«Ласточки Кабула»: о человечности, бунте и афганских женщинах

Меня редко цепляет кино настолько, чтобы сидеть и не отвлекаться от экрана в течение всего фильма. Чего не скажешь об анимации — анимация способна заворожить и приковать к экрану на все полтора часа. Что и случилось со мной при просмотре «Ласточек Кабула».

Стала я его смотреть из-за тематики, конечно. Любопытно посмотреть на то, как живет Афганистан под властью талибов, где на глазах всего мира в 21 веке конструируется ультра-радикальная исламская версия «Рассказа Служанки».

Вообще, прелесть анимации в том, что она способна точно передать эмоции, атмосферу и дух времени и места, и при этом ее сложно упрекнуть в исторической недостоверности, неискренности, как почти любое кино. Что кажется делает анимацию идеальным оружием идеологической пропаганды. Но это отступление. Короче говоря, фильм меня впечатлил и заставил задуматься. И не только о судьбе афганских женщин, но и человечности в принципе и о том, как просто дегуманизировать целую страну и людей, живущих там, из-за различий в культурных нормах. И о том, как сильно мы смотрим на мир и других людей через призму своей культуры и морали.

Последние годы, читая новости о происходящем в Афганистане, мне почти физически становится плохо. О том, как талибы сначала ограничили для женщин доступ к образованию, медицине и социальной жизни, а затем и вовсе запретили их голоса и разрешили смотреть только одним глазом в бурке.

Почему это трогает и ужасает? Во-первых, потому что я тоже женщина, биологический пол мы не выбираем. Во-вторых, потому что есть какое-то общее культурное непонимание, как половина общества, у которых есть близкие женщины (матери, сестры, дочери), так, казалось бы, легко принимает происходящее. Как такие нормы вообще могут укорениться в обществе? Как живут афганские женщины в таких условиях, как они смиряются со своей судьбой? Как афганские мужчины, которым тоже свойственны человеческие чувства (любовь, привязанность, эмпатия), живут с тем, что их близкие люди низведены до состояния скотины? Как можно любить человека и одновременно соглашаться с тем, что твой любимый человек не имеет человеческих прав, которыми в полной мере обладаешь ты?

Фильм Ласточки Кабула пытается найти ответы на эти вопросы. Он снят европейцами с европейской оптикой гуманизма, естественных прав человека, ценности человеческой жизни, и с антропологической точки зрения — с позиции убеждения, что все культуры имеют ценность, стремлением их понять, а не отрицать и уничтожать.

Есть простое объяснение происходящему в Афганистане, которое часто можно встретить в твиттере под постами с очередным обсуждением новых запретов Талибана. Оно сводится к тому, что афганские мужчины, попросту говоря, не относятся к женщинам, как к людям. Афганский мужчина может любить женщину, но эта любовь похожа на любовь к ослу. Осел, несомненно, полезен в хозяйстве, он может вызывать привязанность, симпатию и умилять, но осел все равно остается ослом. Это простое объяснение, которым просто расчеловечить целую культуру и народ, если смотреть на ситуацию с нашей западной гуманистической точки зрения.

Создатели фильма идут по другому пути. Они говорят — Афганистан был другим до талибов, не все мужчины до сих поддерживают происходящее, в конце концов, там живут такие же люди, которые «тоже любят своих детей», как поет Стинг. Но трансформация ценностей происходит и с ними.

Фильм показывает нам истории любви и взаимоотношений внутри двух афганских семей. Отношение афганских женщин к мужчинам жертвенное, женщины сами как будто бы не чувствуют себя равными мужчинам, даже если жили другую жизнь до талибов. Они готовы пойти на смерть, чтобы спасти невинно обвиненную девушку из тюрьмы, в которую твой муж-надсмотрщик влюбился, как делает это одна из героинь. В решении спасти узницу со стороны надсмотрщика есть мотив протеста, несогласия с режимом Талибана, безусловно. И фильм во многом именно о том, что внутри афганского общества много несогласных и нельзя расчеловечить разом всех этих людей, потому что в их стране такой режим. С другой стороны, женщины в этой борьбе, даже низведенные до состояния осла, приносят бОльшую жертву, в том числе потому что в исламской культуре это норма. И даже если режим Талибана падет, эта культурная норма, скорее всего, останется.

Сложно, наблюдая за происходящем в Афганистане, читая о том, что происходит там с такими же женщинами, как ты, не дегуманизировать это общество. Не испытывать ужас, злость, досаду или куда более разрушительные эмоции. Но создатели фильма пытаются так не делать и не винить в режиме всех людей, живущих в стране.

Для нашего турбулентного времени, атомизированного аполитичного цифрового общества, когда между социумом, социальными группами и государством связи слабее, чем когда либо с 19 века, расчеловечивать других людей за решения тех, кто ими управляет — путь к бесконечным войнам и геноцидам.

И когда возникает соблазн обвинить афганцев, мусульман или всех мужчин сразу в том, что творит небольшая прослойка талибов, нужно помнить об этом.

Возможно, единственный способ устоять сейчас в этом мире — ставить человека и человечность вообще превыше всего, выше культурной, социальной и государственной принадлежности.