«Свинья» — крок-мадам с трюфелями

Николас Кейдж, свинья и криминальные элементы.

В темной комнате, что бесконечно тянется во все стороны, клубится густой мрак. Кое-где из него выглядывают привычные очертания — ободранные до бетона колонны, которые некогда опоясывали лоскуты элегантной материи; вычурные люстры, уцепившиеся за невысокие потолки; и прочие элементы роскоши, что должны были приблизить этот почивший отель к величию, но лишь подчеркивали дурной вкус его владельцев.

Теперь в пустынные холлы, что зловеще вибрируют по ночам, набиваются люди сомнительной репутации ради потакания собственным слабостям. В этой тьме властвуют демоны, чьей жертвой вот-вот станет очередной бродяга. Засаленные волосы опоясывают ветвящуюся бороду с серебристыми прядями, под ногти набилась земля, а одежду не стирали целую вечность.

Руки отшельника смиренно сцеплены за спиной, тусклый свет подчеркивает его статность, а лицо не выражает ни тени сомнений. Заглушая цокот часов, раздается глухой хлопок, с которым кулак незнакомца сотрясает лицо бродяги. Затем еще один, еще и еще... Николас Кейдж падает на бетонный пол, тяжело кашляет в попытках не захлебнуться кровью, но думает он не о полученных увечьях, а о свинье, которую у него украли.

«Свинья», дебютная полнометражная картина Майкла Сарноски, берет начало в густых лесах Орегона. До визита в заброшенный отель остается несколько десятков часов, поэтому Роб, который впоследствии зальет бетон кровью, ведет размеренный быт. Мирно готовит; читает, пока позволяет солнце, и рыщет меж сосен, за которыми почти не видно неба, в поисках трюфелей. Все свои занятия, большие и малые, он делает в компании любимой свиньи.

Именно она выискивает ценные грибы, что прячутся под листвой и прочими увядающими крупицами леса. Трюфели нужны Робу не для обогащения, хотя их цена вполне может обеспечить безбедное существование, а для поддержания изоляции. Он намеренно покинул цивилизованный мир и заперся в избушке, вокруг которой по ночам бродят койоты да заплутавшие медведи.

Раз в неделю к нему приезжает молодой парень за свежесобранными трюфелями и привозит в качестве оплаты продукты. Роб живет таким образом не один год — не высовывая носа из чащи, имея в собеседниках только свинью и полностью полагаясь на ее охочий до трюфелей пятачок. Но заурядной ночью незнакомцы врываются в хижину и крадут питомца, тем самым растаптывая неординарную жизнь отшельника.

Завязка «Свиньи» почти дословно повторяет ключевые конфликты таких фильмов как «Мэнди» (см. наш текст) и «Джон Уик» (см. наш текст). В них у молчаливых героев с неопределенным прошлым отнимают тех, кто по тем или иным причинам стал им дороже самой жизни. Как выясняется позднее, подобные поступки мало чем отличаются от плясок перед голодным медведем, только очнувшимся от зимней спячки.

Вот и Роб с удивительной решимостью для человека, который живет в лесу и собирает трюфели, намеревается вернуть своего единственного друга. Размеренные, но сочащиеся напряжением пролеты камеры, которые предшествуют опрометчивому похищению, всячески указывают на то, что главный герой не побоится замарать рук в чужой крови, а его сострадание давно растворилось меж орегонских сосен.

Но в миг, когда накал страстей должен сорвать маску с хладнокровного Роба, Майкл Сарноски делает шаг в сторону — кровь проливается, но главный герой участвует в этой сцене не в роли линчевателя, а как примирившийся буддийский монах, что спокойно принимает нападки судьбы. Роб всего лишь жаждет вернуть друга, и для этого он готов страдать самолично, но не приумножать чужие горести.

По тону и подаче «Свинья» походит на мрачный боевик об отмщении, но на деле он постоянно обманывает ожидания, которые за последние несколько лет окончательно оформились в клише. При этом сам Николас Кейдж не строит безумных гримас и не пытается заполнить своим инфернальным обаянием все пространство фильма. Он просто вжился в образ молчаливого, но уверенного в собственных суждениях мужчину, на которого обрушилась очередная трагедия.

Отшельничество для Роба — вовсе не побег от темного и уж тем более криминального прошлого. Это импульсивная и довольно сумасбродная реакция на утрату, с которой сталкиваются все ключевые герои фильма. Каждый из них потерял кого-то близкого и теперь пытается жить в тени этого болезненного опыта. Кто-то строит бизнес, кто-то упивается чужими страданиями, а кто-то отрекается от себя и уходит в чащобу леса.

Похищение свиньи выступает пропуском в кроличью нору, в которой властвуют озлобленность, алчность и едва уловимое отчаяние. Роб шествует по этому миру, который во многом ему чужд, не столько ради возвращения хрюкающего друга, сколько ради осознания и последующего принятия самого факта утраты. Утраты, которую невозможно обратить ни решимостью, ни мольбами, ни ценой собственной крови.

Роб не имеет ничего общего с привычными героями боевиков. Он — лишь жертва стечения обстоятельств. Измотанный мужчина, некогда блистательный и неординарный, а теперь обернутый в лохмотья, который предпочел отречься от прошлой жизни, чтобы не чувствовать душевной боли. Беглец, что годами отрицает ход времени и ютится в небытие, разверзшемся посреди лесной утробы.

«Свинья» притворяется мрачным боевиком, но в действительности это смесь драмы и триллера, которая умело жонглирует привычными для каждого из жанров элементами. И благодаря неординарному сочетанию контрастирующих ингредиентов, вкус финального блюда слегка шокирует — поначалу своей свежестью, затем пикантностью, а напоследок трогательным подтекстом, который все время стоял немного поодаль и с грустью озирался по сторонам.

PS. Если понравился текст — заглядывайте к нам на сайт, там материалы выходят раньше. Также мы запустили email-рассылку — с ней вы точно ничего не пропустите.

#DeadDinos