Я посмотрела в старое зеркало дольше 30 секунд и случилось страшное
Квартира была дешевой. Слишком дешевой для такого района. Риелторша, тетка с лицом, напоминавшем помятый пергамент, щелкала длинными ногтями по отслоившейся краске на дверном косяке."Предыдущие жильцы съехали... внезапно. Вещи почти не брали. Вам повезло – мебель осталась. И зеркало в спальне – шикарное, венецианское, говорят. Антиквариат!"Она не смотрела на само зеркало, висевшее в конце узкого коридора, ведущего в спальню. Ее взгляд скользил мимо, будто там висела пустота.
Первые дни прошли нормально. Квадратные метры были тесными, воздух – спертым, с пыльным привкусом старого дерева и чего-то еще... сладковато-прелого. Но это списывалось на запущенность. Зеркало в спальне действительно было внушительным: тяжелая, потемневшая от времени деревянная рама с замысловатой, слегка гротескной резьбой, и огромное, чуть мутноватое стекло. Оно висело напротив кровати. Ложась спать, я видела свое отражение в полумраке. Это было... непривычно.
Правило появилось на третий день. Не написанное, не озвученное. Оно просто возникло в голове, как аксиома, когда я чистила зубы перед небольшим зеркальцем в ванной:"Не смотри в зеркало под прямым углом дольше тридцати секунд."
Глупость. Суеверие, вызванное странной атмосферой квартиры и рассказом риелторши. Я отмахнулась. Но вечером, ложась в кровать, я поймала себя на том, что отвожу взгляд от большого зеркала, как только начинаю считать про себя: ...двадцать восемь, двадцать девять, тридцать... Отводила автоматически. И чувствовала легкий холодок между лопаток.
Аномалии начались с малого. С угла зрения. Я заходила в спальню – и краем глаза ловила движение в зеркале. Не мое. Что-то мелькающее, у края рамы, где стекло казалось особенно темным и искаженным. Поворачивала голову – ничего. Только мое отражение, чуть напряженное. Или... было ли оно точно моим? Казалось, уголки губ были подняты чуть выше, чем у меня на самом деле. Или глаза смотрели не на меня, а сквозь меня, в стену за моей спиной.
Потом пришло ощущение запаздывания. Я махнула рукой, отгоняя воображаемую мошку. В зеркале рука поднялась на долю секунды позже. Легкое, едва уловимое отставание. Как лаг в плохой видеосвязи. Я замерла. Отражение замерло синхронно. Я медленно повернула голову влево. Отражение повторило движение идеально. Потом вправо – то же самое. Паранойя. Стресс. Нужно выспаться.
Но сон не приходил. Лежа в темноте, я чувствовала, как на меня смотрят. Не из комнаты. Из зеркала. Давящий, тяжелый взгляд моего собственного отражения, которое в полной темноте должно было быть невидимым. Но оно было ощутимо. Я натянула одеяло на голову и свернулась калачиком. В ушах стучала кровь, и в этом стуке чудился другой ритм – медленный, тяжелый, как шаги.
Нарушила правило на седьмой день. Неосознанно. Из-за пустяка. Я примеряла старую кофту перед большим зеркалом, вертелась, пытаясь разглядеть спину. И задумалась. О работе. О долгах. О том, как душно в этой проклятой квартире. Когда очнулась, инстинктивный счет в голове давно перевалил за минуту. Может, за две.
Я замерла, глядя прямо в глаза своему отражению.
Оно смотрело на меня. Но это была уже не я. Черты лица были моими, да. Но выражение... Пустота. Абсолютная, ледяная пустота. Ни мысли, ни эмоции. Просто... наблюдение. Как объектив камеры. А потом уголки губ дрогнули и поползли вверх. Медленно, неестественно широко, обнажая слишком ровные, слишком белые зубы. Улыбка, которой у меня не было и быть не могло.
