Второй сезон «Андора» и как стремление к «серой морали» испортило сюжет и персонажей
Почему история становления Сопротивления, которое смогло поднять восстание и победить Империю, вышла не очень убедительной.
Вот и завершился сериал, который для меня стал самым ярким впечатлением, связанным со вселенной «Звездных войн», за последние годы, не считая игр. Изначально планов у Тони Гилроя было громадье, и история должна была разворачиваться еще хотя бы три сезона. Но в силу ряда обстоятельств пришлось спешно сворачиваться и ужимать все задумки в один сезон. Одним из обстоятельств стал сыгравший Кассиана Андора Диего Луна, который не захотел тратить на сериал еще несколько лет жизни.
В итоге каждый не снятый сезон решили упаковать в три эпизода, которые составляют отдельную сюжетную арку, которые разделяет больше года. Но, несмотря на это, повествование получилось еще более неторопливым. Фильмы за те же самые два часа хронометража успевают рассказать гораздо больше. Авторы где-то полчаса тратят на какую-то свадьбу корусантских мажоров, хотя важных сцен и диалогов там от силы на пять минут.
Не покидает ощущение, словно перед тобой экранизация сценария трех случайных эпизодов сезона, а у Тони Гилроя в запасе безлимитный хронометраж, хотя все знали, что его нет. Большую часть времени разные люди ходят и говорят важные и не очень вещи. Первый сезон некоторые тоже ругали за медлительность, но продолжение его переплюнуло. Сюжетные линии внезапно обрываются, так и не получив нормальной кульминации.
В последних эпизодах события уже гнали напролом, а умение метко стрелять значило гораздо больше, чем способность договариваться. Но надо отдать должное, когда начинается экшен, а он тут по меркам ЗВ довольно брутальный, то сериал расцветает. К финалу его становится настолько много, что уже можно менять жанр с разговорной драмы на шпионский боевик типа «Борна».
Авторы с самого начала задались целью показать предысторию становления Сопротивления и сделать это в максимально реалистичном для вселенной «Звездных войн» тоне за годы правления Disney. Я ознакомился с несколькими рецензиями, и все превозносят ни много ни мало высочайший реализм, хоть и с поправкой на подростковый рейтинг и вселенную ЗВ.
Доля правды в этом есть, и касается она Империи. Авторы даже активнее, чем в первом сезоне, заигрывают с отсылками к реальной истории и тезисом: Галактическая Империя = Третий Рейх. На планете Горман, вокруг которой и крутится вся интрига, даже появилось типа-французское сопротивление времен оккупации Франции Третьим Рейхом. Жаль, конечно, что сопротивление было не итальянское. Так глядишь, и результаты были бы не такие позорные, да и «Bella ciao» могли бы спеть у костра.
Однако Империя никаких выдающихся зверств не совершает, даже с учетом возрастного рейтинга. А то, что показано в финале, могло бы случится и в прежней республике, где вообще рабство существовало. Силы зла тут скорее недостаточно решительные и недостаточно коварные, но при этом хотя бы понятно, за сохранение чего они борются.
И все же печально, что та самая зловещая Империя сузилась до интриг и многоходовочек местного гестапо. В первом сезоне это была более сложная система, в которой переплетались и крупные галактические корпорации, и организованная преступность, а также изощренные трудовые лагеря. Получался такой космический киберпанк. Теперь авторы рассчитывают на то, что всю работу за них сделают исторические отсылки и у зрителя картина мира достроится как-то сама собой.
Но вот когда за реалистичность пытаются превозносить демонстрацию тяжелого пути Сопротивления, то с этим становится очень сложно и даже невозможно согласиться. Что мы вообще знаем о целях восстания? В сущности, ничего, даже спустя много часов разговоров.
Очень много времени уделяется несчастным горманцам, чью планету хотят распотрошить для нужд «вундерваффе» под названием «Звезда смерти». Горманцы много жалуются на всякие притеснения, но ни между собой, ни в целях пропаганды так и не говорят, чего конкретно они хотят добиться. На весь сериал есть пара абстрактных фраз про свободу и о том, что свобода лучше несвободы наличием свободы. И на этом всё.
Авторы готовы потратить хоть десять минут на покупку Андором и Бикс дыньки к чаю, а также обсуждение допустимости убийства солдат Империи, но объяснить, во имя чего их можно убивать и умирать самим, авторы не в состоянии. Кассиан говорит: «Так было надо», словно это какое-то ограбление, которое несет налетчикам сиюминутную выгоду. Но ведь наглядного результата их усилий нет, а риск огромный, да и жизнь в подполье эмоционально изматывает. Они даже ничего не зарабатывают на своей деятельности.
Серый кардинал Лютен не считает нужным пояснять, ради чего всё это затевается, а напоминает какого-то ушлого, но властного продюсера или чиновника. Политическое руководство, или, если можно так выразиться, генштаб сопротивления, еще хуже и выглядит как сборище каких-то болтунов и крючкотворов, которых вообще мало что интересует, а сенатор Мон Мотма одна явно не вывозит.
Есть еще партизан Со Герера, который достался в наследство от «Изгоя Один» и, по признанию авторов фильма, был вдохновлен Че Геварой (даже имена созвучны), но в своих вдохновляющих речах выдает в себе какого-то буйнопомешанного, а не прототип, с которого якобы был срисован.
