Николас Кейдж ищет сына, ворует у наркоторговцев и помогает рыбакам

Смотрим «Беглеца», «Врата тьмы» и «Доверие».

12 день нашего марафона «Трое в клетке». 12 — это один и два. Если сложить один и два, то получится три — именно столько фильмов мы сегодня обсудим. Как и вчера. Как и завтра. Магия чисел на каждый день.

Короче говоря, на повестке экологическое-политическое что-то, хоррор, у которого чуть больше 20 баллов на Metacritic, и комедия с неожиданно высокой (для кино Кейджа середины 10-х) оценкой критиков.

После взрыва нефтяной платформы Deepwater Horizon конгрессмен Колин Прайс (Николас Кейдж) решил во что бы то ни стало привлечь BP к ответу и запретить добычу сырья у берегов Луизианы. Он выступает на слушаниях, требует провести всестороннее расследование, взыскать компенсацию и даже пускает слезу — в общем, политик реально озабочен проблемами экологии, а следовательно пользуется немалой поддержкой среди населения штата.

Но и на солнце есть пятна. Прайс оказывается в центре секс-скандала, из-за которого теряет жену и место в конгрессе. Герой основывает фонд помощи рыбакам, пострадавшим от разлива, и снова начинает зарабатывать народную любовь.

«Страх испортить хорошую идею — самый сильный из всех писательских страхов», — пишет Алексей Поляринов в предисловии к недавней «Ночной смене». Режиссёру и сценаристу «Беглеца» Остину Старку этот страх, похоже, не знаком. Потенциально классная история в его изложении — месиво из эпизодов.

Между собой они, конечно, кое-как стыкуются, но цельной картины не получается. Фильм шатает от политического памфлета к сопливой мелодраме и морализаторскому нечто. Ближе к концу «Беглец» и вовсе срывается с цепи, всеми правдами и неправдами пытаясь вызвать у зрителя жалость к Колину Прайсу, швыряя героя из одной трагедии в другую.

Только вот не получается из-за явного колониального нарратива. Авторы пытаются показать экс-конгрессмена человеком чести, действительно переживающим за простых работяг. Между тем сами работяги тут — это безликое стадо, которое чего-то ждёт от своего пастыря и варит крабов с кукурузой. У них нет особенных забот, зато Прайс, в противовес рыбакам, личность сложная, многогранная и трагичная. Такой вот белый человек, взваливший на себя ответственность за несмышлёных гнилозубых крестьян. Исключительно по доброте душевной, разумеется.

А ещё все тут какие-то дёрганные и нервные. Николас Кейдж, в глазах которого постоянно дрожит хрустальная слеза, меняет гримасы со скоростью Дмитрия Пучкова, опрокидывает рюмашку за рюмашкой будто в таймлапсе и вечно, до зуда в веках, ёрзает. Даже постельная сцена в «Беглеце» заканчивается суматошным заворачиванием в одеяло. И вроде бы круто: порывистый Кейдж, чего не крутого-то? Но вот как-то не работает: то ли персонаж получился настолько отталкивающим, то ли актёру не дали уйти вразнос. Скорее всего, второе. — Андрей Верещагин

Идёт середина «десятых», фильмы из серии «Паранормальное явление» выходят чуть ли не каждый год и собирают отличную кассу. Всего за несколько лет успеха со своими хоррорами добились Скотт Дерриксон и Джеймс Ван, причём последнему удалось запустить не одну, а целых две жанровых киновселенных — «Заклятие» и «Астрал». Пришла пора другим кинематографистам заимствовать у коллег формулу и зарабатывать бабло.

«Врата тьмы» (в оригинале — Pay the Ghost, «Заплати призраку») как будто сочиняла нейросеть, натренированная на фильмах ужасов, выходивших с конца нулевых. Как бы банально это ни звучало, если вы видели хотя бы один подобный хоррор, вы видели их все.

Вот любящая семья профессора литературы. Преподаёт он студентам, конечно, Гёте, По и Лавкрафта. Сын главного героя начинает видеть в канун Хэллоуина всякую чертовщину, ну а в сам праздник, естественно, пропадает. Дальше мы чуть больше часа смотрим на страдающих родителей, которых мучают видения, детективов, медиумов, серо-голубую цветовую гамму и кадры в почти кромешной тьме под «устрашающую» музыку.

Чтобы придумать подобный сюжет, долго мучиться не надо: бери каркас, натягивай на него какую-нибудь мифологию или фольклор, как сову на глобус, — и вперёд. И кажется, никто особенно не хотел как-то дополнять историю деталями, которые могли бы хоть ненадолго сделать интересным всё «расследование» и заставить зрителя задуматься, кто виновен в пропаже ребёнка — преступник или нечистая сила. Нет, просто ближе к финалу нам читают о нужной сущности из старой книжки, а потом школьная учительница уточняет, по каким правилам действует этот дух. Где должен открываться переход в потусторонний мир посреди Нью-Йорка? Да в заброшке, рядом с тоннелями метро. А врата тьмы откроет местный бомж, если часы отдашь. Почему? Да какая, к чёрту, разница?

Кейджу же в роли горюющего отца откровенно нечего делать и не с чем работать. Разве что несколько раз отчаянно покричать в поисках сына. Большую часть времени актёр просто ходит с грустным лицом, периодически чему-то ужасаясь.

Заснуть на этом кино не получается только из-за скримеров. Видимо, сценаристов таких фильмов отказываются лишний раз отвязывать от батареи и давать им поесть, если где-то со второго акта в кадре внезапно не появляется что-то — с криком или грохотом. Во «Вратах тьмы» это происходит 13 раз. Зачем я считал? Вопрос настолько же бессмысленный, как и «зачем я это смотрел». — Антон Самитов

Оптимистичный полицейский Джим (Николас Кейдж) и его трусоватый коллега Дэвид (Элайджа Вуд) случайно находят помещение, которое, вероятно, мафия использует как схрон. Туда всё время что-то привозят из казино, но оттуда ничего не вывозят; по документам там находится морозильная камера, но стенки у неё почему-то из железобетона и толщиной в 90 сантиметров.

Чтобы проверить догадку, Джим и Дэвид заказывают из Германии специальный сверлильный станок и решают проделать дыру в потолке тайника, чтобы вскрыть его двери. Проблема в том, что в квартире над складом оказывается двое людей, которых приходится скрутить, и что Дэвид не уверен, стоило ли во всё это ввязываться.

Главное достоинство «Доверия» — его хронометраж, фильм без учёта титров идёт всего час двадцать. Это же — главный недостаток; многое здесь будто бы недоделано, недодумано. Слишком просто всё даётся героям, слишком резко меняется настроение этого кино (Кейдж сперва кажется безобидным, а потом хладнокровно убивает торговца оружием), слишком быстро меняет свои взгляды Элайджа Вуд.

Но смотреть всё равно приятно. «Доверие» — первый и пока единственный фильм братьев Брюэров, которые, как отчётливо видно, вдохновлялись работами других братьев — Коэнов. И сняли комедийную басню об алчности, глупости и доверии, да, точнее о его опасности.

Кейдж здесь выглядит бодро, у него смешные усы и несколько удачных выходов: он подшучивает над напарником, притворяясь мёртвым, говорит по-немецки, изготавливает самодельную бомбу. Всё это в меру забавно и увлекательно; для поклонников Кейджа и тех, кто посмотрел все фильмы Коэнов и хочет ещё — не худшее предложение на рынке. — Александр Омолоев

#николаскейдж #троевклетке #мнения