«Меня просят извиниться перед этой мелкой сучкой»: как писатель Грэм Грин судился с юной актрисой Ширли Темпл

А также о том, существовала ли сексуализация юных актеров в фильмах межвоенного периода.

В 1938 году британский суд Королевской скамьи рассмотрел иск о клевете, поданный американской кинокомпанией «20 век Фокс». Заявители считали, что кинокритик Грэм Грин оболгал в своей рецензии на фильм «Крошка Вилли Винки» актрису Ширли Темпл. По решению суда виновные должны были выплатить пострадавшим (кинокомпании и актрисе) 3500 фунтов стерлингов. 3000 заплатила редакция журнала, в котором была опубликована рецензия, 500 фунтов отдал Грэм Грин.

«Крошка Вилли Винки» (1937) - экранизация одноименного рассказа Редьярда Киплинга о шестилетнем мальчике, сыне английского полковника, несущего службу в Индии. Главный герой помогает спасти английскую леди, которую собираются похитить местные повстанцы. В экранизации мальчика заменили на девочку – сценарий писали для восьмилетней суперзвезды Ширли Темпл. Критики хвалили фильм за дорогие декорации, за то, что на вторых ролях – отличные взрослые актеры, но предупреждали, что ровесникам актрисы фильм может показаться слишком длинным.

Английскому романисту Грэму Грину в 1937-м было 32 года. Для дополнительного заработка он сочинял кинорецензии, публиковавшиеся в то время в «Найт энд дэй» - планировалось, что этот журнал станет своего рода лондонским вариантом «Нью-Йоркера». Вот что Грин написал о «Крошке Вилли Винки» (перевод мой):

«Владельцы ребенка-кинозвезды похожи на арендодателей: стоимость их имущества уменьшается каждый год. За ними – колесница времени, перед ними – пустыня забвения. Чем сейчас известен Джеки Куган? Семейными склоками. [1] Случай мисс Ширли Темпл вызывает особенный интерес: ведь ее детский облик – всего лишь маскировка, ее тайное обаяние связано с миром взрослых. Уже два года назад она была шикарной крошкой – думаю, что детство ее закончилось после выхода «Маленькой бунтарки» в 1935-м. В «Капитане Январе» (1936) она носила брючки с игривостью Дитрих: ее аккуратные, хорошо развитые ягодицы колыхались, когда она отбивала чечетку, кокетливо постреливая своими глазками. И вот в «Крошке Вилли Винки» она появляется в коротких килтах – девчонка что надо! Полюбуйтесь с каким важным видом шагает она по учебному плацу, послушайте, как восторженно вздыхают ее ветхие поклонники, глядя на то, как сержант поднимает перед ней руку, а она оценивающе, с невинной порочностью смотрит на мужчину своими юркими студийными глазами. За маской ребенка, неплотно прилегающей к ее лицу, проскальзывают взрослые эмоции: и любовь, и горечь.

Умно придумано, но это ненадолго. Поклонники Темпл – мужчины средних лет и священнослужители – так живо реагируют на ее двусмысленное кокетство и на ее стройное тельце только потому, что между их рассудком и желанием опущен противопожарный занавес из сюжета и диалогов. «Почему мамочка плачет из-за тебя» - что может быть безобиднее этого вопроса? Вот ее героиня в белой ночнушке умоляет дедушку пригласить мамочку на танец – что может быть невиннее? Все эти реплики поданы в ее новом фильме, поставленном Джоном Фордом, известном по «Осведомителю», с потрясающим мастерством. Досидеть до финального лепетания, до последнего всхлипывания не составит особого труда. Cюжет – история афганского разбойника, которому крошка Вилли Винки помогает исправиться и вернуться в Британский Радж – сильно отличается от рассказа Киплинга. Не стоит переживать. Плохи обе истории, но все же голливудский фильм чуть лучше рассказа».

[1] Шестилетний Джеки Куган стал суперзвездой, снявшись в «Малыше» (1921) Чарли Чаплина. В 1937-м он планировал судиться с матерью и отчимом, растративших его гонорары.

