Пустые комнаты – «Бруталист» Брэди Корбета
В последнее время американские фильмы начали набирать вес – «Ирландец» и «Убийцы цветочной луны» Скорсезе, «Оппенгеймер» Нолана, «Мегалополис» Копполы (его хронометраж не такой большой, но кто назовёт этот фильм маленьким). Эти фильмы хотят рассказать об очень многом, в пределе – обо всём. Это «всёооо» – именно с растяжением в «о» – и есть главная тема эпоса – жанра, предъявляющего модель мира. Заходя на эту территорию, автор берёт на себя большую ответственность. Он должен не просто рассказать историю на 3-4 часа экранного времени. Он должен сложить миф. Для этого автору нужен крепкий исторический и идейный фундамент. Строению его сюжета нужно уходить глубоко к первоосновам мира. От раздувания материального мира до мифологического возникает вес или лучше сказать весомость некоторых современных американских фильмов. У «Бруталиста» же этот вес просто лишний. Размер амбициозной постройки Брэди Корбета совершенно не соответствует фундаменту, на которой она стоит. Текста тут больше, чем подтекста.
Начинается «Бруталист» многообещающе. Первые минуты фильма самые лучшие: из глубины, темноты, толкотни и бормотания главный герой Тот Ласло (Эдриен Броуди) пробивается на верхнюю палубу. Аккорды бьют по ушам, голубое – по глазам, перед камерой перевернутая свобода, а точнее её статуя. Ласло – выживший в Бухенвальде талантливый архитектор, ученик Баухауса периода его расцвета в Дессау, представитель «великого поколения», построившего всю нашу современность. Приехав из Венгрии в Америку, Ласло находит своего кузена Аттилу (Алессандро Нивола) и узнает, что его жена Эржебет (Фелисити Джонс) и осиротевшая племянница Жофия (Рэффи Кэссиди) пережили Дахау, но застряли в лагере для перемещенных лиц под советским контролем. Бюрократические преграды для воссоединения семьи огромны. Тем веременем, Атилла в Америке устроился, сменил иудейство на католичество, нашел жену и занимает своим мебельным бюро. Он дает кузену шанс проявить свой талант и выполнить заказ для сына богатого бизнесмена Харрисона Ли Ван Бюрена (Гай Пирс). Сын (Джозеф Элвин) хочет сделать отцу сюрприз – обновить библиотеку. Но сюрприз не удаётся, отец расстроен, Аттила денег не получил, винит во всем Тота и буквально вышвыривает его на улицу. Вскоре Ван Бюрен, узнавший о талантах Ласло, подберет его с улицы и возьмет под свое крыло, предлагая спроектировать масштабный комплекс – библиотеку, театр, зал, центр собраний – всё под одной крышей. В эпосе, скелет фабулы не так важен, как мясо вокруг него. Но в случае «Бруталиста» это просто жир. Персонажи вводятся и забываются. Сюжетные ветки множатся, но листья на них не раскрываются. В итоге они оказываются торчащими сухими обрубками.
Главный герой строит свое здание из простого и сурового бетона (от латинского brutus — грубый, суровый и происходит название архитектурного направления и самого фильма). Но уже по первой части понятно, что Корбет и его соавтор Мона Фастфолд возводят свой фильм из других материалов – тем высокой исторической значимости: Холокост, американская ксенофобия, сионизм как возможное убежище. Но авторы не останавливаются на этом и для сочетания эпоса с Künstlerroman (роман о художнике) добавляют наркозависимость – Ласло сидит на героине, физическую инвалидность – его жена Эржебет в инвалидном кресле из-за тяжелой болезни, послевоенную травму – племянница Жофия онемела от пережитого во время войны. Все это облицовывается высокомерием капитала – Ван Бюрен жестоко манипулирует Ласло в течение всего фильма, совершая в итоге акт сексуального насилия, в котором сплетаются антисемитизм, морализаторство, жажда власти и драматургическая неуместность. Фильм вроде движется к напряженной развязке и трогательному, хотя и расплывчатому эпилогу. Но путь к нему усеян множеством начатых линий, которые никуда не ведут и ничем не заканчиваются.
Подписывайтесь на наш телеграм-канал. Тут только большие тексты, а там выкладываем чаще и больше!
Вот такое «всёооо» предлагает нам Корбет – всё, что только можно. Но что из этого работает сказать сложно. Все проблемы «Бруталиста» растут из плохого сценария, устройство которого совершенно не соответствует его содержанию. Все эти многочисленные темы возникают не из действия персонажей, а из желания авторов просто их затронуть. Фильм «Бруталист», как и творение главного героя, весь состоит из пустых пространств в которых нет никакой жизни. Она осталась в потрясающем прологе, в глазах еврейского мужичка, в детском плаче посреди переполненного трюма, в улыбке Броуди, когда увидел небо. Несмотря на великолепную операторскую работу (съемка на 35-мм пленку в формате VistaVision) и вполне убедительную, хотя и без откровений, актерскую игру, этот фильм все равно ускользает. Мы будто блуждаем по зданию с комнатами без назначения – это просто лакуны. Для чего всё это? О чем все это? Что-то неомарксистское? А может и – не дай Бог – фрейдо–марксистское? Привязать можно, что угодно. Но Бруталист важен не этим.
Стиль Баухаус дал миру дизайн – по-немецки “Gestaltung” – оформление. Баухаус стремился оформить идеи, воплотить их в геометрии и отпечатать в реальности. Брутализм возвел это к функциональности, убрав мистицизм. Фильм Корбета упакован как эпос, выглядит как эпос, на бирке написано «эпос». А то, что у него внутри, не так уж и важно – и как будто самим авторам тоже. В итоге, «Бруталист» это макет фильма в натуральную величину – фильма, который мог бы быть по-настоящему значимым в дни, когда злодеи-олигархи действительно существуют, мигрантов действительно гонят, а Холокост действительно забывается.
Наш телеграм-канал: https://t.me/zerkaltce