Я вскрикнула, отпрянула, споткнулась о край ковра и упала. Ударилась локтем. Боль пронзительная, реальная. Я подняла голову. В зеркале... было мое отражение. Сидящее на полу, с перекошенным от боли и страха лицом, трущее локоть. Совершенно нормальное. Только... только глаза. В них мелькнуло что-то... удовлетворенное? Или это была игра света?
С этого момента отражение начало отставать чаще. Все заметнее. Я включала свет в спальне – в зеркале свет загорался на секунду позже. Я подходила к нему – отражение приближалось с задержкой. Всегда на те самые 30 секунд, которые стали моим запретным пределом. Оно не просто копировало меня. Оно делало это после. Как будто жило в прошлом. Или... записывало.
Паника стала постоянной спутницей. Я заклеила зеркало в ванной плотной тканью. Большое зеркало закрыть было сложнее – оно было огромным. Я набросила на него старое покрывало. Но ночью... ночью я слышала, как ткань шелестит. Как будто под ней что-то... дышало. Или двигалось. Я включала свет – шелест прекращался. Однажды я проснулась от звука сползающего покрывала. В кромешной темноте я чувствовала, как из глубины комнаты на меня смотрит оно. Я вцепилась в одеяло, не смея пошевелиться, пока не занялся рассвет.
Я решила уехать. Немедленно. К черту залог, к черту вещи. Я бросила самое необходимое в сумку. Оставалось только выйти из спальни. Я стояла спиной к завешанному зеркалу, глядя на дверь. И почувствовала непреодолимое, иррациональное желание... обернуться. Проверить. Убедиться, что покрывало на месте. Это было глупо, опасно, но желание было физическим, как зуд.
Я обернулась.
Покрывало лежало на полу. Зеркало было открыто. И в нем... стояла Я. Сумка через плечо, в той же одежде. Но выражение лица было другим – спокойным, почти безмятежным. И оно... помахало мне рукой. Небольшой, плавный жест. Как будто провожало.
Ужас сковал меня ледяными тисками. Я рванулась к двери, не глядя больше в зеркало. Рука потянулась к ручке...
И замерла.
Не я замерла. Моя рука. Она просто... перестала слушаться. Я смотрела на нее, на сантиметры, отделявшие пальцы от холодной металлической ручки. Я мысленно кричала, приказывала мышцам сократиться. Ничего. Рука повисла плетью. Я попыталась двинуть ногой – ступня оторвалась от пола на миллиметр и снова прилипла. Моё тело не слушалось меня, как в самом кошмарном сне.
Сзади послышался скрип половиц.
Медленный, тяжелый шаг. Потом еще один. Кто-то подходил ко мне сзади. Я не могла пошевелиться, не могла обернуться. Я видела только дверь перед собой и... боковым зрением... отражение в большом зеркале. Оно было искажено углом, но я видела достаточно.
В зеркале я видела свою спину. И фигуру, стоящую прямо за мной. Фигуру в моей одежде. С моим лицом. Но это лицо было искажено той самой широкой, неестественной улыбкой. Ее рука медленно тянулась к моему плечу. В реальности я не чувствовала прикосновения. Но в зеркале ее пальцы уже касались ткани моей куртки.
Я смотрела в зеркало. Прямо. Уже больше тридцати секунд. Сорок. Пятьдесят. Мое реальное тело было парализовано. А отражение... оно двигалось. Самостоятельно. Оно улыбалось. И его рука в зеркале сжимала мое плечо все крепче.
Я поняла. Оно не отставало. Оно ждало. Ждало, пока я нарушу правило и дам ему... контроль? Доступ? Ждало, пока я посмотрю достаточно долго, чтобы стать якорем. Мостом.
В зеркале "Оно" наклонилось к моему уху. Его губы шевельнулись. Я не слышала звука, но в голове отчетливо возник шепот, холодный и чуждый:"Спасибо за дом."