Мнение Грина было уникальным и необычным – это, пожалуй, объясняет то, что американские владельцы ребенка-кинозвезды решили нанести ответный удар. Зимой компания «20 век Фокс» подала иск о клевете. Рассмотрение иска началось в марте 1938 года и завершилось через два месяца. Адвокат, представлявший кинокомпанию, постеснялся зачитывать публично рецензию Грина (сама Ширли Темпл в 1937-м не знала о ее существовании). Судья посчитал публикацию рецензии «грубейшим нарушением закона» и назначил значительный денежный штраф (500 фунтов в 1938 году – это примерно 35 000 долларов в 2024-м). «Меня просят извиниться перед этой мелкой сучкой Ширли Темпл», - написал приятелю Грэм Грин в апреле 1938-го. На суде его адвокат сообщил, что от лица своего клиента приносит извинения мисс Темпл за те страдания, которые она наверняка испытала бы, если бы прочитала эту рецензию.

Очевидно, что Грин не стремился обидеть саму Темпл и, более того, считал, что «Вилли Винки» неплохо сделан. Раздражение у него вызывают, во-первых, взрослые, эксплуатирующие актрису и создающие образ, привлекающий сопящих мужчин среднего возраста («восторженные вздохи» из рецензии автор скорее всего сам услышал во время киносеанса и вздыхал, скорее всего, священнослужитель). Во-вторых, Грину не нравятся взрослые поклонники Ширли Темпл, считающие, что наслаждаются сентиментальной историей о плачущей мамочке и суровом дедушке, и скрывающие свои подлинные чувства.

Были ли во времена Грина мужчины, находящие привлекательной юную Ширли Темпл? Несомненно, да – в своей автобиографии актриса описала, как пришла с мамой устраиваться на MGM и осталась наедине с продюсером Артуром Фридом. Он сказал двенадцатилетней девочке, что у него кое-что есть для нее, расстегнул штаны и показал ей пенис. Темпл не была в те годы знакома с мужской анатомией и рассмеялась, плохо понимая, что происходит. Фрид выгнал ее из кабинета, карьера в MGM не сложилась. Конечно, трудно безоговорочно верить единственной свидетельнице, вспоминающей события сорокалетней давности, и выставляющей в невыгодном свете не взявшего ее на работу продюсера, но, с другой стороны, всякое может быть.

А много ли было таких, как Артур Фрид? На этот вопрос ответить невозможно. Если верить рецензии Грина, то вздыхали чуть ли не все мужчины, сидящие в зале, но свидетельств того, что игру Темпл воспринимали именно так большинство зрителей у нас нет. Я посмотрел сцену на плацу из «Вилли Винки», которую подробно расписывает Грин, и, как и ожидал, ничего такого там не увидел – серьезная девочка пытается маршировать, слушая команды сержанта.

Оценочные суждения - шаткие суждения. То, что Грин называет кокетством, я бы назвал игривостью или повышенной эмоциональностью. В разное время потребность зрителей в милых, сентиментальных зрелищах, удовлетворяется по-разному. И если мне кажется странным, что тридцатилетний критик регулярно ходил на фильмы с Ширли Темпл и рецензировал их, то, возможно, Грин тоже удивился бы, узнав, что тридцатилетние зрители в наши дни охотно смотрят мультфильмы и ролики со смешными котами. Для каждой эпохи – свое представление о невинном, милом и сентиментальном.

Об истории с Ширли Темпл я вспомнил, увидев фотографии малышки Пегги, звезды немого кино в журналах, вышедших в апреле 1924 года (я пролистывал их, подбирая материалы для своего ТГ-канала). Из 2024 года они, конечно, кажутся чем-то кринжовым – представить что-то подобное в современных медиа, рассказывающих о новостях кинопроцесса, я не могу. Но, с другой стороны, я вполне могу переключить восприятие и вообразить невинных и сентиментальных людей, умиляющихся тому, как кривляется пятилетняя девочка.

Сексуализация, о которой любят говорить в последние годы, как и многое другое не является чем-то объективным, но существует лишь в глазах смотрящего. Легко говорить об очевидном непотребстве (детские конкурсы красоты), но за пределами очевидного – множество сомнительных кейсов, интерпретация которых зависит только от того, в какую сторону сегодня дует ветер общественного мнения. Мне, всегда считавшему, что «Леон» рассказывает о дружбе, было странно узнать, как увеличилось число зрителей, считающих по-другому. Сейчас мы живем в мире, где представление о сексуализации является чем-то незыблемым, история с рецензией Грэма Грина напоминает о том, что было время, когда все было по-другому, и настанет время, когда опять все изменится, – будут и новые слова, и новые смыслы.