Фильму «Безумный Макс: Дорога ярости» пять лет — Джордж Миллер, Том Харди и Шарлиз Терон вспоминают съёмки
Когда производственный ад не сказался на качестве ленты.
7 мая 2015 года в прокат вышел «Безумный Макс: Дорога ярости» — долгожданное продолжение серии фильмов Джорджа Миллера, оборвавшейся ещё в 1985 году на третьей части.
«Дорога ярости» стала образцом постановки боевиков и непрекращающегося экшена. Умением Джорджа Миллера восхищаются до сих пор: режиссёр «Паразитов» Пон Чжун Хо рассказал, что масштаб фильма «растрогал его до слёз», а Стивен Содерберг в 2017 году признался, что искренне не понимает, «почему этот фильм не снимается до сих пор» и «как сотни людей не умерли» во время съёмок.
Спустя пять лет Джордж Миллер, Том Харди, Шарлиз Терон и многие другие вспомнили, как снимался фильм. «Дорога ярости» пробыла в производственном аду: её производство началось ещё в 1997 году, и за это время она успела сменить актёра главной роли и студию.
По словам Джорджа Миллера, идея о продолжении пришла к нему в голову внезапно. Он переходил улицу в Лос-Анджелесе, и тут его осенило: что если новый «Безумный Макс» будет фильмом про одну сплошную погоню, а макгаффином окажется человек?
Вскоре после этого начались приготовления к съёмкам. Режиссёр вместе с продюсером Дагом Митчеллом начали продумывать фильм и искать актёров на роли. Самого Макса тогда всё ещё должен был сыграть Мэл Гибсон.
Помню, что мы обсуждали Шарлиз [Терон] уже тогда. Её агент сказал, что она не заинтересована в роли, однако я напомнил ей об этом спустя десять лет, и она мне ответила: «Мне её никто не предлагал!»
Изначально «Дорогу ярости» должны были снять в сотрудничестве с 20th Century Fox. Студия закупила десятки дорогих автомобилей и отстроила несколько съёмочных площадок, которые должны были начать использовать уже в марте 2003 года. Но затем случился теракт 11 сентября, и производство «схлопнулось» — компания перестала выделять деньги.
Пока съёмки «Дороги ярости» были заморожены, Миллер и Митчелл отвлеклись на мультфильм «Делай ноги», который стал финансово успешным для Warner Bros. Режиссёр этим воспользовался — он убедил руководство студии перехватить производство «Дороги ярости».
Однако в этот момент главной звезде франшизы, Мэлу Гибсону, было уже далеко за 50 — актёр планировал отойти от дел. Так что режиссёр с продюсером принялись искать нового исполнителя роли.
Само собой, Мэл известен некоторыми выходками, о которых все знают (актёра обвиняли в гомофобии — DTF). Тем не менее, он талантливый режиссёр, блестящий актёр и отличный мужик, несмотря на того демона, который иногда выходит наружу. В тот момент он был слишком стар, и в его участии не было смысла.
Когда я увидел Тома [Харди], я почувствовал то же самое, что и с Мелом Гибсоном, впервые вошедшим в комнату. От него веяло неким резким шармом, звериной харизмой. Ты не знаешь, что происходит у животных на уме, и всё равно они до жути привлекательны.
К тому моменту я не особо много снимался в экшен-фильмах — по крайней мере, не на таких ролях. Натура фильма, его масштаб и размах экшена не сравним ни с чем, в чём я когда-либо принимал участие.
Тогда же начались пробы на роли других персонажей.
Я выросла на всех фильмах про «Безумного Макса» — в Южной Африке они были очень популярны. Помню, как мне было 12 лет, и мы смотрели их с папой. Так что моя реакция [на предложение] была такова: «Конечно я хочу сыграть в „Безумном Максе“. Вы издеваетесь?».
В Австралии проходили безумные и нетрадиционные пробы. Пять или шесть девушек вместо чтения сценария импровизировали и занимались прочими вещами с уроков актёрства. Мы понятия не имели, попали в фильм или нет — и в итоге из всей моей группы выбрали одну лишь меня.
Во время прослушивания меня привели в комнату, из которой мне нельзя было выходить — я села там и начала читать роль. Это был один из самых странных сценариев в моей жизни, потому что он был похож на затянувшийся комикс.
