Бердмэн. Это ли не чудо?
Потрясный фильм. Не стоит тратить ни символа на апеллирование к наградам и признанию — и критиков, и общественности. Но это действительно заслуженно. «Бердмэн» — это деструкция супергероики в самом её расцвете, вызов трендам и брошенная перчатка клёпанным блокбастерам. Это актёрская игра, эрекция Нортона, отличный зад Эммы Стоун, морщины Наоми Уоттс и лысина Майкла Китона.
Осторожно, спойлеры!
Уже на седьмой минуте пробивает на искреннюю радость и трепет от того, как же всё хорошо, как всё выверено, чётко. Бесконечные коридоры и следование за персонажами создают иллюзию одного кадра, но есть и склейки, и переходы во времени — их плавность очередной повод улыбнуться. Актёрская игра уже упоминалась, но это скорее актёрская жизнь, причём жизнь буквально — фильм об обратной стороне ремесла и искусства. Насколько оно избирательно, высокомерно, требовательно и неблагодарно.
Переходим к одной из двух прекрасных рифм, что были мною замечены. Это, конечно же, «Чёрный лебедь» Даррена Аронофски. Главные герои испытывают кризис в самый разгар творческого процесса и репетиций перед премьерой, их раздваивает — условно на тёмную и светлую сторону. Однако разница есть: в «Бердмэне» тёмная сторона зазывает отказаться от искусства, уйти от постулата «Сделать что-то важное» в сторону кормушки кошелька и эго. В фильме Аронофски наоборот — черный лебедь готова пожертвовать всем ради результата. Фильм заканчивается трагично: цель выполнена, цена — жизнь главной героини. А у Иньярриту снова наоборот — условно побеждает условно светлая сторона: Ригган выстреливает в себя из реального пистолета и лишается носа (клюва, на самом деле). Даже стойкая критикесса ломается и пишет хвалебную рецензию (заголовок ее статьи в «Таймс» — и есть второе название фильма). Он сделал это ради искусства, тем самым убив Бердмэна. Если на протяжении всего фильма он был внутренним голосом, то в конце его роль сводится лишь к стеснительному сидению на унитазе.
Актёрский состав безукоризненен. Подход был строгим: во время долгих планов актёрам необходимо было выучивать по пятнадцать страниц текста; Майкл Китон и Эдвард Нортон вели подсчёт ошибок. В ходе съёмок Эмма Стоун набрала больше всех ошибок, Зак Галифианакис — меньше всех.
Вторая рифма. Стоит присмотреться к треугольнику Ригган Томсон — Майкл Китон — Эдвард Нортон. Все трое — заложники одной роли и пожизненной славы (проклятия?). Майкл Китон в «Бэтмене», Эдвард Нортон в «Невероятном Халке», Бердмен в «Бердмэне», само собой. И все трое освобождаются в этом фильме. Это ли не чудо?
Марк Ньютон