Мне присылали и настоящие вопросы о предмете моего исследования, но многие попросту затерялись среди обзывательств и угроз.
Мне говорили, что мне следовало бы «убить себя». Желали смерти всей моей семье. Утверждали, что к науке я не имею отношения, потому что я отказывалась публично «вступать в дискуссии» о количественном анализе, который я даже не успела провести.