Съёмки назначили на конец 2010 года в Австралии, шахтёрском городке Брокен-Хилле, где снимали первые две части «Безумного Макса». Однако всего за пару недель до старта продакшна в пустыне прошёл сильнейший дождь — лить не прекращало весь октябрь. В тех краях это происходит несколько раз в столетие. А после того, как погода успокоилась, в пустыне расцвели цветы.
Со мной ещё никогда не происходило такого, чтобы съёмки так просто останавливались, и я была разбита. «Серьёзно, это из-за погоды? Меня уволят?»
Производство фильма отложили уже во второй раз, но Миллер не хотел отказываться от съёмок. Сначала в студии решили подождать год, чтобы пустыня «высохла» и пришла в нужное состояние — но ничего не изменилось, и съёмки перенесли туда, где «Безумного Макса» хотели снимать ещё в 2003 году, в Намибию.
Это было безумие — перевезти всех этих людей и машины в Намибию. Кто бы так поступил, если не Джордж? В самом деле, он отличается от других людей, и я люблю в нём эту черту.
Наконец, в июле 2012 года — спустя полтора года после запланированной даты — началось производство фильма.
[Съёмки] были настолько сумасшедшими, насколько только можно себе это представить. [...] Всё снимали как-будто по-настоящему, и поэтому фильм так хорошо выглядит. [...] Ходить по съёмочной площадке было всё равно что быть в этом мире — всё это смотрелось почти как косплей.
Это потрясающее чувство — видеть, как все вокруг шатаются в костюмах, проживая свои роли.
Большинство экшен-сцен в «Дороге ярости» снимали вживую, без зелёных экранов. Компьютерную графику тоже использовали, но не в таких объёмах, как в большинстве боевиков нулевых.
Весь экшен должен был быть настоящим. Волосы не встанут дыбом — по крайней мере, у меня, — когда ты смотришь на Вина Дизеля, тянущего за собой трёхтонный сейф по улице и проходящего идеальные повороты под прямым углом на улице (речь о «Форсаже 5» — DTF). Весь смысл был в том, чтобы это выглядело настолько реалистично, насколько это возможно — поэтому на кону стояло многое.
Я прожила с Джейсоном [Стэтхемом] 10 лет и ни разу не слышала от него, чтобы он испытывал нечто подобное. Когда я рассказывала ему про съёмки, он говорил: «Ого, это настолько сильно отличается от того, с чем я работал когда-либо».
В большинстве таких фильмов ты просто работаешь до того момента, пока не сделаешь трюк — возможно, единственный за неделю. Но здесь же, с самого начала рабочего дня, ты сразу же выполняешь трюк, а зачем ещё один. Это была мечта каскадёра.
По словам Шарлиз Терон, изначально её героиня выглядела иначе — Фуриоса носила длинные волосы и рисунок на лице в духе африканских племён. Но потом вместе с костюмером Дженни Биван они придумали новый практичный внешний вид.
Я сказала Джорджу: «Я не знаю, как она собирается работать с машинами со всеми этими волосами. Мне кажется, меня нужно побрить налысо — Фуриоса должна быть более адрогинной и приземлённой». И он настолько в меня поверил, что меня это растрогало.
Съёмки обернулись для актёров настоящим испытанием.
Больше всего во время съёмок я была движима страхом. Мне было ужасно не по себе, потому что никогда я не делала ничего подобного. Главная проблема, которая возникла между мной и Джорджем — весь фильм был у него в голове, а я настолько отчаянно пыталась его понять.
Фильм выглядит так, будто там жара, однако мы снимали его зимой, и было безумно холодно. Мы с девушками носили не так уж много вещей, и в итоге Райли простудилась.
Были и безумно сложные ночные съёмки, и непрекращающиеся дневные. По словам актёров, под конец дня лицо приходилось очищать от плотного слоя песка. И так продолжалось на протяжении девяти месяцев.
Под конец так сильно хотелось домой. Это были девять месяцев — не в городе, где можно было отдыхать в своём трейлере, а посреди [пустыни], где ничего нет. В такие моменты начинаешь потихоньку сходить с ума.
Из-за того, насколько много деталей приходилось запечатлеть, отсутствия контроля в сценах и их темпа [...] — мы работали быстро, и порой это выматывало.
Исполнителям главных ролей приходилось сложнее всего. По словам Зои Кравиц, Терон и Харди нередко злились, а последний вообще часто срывался на Миллера.
Это было обидно видеть. Но знаете, в каком-то смысле его нельзя винить — потому что с них спрашивали слишком многое.
