RISK'уя всем. Как Megadeth записали самый неоднозначный альбом в своей карьере

История создания альбома, подпортившего репутацию Megadeth, но при этом показавшего новые грани таланта Дейва Мастейна и Марти Фридмана

В 1994 и 1997 годах Megadeth выпустили два новаторских (с точки зрения своего прежнего саунда) альбома – Youthanasia и Cryptic Writings. Звучали альбомы великолепно. Уже на Cryptic Writings демонстрировалось, что группа может писать как классические трэшевые композиции, так и вещи под условным термином «радио-рок». Главным таким хитом (да и главным хитом всего альбома, по мнению автора этих строк) была исполняемая «на нерве» Secret Place.

Но вряд ли поклонники группы ожидали того, что следующий альбом весь будет состоять из подобных треков. Всё говорило о том, что отец-вдохновитель группы Дейв Мастейн явно намерен пойти дальше по пути музыкальных экспериментов. Однако эти намерения ему навязали извне.

Своё название (и основную идею) выпущенный 31 августа 1999 года новый альбом Megadeth получил из-за интервью Ларса Ульриха, сказавшего, что Мастейну нужно больше рисковать в плане экспериментов над саундом группы. Это не слухи – об этом говорит сам Дейв Мастейн в своей автобиографии.

…Менеджер Бад Прэгер, начавший работать с группой в середине 90-х, был очень вдохновлён успехом Cryptic Writings – альбома 1997 года. И было отчего – сингл Trust номинировал группу на «Грэмми».

Вполне естественно, что у Бада были мысли о том, чтобы группа начала осваивать новые для себя музыкальные территории, что принесло бы ей коммерческую популярность. Бад описывал Мастейну своё конечное видение нового альбома так – «чтобы Metallica со своими Load и ReLoad отдохнули». Внезапно такие замыслы порадовали гитариста Марти Фридмана, увидевшего в Прэгере своего единомышленника.

Бад и продюсер Данн Хафф по словам Мастейна «привнесли в студию попсовый подход». Дейв понимал, что возможность стать более мелодичными, оставшись при этом верным своим корням, есть, но грань это очень тонкая. Вернее даже не грань, а лезвие бритвы, пройти по которому очень трудно. По словам Дейва, «Megadeth стал феноменом, основанным на сырой энергии и таланте, и когда ты отнимаешь и смягчаешь это, группа перестает быть феноменальной. Она становится обычной. Пытаясь расширить свою аудиторию, ты рискуешь оттолкнуть своих основных поклонников, и я думаю, мы так поступили, выпустив Cryptic Writings и еще больше при помощи нашей следующей пластинки, метко названной Risk»

Выпустив Cryptic Writings, группа появилась на шоу Говарда Стерна, что удивило многих поклонников. Все поняли, что Мастейн и компания готовятся к новому прорыву.

И он состоялся! Дейв Эллефсон говорит, что Cryptic Writings обеспечил группе новый виток популярности. «Альбом «пересобрал» группу и выпустил ей в американский музыкальный мейнстрим. Мы поехали в 18-месячное мировое турне. Мы несколько раз гастролировали по стране, дважды летали в Европу и Японию, а затем отправились в Южную Америку».

По мнению Эллефсона, Cryptic Writings помог группе восстановить свою былую мощь и послужил стартом для более смелых экспериментов – благодаря этому альбому Megadeth вновь стали популярными. «Эта пластинка хорошо сочеталась с форматом FM-радио, потому что в 90-е не котировался трэш. Сиэтл с его гранжем, ню-метал и всё такое было для нас, трэш-металлистов, не так просто. И я считаю, что записав Cryptic Writings, мы действительно попали в цель».

…Марти Фридман, как и Прэгер, также очень хотел изменить звучание группы. Сам Мастейн говорил впоследствии, что «капитулировал перед Марти, желавшим, чтобы Megadeth зазвучал как альтернативная группа». И добавляет, что «если бы этот альбом назывался The Dave Mustaine Project, а не Megadeth, то он бы получился очень успешным». Говоря о причинах, по которым он пошёл на поводу у Фридмана, Мастейн называет желание оставить в группе Фридмана, чтобы он был счастлив, получив простор для самореализации.

