Когда вокруг нашей картины разверзлась бездна, я вдруг увидел, как настойчиво власть имущие пытаются доказать, что никаких привилегий и льгот в то время не было.
Я хотел поговорить о том, как образовалась эта разобщенность между богатыми — причем незаслуженно и неоправданно богатыми — и всеми остальными. Когда это началось? Мне показалось, что ответ находится именно в этой зоне — когда граница была максимально болезненной.