Мне кажется, из-за моего страха мы огородились друг от друга, вместо того, чтобы сказать: «Это страшно и для тебя, и для меня. Давай относиться друг к другу хорошо». Странно, но мы вели себя как наши персонажи — старались выжить.
Соглашусь. С высоты лет могу сказать, что вёл себя неправильно. Временами давление на нас обоих было невыносимым. От меня ей нужен был партнёр получше и, возможно, опытнее. Это нельзя сфальшивить.
Впрочем, по мнению Ли, изнемождение актёров — именно то, что сделало фильм настолько реалистичным. Харди же потом не раз извинился перед режиссёром уже после того, как фильм вышел.
Персонажи должны быть уставшими, им нужно было искать в себе силы. Не думаю, что актёры отыграли бы свои роли столь же хорошо, если бы фильм снимался на зелёном экране в безопасном окружении.
К концу 2012 года производство всё ещё продолжалось. Съёмки чрезмерно затянулись, студийное расписание срывалось, а бюджет продолжал разрастаться. В Warner Bros. этим были недовольны.
Нам сказали: «8 декабря камера отключается, и не важно, что вы успели снять. Это конец». К тому моменту мы так и не сняли сцены в Цитадели — из начала и конца фильма. И нам пришлось бы уйти в постпродакшн без них. Это было непостижимо.
Я волновалась за Джорджа. Вы не знаете даже половину истории. Видели бы вы его под конец съёмок, он так истощал.
Однажды один хороший молодой режиссёр позвонил мне перед своими первыми съёмками и спросил: «Посоветуете что-нибудь?». Я ему ответил: «Однажды на площадке настанет такой день, когда ты посчитаешь, что сошёл с ума, и всё, что ты делаешь, не имеет смысла. Просто продолжай работать». Когда он закончил съёмки, он мне сказал: «Помните о том, что вы говорили? Что вы не сказали, так это то, что это будет повторяться каждый день». Так и есть.
Но Миллер продолжал искать способы закончить продакшн — и в итоге он договорился на дополнительный месяц съёмок. Однако перед режиссёром поставили задачу как можно сильнее сократить хронометраж.
Когда кто-то режиссирует фильм, он думает об этом ежечасно, даже во сне. Проблема в том, что если ты глава студии, ты думаешь о фильме лишь десять минут по средам.
Было безумно больно вырезать сцены. Мне кажется, студия не верила в фильм, и потому было очень сложно продолжать работать. Так что мы с Джорджем решили — мы сделаем фильм, который мы хотим сделать, и если он никому не понравится, всё и так будет хорошо.
В мае 2015 года «Дорога ярости» наконец вышла — и критики были от неё в восторге. В итоге фильм получил десять номинаций на «Оскар», включая лучшего режиссёра и лучший фильм, и победил в шести из них — за лучшие костюмы, звук, монтаж, звукомонтаж, грим и работу художника.
Как актёр, ты снимаешься в куче фильмов — какие-то из них хороши, а какие-то нет, и про них приходится забыть. Но в случае с «Дорогой ярости» мы вложили в фильм наши кровь, пот и слёзы, и если бы он не был хорош, я бы почувствовала себя опустошённой. Это одна из сложнейших ролей в моей жизни, но оно того стоило — если Джордж вновь попросит меня сыграть, я сделаю это ещё раз.
В Японии один критик рассказывал мне свои впечатления о фильме, и я был поражён тем, насколько хорошо он читал между строк. Я спросил: «Сколько раз вы просмотрели фильм?», и он ответил: «Один. Могу ли я вам кое-что показать?». Он поднял футболку, где был красный символ Несмертного Джо, прямо на его груди.
По словам Миллера, он даже не думал, что «Безумный Макс» станет оскароносным.
В тот момент, когда твои идеи в итоге осмысляет большая аудитория, ты понимаешь, что занимался этим не зря. В сказках народа суахили говорилось: «История рассказана. Если она плоха, то это моя вина, потому что рассказчик — я. А если она хороша, то она принадлежит всем». И ощущение того, что история теперь принадлежит всем — это настоящая награда.
Один из лучших фильмов того десятилетия. Просто произведение искусства.
Комментарий недоступен
единственный фильм, на который я два раза в аймакс ходил.
Комментарий недоступен
Игра не отстает, кстати)
Фильм шикарен. я теперь каждый раз ржу с мемчика.
Окей, уговорили, пересмотрю в 6 раз