С точки зрения Фридмана всё выглядело более чем логично. Однако «как Megadeth» новый, пусть экспериментальный материал группы, не зазвучал. Что странно, потому что для записи Risk был нанят тот же самый продюсер, Данн Хафф, который работал над Cryptic Writings.

…Вообще, именно альбом 1997 года куда больше подошёл бы под рассуждения Марти Фридмана о воплощении новых музыкальных идей. Такие песни, как Trust, давали представление о том, что может сделать группа на новой для себя территории, сохраняя при этом главную составляющую своего стиля. Однако Risk, ставший логическим продолжением идей, реализованных на Cryptic Writings, показал, что группа немного сильнее увлеклась экспериментами, чем планировалось изначально.

В группе поменялся ударник. Ника Мензу сменил Джимми ДеГрассо – совсем не «чисто трэшевый» барабанщик-универсал, игравший в знаменитой хард-рок команде Y&T, в Suicidal Tendencies (в представлении не нуждаются) и у Элиса Купера. В 1992 году ДеГрассо и вовсе поучаствовал в записи альбома Squeeze Фионы Флэнаган, а четырьмя годами позже отметился в сольнике Мастейна MD.45, где пел Ли Винг, фронтмен легендарных американских панков Fear.

Мастейн искал вокалиста среди панков, потому что в новом проекте по его мнению должны были быть влияния панк-рока.

Про MD.45 стоит рассказать отдельно. Собирая сайд-проект, Мастейн хотел позвать на вокал другого, ещё более знаменитого панк-рокера Америки – Джелло Байафру из Dead Kennedys, но тот сразу же отвратил его от себя, начав нести пургу про связь EMI (лейбл, который будет выпускать альбом) с военно-промышленным комплексом США, подтвердив, что левак – это, в большинстве случаев, медицинский диагноз.

Внезапно сольный проект Мастейна, на который он не возлагал вообще никаких надежд и записал его ради спортивного интереса (ради «глотка свежего воздуха», как говорил он сам), получился превосходным. Я настоятельно рекомендую его к прослушиванию и не могу пройти мимо таких треков, как:

The Creed

Voices

Nothing is Something

…И попутно напоминаю, что перезаписанной версии с вокалом самого Мастейна следует категорически избегать, потому что все песни на альбоме «делает» оригинальный вокал Ли Винга.

Дейв перезаписал альбом, так как хотел привлечь внимание тех поклонников Megadeth, которые в своё время пропустили мимо ушей оригинал. При этом он сделал это сам, не уведомив Винга, который оказался очень этим недоволен (и логично).

Безусловно, MD.45 стал весьма нетипичным для творчества Мастейна проектом. Но впереди был Risk…

Открывающая альбом «Insomnia» с индустриальным звуком куда более похожа на творчество Роба Зомби и Мэрилина Мэнсона, чем на Megadeth, пусть и с новым лицом.

Ситуацию более-менее выправляют «Prince Of Darkness» и «Time: The End». Они гораздо больше напоминают нам о том, что мы слушаем альбом Megadeth, а не какой-то другой группы. В частности, первая композиция, которой группа открывала концерты в туре в честь нового альбома.

Зато «Crush 'Em» вновь поворачивает в сторону условного «индустриального рока».

Следом за «Crush 'Em» настаёт время для лирики. Песни Breadline и I'm Be There являются тем самым «радиоформатным» роком, с которым группа экспериментировала на предыдущем альбома. А в песне Time: the Beginning группа неожиданно для себя забредает на территорию акустического кантри.

А вот как песни с альбома комментирует один из его главных вдохновителей – Марти Фридман.

Enter the Arena

Марти Фридман сравнивает эту «песню-вставку» с небольшим «бонус-треком» в финале оригинальной виниловой версии альбома Destroyer Kiss.

Breadline

Одна из любимых песен Марти Фридмана на альбоме, из которой при сведении выкинули его соло, как «слишком весёлое и мелодичное». Это стало одной из причин, по которой он захотел уйти из группы.

The Doctor Is Calling

Фридман говорил, что песни, задуманные как «тяжёлые», должны быть «невероятно тяжёлыми», а «лёгкие» – «просто классными». Эта – из первых.

Wanderlust

Песня, на которой видно, что мы тогда попытались стать чем-то большим, чем обычной трэш-группой.

