове, и исцелила их. Заметив среди трепещущей толпы жреца, обратилась к нему со словами:

- "Озриар! Это Я, Госпожа и Владычица Ваша! Я услышала Вашу молитву! Ныне возвещаю тебе Мою волю: я хочу, чтобы ты основал в этих землях Мою новую обитель, равной которой нет и не будет во всем Дракониане! И, как земной песок, Я умножу служивших Мне, и благодать Моя, и обилие всех земных благ да не оскудеют от этого места, и да пребудут с ним во веки веков!

Хозяин Дарквуда округлил глаза в недоумении.

- Что это все значит, о великая богиня? — вопрошал он. — Я требую немедленных объяснений! Зачем Вы благословляете этих... этих...выродков?!

Тут богиня окинула его осуждающим взором, и лабрадор испугался собственной храбрости. Ему стало не по себе, и он поспешил отвести взгляд и лишь пробормотал под нос:

- "Помилуйте...меня"

- "Дети — твои дети и Мои, а также им подобные возвратят былое величие этим землям. Пусть их рождение станет для Вас в назидание за Ваше деяние, подобное которому не должно повториться! Вы заплатите высокую цену за свою дерзость, осмелившись нанести непоправимый вред и осквернить земли Ваших же предков, данные Вам навеки, в которых Я произвела столь великие народы, превратив их в прибежище для исчадий Хаоса!" — строго произнесла Драконица Природы.

Страж леса Ортрос поклялся великой богине, что "враги, кем бы они ни были, заплатят за гибель столетних корней", а кентавр — маг Курантрос, правая рука владыки чащи, встал на защиту уже и оскверненных земель, собрав Лесных эльфов — друидов с целью заняться немедленным восстановлением Никуродена и ликвидации последствий чудовищной катастрофы.

Умиротворенная, Владычица Мира покинула лес. Разбрелись по домам и другие духи лесов и рощ. Но больше всего Ортрос жаждал во что бы то ни стало отыскать виновников случившегося и жестоко покарать их.

Хозяин Дарквуда предался глубоким размышлениям:

"Что подумают о нем выжившие никуроденцы? И выжил ли вообще кто из них? Что вообще произошло? И почему это произошло с ним? А самое главное, за что лес и его обитатели оказались уничтожены? Кто стоял за всем этим? Кто виноват в гибели сотен тысяч мирных жителей, да еще в то время, когда эхо победоносно завершенной Войны Созидания давно отгрохотало? Почему спастись удалось не всем? Зачем Великая Матерь Мира благословила его детей? И где, черт подери, они сейчас находятся?! Что стало с его родственниками и ближними рыжей кошки?!"

Ответы на эти и другие вопросы аристократичный пёс сам себе так и не дал... Поскольку вернуться назад не представлялось возможным, рыжая кошка и лабрадор решили ждать помощи возле руин разрушенного портала. Осмотрев друг друга повнимательней, они с ужасом увидели, что и сами стали похожи на тех искалеченных и обожженных эльфов и зверей, которых они встречали по пути: у них у обоих клочьями, иногда даже с мясом, выпала шерсть, а на ее месте оставались глубокие шрамы на брюхе, передних лапах, затылке и ушах.

После чего Хозяин Дарквуда почти никогда не расставался с черными цилиндрами и иными головными уборами. Звери так бы и роптали на то, что вынуждены вдали от родного дома проститься с жизнью, однако зоркие глаза кобеля и орла Арнольда обнаружили среди густых зарослей диких лоз небольшую на вид, но глубокую пещеру, располагавшуюся справа от портала.

Она вела на Сумрачные Брега, но ударная волна вызвала сильнейший раскол материка, и остров Лиловых Эльфов все дальше и дальше, как корабль, отдалялся от Никлодена. Золотистый ретривер бережно отнес обессиленную кошку в пещеру, а затем и всех своих детенышей, в том числе и двуглавое четвероногое творение, простирающее к нему все свои четыре лапы. Увидев две невинных улыбающихся мордочки, пёс лишь презрительно зарычал, а когда крошечные лапки потянулись к нему, лабрадор недоверчиво взглянул на свое чадо и все же решил их оставить у себя. До поры до времени.

Тем временем в самой пещере детеныши засыпали подле своей матери. Но шансов на спокойный сон было крайне мало: вскоре вслед за ними в самые недра пещеры устремились нескончаемым потоком Лесные Эльфы и звери с ужасными ранами, сильнейшими ожогами, облезлой, висевшей лохмотьями кожей и шерстью, истыканные осколками битого стекла - те, кто не смог застать Премилосердную Целебницу, и были вынуждены вместо исцеления найти свою гибель.

