«Носферату» 1979 — шедевр, «Носферату» 2024 — недоразумение

Вообще не понимаю, зачем Эггерсу понадобилось переснимать «Носферату», если Вернер Херцог уже сделал это настолько прекрасно, насколько это вообще возможно.

В отзывах на «Носферату, призрак ночи» (1979) мне несколько раз попадалось слово медленный. Я же, наоборот, хотела ещё больше продлить течение фильма, потому что не могла оторвать глаз от великолепия его сцен, отсылающих к фламандским натюрмортам и австрийским пейзажам.

Посмотрите, как качественно стилизованы интерьеры, декорации и костюмы. Ну просто ожившие картины!

А какие тут цвета в пейзажных сценах, как тонко тут подобрана гамма, как мягкий свет и туман размывают оттенки до полупрозрачности.

В сюжет своего «Носферату» Вернер Херцог добавил новое прочтение по сравнению с фильмом Мурнау 1922 года, от чего фильм только выиграл, на мой взгляд. Хэппи-энд не так уж хорошо подходил к этой мрачной истории, Херцог это исправил.

И герои стали более многозначными. Граф Дракула тут не только страшный и отталкивающий, но одновременно и внушающий жалость. И страшную тоску от осознания его обречённости на вечное существование ни мертвым, ни живым.

(Носферату) это я. Я никогда не был актером, который просто играет роль.
То, что я представляю как актер, также находится внутри меня. Это крик любви, выражение отчаяния или надежды. Поэтому я концентрированно выражаю чувства, которые есть у каждого. В этом отношении я сам Носферату...
Этот граф Дракула мне знаком и симпатичен. У него нет свободы воли... Он отражает зло, но также и всю нашу надежду на любовь.
Вернер Херцог позвонил мне в два часа ночи и спросил, могу ли я сыграть вампира. Я никогда не видел фильм Мурнау и не испытывал ни малейших предубеждений, поэтому сказал «да». Меня заинтересовала волшебная, необъяснимая, сказочная сторона этого материала. Я просто сказал да.

Клаус Кински

А Люси и ее бескорыстной жертве в финале Херцог добавил оттенок наслаждения и эротизма, посмотрите на кадр на последнем фото.

(Тут) есть сексуальный элемент. Ее постепенно влечет к Носферату. Она чувствует очарование...
Сначала она надеется спасти людей города, пожертвовав собой. Но затем наступает момент перехода. Есть сцена, когда он сосёт её кровь — сосёт и сосёт, как животное — и внезапно её лицо приобретает новое выражение, сексуальное, и она больше не отпустит его. Это рождённое желание. Такого момента никогда не было в фильме о вампирах.

Изабель Аджани

Ну и что говорить, актеров, играющих в «Носферату» 1979 года — Кински и Аджани — вряд ли кто-то затмит. Игра Аджани, может быть, не так сильна, как Кински или Бруно Ганца в роли Джонатана, но она берет нереальной, неземной красотой и попаданием в типаж.

После «Носферату» 1979 года я посмотрела новый ремейк Эггерса и он мне совсем не понравился. Однако вместо того, чтобы его ругать, хочу попробовать разобраться через особенности фильма и его производства, что тут пошло не так.

Херцог взял в «Носферату» многих из тех, кто уже играл у него, в том числе Клауса Кински на роль самого Носферату. Других актеров режиссер подбирал в первую очередь по визуальному попаданию в образ.

... каждый (из актеров) кажется необычайно подходящим, потому что Херцог почти полностью полагается на личность исполнителя при подборе актеров. Он говорит, что впервые заинтересовался Изабель Аджани из-за постера — даже не самого фильма — «Истории Адель Х.» (1975), и он отбирал несколько ролей в «Носферату» по фотографиям.

Эггерс тоже планировал снимать «Носферату» с Аней-Тейлор Джой, которая уже играла у него в «Ведьме» и в «Варяге», но что-то не срослось и на главную роль взяли Лили-Роуз Депп, с которой режиссер работал впервые.

У меня, извините, вопрос: что тут с лицом у Лили-Роуз Депп? Кого она обливает презрением? Зрителя, который решил посмотреть фильм?

