Грудолом, который не мог проломить грудь: Ридли Скотт о сложностях съёмок первого «Чужого»
Если бы не «Звёздные войны», то истории про ксеноморфа могло бы и не быть.
В своё время «Чужой» стал настоящим успехом для 20th Century Fox. При бюджете в 11 миллионов долларов картина собрала больше 100 миллионов по всему миру. Фильм Ридли Скотта вошёл в классику научной фантастики и всего кинематографа в целом. Издание The Hollywood Reporter в честь сорокалетия франшизы взяло интервью у режиссёра, где он вспомнил основные вехи производства «Чужого».
В 1977 году Ридли Скотт заканчивал работу над своим дебютным полнометражным фильмом — «Дуэлянты». После этого он планировал снять картину про средневековую легенду о Тристане и Изольде, но одним вечером друг позвал режиссёра в кино на показ «Звёздных войн».
Я хорошо провёл время во Франции, пока снимал «Дуэлянтов», поэтому после них я всерьёз хотел заняться «Тристаном и Изольдой». А потом я посмотрел «Звёздные войны» и подумал: с какой вообще стати мне пришла в голову снимать «Тристана и Изольду», когда этот парень (Джордж Лукас — DTF) создаёт такое кино?
Через несколько месяцев после этого «Дуэлянты» выиграли приз за лучший дебют на Каннах, однако фильм так и не появился в кинотеатрах — прокатчики не хотели его брать. Скотт принялся ждать новых предложений, и через некоторое время к нему попал сценарий «Чужого».
Я до сих пор озадачен тем, как кто-то посмотрел в Каннах «Дуэлянтов», немного поразмыслил и сказал: «Знаешь что? Наверное, вы захотите встретиться с этим парнем, потому что он может подойти для „Чужого”».
После успеха «Звёздных войн» руководство 20th Century Fox решило, что нужно как можно быстрее запустить в производство ещё одну sci-fi картину. Впрочем, никто не хотел, чтобы новая лента просто копировала фильм Джорджа Лукаса — так что компания дала зелёный свет концепту, который продюсеры Уолтер Хилл, Дэвид Гилер и Гордон Кэррол позиционировали как «„Челюсти“ в космосе».
По словам Скотта, он сразу заметил потенциал в сценарии авторства Дэна О'Бэннона. Поначалу фильм назывался Star Beast — «Звёздная тварь».
В нём было нечто особенное — даже несмотря на то, что он был совсем не проработан. Действие описывалось так: «Было то, затем было то, затем было то...». И тут я натыкаюсь на страницу, где написано: «А затем эта штука вырывается у парня из груди». Тогда я задумался: от этого уже отказались четыре режиссёра, потому что они наверняка подумали: «Что?! Это смешно». А так как я сам слегка дизайнер, я мог себе представить фильм и знал, что делать.
Сценарий больше фокусировался не на персонажах, а на самом Чужом — поэтому после того, как Скотт согласился снимать фильм, он вместе с командой принялся прорабатывать монстра. В первую очередь было важно придумать его облик. Первые скетчи нарисовал сценарист О'Бэннон и художник Рон Кобб — там инопланетянин был больше похож на насекомоподобное или ракообразное существо из книг Лавкрафта. Но ничто в итоге не сравнилось с рисунками Ханса Руди Гигера.
Дэн О'Бэннон предложил мне взглянуть на его работы. В книге [Гигера] под названием «Некрономикон» был нарисован инопланетянин. Тогда я увидел его и сказал: «Чужого уже придумали. Это то, что нам нужно».
Тогда Скотт вместе с продюсером Гордоном Кэрролом полетели в Швейцарию, чтобы встретиться с Гигером.
Мы встретились с Хансом Руди в его доме в Цюрихе — там он показал нам свои необычайные работы. И я тогда спросил: «Не хотите полететь со мной и заняться фильмом?», на что он ответил «Я не летаю на самолётах». [...] В итоге Ханс приехал на поезде в Шеппертон (город рядом с Лондоном — DTF), где мы с ним провели девять месяцев.
Режиссёру пришлось уговаривать руководство Fox, чтобы привлечь Гигера к производству — в компании его работы сочли неуместными.
Fox тогда посчитала, что рисунки Гигера слегка пошлые, непристойные и сексуализированные. А я сказал, что меня это всё устраивает — из-за чего чуть не лишился места режиссёра.
Хоть и оригинальные рисунки инопланетянина и так будоражили, Гигер настаивал на том, чтобы улучшить вид ксеноморфа.