Вереницей направлялись они вглубь пещеры, и от массивных каменных стен эхо еще долго доносило оглушительным раскатом истошные вопли, душераздирающие крики, плач, стон и дикий рев. Десятки несчастных жителей, кто все же смог добраться до намеченной цели, пластом лежали у входа, образуя своеобразный "живой ковер" из тел, и их руки и лапы в предсмертных судорогах тянулись ко входу.

Некоторые из них садились прямо напротив рыжей кошки и застывали надолго в сидящей и лежащей агонизирующей позе.Золотистый ретривер отрешенно смотрел на них. Когда рыжая кошка стала умолять дать ей воды, псу пришлось буквально перешагивать через соплеменников.

Один из них вцепился ему в заднюю лапу, моля утолить невыносимую жажду. Пёс положил свою лапу ему на грудь и, охваченный страхом тут же отпрянул и бросился вниз к реке, лишь увидав, что шерсть несчастного полностью облезла, а кожа распалась на части и сошла, полностью обнажив плоть.

На берегу, под мостом, он обнаружил нечто вроде кокосовой скорлупы, быстро зачерпнул в нее воды из реки Мотос, не ведая, что ее источник отравлен, а сама она окрасилась в ржаво-красный цвет... Наполнив своеобразный сосуд, золотистый ретривер хотел было отнести его своей возлюбленной, но не тут-то было: десятки пострадавших обступили его со всех сторон. Зрелище очень сильно напоминало картину начавшегося зомби-апокалипсиса.

Не мешкая, Хозяин Дарквуда стал подносить каждому кокосовую скорлупу, и все с жадностью стали поглощать содержимое, а кто-то просто обмакивал запекшиеся губы. Спустя пять минут один внезапно схватился за горло и испустил дух. Его судьбу повторили остальные. Бросив скорлупу на землю, испуганный пёс поспешил тут же вернуться в пещеру, и уже более не покидать ее стен.

Наступило двадцать пятое июля. Скорбный день для всех оставшихся в живых никуроденцев. День, когда во всех городах и королевствах Дракониана были приспущены государственные флаги или подняты чёрные знамёна. Более тридцати тысяч обитателей пришли проститься с жертвами жуткой катастрофы. Их горе было словно начертано в свинцовом небе над уже оскверненным лесом.

После непродолжительной церемонии прощания началась немедленная эвакуация из опасного места. По ту сторону пещеры, в которой долгое время пребывали золотистый ретривер и рыжая кошка, уже стояли дирижабль, направляющийся в лес Святого Августина, и каравелла. Кажется, что здесь был конец всему: страшным событиям, сомнениям и оставленным навеки родным местам.

Расследование продолжалось еще несколько месяцев, а вот обыденная жизнь уже навсегда прекратила свое существование. Прошло девять дней с момента катастрофы. Тридцать первого июля во всех храмах и соборах Дракониана вознесли заупокойные молитвы по мученически погибшим в Никлоденском лесу, помогая усопшим отойти в мир иной.

Отсутствие истинных причин произошедшего давало почву для различных предположений. Рассматривались многочисленные версии, но все они оказались абсурдны и не пришлись по сердцу обитателям. Вскоре закончилось все тем, что осквернённый лес оказался заброшен на долгие тысячелетия, а населявшим его существам пришлось самостоятельно залечивать нанесённые раны.

Тем временем Хозяин Дарквуда с супругой и детьми находился в переполненном лазарете в лесу Святого Августина. Возле их палаты то и дело собиралась толпа зевак, выстраивалась длинная очередь желающих посмотреть на столь необычное потомство. Тысячи любопытных глаз, превозмогая боль и позабыв свои собственные страдания, кто на костылях, кто по стенке - все то и дело ковыляли по коридору в надежде воочию узреть удивительные "капризы природы", несмотря на уговоры врачей разойтись по палатам.

Кончилось все тем, что один из посетителей, улучив момент, сфотографировал малышей и показал это фото другим. Дабы оградить свою возлюбленную от излишнего внимания, пёс был вынужден установить возле палаты надежную охрану, а лишь только улучшилось её состояние, забрал и детей, и жену в фамильный особняк на утесе под названием Дэлисфелл Хилл.

С момента катастрофы минуло уже сорок дней, однако боль по ушедшим все ещё очень остра в сердцах никуроденцев. В воскресение тридцать первого августа мэр города выразил глубокую признательность всем тем, кто помогал ликвидировать последствия чудовищной трагедии. Стали говорить о том, что нужно увековечить память жертв, а скорбную дату, разделившую историю мира надвое, утвердить официальным днём.

