Майкл Пасерник, зверские инвалиды Джони Деппа и католические шпионы

Майкл Пасерник это президент производства компании Лайонсгейт, который был у ее основания и следил за физическим производством всего, что выходило на студии.

Он не покупал бегемотов или урановые шахты в Казахстане и не швырял степлеры в своих сотрудников, поэтому выглядит как скучный икзекьютив.

В 1991 году Пасерник снял свой первый и последний фильм как режиссер. Кино про музыку и дружбу, которое называлось Кибершторм. На его съемку у Нью-Йорка не было получено разрешение, а участники массовки платили за право провести время на площадке («индустрия поощряет успех, а не работу по правилам»).

Кибершторм вышел в 1996 под названием Вибрации, провалился, компания Пасерника была куплена Франком Жустрой и стала Лайонсгейтом.

Он занимался Американским психопатом, Голодными играми, Джоном Виком, Пилой, ренессансом Макконахи с Линкольном адвоката и помог заработать миллиард Тайлеру Перри. Что выглядит правильным продолжением для соавтора Мишеля Шокета и сценариста фильмов, про которые мы не разговариваем.

Джилиан Борер начинала на студии как ассистент Эрика Фига, человека, перед которым отчитывался Майкл Пасерник. После работала над фильмом Сумерки, как один из студийных продюсеров, и должна была заниматься новым Горцем, но он не сложился. Если вам когда-то понравилась первая часть фильма Сумерки, именно первая и именно когда-то, то в 2021 году вышел сериал Девять незнакомцев, где Борер была продюсером.

В 2015 году в фильмографии Пасерника произошел поворот, который связан с его повышением до специально созданной должности, расширяющей надзор до ответвлений типа Самита, а предыдущее место заняли Бобби Коэн и Джиллиан Борер. Борер покинула компанию через семь месяцев, на ее место пришел Питер Канг, а еще через семь месяцев ушел и Коэн.

В 2021, после 25 лет с Лайонсгейтом, Майкл Пасерник покинул пост икзекьютива, получил себе трехлетнюю производственную сделку с ними же и собирается дальше работать над Джоном Виком.

Главный фильм Пасерника и Борер это великолепно провалившаяся экранизация Кирила Бонфилиоли.

Чарли Мордекай, герой Джони Депа, который должен найти пропавшую картину Гойи. Приключения со смешными разговорами. Фильм был снят производственной компанией Джиджи Прицкер (одиннадцатый миллиардер в своей семье) и самим Джонни Депом. Он же позвал режиссера Дэвида Койпа (автор сценария Комнаты страха Финчера и режиссер той Кинга с Джонни Деппом) и половину актеров: если посмотреть на каст, то все участники либо работали раньше друг с другом, либо очень давно представлены в кино.

Кроме одного человека. Это сценарист Эрик Аронсон. В отличие от всей остальной группы, это он пришел к Джони Депу со сценарием.

Аронсон рассказывает, что открыл для себя книги про Мордекая, когда жил в Лондоне и занимался какой-то работой для британского правительства («он не был шпионом» – говорится в первой и последней на 46 страниц продакш нот шутке).

Единственный кредит у Аронсона до Мордекая это соавторство для фильма Остановка любви (плохой фильм) Эрика Броса, который делал Мирамакс (2001 год, пятнадцать лет до выхода Мордекая), должность совпадающая с первой работой Дэвида Койпа для фильма Квартира ноль («Настоящие фильмы на настоящем экране») Карлоса Варелы и Пералта-Рамоса, который почему-то взял себе псевдоним Мартин Донован.

Кирил Эмануэль Джордж Бонфилиоли родился на южном берегу Англии в 1928 году, сын итало-словенского иммигранта, занимавшегося торговлей антикварными книгами. Во время Второй мировой войны семья была эвакуирована, когда им в сад упал снаряд. После войны Бонфилиоли служил в армии, где стал межполковым чемпионам по саблям. В 27 он пошел учится в колледж Баллиол в Оксфорде, где провел следующие пятнадцать лет.

Я бы хотел узнать про Бонфилиоли больше историй, но их единственный источник это книга The Mortdecai ABC, которая есть только на абебукс за сто долларов. На гудридс на нее написана ровно одна рецензия внезапно на русском языке переводчиком Максимом Немцовым. Из интересных фактов внутри рецензии это Бонфилиоли посетивший (вероятно) Москву в 1975 году.

Можно найти старую новость про привязку Аронсона к еще одному проекту Джонни Депа: сценарий экранизации Зверских инвалидов домой из жарких стран Тома Робинса, который не был снят, но попал в Черный список 2008 года. Описание сценария звучит так: «Уставший от жизни агент ЦРУ должен вернуть попавшее в руки русских прослушивающее устройство».

