Сексуализация дьявола в искусстве

Когда вышла новая экранизация «Мастера и Маргариты», по всему интернету вспыхнули горячие обсуждения. И хотя я не смотрела сериал, жар пылающих седалищ был слишком велик, чтобы оставить его без внимания. Одно мнение особенно меня заинтересовало – мол, нельзя так сексуализировать дьявола, он ведь зло. Если коротенько – льзя. Всю историю существования христианского Сатаны люди этим и занимались.

Сразу небольшой дисклеймер: в этой статье я рассматриваю христианство как мифологию, подверженную влиянию других культур, лишённую единого канона и имеющую сотни различных версий. Суть дьявола и причина его свержения с небес неоднократно менялись, и вдаваться в богословские детали – скучно и нудно. Я здесь чтобы показывать нюдисы Люцифера, а не рассуждать о признанных церквями канонах.

Так вот, вернёмся ненадолго к истокам.

Образ бога, свергнутого с небес за какой-то грех, был весьма распространён в культуре южной Европы и того, что сейчас зовётся Ближним Востоком. Считается, что Люцифер пришёл в христианство из греко-римской мифологии, где он был воплощением Венеры – утренней звезды (Венера-планета и Венера-звезда считались разными объектами у древних римлян, поэтому имели разных божеств).

Все же помнят, как греко-римляне изображали своих богов и героев?

Дохристианский Люцифер был сыном Кефала – бога настолько прекрасного, что Аврора (Эос), богиня зари, похитила его и спрятала в своих владения, чтобы безраздельно обладать им. Надо полагать, сынок унаследовал черты своих родителей.

Что любопытно, по другим версиям (греко-римская мифология тоже не славится наличием единого канона) сына Кефала и Авроры звали Фаэтон – тот самый, который пытался стать Солнцем, но вёл огненную колесницу слишком низко к земле. От её жара запылали растения, и Зевс, дабы решить проблему, сбросил Фаэтона с неба.

В христианство Люцифер пришёл в первом веке нашей эры, удачно наложившись на уже существовавший еврейский миф о свергнутом с небес ангеле.

Версий, почему же его свергли, было много. То он хотел сам стать творцом, то отказался пасть ниц перед Адамом, не признав человека венцом творения… По одной из них, Сатану и других падших ангелов отправили в ад за то, что они спускались на землю, чтобы блудить с человеческими женщинами.

Так или иначе падение ничуть не повредило внешности Люцифера. В Раннем Средневековье его изображали таким же как и верных ангелов.

Стоит отметить, что когда пала Римская империя и закончился Древний Мир, искусство знатно деградировало, и даже прекрасных ангелов изображали далёкими от стандартов красоты и реалистичности.

Эта мозаика VI века считается первым (сохранившимся до наших дней) христианским изображением Люцифера. В центре Иисус отделяет овец-праведников от козлов-грешников, а справа от него, в синем, сидит Люцифер.

Впрочем, довольно быстро этот образ вытеснило другое представление Сатаны – как рогатого козлоногого чёрта.

Одна из причин этих изменений – подчеркнуть его похоть. Похоть и сексуальность в те времена считались пороком, уродством души. А уродство души должно влечь за собой уродство внешнее.

Добродетель в христианстве соседствовала с целомудрием и целибатом. Чем дальше человек от мирского, тем ближе он к богу. Старцы-скопцы и монахини, до смерти хранившие девственность, стали образцом праведности. Человек должен отказаться от животных позывов сношаться со всеми подряд, а секс должен преследовать только одну богоугодную цель – зачатие детей. Без зачатия и тем более ради удовольствия он греховен.

Соответственно Сатана должен олицетворять противоположность этому – страсть и сексуальность, стремление к низменным животным желаниям и греховным удовольствиям. Пробираться в кельи и соблазнять монашек, тусить на шабашах с ведьмами и уводить от пути божьего благочестивых братьев.

А кто является лучшей иллюстрацией для этого, нежели Пан и его сатиры? Версия, что греческий бог стал прототипом рогатого чёрта не самая основательная — изображений главного дьявола Раннего Средневековья сохранилось очень мало, и в его истории получился резкий скачок от человекоподобного ангела к звериной хтони.

Однако связь Люцифера с козлоногоми прослеживается и на вышеупомянутой мозаике VI века, где козлами изображены грешники. А ведь царь греха и сам должен им уподобляться. Поэтому художники рисовали его с животными чертами, с каждым веком всё более гротескно и сюрреалистично.

Он обрастал рогами и лицами по всему телу – особенно на заду и в паху, что намекало на «греховный поцелуй» (оральный секс). Сменил крылья из перьев на кожистые как у летучей мыши, чему немало способствовала «Божественная комедия» Данте. Она же популяризировала образ трёхликого Дьявола – насмешку над триединством Бога.