- "Мы хотим, чтобы спустя многие годы будущие поколения помнили о тех, кто ни за что пострадал. Безусловно, трагедия, унесшая около шестисот сорока тысяч жизней, останется навечно в нашей памяти. Это было несколько бесконечных дней страха, боли и скорби. Но также в эти дни мы чувствовали гордость за тех, кто в трудную минуту, столь тяжелый для нас час, оказался рядом с нами. За всех тех, кто, рискуя собственной жизнью, самоотверженно и честно исполнял свой долг, и тех, кто оказался там по зову сердца. Это горе стало общей бедой. Примите мою благодарность за проявленные вами мужество и участие!"

С этими словами он торжественно наградил двадцатью медалями гномов, людей и Лесных Эльфов, что бескорыстно кинулись помогать никуроденцам. Рыжую кошку, породившую, как окрестили в народе, "пауков", поразил недуг. Кожа покраснела и покрылась аллергической сыпью. Некогда пушистая рыжая шерсть потускнела и почти полностью выпала, вследствие чего несчастный зверек стал напоминать сфинкса.

Миндалевидные глаза блестели слишком ярко, а в бледных пальцах сквозила восковая прозрачность... Не выразить словами, сколь свирепо и неотступно боролась она с беспощадной Тенью. От внезапной болезни, сразившей её после родов, кошка поправлялась слишком медленно.

В тот сороковой день после трагедии её уже выписали из больницы, однако новый, более сильный приступ заставил ее вернуться на смертный одр, приняв более угрожающий характер. Рыжая кошка таяла, словно белоснежный снег под палящим весенним солнцем. Приступ, настигший ее, как голодный стервятник зазевавшуюся добычу, изменила ее так, что Хозяину Дарквуда было трудно узнать в ней прежнюю, рыжую и пушистую пусси. Мутные и поблекшие глаза, казалось, были лишены зрачков и постоянно устремляли свой измученный, обреченный взор в пустоту...

...Пригнетенный тяжестью скорби, поверженный во прах Хозяин Дарквуда не мог больше выносить пустынного уединения своего жилища, которое он унаследовал. Напыщенность, торжественность и парадность прежнего Дарквуда угнетали его, и спустя несколько дней утомительного и бесцельного скитания по лесному массиву, пёс привёл в порядок свой особняк.

Роскошь уступила место холодной экспрессивности и мистике в наивысших её проявлениях. На фасадах трехэтажной усадьбы отныне стали варьироваться стрельчатые арки, а сложная каркасная конструкция позволяла создать динамическое единство внутреннего пространства. Шпили, взлетающие ввысь, демонстрировали стремление к возвышенному, необъятному, служили напоминанием о духовной стороне жизни.

В коридорах отныне почти отсутствовали стены: их заменяли колонны с арками, составляя что-то наподобие протяженной галереи. Расположенные по обеим сторонам изящных кованых узорных врат скульптуры-горгульи, злобно оскалившиеся с высоты, были словно сотворены для того, чтобы устрашить слабого и беззащитного путника.

Огромные размеры и необозримость Дарквуда, бесконечность арок и острых шпилей-стрел производили сильнейшее впечатление и на соседей, и на всех, кто обитал внутри него. Угрюмое и холодное величие здания, полудикий вид местности, мрачные легенды, напрямую или косвенно связанные с вершиной Дэлисвэлл Хилл, отлично согласовывались с безотрадным чувством, затмившим разум Хозяина особняка.

Но куда, черт побери, деть детей, которые к тому моменту стали весьма знаменитыми? Для них и остальных жителей леса Святого Августина причина столь внезапной кончины рыжей кошки была окутана темным покровом тайны. Для Хозяина Дарквуда мир в одночасье рухнул. Как укрыть от любопытных глаз мира тех, кого волею судьбы он был вынужден боготворить? Что подумает о нём народ?

Ведь с того дня, как эти странные существа появились в его жизни, нельзя было и шагу ступить за порог собственного дома. Трагедия, произошедшая в Никуроденском лесу, не оставила никого равнодушным. С первых минут, как только стало известно о чудовищной катастрофе, от тысяч жителей из десятков регионов, королевств и городов поступали предложения помочь с жильем, одеждой и припасами.

Многие даже были готовы безвозмездно поселить пострадавших у себя. Национальное горе сплотило всех жителей Дракониана, и лишь Хозяин Дарквуда со своим необычным потомством составил всеобщее исключение.С этого момента жизнь некогда аристократического, влиятельного и добродушного пса круто переменилась.

Никто более не протягивал ему руки иль лапы в знак приветствия, а семьи кошек и собак стали обходить стороной. Местные мальчишки, завидев издали ретривера, кричали вдогонку насмешки, на которые он реагировал с презрением и рычанием. Искреннее удивление напополам с ужасом при виде его детей, кошаче-собачьих гибридов, получивших название ориенталов, породило прочную взаимную неприязнь, перерастающую в откровенную ненависть, тень которой пала и на Соба-Кота.

Продолжение следует....