И тут моя собственная рука – та, что висела плетью – вдруг дернулась. Резко, против моей воли. Не к ручке двери. А назад. Моя ладонь схватила запястье... ее руки? Той, что на моем плече? Но я ничего не чувствовала! В зеркале я видела, как моя рука в отражении хватает ее запястье, не давая ей коснуться меня. Борьба? Но в реальности я стояла неподвижно, а моя рука была прижата к бедру!
Сознание начало путаться. Что реально? Что отражено? Кто где?
В зеркале "Я" (та, что с улыбкой) резко дернулась. Её фигура... поплыла. Как изображение на экране при помехах. Стало прозрачным. И в этот момент я почувствовала толчок. Не физический. Ощущение, будто что-то огромное и тяжелое пронеслось сквозь меня, из комнаты в зеркало. Как порыв ледяного ветра, вырывающий душу.
Паралич отпустил. Я рухнула на колени, судорожно хватая ртом воздух. Передо мной была просто дверь. Я обернулась, дико озираясь.
Комната была пуста. Покрывало лежало на полу. Зеркало... зеркало было пустым. В нем отражалась только комната: кровать, комод, я на полу. Мое настоящее отражение, бледное, перекошенное от ужаса. Никакой улыбки. Никакой второй фигуры.
Я выбежала из квартиры как ошпаренная. Не оглядываясь. Сняла первую попавшуюся комнату в другом конце города. Дешевую, без зеркал. Я выбросила все, что могло дать хоть малейшее отражение. Меня пугал даже экран выключенного телефона.
Прошло несколько недель. Паника немного отступила. Я начала думать, что сошла с ума от стресса и одиночества. Надо идти к врачу. Надо возвращаться к жизни.
Я устроилась на новую работу. Нашла комнату получше. Скромную, но чистую. В ванной было маленькое зеркало над раковиной. Я избегала смотреть в него. Чистила зубы, уткнувшись взглядом в кран.
Однажды утром, торопясь, я подняла глаза. Мельком. Всего на секунду.
И увидела.
В углу зеркала, там, где стекло чуть искажалось, мелькнуло что-то. Знакомое движение. Не мое. И выражение... пустота. Или усталость? А потом... уголок губ в отражении дернулся. Вверх. Всего на миллиметр. На невидимую ниточку.
Я замерла. Сердце бешено колотилось. "Не смотри дольше тридцати секунд..." – пронеслось в голове.
Но я не смотрела. Я увидела. Мельком. Краем глаза.
И поняла страшное. Правило было неполным. Оно никогда не было только о прямом взгляде. Оно было о внимании. О фокусе. О том, чтобы заметить. Узнать.
Она была здесь. Не в старом зеркале. Она была в отражении. В любом отражении. И теперь, когда я ее увидела снова, даже краем глаза... она знала, что я знаю. Она знала, где я.
Я медленно, очень медленно отвела взгляд от зеркала. Посмотрела на свои дрожащие руки в раковине. Вода текла. Я чувствовала ее холод.
А потом я почувствовала нечто иное. Легкое, едва уловимое движение воздуха за моей спиной. И тихий, едва слышный скрип половицы. Прямо в моей новой, чистой, безопасной ванной комнате.
Я не обернусь. Я не посмотрю. Ни в зеркало. Ни назад. Ни под каким углом. Я буду стоять здесь. Смотреть на воду. Считать секунды. Двадцать восемь. Двадцать девять. Тридцать...
Но я знаю. Это не спасет. Потому что она уже здесь. И она смотрит. На меня. И ждет, пока я ошибусь снова. Ждет, пока мой взгляд, мой проклятый, неосторожный взгляд, хоть на миг... встретится с ее взглядом в ближайшей блестящей поверхности. В стекле окна. В луже на асфальте. В темном экране монитора. В зрачке случайного прохожего.
Она ждет. А пока... пока я слышу ее дыхание. Прямо у себя за спиной. Оно запаздывает ровно на тридцать секунд после моего собственного.
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ ДЕЛА:
===== ДОСТУП РАЗРЕШЕН =====