Много веков официальное христианство пыталось донести толпе, что плотские утехи – уродство души, и тот, кто ими увлекается, внешне должен быть столь же уродлив. Впрочем, это не останавливало ни реальных людей от блуда, ни авторов от сочинения многочисленных историй о развлечениях ведьм на шабашах.

А потом Средневековье закончилось, началась Эпоха Возрождения и задала тренды на много столетий вперёд. Церковь с её догматами отошла на второй план, и мирское возобладало над духовным. Дьявол из пугалки для грешников превратился в объект искусства.

А искусство вернулось к истокам – к античным представлениям о красоте.

Мускулистые качки, минимум одежды и эстетичные позы, чтобы они могли в полной мере демонстрировать накачанность своих мышц.

Церковь и её меценаты, главные заказчики произведений искусства на религиозные темы, внезапно (не очень внезапно на самом деле, период перехода растянулся на несколько поколений) стали совсем не против, а очень даже за то, чтобы расписывать стены изображениями обнажённых молодых людей.

Сексуализировать стали всё. Абсолютно всё. Нарисовать истину или грех в виде обнажённой женщины? Почему бы и да. Использовать своих любовников как натуру для святых? Сам титан возрождения занимался этим. Мифические герои, правосудие, смерть – никто не избежал этой участи.

Даже Иисус.

Что уж говорить про ангелов, которые считались чистейшим образцом красоты.

Не забыли творцы и про Люцифера – хоть он и падший, но всё-таки ангел. А значит выглядеть должен соответствующе. Отчего некоторые фрески и картины, изображающие борьбу добра со злом, начали напоминать сцены из гачимучи (видимо греху чревоугодия предавались только женщины, да и то без энтузиазма).

Немалую роль в сексуализации Дьявола сыграла поэма Джона Мильтона «Потерянный рай». Автор использовал до сих пор обожаемый девочками троп непонятого антигероя, который идёт к благой цели неблагими средствами. В общем, выставил Люцифера страдающим красавчиком, который на самом деле желал добра.

В некотором роде, это задало тон многим последующим произведениям о демонах — от романтизма, вроде лермонтовского «Демона», до «Мастера и Маргариты» или современных сериалов, вроде «Люцифера».

Многочисленные иллюстрации к поэме изображали главаря падших ангелов соответствующе.

Некоторые богословы одобряли такой подход. Появилась даже версия, что дьявол должен быть таким – с идеальным телом, сексуальным и обаятельным, дабы соблазнять людей и уводить их с истинного пути.

Но были и те, кто считал иначе. С тех самых пор ведутся разговоры, допустимо ли делать Люцифера настолько привлекательным. Не приведёт ли это к тому, что зрители и читатели соблазнятся и начнут почитать Люцифера больше, чем бога? Не уводит ли к греху чтение книг и разглядывание картин?

По большей части это были споры фанатиков — подобные тому, как сейчас «Гарри Поттера» или видеоигры обвиняют прославлении сатанизма и прочих некультурностей.

Впрочем, некоторые творцы заметно перегибали, и делали владыку ада слишком горячим. Особенно забавным был случай двух братьев-скульпторов Гефсов. Церковь заказала младшему Йозефу поверженного Люцифера для комплекса, который должен был показывать торжество светлых сил над злом. И Йозеф сделал.

«Гений зла» сидел у подножья комплекса, растерянный и печальный. Только «небрежно наброшенный» шарфик прикрывал его наготу.

Шёл XIX век, к стройным обнажённым юнцам в церквях уже все привыкли, и статую приняли без вопросов. Но потом выяснилось, что этот Сатана уж слишком соблазнителен. Молодые прихожанки не могли думать о высоком в его присутствии и предавались греховным мыслям.

Поэтому церковь собрала комиссию для решения – может ли дьявол быть настолько сексуальным. И комиссия постановила – нет, статую надо заменить.

Замену поручили сделать брату Йозефа – Гийому. Но то ли церковь не дала ему внятное ТЗ, то ли скульптор неправильно его понял… Гийом вероятно решил, что первый Люцифер был отвергнут, потому что недостаточно горяч.

Второй «Гений зла» старше, тряпочка на нём больше и греховных мыслей он наверняка тоже вызывал больше. Однако его церковь заменять уже не стала — то ли не хотела тратить деньги на ещё одного скульптора, то ли её удовлетворило возросшее число прихожан — к тому времени история о слишком горячем Люцифере уже стала известной, и люди шли поглазеть на него из любопытства.

Разумеется, это только одна сторона искусства на библейские темы, ограниченная моим опытом. Художников много и представления о дьяволе были очень разными. Пока одни рисовали его молодым красавцем, другие делали его рогатым и уродливым. Пока одни использовали его для создания романтических сюжетов, другие делали из него устрашение для верующих.

К чему всё это? К тому, сексуализировать дьявола люди начали много веков назад, и новые сериалы лишь продолжают старые традиции.

Можно было написать эту мысль и короче, но тогда не было бы повода запостить кучу голых мужиков.

#гертрудолонг