А с ролью Носферату вообще как-то странно получилось, как будто Билл Скарсгард попал туда просто потому, что очень хотел, а другие роли уже были заняты.

Скарсгард обсуждал с Эггерсом «Носферату» с момента выхода фильма «Ведьма» (2015) и первоначально пробовался на роль Фридриха Хардинга. Позже режиссёр предложил ему Томаса Хуттера, ... в итоге производство ремейка остановилось на несколько лет. Скарсгард отправил Эггерсу письмо, в котором поинтересовался, сможет ли сыграть в фильме кого-нибудь. Поскольку на роли Хардинга и Хуттера уже были подобраны актёры, Эггерс пригласил его воплотить образ графа Орлока, хотя изначально рассматривал на данного персонажа исключительно актёров среднего возраста.

Что еще интересно, в «Носферату» Херцога маленькие роли получила почти вся съемочная группа, и даже сам Херцог играет в фильме монаха.

Я здесь, чтобы помочь с английскими диалогами, и, как почти все остальные в «команде» — я сейчас нахожусь перед камерой. Эти камео — «угощения», которые получают помощники Херцога, ... небольшое, но красноречивое проявление его гения в том, что он приводит всех в свою особую вселенную. Они также придают его работе особую непрерывность и, по крайней мере для него самого и тех, кто вовлечен, стирают различие между процессом и результатом.

Все это, видимо, так сильно сплачивало команду, что они готовы были за фильм идти в бой, и это не метафора.

Весь нидерландский город Делфт, где Херцог снимал сцены с океаном, прибытием корабля и распространением чумы, был против съемок, и особенно жители возражали против выпускания на их улицы 11 тысяч крыс (кто их осудит).

Обстановка была очень напряженная, и когда Херцог с помощниками приехал забирать крыс у местного фермера, тот не хотел их отдавать и завязалось натуральное побоище:

Херцог в сопровождении нескольких членов своей команды и двух женщин-биологов отправился за крысами. Их встретили фермер и дюжина рабочих, вооруженных всевозможными сельскохозяйственными инструментами в качестве оружия. На подъездной дорожке горизонтально поставили большой фургон, чтобы заблокировать им выход, и началась поистине кошмарная драка. Ветровые стекла были разбиты, машины повреждены, все были сильно избиты, поцарапаны и в синяках. Сам Херцог едва не погиб, когда рабочий направил прямо на него огромный кран.

«Носферату» Эггерса на 25 минут длиннее фильма Херцога, но диалогов в свежем фильме по ощущениям больше раз в пять. Нам разжевывают каждую мысль, каждое чувство, каждое событие. Совершенно не давая пространства для озарений и открытий зрителя.

Из-за этих постоянных пояснений на сценах с Дефо мне буквально казалось, что я смотрю «Код да Винчи».

У Херцога тоже есть диалоги, но они дают простор для интерпретаций. А самое важное режиссер показывает через визуал и игру актеров, а не проговаривает. Херцог даже отказывался обсуждать смыслы фильма с командой, сохраняя нужную атмосферу многозначности и иррациональности.

Он (Херцог) яростно отказывается от интерпретации, и каждый из его творческого триумвирата (оператор, художник-постановщик, художник по костюмам) говорил мне по отдельности, что любые типы психологически или метафизически заряженных дискуссий строго запрещены. «Мы не должны говорить об этом», — скажет он и уйдет. Этот процесс таинственен даже для них. «Мы не говорим о стиле или атмосфере», — говорит Йорг (Шмидт-Райтвайн, оператор), — «но мы на одной волне».

Слушайте, я что ли одна устала от бесконечного блокбастерно-голливудского синего и оранжевого? Во времена первого Терминатора это было свежо, но сколько можно?

Дайте мне естественную картинку с натуральными цветами, доколе в любом фильме с бюджетом все будет заливаться этим однообразным teal/orange?

Причем, как я читала, это не цветокоррекция, а какие-то новаторские фильтры, использованные оператором Ярином Блашке при съёмке, потому что Эггерс любит аутентичность и достоверность и предпочитает все делать на площадке, а не в пост-обработке. Но результата это не меняет. Картинка скучная и безжизненная. Обескровленная, как жертвы Носферату.

Сравните подборку кадров из фильма 1979 и 2024 года: