15 шокирующих психологических экспериментов, которые изменили наше понимание человека

Психология — это живая наука, которая постоянно погружается в глубины человеческого сознания и раскрывает тайны нашего мышления. Учёные провели множество исследований, помогающих понять истоки наших поступков, формирования убеждений и влияния окружения на наши решения. Но некоторые эксперименты оказались настоящими сенсациями, которые спровоцировали жаркие дебаты или заставили кардинально переосмыслить устоявшиеся взгляды. В этой статье я расскажу о пятнадцати самых значимых и по-настоящему удивительных психологических опытах, навсегда изменивших наше представление о человеческой природе.

Этот эксперимент вошёл в историю психологии как один из самых шокирующих и обсуждаемых. Стэнли Милгрэм задался вопросом о том, как обычные немецкие граждане могли проявлять жестокость в концлагерях во время Второй мировой войны, и нашёл ответ в исследовании. В ходе эксперимента участников предупредили о том, что опыт призван изучить влияние боли на память. В исследовании принимали участие «экспериментатор», «учитель» (настоящий испытуемый) и «ученик» (актёр). «Ученик» должен был запомнить пары слов из большого списка, пока не запомнит абсолютно все, а «учитель» — задавать вопросы «ученику», и при неправильных ответах нажимать кнопку, посылающую электрические разряды, которые вызывали боль. На самом деле разряды были фиктивными, но участники этого не знали.

Если «учитель» начинал метаться, то экспериментатор настаивал на продолжении заранее прописанными фразами: «Пожалуйста, продолжайте», «Эксперимент требует, чтобы вы продолжили», «Абсолютно необходимо, чтобы вы продолжили», «У вас нет другого выбора, вы должны продолжать».

Когда «учитель» отказывался принимать участие, несмотря на все четыре фразы, эксперимент прерывался.

Большинство действительных «подопытных» — около двух третей — продолжали нажимать на кнопку и «наказывать» человека, увеличивая напряжение разряда, несмотря ни на что. Это показало, насколько сильна власть авторитета, и как легко человек может выполнять действия, противоречащие его внутренним убеждениям, когда за этим стоит властная фигура или научная значимость.

Эксперимент, проведённый в конце 1919 года на базе университета Джона Хопкинса, стал одним из самых интересных исследований в области бихевиоризма и изучения условий формирования эмоциональных реакций. В этом опыте в роли испытуемого выступал девятимесячный сирота Альберт.

Целью учёных — Джона Б. Уотсона и Розали Рейнер — было доказать, что эмоциональные реакции вроде страха не являются исключительно врождёнными, а вполне могут возникать под влиянием определённых условий. Чтобы вызвать у ребёнка новую эмоциональную реакцию, они использовали метод условного реагирования.

На первом этапе эксперимента Альберта знакомили с различными объектами — белой крысой, кроликом, маской с бородой — и отмечали его реакции. В этот момент мальчик вовсе не проявлял страх, что говорило о его нейтральном отношении к предметам.

Затем начался этап обусловливания. Каждый раз, когда Альберт пытался дотянуться до белой крысы, за его спиной учёный ударял по металлической трубе, создавая ужасно громкий и неприятный звук. Эта ассоциация: нейтральный объект (крыса) с неприятным стимулом (звук) — приводила к тому, что мальчик начинал плакать. Процедуру повторяли несколько раз, укрепляя условный рефлекс.

После окончания этого этапа экспериментаторы наблюдали за реакциями ребёнка. Вскоре крыса стала вызывать у Альберта страх и без участия громкого звука. Более того, страх распространился на другие схожие объекты — кролика и даже ватную бороду — демонстрируя эффект генерализации, когда условная реакция переносится на похожие стимулы.

В опыте Леона Фестингера и Мэррил Карлсмит, направленного на изучение рассогласования мыслей и действий человека, участникам давали очень скучные задачи. Одной из них, например, стало перекладывание катушек с подноса на стол лишь одной рукой. А по прошествии времени было нужно провернуть 48 рычагов, вкрученных в доску по часовой стрелке, используя всё ту же руку. После выполнения задания участникам предлагали рассказать следующим испытуемым, что эта деятельность была очень интересной и увлекательной. Ведь изначально озвученная цель эксперимента, по мнению участников, заключалась в изучении того, как ожидания от работы влияют на результат.

Те, кто получал критически маленькое вознаграждение — всего один доллар — испытывали сильный внутренний конфликт, поскольку их убеждения о скучной деятельности не совпадали с их словами. Чтобы снизить этот диссонанс, они начинали убеждать себя в том, что им действительно понравилось, и рассказывали о работе большим энтузиазмом. Другие, получившие двадцать долларов испытуемые, давали монотонным действиям более честную оценку, поскольку воспринимали оплату как «компенсацию».

Подобные результаты стали подтверждением того, что люди склонны оправдывать свои поступки и менять внутренние взгляды, чтобы сохранить психологическую гармонию. Этот эффект помог понять, почему мы иногда оправдываем даже самые нелогичные решения и поступки, чтобы избежать чувства внутреннего конфликта.

Стэнфордский тюремный эксперимент — одно из самых известных и противоречивых исследований в истории социальной психологии. Опыт был проведён в 1971 году профессором Филиппом Зимбардо. В рамках эксперимента группа студентов была разделена на две категории: охранники и заключённые. Обе категории обосновались в условной тюрьме, в подвале факультета психологии. Эксперимент запрещал любое физическое насилие со стороны охранников, но вот моральное было допустимо и даже поощряемо. Задача участников заключалась в настоящем погружении в роль, что должно было помочь понять, как социальные роли и ситуации влияют на поведение человека.

Уже через несколько дней ситуация вышла из-под контроля, поскольку охранники начали проявлять серьёзную жестокость, а заключённые — признаки психологического истощения и страха. В результате эксперимент пришлось остановить через шесть дней, хотя изначально опыт был рассчитан на две недели.

Исследование вызвало дискуссию о морали и этике в научных экспериментах, поскольку участники подвергались сильному психологическому стрессу и даже рисковали своим здоровьем. Несмотря на этические претензии, эксперимент стал эффективным уроком для психологов и общества в целом, подчеркнув необходимость строгих этических стандартов при проведении подобных исследований.

Спорное психологическое исследование Уэнделла Джонсона, проведённое в Университете Айовы, имело цель изучить влияние критики на развитие речи у детей. В рамках исследования группа детей с речевыми затруднениями, была разделена на две части: одни — страдающие заиканием — получали поддержку и положительные отзывы о своей речи, а другим — полностью здоровым — сообщали, что у них есть серьёзные проблемы, что их речь крайне плоха.

В процессе эксперимента детям, которым говорили, что их речь ужасна, наблюдалось снижение уверенности и склонность к застенчивости, что в дальнейшем ухудшало их речевые навыки. В противоположность этому, дети, получавшие положительный настрой и похвалу, демонстрировали прогресс и улучшение в беглости речи. Это выявило важную роль психологической поддержки в процессе обучения и развития, хотя методы исследования были подвергнуты критике за этическую неправомерность.

Эксперимент Гарри Харлоу представлял собой исследование в области психологии развития и привязанности. Харлоу создал для детёнышей обезьян искусственных матерей из проволоки или мягкого материала: одни — жёсткие и колючие с бутылочкой для кормления, другие — мягкие, покрытые тканью. Младшие обезьяны, отлучённые от своих действительных родителей, предпочитали «тканевую мать», даже если она не могла давать им питание, подтверждая первичность тактильного контакта для формирования привязанности.

Эксперимент был рассмотрен и сточки зрения схожести с человеческой привязанностью, однако, всё же вызвал критику за жестокость и нарушение этических норм. Обезьяны испытывали явный стресс и дискомфорт. Более того, повзрослев, многие из них страдали от серьезных психологических проблем, не могли общаться с сородичами и проявляли жестокость к собственному потомству.

В 1967 году педагог Ральф Лейтин провёл смелый социально-психологический эксперимент, стремясь изучить поведение немецких граждан в период репрессий национал-социализма, и выяснить, насколько уязвимы сообщества перед лицом авторитарных систем и конформного давления. Он искусственно создал в школьном классе атмосферу жёсткой дисциплины и чётко регламентированных правил: практически реконструировал атмосферу Третьего рейха. Удивительно быстро эта новая структура вызвала у школьников сильное чувство общности и безоговорочное желание следовать установленным нормам. Даже те учащиеся, которые ранее отличались независимостью, вскоре полностью подчинились новым порядкам и потянулись к групповой идентичности.

Последующий анализ «Третьей волны» лишь укрепил выводы о поразительной простоте манипулирования коллективным сознанием и формирования авторитарной культуры, даже в такой среде, как школа. Эксперимент так и остался хрестоматийным примером изучения механизмов влияния и власти, сохранив свою остроту и значимость.

В рамках эксперимента «Пещера разбойника», проведённом по аналогии с романом Уильяма Голдинга «Повелитель мух», социальный психолог Музафер Шериф разделил группу школьников на две команды. Ребята быстро выстроили прочные внутренние связи, а затем были сознательно помещены в условия противостояния: им нужно было сразиться против другой команды, чтобы получить приз. Позже Шериф предложил детям самостоятельно добыть воду, ведь в условиях, где они оказались это было весьма непросто. Команды были вынуждены сотрудничать, и тем самым продемонстрировали, что общая проблема объединяет любые враждующие группы, заставляя оставить ещё недавние конфликты за скобками.

Эксперимент «Обe белые» — это социологический опыт, который впервые был представлен широкой публике в документальном фильме «Я и другие» режиссёра Феликса Соболева. Эксперимент показан в сцене с двумя пирамидками — чёрной и белой — которые размещены на столе. Участвуют четыре ребёнка: трое из них по договорённости с экспериментатором утверждают, что обе пирамидки белые, демонстрируя влияние социального давления. Четвёртый ребёнок, как правило, соглашается с ребятами, но при необходимости взять именно чёрную пирамидку по просьбе экспериментатора, делает это без всякого смятения, что говорит о внутренней борьбе между восприятием и желанием соответствовать группе.

В 1970 году американская учительница Джейн Эллиотт провела поистине удивительный эксперимент со своими учениками. Её целью было наглядно продемонстрировать детям, как работает расовая дискриминация и предвзятость, используя совершенно произвольный признак – цвет глаз. Она разделила класс на две группы: «голубоглазых» и «кареглазых», и в первый день объявила, что одна группа — голубоглазые превосходит другую, предоставляя им привилегии и похвалу, в то время как «отсталая» группа сталкивалась с ограничениями и критикой. На следующий день роли менялись.

Результаты были очевидными: «привилегированные» ученики демонстрировали высокомерие, улучшение успеваемости и небывалую уверенность, в то время как «дискриминируемые» становились подавленными, их академические показатели резко падали, а самооценка страдала. Эксперимент убедительно показал, как быстро и глубоко социальная дискриминация, основанная на случайных признаках, может влиять на поведение, самооценку и даже когнитивные способности людей, а также формировать предубеждения и предвзятое отношение к «другим».

Как дети учатся агрессии? Альберт Бандура поставил знаковый эксперимент с куклой Бобо, чтобы ответить на этот вопрос. Дети были помещены в две основные комнаты. В одной из них был агрессивный взрослый, а в другой спокойный и совершенно нейтральный. Дети находились в комнатах с куклой, наблюдая, как взрослые яростно ругают и бьют её или вовсе не трогают. Позже маленькие участники уходили в другие игровые, где было множество интересных, но неприкасаемых игрушек и Бобо среди них. Ребята из «агрессивной» комнаты сами с удивительной точностью начинали повторять это раздражительное поведение, будучи расстроенными. Дети из комнаты со спокойным взрослым столь яростным поведением не отличались.

Выводы затрагивали подтверждение гипотезы о том, что дети активно копируют увиденное, особенно если оно остаётся безнаказанным или даже поощряется. Был подтверждён и ключевой принцип теории социального научения, согласно которой поведение формируется под влиянием моделей и наблюдения.

В 1927 году французский учёный Максимилиан Рингельман провёл одно из первых эмпирических исследований групповой динамики. Он изучал производительность участников при выполнении задачи (перетягивание каната) как индивидуально, так и в составе группы. Рингельман предполагал, что усилия целой группы из семи или четырнадцати человек будут как минимум равны сумме усилий, которые каждый из них демонстрировал при индивидуальной работе.

Результаты исследования же выявили любопытный феномен: с увеличением числа людей в группе, индивидуальный вклад каждого участника снижался. Такой эффект «социальной лени» наглядно продемонстрировал склонность людей к уменьшению усилий, когда ответственность распределяется между несколькими участниками команды.

В рамках исследования Дэниела Вегнера — профессора психологии Гарвардского университета, студенты-участники были разделены на две группы: одной группе было поручено думать о белом медведе, а другой — запрещалось. Интересно, что студенты, которым было запрещено думать о медведе, сталкивались с усилением навязчивых мыслей — их мысли о животном возникали почти в два раза чаще. Особенно ярко это проявлялось под влиянием стресса или при внешних помехах.

Опыт свидетельствует о том, что попытки подавить определённые мысли зачастую только усиливают их навязчивость.

Эксперимент Дэвида Розенхана стал прорывным исследованием в области психиатрии, поскольку внезапно разоблачил субъективность диагнозов и проблему оценки здоровья. Розенхан поставил перед собой вопрос: могут ли врачи-психиатры действительно отличить здоровых людей от больных? Для проверки он провёл двухэтапный эксперимент, в ходе которого здоровых добровольцев, симулирующих слуховые галлюцинации, отправляли в различные психиатрические учреждения в пяти американских штатах, с целью притвориться пациентами. После этого врачей озадачили поручением выявить среди всех пациентов тех, кто симулирует. Розенхан даже заблаговременно поговорил с работниками одной из клиник о том, что в ближайшее время в больницу попытаются попасть один или несколько симулянтов. В связи с этим оценка состояния каждого нового пациента должна быть проведена с учётом вероятности, что он может быть здоровым.

Интересно, что ни один из специалистов не смог выявить симулянтов, несмотря на их очевидные признаки, и всем им ставились серьёзные диагнозы, включая шизофрению. Более того, даже после заявлений об отсутствии симптомов врачи продолжали лечить их медикаментами, что подчеркнуло проблему субъективности в диагностике.

Эксперимент «Нога в двери», проведённый психологами Джонатаном Фридманом и С. Фрейзером, ярко проиллюстрировал силу постепенного убеждения. В исследовании участвовали 156 домохозяек, которых разделили на четыре группы с разными сценариями взаимодействия. Первой группе первоначально поступал телефонный звонок, в котором нужно было ответить на несколько незатейливых вопросов о моющих средствах. Через три дня им снова звонили и просили разрешить группе из нескольких мужчин прийти в гости на пару часов для исследования бытовых условий. Во второй группе сначала давали только формальное согласие на возможный визит, не задавая вопросов. В третьей группе звонок был ознакомительным, без просьб, и только спустя три дня им предлагали принять исследователей. В четвёртой группе с участницами связывались один раз и сразу просили о визите.

Результаты показали, что более 50% из первой группы согласились на визит, тогда как в группе, где не было предварительной просьбы, — менее 25%. Этот эксперимент показал, как небольшое согласие на начальном этапе способствует принятию более крупных требований, создавая иллюзию сопричастности.

Каждый из рассмотренных психологических экспериментов открыл нам новые, порой неожиданные грани человеческой натуры. Они убедительно показали мощное влияние социальных факторов: как легко человек поддаётся групповому давлению и авторитету, как быстро формируются предрассудки и как критически важны межличностные связи для нашего благополучия. Эти исследования не просто зафиксировали поведенческие паттерны, они заставили переосмыслить устоявшиеся представления о нашей психологии и этике.