Я только сейчас понял, что происходило с моей бабушкой. Как она посреди диалога спрашивала кто я, как называла меня ее умершим сыном и не могла поверить, что я ее внук. Удивлялась почему ее дочки не похожи на самих себя. Вспоминала и хотела делать дела по дому, находясь очень далеко от него. Как она заходила на кухню и выходила, повторяя это несколько раз, и все с большим отчаянием, что она что-то не может вспомнить. А когда начала осознавать что с ней, начала жадно вгрызаться в память и читать всю литературу которая была у меня. У неё была стопка книг из прочтённых и предстоящих. Я спрашивал, показывая, какие книги она прочла, она затруднялась ответить и печалилась, ведь просто не знала. Я видел ее с книгой в руках и знал что она прочла. Я думал это не так трагично как кажется. Думал это просто провалы в памяти, которые не несут страдания и боли. Конечно, кроме тех моментов когда она бралась за голову и было точно понятно. Доктора удалили ей опухоль в мозге и казалось, что провалы исчезли на какое-то время. Но сейчас я понимаю, что на тех семейных фотографиях за столом, которые мы делали после выписки, ее потерянный взгляд совершенно не от смущения перед камерой. Именно в тот момент она снова потерялась. Просто не хотела нам этого выдавать. Через пару дней мы с ней попрощались.