Ecstasy

Песня, которая показывает, что мы можем быть не просто металлистами, а настоящими Музыкантами с большой буквы. Голос Дэйва в припевах звучит просто потрясающе, я увидел в нём огромный певческий потенциал, когда услышал такое его пение.

Seven

Песня, показывающая звучание группы без всех звуковых эффектов, сэмплов и прочих подобных вещей.

Time: The Beginning

Еще больше великолепного вокала Дейва. Когда я работал над подобными песнями, меня действительно волновало будущее группы.

Crush 'Em

По мнению Марти Фридмана, это мощный выстрел, который не попадает в яблочко. Песня, считает Марти, слишком сложна, чтобы стать тем, чем она пытается по итогу быть – гимном для спортивных мероприятий. В записи бэк-вокала для Crush Em поучаствовали члены официального фан-клуба Megadeth Cyber Army

А ещё Crush 'Em получил дополнительную славу, засветившись в сиквеле «Универсального солдата» и в профессиональном рестлинге.

Crush 'Em – вне всяких сомнений одна из самых известных песен Megadeth и один из хитов альбома Risk. По своей подаче она напоминает «We Will Rock You на стероидах». Что неудивительно, потому что написана она была для исполнения на хоккейных матчах и изначально для попадания на альбом не предназначалась. Песня предназначалась на замену хиту Гэри Глиттера «Rock And Roll» (Мастейн – хоккейный болельщик и песня Глиттера ему не нравилась). Это уже потом песню включили в саундтрек к фильму «Универсальный солдат: Возвращение», откуда она и перекочевала в рестлинг. Песня также использовалась в качестве темы для одной из компьютерных игр UFC, выпущенной в 2000 году для PlayStation и Dreamcast.

Сиквел «Универсального солдата» изначально должен был стать кинодебютом для звезды WWF Стива Остина. Однако за него всё решил его агент, отказавшись от предложения. Создатели вышли на другого рестлера из конкурирующего с WWF промоушена – WCW, предложив роль Биллу Голдбергу, главной суперзвезде компании тех лет. И если Стиву предлагали 55 000 долларов, то Голдберг выторговал для себя контракт в 250 000 баксов.

Остин же, узнав о том, что происходило за его спиной, был в диком гневе и не сдержался, выпалив в лицо Винсу МакМэну всё, что о нём думает.

Голдберг с радостью ухватился за возможность сняться в кино. Порадовало его и то, что в фильме косвенно участвует одна из его любимых групп – Megadeth. Сразу после выхода альбома Марти Фридман рассказал, что «Голдберг - большой поклонник Megadeth. А мы – его фанаты. Продюсер/режиссер «Универсального солдата» услышал Crush 'Em и захотел, чтобы это было в его фильме с участием Голдберга. Так всё это связалось воедино и приняло реально крутой поворот, когда Голдберг использовал Crush 'Em в качестве его входной темы перед матчем в WCW Monday Nitro. Нам было очень интересно погрузиться в атмосферу рестлинга, потому что это был самый большой, самый дикий рок-концерт, на котором мы когда-либо были.

Но самый главный сюрприз многих ожидал впереди. В 2013 году Мастейна спросили о самой ненавидимой им песне Megadeth. Кандидатом на непочётное место стала… Crush Em. Он назвал её «самой тупой песней, которую когда-либо исполняли Megadeth. Не то чтобы я ненавижу её, потому что мы никогда не выпускали что-то, что лично мне не нравилось бы в музыкальном плане, но вот эта песня мне не очень нравится».

Здесь Дейв очень дипломатично выражается. В своей автобиографии он говорит о том, что после записи демо Crush 'Em его даже вырвало.

Марти Фридман, по мнению Мастейна, постепенно достиг в группе некоей критической точки, устав от «металлической» жизни во всех её смыслах и проявлениях. Дейв говорит, что «он начал сочинять медленные, более мелодичные песни, поощрая дальнейший прогресс к поп-ориентированному подходу, представленному на 'Cryptic Writings'. В то же время он принял индивидуальный подход к стилю, отражающему измененное отношение к металлу. Он постригся, стал иначе одеваться. Вспоминая как все это было, довольно очевидно, что Марти достиг своего конца в Мегадэт. Тем не менее, вместо того, чтобы уйти, он попытался подстроить группу к своим ощущениям. И с помощью Бада Прагера и Данна Хаффа, у него это почти получилось».

