Изучаю библиотеку Criterion Collection. Часть 1

От «Великой иллюзии» до «Семи самураев»: как старое кино оказалось живее современного

Иногда кажется, что старое кино — это что-то вроде школьной программы: все хвалят, но смотреть никто не хочет. Criterion Collection стоит как музей, полный фильмов, о которых все слышали, но мало кто реально включал. Я решил проверить, почему эти ленты до сих пор цитируют, обсуждают и перевыпускают в 4K, когда большинство современных фильмов не переживают даже премьеру на Netflix.

Без кинокритических регалий и “долженствования”. Просто смотрю по порядку, что зашло, что устарело, а что поразительно живое. Первая тройка — “La Grande Illusion”, “Seven Samurai” и “The Lady Vanishes”. Три фильма, снятых до того, как в кино появился цвет, но с эмоциями, которые всё ещё не поблекли.

Фильм, который часто упоминают в списках «лучших антивоенных» — и почти никто не смотрит. Но зря. Потому что «Великая иллюзия» — кино не о войне, а о людях, которым в ней не нашлось места.

Двое французских лётчиков, аристократ де Боэльдье и механик Марешаль, попадают в немецкий плен. Их надзиратель вежливый офицер фон Раффенштейн, тоже человек старой школы, для которого честь важнее присяги.

Из одного лагеря их переводят в другой, пока не оказываются в старинной крепости, из которой, кажется, невозможно сбежать. Но главное не побег, а разговоры, взгляды, странная дружба между теми, кто по идее должен ненавидеть друг друга.

Ренуар не снимает героев. Он снимает усталость, в которой человечность оказывается единственной роскошью.

Если «Великая иллюзия» — о бессмысленности конфликта, то «Семь самураев» о смысле, который можно найти даже в проигрыше.

Япония XVI века. Банда разбойников снова собирается грабить бедную деревню. Крестьяне, измученные и безоружные, решают нанять самураев за миску риса, а не за деньги. И семеро тех, кто уже никому не нужен, откликаются.

Дальше не просто битва, а жизнь в миниатюре: ожидание дождя, страх, усталость, редкие вспышки человечности. Самураи учат крестьян защищаться, крестьяне учат самураев смирению. В этом обмене весь смысл фильма.

Куросава делает три с половиной часа, которые проходят как жизнь: с грязью, дождём, отчаянием и редкими моментами настоящего света. Он не показывает героев — только людей, которые стараются не потерять себя, даже когда мир им больше не принадлежит.

Молодая путешественница Айрис возвращается домой поездом через Европу. Перед отправлением она знакомится с доброй пожилой женщиной — мисс Фрой. Они болтают, пьют чай, и всё вроде спокойно... пока Айрис не просыпается после лёгкого удара по голове, а Фрой исчезла.

Она пытается доказать, что старушка вообще существовала, но все пассажиры утверждают обратное. Кто-то отводит взгляд, кто-то просто не хочет связываться. И чем дальше поезд несётся, тем очевиднее становится, что дело не в сумасшествии Айрис, а в сговоре, где каждый предпочитает молчать.

Хичкок здесь ещё не культовый режиссёр с холодным блеском, он живой, остроумный и немного злой. Под видом лёгкого детектива он снимает фильм о безразличии, где люди видят очевидное, но делают вид, что ничего не произошло.

После трёх фильмов подряд из Criterion понимаешь простую вещь: старое кино не про “тогда”, а про “всегда”. У Ренуара — война без врагов, у Куросавы — битва без победы, у Хичкока — триллер без чудовищ. И всё это — истории о людях, которые пытаются сохранить себя, когда мир вокруг рассыпается на части.

#CriterionCollection #Кино #КлассикаКино #АвторскоеКино #Кинематограф #Рецензия #Фильмы