«Грешники» — как Райан Куглер миксует прошлое и будущее

Многие воспринимают «Грешников» как ремейк «От заката до рассвета», но на самом деле этот фильм вдохновлен и пропитан историей юга США. Большой разбор исторических отсылок.

Для начала два дисклеймера: во-первых, статья темна и полна спойлеров, это очевидно. Во-вторых, я не претендую на исчерпывающую аналитику — «Грешников» можно рассмотреть со множества сторон, и это лишь одна из них.

«Грешники» — личная и запоминающаяся история о жизни чернокожих американцев на Юге в эпоху, когда свобода для них была все еще не гарантией, а лишь зыбким обещанием. При этом Райан Куглер не старался изобразить это как борьбу безукоризненного добра с чернейшим злом. В «Грешниках» каждого найдется за что упрекнуть — братья-близнецы Элайджа («Смоук») и Элиас («Стэк») (обе роли исполняет Майкл Б. Джордан) — настоящие проходимцы. Спустя несколько лет после Первой мировой они не нашли лучшей судьбы, чем стать бутлегерами в Чикаго. Каждый день они преступают закон и сталкиваются с таким же беззаконием по отношению к ним.

Вампиры, которым они противостоят по ходу фильма, не часть их повседневности, однако даже их «обычная» жизнь не менее опасна — быть чернокожими во времена Джима Кроу, означает каждый день бояться линчевания. Однако несмотря на все ловушки системы, у них есть шанс преуспеть: можно вернуться в родной город в Миссисипи, позвать на помощь старых друзей и организовать совместное дело — джук-джойнт, дешевый бар с танцполом, в котором обычно отдыхали по вечерам чернокожие рабочие.

«Грешники» не фильм о трудной судьбе чернокожих (точнее, не только о ней). В середине фильма на сцене появляется вампир Реммик — такой же чужой для этой страны, однако вместо созидания выбравший путь смерти. Он классический вампир — боится солнца и любит кровь, однако многослойность истории Куглера превращает его из обычного монстра в наглядную картину того, что бывает, когда массу людей охватывает безумие. Чаще всего — проливается кровь.

Райан Куглер всегда любил жанровое кино. В детстве он был фанатом «Сумеречной зоны», а старшие братья показывали ему «Кошмар на улице Вязов» и «Пятницу, 13-е». Это не значит, что он игнорировал хорроры о черной культуре — Куглер впитывал «Истории из морга» (1995), «Кэндимэн» (1992) с Тони Тоддом, «Лепрекон 5: Сосед» (2000) с Айс-Ти. Тогда он еще не думал о том, что хочет снимать кино, однако, уже сняв «Черную пантеру» (2018) и «Крид: Наследие Рокки» (2015) он обратился мыслями к своей родине и своему прошлому.

В интервью Куглер с ностальгией вспоминал о своей страсти к классической «Сумеречной зоне» (1959-1964) Рода Серлинга. Один из эпизодов он запомнил на всю жизнь: это 23-я серия 3-го сезона, «Последние похороны Джеффа Мёртлбэнка», история о деревенском бездельнике Джеффе, который внезапно вылезает из гроба на собственных похоронах. После чего решает начать новую жизнь — но теперь трудиться и помогать всем вокруг. Разумеется, финал у этой истории куда менее радостный. Как и «Грешники», этот эпизод «СЗ» разворачивался на юге США в первой половине XX века, и именно его можно называть главным источником вдохновения Райана Куглера.

Райан Куглер родился в Окленде, куда его семья переехала в 1940-х годах, во время второй волны Великой миграции, когда больше пяти миллионов афроамериканцев переселились в штаты Запада США, в первую очередь в Калифорнию. Это переселение вызвало множество кровавых беспорядков — процент чернокожего населения во многих городах вырос в несколько раз, что понравилось далеко не всем коренным жителям, вынужденным конкурировать за рабочие места, но в первую очередь — городским властям. Они намеренно строили дешевые для жизни районы, привлекая туда низкооплачиваемых чернокожих мигрантов и таким образом отделяя их от «респектабельных белых районов». Именно эта сегрегация породила, например, знаменитый район Южный Лос-Анджелес, всем известный как «Южный Централ».

Именно в таких местах складывалась культурная идентичность чернокожего населения США. Сюда же они привезли с юга свои традиции и, например, музыку. Райан Куглер вспомнил рассказы своего дяди из Миссисипи, который любил слушать блюз.

Большую часть жизни Куглер считал блюз «музыкой для стариков», но после смерти дяди его восприятие изменилось. Это стало частью его ритуала скорби. Чтобы справиться с чувством вины от того, что последние годы он проводил вдали от малой родины и семьи, он начал слушать блюзовые записи, вспоминая дядю. Райан Куглер до этого момента никогда не был в Миссисипи, поэтому чувство вины жгло его. Чтобы найти собственные корни в фильмах о Ваканде, Куглер дважды летал в Африку, однако игнорировал американский Юг. Поэтому «Грешники» — его посвящение тем, кто решил остаться на юге в Великую миграцию, кто олицетворяет для него и миллионов таких же как он — стойкость, силу и искусство.

От просмотра «Грешников» может возникнуть странное чувство: будто люди в кадре одновременно и наши современники, и словно пришли со старых фотографий. Словно кто-то с помощью нейросетей (в хорошем смысле) оживил фотоальбом собственной семьи, заставив танцевать, петь и пить своих бабушек и дедушек. Это не случайно — вдохновением для Куглера послужил, в том числе, живой и смешной рассказ его бабушки о первом свидании с дедушкой в кино. История изменила восприятие Куглера, который посвятил фильм слиянию прошлого и будущего.

Отсюда в середине фильма появилось живое блюзовое выступление, в котором звучат одновременно прошлое и настоящее: от африканских барабанов до фанка и хип-хопа. С этой же целью Куглер пригласил в фильм знаменитого блюзмена Бадди Гая — чтобы тот своим камео связал настоящее с прошлым, реальность со сверхъестественным.

Зло в «Грешниках» многослойно и действует, исходя из собственного понимания справедливости. В первый же вечер работы джук-джойнта покой героев нарушают трое вампиров, играющих традиционную ирландскую музыку и отплясывающих джигу. «Я одержим ирландской народной музыкой. Мои дети тоже. Моё имя — ирландское, — рассказывал Куглер.

Их лидер — древний вампир Реммик, заставший еще времена колонизации Ирландии. Персонаж Джека О’Коннелла с самого начала знал, что Ку-Клукс-Клан не позволит работать Смоуку и Стэку на их земле, и что они только и ждут ночи, чтобы устроить кровавую расправу. Он решает оказаться быстрее и собрать жатву первым. Но и у него есть собственная логика. Чтобы попасть в помещение, вампиру испокон веков нужно разрешение хозяина. Реммик выбирает стратегию «великодушия» — он предлагает выход из ада американского Юга с помощью обращения в его собственную веру, которая якобы не различает ни расы, ни религии своих последователей.

Почему это неправда, показано в потрясающей танцевальной сцене, где все, включая Стэка, пляшут ирландскую джигу. Он, лишь недавно танцевавший под музыку предков, вынужден дрыгаться под чуждую ему мелодию. Доходчивая метафора того же рабства, только под маской сочувствия: вы вольны делать что угодно, лишь дайте Реммику выпить вашей крови. Он подарит вам вечную жизнь под своим крылом вдали от плантаций, но заберет вашу идентичность. А быть «вне своей расы» — значит перестать быть чёрным.

Еще одна форма подчинения в «Грешниках» — деньги. Даже там, где они, казалось, должны решить все проблемы, деньги остаются маркером насилия. Братья, готовясь к открытию своего клуба, пытаются действовать по законам Севера — и просто купить всех нужных им людей. Они не жалеют денег, ведь эти купюры запятнаны кровью, это деньги мафии. Реммик же пускает в ход золотые монеты словно лепрекон, ему тоже важно привлечь, подчинить, купить душу.

Именно деньги становятся спусковым крючком событий финала. Мэри (Хейли Стайнфелд) — бывшая возлюбленная Стэка, белая женщина с чернокожими предками (по терминологии той эпохи — «окторон»). Услышав, что джук-джойнт братьев убыточен, она предлагает сходить к Реммику и узнать, есть ли у него доллары. Так Мэри становится первой жертвой вампиров в клубе.

Вампиры вампирами, но «Грешники» такой же хоррор, как и драма о невозможности социального лифта в условиях сегрегированной экономики. Старая лесопилка, которую брать Смоук и Стэк превращают в клуб, становится для них такой же ловушкой, как и система, которую они отчаянно пытаются преодолеть.

Один из братьев произносит: «Чикаго — это тот же Миссисипи, только с небоскрёбами». Часть зрителей может догадаться, почему. В 1919 году, сразу после окончания войны, в Чикаго произошёл один из самых жестоких расовых погромов «Красного лета», начавшийся после того, как белый мужчина забросал камнями чернокожего подростка Юджина Уильямса, купавшегося в озере Мичиган. Уильямс случайно пересёк невидимую, но строго охраняемую черту, разделяющую пляжи на места купания для чернокожих и белых. Полиция отказалась арестовать убийцу, и вскоре город охватили массовые беспорядки, в которых погибли десятки чернокожих и белых. Фанфакт: белые толпы возглавляли этнические ирландцы — снова отсылка на «Грешников».

Стартовый капитал герои, кстати, украли именно у итальянской и ирландской мафии. По-другому получить такую сумму денег у них бы не вышло. В те годы банки системно отказывали чернокожим в кредитовании. Можно ли было заработать деньги иначе?

