Captain Beefheart: дружба с Заппой, саундтрек “Большого Лебовски”, влияние на White Stripes

Среди представлений о нестандартной музыке бытует несколько устоявшихся точек зрения,которые по сути вешают ярлык на исполнителей, авторов и коллективы, творчество которых выходит далеко за рамки жанра. Так, существует мнение, что подобная музыка является следствием неспособности автора написать хит, что это китч или, проще говоря, выпендреж. Что экспериментальная музыка – это вовсе не искусство, а скорее высказывание, предназначенное узкой группе слушателей.

Этот штамп применяется не только к современным произведениям. От Сати до Стравинского, от Заппы до поздних альбомов Боуи – везде мы слышим: “Ну это музыка не для всех”. Такой подход можно назвать зоной комфорта в восприятии искусства: уютное, безопасное пространство, где есть Led Zeppelin, но нет Velvet Underground, есть Луис Армстронг, но нет Херби Хэнкока, есть Parliament, но нет Funkadelic. И то, что в таком подходе мало хорошего, еще не значит, что первые чем-то хуже вторых. Конечно, это не так. Просто именно о безумных экспериментаторах, новаторах и музыкальных фриках всегда интересно рассказывать. В повествовании о них всегда ощущается конфликт привычки и интереса к новому, неизведанному. Всегда присутствует элемент тесного соприкосновения слушателя и автора в поисках взаимопонимания. А значит, всегда есть почва для дискуссии или спора.

Поэтому именно об одной из таких ярких и совершенно безумных личностей пойдет сегодняшний разговор. Капитан Бифхарт. Им вдохновлялся Том Уэйтс, White Stripes, The Kills, Кобейн и Фрушанте. Восхищались Мэтт Грейнинг и Дэвид Линч. И, конечно, под его песню танцевал сам Чувак (не путать с Джеффри Лебовски).

Будущий капитан родился в Калифорнии 15 января 1941 года и был назван родителями Дон Глен Влиет. Семья Бифхарта происходила из Голландии и впоследствии, чтобы подчеркнуть свои корни, Дон стал представляться как Ван Влиет. Это было звучно и отсылало к другой большой страсти музыканта – изобразительному искусству. В его ранние годы талант к рисунку и скульптуре сделал из него местную знаменитость. Фотографии его детских работ публиковались в газетах и журналах Калифорнии, по его словам, он участвовал в программах, посвященных скульптуре, на телевидении и даже читал лекцию в университете искусств. Даже если допустить некоторую долю преувеличения в словах Влиета (подтверждений его заявлениям не обнаружено), очевидно, что путь художника был для мальчика перспективным. Оттолкнули от возможного призвания Глена родители. Считая это занятие недостойным, они отказались от нескольких щедрых грантов и стипендий для художественно одаренных детей и всячески давили на сына. Тот не переставал заниматься скульптурой, упорно и одержимо. Порой закрываясь от родителей в комнате на сутки, он предавался любимому делу так фанатично, что родители вынуждены были просовывать ему еду под дверь. В том же раннем подростковом возрасте Ван Влиет открыл для себя блюз. Сон Хаус, Роберт Джонсон, Мадди Уотерс и, конечно же, Хаулинг Вулф, чей лающий, хриплый голос так повлиял на последующую манеру исполнения Капитана Бифхарта. Кроме того, мальчик слушал мастодонтов джаза: Телониуса Монка, Сесила Тейлора и Джона Колтрейна.

Среди его немногочисленных приятелей было несколько музыкантов, и хотя Ван Влиет еще прочил себе карьеру художника, он все больше втягивался в компанию ребят, помешанных на ритм-энд-блюзе и джазе. Одним из них стал одноклассник Влиета – Фрэнк Заппа. Их дружба и творческий союз дальнейшем оказались одними из самых плодотворных и неординарных в истории рок-музыки, но тогда оба просто обсуждали любимую музыку и обменивались пластинками с любимыми певцами и гитаристами. В своей автобиографии Заппа описывает юного Бифхарта как чрезвычайно избалованного родителями подростка, который “все свободное время слушал ритм-энд-блюз и кричал на свою маму, чтобы она принесла ему пепси.”