Но Мастейн явно не понимал того, чего понимал Дейв Эллефсон. Он говорил, что «когда мы выпустили нашу следующий альбом, год спустя, появился одновременно с чрезвычайно успешными альбомами таких новых групп, как Godsmack, Slipknot, Limp Bizkit и Disturbed. Я думаю, это объясняет все, в каком мы положении находились, и доказывает мудрость тех, кто руководил нами при записи этого альбома».

Однако мудрость не разглядели, так как при записи Risk многое пошло не так. Эллефсон говорит, что засели в студии они слишком рано, в результате чего песни пришлось дорабатывать на ходу. Сам Хафф, по словам Эллефсона, не питал иллюзии в отношении работы с Megadeth, намекая на плохие продажи альбомов в рок-индустрии. Сам Эллефсон внезапно начал «ванговать», посчитав, что в карьере Megadeth за успешным альбомом следует его совсем неуспешное продолжение (предположение интересное, хоть и спорное).

Так и в итоге и получилось. И после неприятия фанатами нового альбома Мастейн решил вернуть себе контроль над группой, уволив менеджерский состав. «Это то, что происходит, когда кто-то контролирует вещи, связанные с написанием песен». Сам Мастейн даже заявил, что ему лучше было бы выпустить материал в виде сольного альбома, а не как очередной альбом Megadeth. «Причина проста: видя слово «Megadeth» на обложке альбома люди и хотят услышать Megadeth. Просто тогда бы это было проявлением неуважения к ребятам из группы».

Точно так же считает и Дейв Эллефсон, называющий Risk неоднозначным и «мейнстримным» альбомом. В недавнем интервью он заявил, что на выпуск альбома во многом повлияла недружественная к хэви-металу эпоха. «У всех была такая позиция: «Даже не говори, что ты играешь хэви-метал». Говорите, что вы играете хард-рок. Потому что здесь, в Америке, у хэви-метала было ужасное клеймо. Iron Maiden – у всех был спад. Это было непростое время».

По словам Эллефсона, когда Мастейн объявил о том, что они снова должны вернуться к трэш-металлическому звуку, Марти Фридман, главный идеолог выпуска Risk, заявил, что коли так, то я больше с вами не играю. «Часть меня тогда думала: «Господи, ну неужели мы просто вот возьмём, да и вернёмся к тому, что делали раньше? Разве мы не должны двигаться вперед? Разве мы, как и любые другие люди, не развиваемся и не будем развиваться?». В общем, это было интересное время – очень и очень сложное. На кону стояло всё то, что составляло нашу суть, как группу».

Что касается ухода Фридмана из группы, то сам Марти заявил спустя много лет, что одной из причин его ухода стало то, что «группа стала недостаточно агрессивной». И сам он говорил коллегам о своём уходе ещё в середине 1999 года. Но при этом он говорил и о том, что группе нужно было сделать что-то одно – либо стать «чертовски тяжелее», либо более востребованнее (читай, «форматнее»). И если, по мнению Марти, первые альбомы группы для своего времени были суперагрессивными, то теперь появилось множество групп, которые оставили Megadeth далеко позади в этом отношении. В дэт-метал группа вряд ли бы подалась. Напрашивается вывод о том, что наиболее возможным, по мнению Фридмана, виделся именно второй путь. Он говорил, что не хочет, чтобы фэны Megadeth думали, что пилить трэш, это всё, что мы умеем делать.

Risk был по праву отвергнут фанатами группы, которые почувствовали себя кинутыми. Подключились и критики, устроившие группе разнос. Однако это вовсе не означает, что альбом получился плохим. Возможно, Дейву и впрямь нужно было выпустить это в качестве сольного проекта.

Но самое главное, что ему нужно было сделать – это успокоиться и не страдать на тему того, что им, словно карандашом, водила продюсерская рука. Risk – это отличный мейнстримный метал-альбом, характерный для 90-х годов с их ярким и насыщенным музыкальным ландшафтом. Однако бремя имени группы и связанных с ним обязательств не дало альбому того успеха, которого он на самом деле заслуживает.

#музыка #heavymetal