В «Грешниках» показаны две формы долговой кабалы, распространённые на Юге США в 1930-х — трудовые отношения, от рабства отличающиеся лишь по названию. Во-первых, каторжный труд, с которым мы сталкиваемся, когда видим в начале фильма Стэк, его кузен Сэмми и старый блюзмен по прозвищу Дельта Слим проезжают мимо бригады заключённых в цепях. Тринадцатая поправка к Конституции США формально отменила рабство, «кроме как в качестве наказания за преступление», и южные штаты воспользовались этой лазейкой. Чернокожих можно было арестовать за «бродяжничество» или «праздное шатание», а затем заставить бесплатно работать в нечеловеческих условиях.

Вторая форма — издольщина (sharecropping), именно она в фильме приводит к финальной резне. После Гражданской войны и провозглашённой свободы белый Юг впал в панику: казалось, что теперь каждому бывшему рабу по сорок акров и они станут землевладельцами наравне с бывшими «хозяевами». Но всё обернулось иначе — президент Эндрю Джонсон вернул земли их прежним белым владельцам. А чтобы компенсировать потерю рабов, элита плантаторов навязала освободившимся чернокожим сделку с дьяволом — систему долевого земледелия, ту самую издольщину.

Формально они становились «фермерами» и получали процент от собираемого урожая, но в реальности были вынуждены арендовать землю, инструменты, жильё — и снова попадали в кабалу. Задолженность перед хозяевами росла, бедность стала наследственной. К тому же, платили арендаторам не деньгами, а тем, что называлось scrip, то есть расписками или «деньгами чрезвычайных обстоятельств» — деревянными или бумажными жетонами, которые принимались только в магазинах, принадлежавших тем же самым землевладельцам, с завышенными ценами. В фильме показан лавка семьи Чоу — одна из немногих, где чернокожие могли рассчитывать на честные цены.

В 1932 году, когда происходит действие «Грешников», долевое земледелие всё ещё было нормой в законах Джима Кроу (серия государственных законов, направленных на расовую сегрегацию, действовавших с конца 19-го века по 1965 год). И каждый, кто пытался выиграть в этой подставной игре, сталкивался с террором. Ку-клукс-клан и подобные ему структуры не терпели амбиций у чернокожего населения. В фильме Дельта Слим (в исполнении Делроя Линдо) вспоминает, как его товарища по группе линчевали — тот мечтал открыть собственный магазин на деньги, заработанные на гастролях, но не успел доехать до поезда.

Владелец, продавший братьям лесопилку, заявляет, что «Клана-то больше нет». Мы знаем, что это ложь не только потому, что Реммик в начале фильма кусает семью, хранившую дома характерный колпак, но и из реальной истории. Да, первоначальная версия Ку-клукс-клана угасла к середине 1870-х, но в начале 20-го века организация была вновь на пике. Что стало причиной её возрождения? Фильм «Рождение нации» (1915), снятый по мотивам «Члена клана» и «Пятен барса» писателя и бывшего священника баптистской церкви Томаса Диксона. Немой кинофильм Дэвида Уорка Гриффита демонстрировался даже в Белом доме (спасибо президенту и бывшему соседу Диксона по колледжу Вудро Вильсону) и завоевал огромную популярность. В 1920-е годы во «втором» Ку-Клукс-Клане состояли миллионы американцев. И хотя после обвинений лидера клана Дэвида Кертиса Стивенсона в изнасиловании из клана ушли большинство его участников, в 1930-м году в клане все еще состояло не менее 30 тыс. человек, а последние убийства клановцами были зафиксированы в 1937 году.

Поэтому настоящий катарсис фильма — не момент, когда Смоук вонзает кол в древнего монстра, утверждающего, что он ровесник святого Патрика. Он наступает в тот момент, когда Смоук опустошает обойму автомата Томпсона в местного Великого дракона Ку-клукс-клана. Этим он, конечно, не побеждает систему. Мечта братьев о джук-джойнте изначально обречена — правила написаны не для них. Но одной ночью она была реальна.

События «Грешников» случились не из-за древнего проклятия или «сумеречной зоны», а потому, что быть чернокожим бизнесменом в экономике Джима Кроу — почти невозможная задача. Если бы банки кредитовали чернокожих, братьям не пришлось бы грабить мафию в Чикаго. Если бы арендаторы получали живые деньги, а не расписки, клуб приносил бы прибыль. Если бы бизнес приносил доход, Мэри не вышла бы на улицу — и всё остальное бы не случилось. Да, в истории есть вампиры, но настоящими кровососущими тварями были вовсе не Реммик и его свита.

Телеграм-канал, где много всякого про книги и сериалы, литературное мастерство и гик-культуру.

#грешники #райанкуглер #анализфильма