Лавкрафт перерос возможности своего языка, а если относиться к его замыслу серьёзно — то и возможности любого земного языка вообще. Сейчас к жителям лавкрафтовского пантеона относишься в лучшем случае снисходительно, особенно в ранних работах типа «Дагона», где великий Бог-Рыба представлен не столь уж крупной чешуйчатой горой.

Но это сейчас, в начале XXI века, когда нас избаловала Великая троица фантастов и плеяда других авторов, чей острый ум расширил границы вообразимого стократ дальше, чем вообразил бы сам Лавкрафт. Мы-то поняли его. Нельзя винить Да Винчи за его смешной деревянный танк: он всего лишь родился за пять веков до изобретения двигателя внутреннего сгорания. Вот и Лавкрафт описывал существ галактического масштаба с помощью эпитетов, годных скорее для историй про вампиров, из-за которых в его время ужасы не считались серьёзным жанром.