После школы Влиет поступил в институт искусств, но уже через год забросил учебу. Он перебивался мелкими заработками, в том числе ездил по домам, продавая пылесосы. Однажды он случайно позвонил в дверь британского писателя Олдоса Хаксли и, растерявшись, попытался представить товар двусмысленной фразой: "Well, I assure you, sir, this thing sucks". Как можно догадаться, успешным продавцом Влиет не стал. Не сложилось у него и с работой в обувном магазине. Как раз тогда он получил от уже становящегося популярным в узких кругах Заппы предложение попробовать себя в музыке. Благодаря поддержке и связям друга Влиет начал выступать в Лос-Анджелесе и постепенно справился со страхом сцены, научился играть на гармошке, подражать голосу Хаулинг Вулфа и стал вокалистом в группы Magic Band.

Первой записью Бифхарта стал кавер на Бо Диддли “Diddy Wah Diddy”. Тяжелый, жужжащий бас, истеричная надрывающаяся гармошка и хриплый, шаманский голос Влиета придавали легкой рок-н-рольной песне глубину оккультного действа. На волне приходящей культуры хиппи запись оказалась региональным хитом в Лос-Анджелесе.

Но постепенно в его музыке становилось все меньше общего с тем, что можно назвать коммерчески ориентированным продуктом или потенциальным хитом. Несмотря на то, что уже первый альбом Captain Beefheart “Safe as milk” был замечен знаменитостями, в том числе Макартни и Ленноном ( второй даже повесил постеры с рекламой дебютного альбома Magic Band перед своим домом), такое внимание, казалось бы, мало заботило Влиета и не мешало ему открыто критиковать Beatles и пародировать их песни.

Вообще, уже на самом раннем этапе его творчества было понятно, что массовый успех мало интересует Ван Влиета. Звучание группы, ее подача и образ становились все более странными, все менее рассчитанными на одобрение широкой публики. Несмотря на то, что в музыке Бифхарта превалирует влияние чикагского блюза и фолка, даже в самых легких для восприятия композициях Бифхарта ощущаются отголоски психоделии, панка и фри-джаза. При этом ни одно из этих направлений в его творчестве нельзя назвать определяющим. Ближе, чем определение “авангардный” или “экспериментальный”, будет, пожалуй, “сюрреалистичный”. И магнум опус Влиета, альбом “Trout Mask Replica” 1969 года как раз является одним из шедевров музыкального сюрреализма. Одно только описание процесса записи невозможно читать, не схватившись за голову. Дело в том, что весь материал к альбому Влиет написал, сидя за фортепиано, на котором не умел играть, пытаясь записать в нотах ритмические рисунки, которые он буквально выстукивал на клавишах. Дальше эти наброски передавались барабанщику Джону Френчу, который пытался разложить записи Бифхарта на партии инструментов. Вот как об этом рассказывает участник записи, гитарист и флейтист Билл Харклроуд:

«80% альбома он сделал, вышибая мозги из фортепиано, создавая ритм и понятия не имея, что значат все эти белые и чёрные штуки. Потом Джон Френч, ударник, обычно записывал всё это в нотах и распределял на партии каждому музыканту. В общем, все идеи у него строились не на тональностях, а на ритме, потому что это было единственное, что он мог предложить как немузыкант. И вот, когда Джон преобразовывал это в ноты и сидел, разбирал с каждым его партию, возникали ситуации, когда попадаются, допустим, какие-то семь нот, и ты вскидываешь голову и говоришь: “А как я сыграю эти семь нот на шести струнах?”. Тогда нам приходилось как-то изголяться и сделать это как можно более похоже на то, что он сыграл. Я даже не понимаю, почему мы это делали, ведь он понятия не имел, что он играет».