Я прочитал книгу: бабка агента ЦРУ, вдохновившись его хвастовством о том, что агентам ЦРУ несложно возить незаконные предметы в самолетах, заставляет того взять ее старого попугая с собой в командировку в Перу и выпустить в джунглях. Первое, что делает главный герой, когда оказывает в Перу это нанимает католического гида, который проводит ему экскурсию по местным храмам. Католический гид оказывается очень удивлен тому, что этот агент ЦРУ не католик. Дальнейшие религиозные столкновения становятся все более напряженными, но в книге так и не появляются русские шпионы. Там упоминается Россия, которая «распространит свои ошибки по миру» и появляется яд, который впитывается через кожу, но русских шпионов там все-таки не было. История и в самом деле про жаркие страны.

Последнюю, двадцать первую, главу четвертой книги серии про Мордекая дописал другой автор, потому что Бонфилиоли умер от цирроза печени. Среди бумаг возле его смерти нашлась статья Алкоголь и творчество из Британского журнала про алкоголь и алкоголизм. В списке 45 много пьющих писателей Бонфилиоли вписал свое имя между Берруманом и Босвелом (с подписью «Во сколько лет они умерли? Проверить»). Бонфилиоли умер в 56.

Бонфилиоли работал в Ашмолеанском музее помощником историка искусства Эдгара Винда, а после стал арт-дилером. Рассказывается история про то, как он смог распознать Тинторетто на сельском аукционе и купить за 40 фунтов. Сразу же продал за 40 тысяч.

В Неизвестных историях Алана Бенета есть фрагмент, где он описывает свою встречу с Бонфилиоли: «Вниз по улице Литл Кларендон был Кирил Бонфилиоли, цветастый персонаж, теперь, как мне кажется, получивший известность вероятного шпиона и определенно удавшегося автора детективных историй. Он продал мне за несколько фунтов небольшой масляный набросок восточного базара, который, как он считал, мог быть сделан В. Ж. Мюллером (про него я никогда не слышал). После я принесу набросок в Общество Изобразительных искусств на улице Бонд, где молодой человек лишь кратко взглянет на него, прежде чем скажет «А-да. Ну, у Мюллера были плохие картинки, но, я опасаюсь, не эта одна из них.» Улица Бонд была наполнена для меня всеми видами подобных унижений, улица позора, отмечал я ее в своей голове.»

Про Майкла Пасерника нет страницы в википедии на английском, но есть на французском, к тому же достоверно не известно о существовании хотя бы одного любителя испанской живописи («испанское правительство конечно, вероятно, придерживается другого взгляда, но они и Гибралтар считают своим?»): Себастьян Бурдон, французский художник 17 века, один из двенадцати человек у основании Королевской Академии

Работая в Риме в 1634 или 1635 году, Себастьян Бурдон посетил мастерскую Клода Лорана, который показал ему пейзаж начатый две недели назад, пейзаж был незавершенным и, по словам Лорана, требовал еще двух недель работы. Бурдон купил холст такого же размера по пути домой, сделал копию по памяти в течение недели и немедленно выставил готовую картину на публику. Разбирающиеся посетители сразу же легко распознали в ней новую работу Клода Лорана. Восхитились еще одной вершиной, которую, развивая свой талант художника, тот смог достичь, назвали картину его лучшим полотном, сказали, что у него еще не было выставлено ничего настолько же совершенного, захотели лично передать ему слова восторга и пошли к его студии. Клод Лоран оказался удивлен, когда узнал, что у него выставлена новая картина и захотел драться. Однако все закончилось только заведением Книги Правды, в которую он рисовал маленькие акварельные копии своих работ.

Первой работой, за которую Бурдон стал получать деньги как профессиональный художник было изготовление копий картин прославленных мастеров. Клод-Анри Ватле (или кто-то из его соавторов?) сказал, что Бурдон был бы более совершенным художником, если бы обладал худшей памятью.

Вернувшись из Рима в Париж, Бурдон нарисовал Распятие святого Петра для Нотр Дама по заказу гильдии мастеров работы с золотом, с которыми познакомился через семью своей жены (протестанты). Композиция картины была заимствована у Караваджо.

На некоторое время Бурдон становился главным художником двора королевы Кристины из Швеции (это та, которая убила Декарта, «скалы, лед и медведи», католик, бедный Спиноза) и нарисовал ее портрет на лошади.

Умер с кистью в руке, когда выполнял свой единственный заказ для французского короля Людовика 14, которому расписывал потолок спальни в Тюильри. Были слухи, что его убил Шарль Ле Брун – любимый художник Людовика 14 и тоже один из 12 Королевской академии.

В 1622 году, отец Людовика 14 осаждал Монпелье: город отказывался признавать короля и находились под властью какого-то там Анри 2. Осада завершилась через три месяца победой Людовика 13, внутри жил шестилетний Себастьян Бурдон, но кальвинизм станет для него проблемой только в Риме.

Первая из примерно двух книг на английском языке, которая хоть в какой-то момент пытается сконцентрироваться на Себастьяне Бурдоне написана Энтони Блантом. Энтони Блант известен как советский шпион, один из Кембриджской пятерки, но даже агенты КГБ не понимают, как именно он на них шпионил.