Он не прекращал говорить: «Я могу сделать нечто получше». А я не прекращал отвечать: «Нет, это то что нужно. У тебя и так хватает работы с лицехватами, грудоломами, яйцами и прочим».
Позже Скотт отправился в Лондон, чтобы на протяжении четырёх недель делать раскадровку всего фильма. Тогда для картины определили бюджет около четырёх миллионов долларов. После того, как режиссёр показал раскадровку Fox, руководство увеличило бюджет в два раза — до 8,2 миллионов.
Затем начались кастинги. Поначалу на роль Рипли планировали взять Мэрил Стрип — однако ей пришлось отказаться, так как недавно умер её возлюбленный актёр, Джон Казале. На другую кандидатку продюсеров натолкнул Уоррен Битти (Клайд в «Бонни и Клайде»).
В один день Уоррен Битти позвонил Дэвиду Гилеру и сказал: «Слушай, я видел одну молодую актрису по имени Сигурни Уивер на сцене, тебе нужно на неё взглянуть». Кажется, примерно так всё и произошло.
Не все актёры, которых в итоге утвердили на роль, были до конца довольны сценарием — особенно проработкой персонажей.
Я нравился не всем актёрам, потому что говорил: «Эта штука ловит тебя, отрывает тебе голову и уносит в тёмное место. Вот твоя мотивация». [...] Мне не хотелось знать, откуда персонаж прибыл, кто были его родителями, всю эту ерунду. Я избегал этих разговоров.
Хоть бюджет и удвоили, съёмочная команда всё ещё сталкивалась с финансовыми ограничениями. Поэтому им приходилось обращаться к некоторым хитростям при строительстве площадок.
К примеру, помещение, где снимали посадку корабля «Ностромо», было почти пятнадцать метров в высоту — но Скотту этого казалось недостаточно. Команда сделала ещё три скафандра, которые надели три ребёнка — двое из них были детьми режиссёра, а третий — оператора. В итоге, в сцене, где из корабля выходят герои, одно только посадочное шасси «казалось под 25 метров в высоту».
А во время съёмок одного из самых известных моментов в фильме, где появился грудолом, у постановщиков внезапно возникли сложности, из-за которых вся сцена чуть не пошла насмарку. По планам Скотта, актёры лишь в общих чертах знали, что в ней должно было произойти — но деталей режиссёр не раскрывал. К примеру, вокруг должно было разбрызгаться очень много крови.
И я знал, что как только это произойдёт, белоснежная площадка будет испачкана — наверное, отмывать её пришлось бы две недели. Так что у нас не было второй попытки. [...] Пока мы снимали, я скрещивал пальцы.
Но когда Скотт воскликнул «Мотор!», всё пошло не по плану.
Футболка не вскрывалась. Появилась лишь небольшая выпуклость — она ударяла в футболку и уходила обратно. Я закричал: «Снято, снято, снято!», [...] попросил всех актёров покинуть съёмочную площадку — они ничего не увидели, — залез на Джона Хёрта и надрезал его футболку, чтобы оттуда в нужный момент смог вылезти грудолом. Затем мы вновь начали снимать, и всё вышло прекрасно.
После окончания съёмок Fox не раз вмешивалась в пост-продакшн. Первые варианты монтажа занимали 140 минут — их пришлось сократить до 117-ти. Вырезали в том числе некоторые моменты с чрезмерным насилием и большим количеством крови.
После этого Fox постоянно откладывала выход «Чужого», чтобы устраивать предпоказы для улучшения фильма. Тем не менее, свою роль они сыграли: стали расходиться истории о зрителях, которые в панике выбегали из залов.
В конечном итоге фильм собрал почти 60 миллионов в домашнем прокате — что стало ещё одним успехом для компании. К франшизе «Чужого» Ридли Скотт вернулся лишь спустя тридцать лет, сняв «Прометея» в 2012 году и «Чужого: Завет» в 2017-м. Режиссёр согласен с тем, что этим фильмам так и не удалось переплюнуть оригинал.
Всегда есть лишь один фильм. Это всё равно, что попытаться снять продолжение «Космической одиссеи» — никто не сможет этого сделать. И правда, при всём уважении к «Звёздным войнам», лучшая часть ведь та, которую изначально снял Джордж, верно?
Его фильм был уникальным и замечательным. Это была самая сказочная история из всех сказочных историй в космосе. Повторить успех вновь было бы сложно. То же самое и с «Чужим».