И сейчас, когда читающие это музыканты пытаются унять истерический смех, стоит напомнить, что многие исполнители прибегали к самым разным методам, чтобы получить уникальное звучание даже при отсутствии исчерпывающих знаний в области музыкальной теории. Хендриксу помогал абсолютный слух и опыты с гитарными эффектами, Лу Риду – игра с авторскими строями (например, знаменитый страусовый строй) и так далее. Но пример переложения в ноты ритмов, отбитых на фортепиано, можно считать действительно уникальным. Продюсером записи выступил Заппа, предложивший немало своих идей и записавший вокал в двух песнях. По словам Бифхарта, весь альбом был готов менее чем за восемь часов, однако в действительности предварительная работа над ним началась задолго до этого, а сама запись в студии заняла около недели, из которой большая часть времени ушла на вокал Влиета, который отказался петь в наушниках и ориентировался на минус, слабо доносящийся из центральной комнаты.

Полифония, атональность, рваные ритмы, посторонние шумы и клипующий вокал, темы сексуальных девиаций, Холокоста и политики едва ли вписывались в представления о даже самом нетрадиционном блюзе или роке. Но при этом, совокупность отталкивающих деталей с безумием исполнения и творческого метода, произвела на свет немыслимый, невозможный в своей странности и смелости альбом. Очевидно, Влиета очень увлекала идея создания музыки на манер первобытного человека. Без поддержки знаний, теории, опыта, каких бы то ни было взятых за основу образцов и референсов. Склонный мистифицировать (или выдумывать) Бифхарт в интервью даже рассказывал, что ни один из участников записи до начала репетиций не умел играть на своем инструменте. И несмотря на то, что имела место и солидная подготовка музыкантов, и 12-часовые репетиции альбому удалось передать ощущение первородного хаоса благодаря тем безумным решениям, которые, не слушая никого, принимал Влиет.

После выхода “Trout Mask Replica” Капитан Бифхарт уже не выпустил ничего столь же странного и противоречивого, но записал несколько удачных альбомов, в том числе с Заппой.

Постепенно стиль Влиета становился все более узнаваемым и приемлемым для восприятия. При этом влияние даже его поздних работ на панк и нью-вейв невозможно переоценить. Бескомпромиссность, смелость решений, уникальность подачи вкупе с сырым, жужжащим звуком оставили отпечаток и в протопанке Stooges и New York Dolls, и в относительно современных переосмыслениях блюза от Kyuss до White Stripes, которые даже выпустили трибьют-каверы на песни Бифхарта в 2001 году.

Обретя к восьмидесятым годам статус культового авангардного музыканта, Бифхарт ушел из музыки, мотивируя это тем, что стал слишком хорошо играть на духовых. Он снова обратился к рисунку и скульптуре. Но проводя свои выставки, он так и не смог избавиться от ярлыка рокера, решившего попробовать себя в новом виде искусства.

Постепенно образ жизни Влиета все больше становился отшельническим. Он вел тихую жизнь в Калифорнии, иногда мелькая на телевидении и давая интервью. В 2010 году Ван Влиет умер от осложнений рассеянного склероза, немного не дожив до 70.

Капитан Бифхарт оставил не только колоссальное наследие, но и большую историю творческого поиска: уникальный пример стремления упростить, даже примитивизировать свою музыку, деконструировать ее до составных первобытных элементов, выжать из нее только самое важное. И его музыка, как оголенный провод, бьет электричеством и по сей день, несмотря на то, что грязный блюз с хриплым вокалом – это уже новый стандарт жанра. Капитан Бифхарт рядом с Заппой, который закончил карьеру как композитор симфонической музыки, смотрится, как Сон Хаус рядом со Стравинским. Гость из иного мира, посланник иной цивилизации, хорошо уловивший, что настоящий блюз –

это нечто далеко за гранью риффов и пентатоники, нечто непостижимое, хтоническое, как древнее чудовище, спящее в каждом из нас и просыпающееся в полумраке. Рядом с костром.

#DTFxSpotify