Альбом на вечер: Meddle, на котором Pink Floyd наконец нашли свой звук Статьи редакции

Отмечаем пятидесятилетие классической записи «пинков», где есть и эпическая сюита, и зловещий рок, и даже собачий блюз. Буквально.

Когда безумный и великолепный Сид Баррет, бывший изначальным лидером группы, с головой ушёл в эксперименты с веществами, оставшиеся в трезвом уме участники Pink Floyd долго не могли понять, кто они, откуда и куда идут. Поиски собственной идентичности растянулись на несколько лет, и сейчас эволюцию музыкантов можно проследить по череде альбомов.

Сумрачный A Saucerful of Secrets, фрагментарный Ummagumma, авангардный Atom Heart Mother, плюс саундтрек к фильму More — всё это были отличные записи, но им не хватало цельности и направленности записанного с Барретом дебютного The Piper at the Gates of Dawn.

Вышедший в ноябре 1971-го Meddle тоже нельзя назвать таким уж цельным, но именно на нём Pink Floyd наконец нашли звучание, которое сделает их миллионерами, классиками рока и просто одной из важнейших групп в истории популярной музыки.

Свой обновлённый саунд группа демонстрирует уже в первом треке, «One of These Days»: сочетание гипнотизирующего баса Роджера Уотерса, парящей соло-гитары Дэвида Гилмора, напористых ударных Ника Мейсона и синтезаторных спецэффектов Ричарда Райта действует совершенно безотказно.

Всё это работает не в последнюю очередь благодаря грамотно выстроенной драматургии: музыка вырастает из тишины и шума ветра, группа долго нагнетает атмосферу, постепенно добавляя всё новые и новые элементы. Затем — смена звучания, небольшая клавишная цитата из заставки к сериалу «Доктор Кто», а дальше — самое интересное: искажённый голос барабанщика произносит пугающую фразу «Однажды я разорву тебя на маленькие кусочки», и Pink Floyd наконец врубают рок на полную катушку.

Шум ветра служит логичным переходом к следующему треку — «A Pillow of Winds», нежной фолковой балладе, какие нередко встречались в ранних альбомах группы («Cirrus Minor», «Green is the Colour», «If»).

Песня начинается безмятежно, но постепенно текст становится всё более тёмным и тревожным. Этот переход подчёркивается сменой тональности с мажорной на минорную, а затем всё возвращается на круги своя: ночь проходит, наступает утро ясное, «and the night winds die». Простой, но эффектный ход.

Дальше идёт ещё одна баллада, «Fearless». В её спокойное течение периодически вклинивается гимн ливерпульских футбольных болельщиков «You’ll Never Walk Alone», записанный прямо на стадионе. Эта кричалка не гармонирует с основной мелодией песни, зато создаёт отличный контрапункт. Звучит странно, но захватывающе.

Завершают первую сторону «Meddle» пара очаровательных безделиц — освежающая лаунж-песенка «San Tropez» с соло на гавайской гитаре и записанный явно по накурке блюз «Seamus», на котором бормочущему Гилмору подвывает пёс по кличке Шимус.

Эти две вещицы вряд ли можно назвать жемчужинами в дискографии Pink Floyd, но обедни они не портят. К тому же главное ждёт слушателя впереди.

Вторая сторона пластинки целиком отдана под «Echoes» — эпических размахов 23-минутную композицию. Pink Floyd к тому моменту уже не раз пробовали себя в крупной форме: на их счету были и девятиминутный гитарный фрикаут «Interstellar Overdrive», и многочастная 12-минутная композиция «A Saucerful of Secrets», и 23-минутная сюита «Atom Heart Mother». Но из «Echoes», в отличие от предшественниц, получилась настоящая песня, причём абсолютно хитовая.

Эта масштабная вещь собиралась из разрозненных фрагментов, рождённых в ходе продолжительных студийных экспериментов. Отправной точкой послужил звук фортепиано, пропущенный через динамик «Лесли» — именно с него начинается захватывающее звуковое путешествие.

К одиночным фортепианным нотам, напоминающим сигнал с подводной лодки, постепенно подключаются другие инструменты, и Гилмор с Райтом в унисон затягивают простую и прекрасную мелодию. Слова для песни сочинил Уотерс: изначально он написал текст о дальних планетах, но впоследствии предложил другую лирику — абстрактную, поэтичную, наполненную морскими образами. Если некоторые ранние вещи Pink Floyd можно отнести к космическому року, то «Echoes» — рок глубоководный.

Очень нежная и расслабленная поначалу, песня со временем набирает силу. Звучит хроматический гитарный рифф, который, по мнению Уотерса, украл для своего «Призрака оперы» Эндрю Ллойд Уэббер, и «пинки» начинают чудить по-настоящему. Средняя часть трека отдана под жуткие завывания, которые Гилмор получил благодаря тому, что один из студийных техников неправильно подключил педаль wah-wah. В кульминационном же моменте песни Pink Floyd принимаются играть настоящий пост-рок, причём за два с лишним десятилетия до появления самого термина.

Когда музыка доходит до точки кипения, группа закольцовывает трек. Всё возвращается к первоначальному мотиву, который постепенно растворяется в нарастающем шуме, уносящем слушателя прочь.

«Echoes» стала прообразом будущих хитов группы: два года спустя отчасти по её лекалам Pink Floyd запишет сюиту «The Dark Side of the Moon», которая займёт целый альбом и принесёт группе настоящую славу. За ней последуют ещё более концептуально замороченные записи «Wish You Were Here» и «Animals», а апогеем тенденции станет «The Wall», цельное полуторачасовое звуковое полотно.

Во всех этих альбомах ведущую роль играл Роджер Уотерс — поющий и сочиняющий песни басист, в какой-то момент превратившийся в лидера и настоящего тирана. Meddle же, пожалуй, — последний альбом, в котором все участники Pink Floyd на равных вносили свой вклад и прислушивались друг к другу. Оттого он и получился настолько разнообразным и интересным: в нём нашлось место и юмору, и драйву, и лирике, и экспериментам, и настоящей красоте, которая нисколько не померкла за прошедшие пятьдесят лет.

#dtfxspotify #альбомнавечер #pinkfloyd