Всё это явно должно создавать ощущение некой размытой серой морали и вообще демонстрировать всю неоднозначность происходящего. Ведь и силы добра не могут всегда действовать в белых перчатках. Но как я тогда должен отличить силы добра от сил зла? Вторые хуже только тем, что находятся у власти и обладают несопоставимо большими ресурсами для манипуляций, подстав и ударов в спину.
Так в этом же и смысл, скажет зритель. Сериал показывает, что политика и шпионские игры — это дело грязное. И вообще не всё так однозначно; каждый тут немножко злодей и чуть-чуть герой. Правда, в итоге Андор всё же оказывается не просто авантюристом с обостренным чувством справедливости, а крайне идейным борцом, готовым умереть за некие ни разу не упомянутые идеалы. В таких условиях как раз и появляется так называемая «серая мораль» в качестве эрзаца полноценной мотивации.
В более отчетливой форме такие впечатления у меня сложились от фильма Алекса Гарленда «Гражданская война» (он же «Падение империи»). Тоже был фильм про «серую мораль». Так там целая гражданская война в США, и никто не знает, почему она ведется и какие цели преследует каждая из сторон. Ну как такое может быть? Понятно, что никак, если только это не какой-то сон, в котором нет ни причин, ни смысла. А без этого та самая «серая мораль», по крайней мере в этой ее версии, никак не родится.
Заполнение же повествования какими-то бытовыми подробностями еще не делает героев полноценными, а обыденность еще не значит реалистичность. При этом нельзя сказать, что диалоги и взаимодействие героев в такие моменты прописано плохо. В моменте за ними может быть даже умеренно интересно следить. Да и снято все как настоящая синема, а все деньги на экране.
Что мы в итоге имеем в «Андоре»? Антихаризматичного политика, авантюриста и наркоманку с ПТСР, властного комбинатора, готового в любой момент пойти на кровавую провокацию и предательство, а также полусумасшедшего партизана где-то на краю вселенной. И никто не знает, чего хочет. Вот это я понимаю «команда мечты» по спасению Галактики. Перефразируя одного киногероя, вы самые жалкие повстанцы, о которых я слышал.
Но за подобной демонстрацией посредственности сценаристы и не думают скрывать свое стремление разоблачить ложное величие и напыщенный героизм. Но есть нюанс. Героям для достижения своих целей требуется гораздо более героический, сознательный, ясный и внутренне богатый человечный характер. А всего этого в них как раз и нет. Весь второй сезон «Андора» все эти «революционеры» (если что, они сами себя так называют) продолжают бродить как во сне, блуждая вокруг своих субъективных переживаний.
Не хочу загружать вас историческими аналогиями, но раз сценаристы сериала себя не сдерживают, то и я не откажусь. Кое-что понимавший в организации восстаний Че Гевара одним из ключевых факторов победы революции на Кубе называл «ясное политическое сознание» и взаимное доверие между бойцами и командиром. Еще в 1956 году Че Гевара, находясь на нелегальном положении в Мексике и готовя повстанческий отряд, оказался в тюрьме с призрачными шансами выйти на свободу.
Вот что он писал: «Я помню также решительный ответ Фиделя: «Я не оставлю тебя». Так и вышло: пришлось потратить время и деньги, чтобы вызволить меня из мексиканской тюрьмы. Такое поведение Фиделя в отношении людей, которых он ценит, является ключом к пониманию той огромной любви к нему, когда к приверженности, основанной на принципах, присоединяется приверженность личного характера, что превращает Повстанческую армию в нерушимый монолит».
Едва ли удастся найти добившееся заметного успеха партизанское или любое другое подпольное движение, которое не только не было бы пропитано чувством взаимного доверия, но и не придавало первостепенное значение образу будущего, за которое его участникам предстояло идти на смерть.
Вот, например, свидетельство никарагуанского партизана и революционера Омара Кабесаса: «Страх перед смертью был велик, поскольку, работая легально, хоть и рискуешь жизнью, но не так, как в подполье. Я бы сказал, что чем меньше играешь со смертью, тем больше ее боишься, и наоборот. Словом, ты вступаешь во Фронт, поскольку веришь в его политическую линию. И страшно тебе или нет, но ты должен работать или выйти из борьбы».
Причем эти вопросы были предметом чуть ли не ежедневного обсуждения не только среди коммунистических партизан, победивших в своих странах, но и у менее успешных и несоциалистических повстанцев вроде народовольцев в России или участников революций в Европе 1848 года. Даже у декабристов была заранее выработанная внятная политическая программа.
Весьма сомнительно, что представленные в сериале бледные тени личностей, без намека на наличие политической линии, могут хоть кого-то привести к победе в, по сути, гражданской войне, находясь в изначально настолько невыгодных условиях. Причем эта патологическая подозрительность друг к другу даже в самом узком кругу соратников является нормой жизни, а не результатом какого-то болезненного предательства внутри руководства.
«Андор» еще в первом сезоне хорошо показал, что Империя гораздо более сложно устроенная конструкция, чтобы ее можно было уничтожить, развоплотив верховного правителя. Это уже само по себе отрицает сказочную логику оригинальной трилогии. Царство тьмы не рассеется после смерти темного владыки, как во «Властелине колец». «Андор» явно требует к себе более серьезного отношения и в своей логике, если мы отринем фактор послезнания, ничто из показанного не говорит о том, что вот она, сила, готовая бросить вызов этому галактическому левиафану.