Пишу книгу в жанре фэнтези. Герои Валора. Глава 4

Глава 4. Блюстители закона, защитники Валора.

Солнце встречало его яркими, греющими лучами. Всадник улыбался. Ощущать их на себе было приятно. Особенно после того, как он целую вечность таскался под холодным, непрекращающемся ливнем. Паладин неспешно подъезжал к городским воротам. Башня Героев величественно возвышалась над Валором. Она ослепительно блистала под лучами. Рыцарь улыбнулся, созерцая белоснежное, мраморное строение.

Он уже предвкушал лавры заслуженной славы. Как люди будут забрасывать его красочными цветами, посылать воздушные поцелуи, кричать в безудержном восхищении. Как юные красавицы, покраснев, будут бросать на него робкие взгляды, полные любви и обожания. Возможно, в его честь возведут даже статую в башне, еще при жизни. От таких мыслей подбородок Адаларда поднимался все выше и выше, и, казалось, вот–вот коснется небес.

И пусть прохожие лениво и даже угрюмо на него посматривали, обходя коня. И даже смели недовольно бурчать себе под нос – не важно. Скоро они будут носить его на руках, невзирая на латные доспехи.

Поспособствовала хорошему расположению духа и наполненная бадья у дома по пути. Как следуем умыться и смыть с себя не шибко пахучую слизь было как нельзя кстати. Все же, в том состоянии паладин мог впечатлять, в первую очередь, своей вонью, а не харизмой и воинскими умениями.

Широкий трактат изобиловал людьми. Со столицы и в столицу курсировали разные личности. Важные торговцы в бархатных, ярких блузонах, суетившиеся крестьяне в грубых, льняных робах. Кривящие носом, в более искушенном льняном одеянии, горожане. В общем, первые намеки на бурную, городскую жизнь.

Внезапно его что–то рвануло:

– Ты проснулась. Жаль, – разочарованно сообщил Адалард.

Последовал еще один рывок, более усердный.

– А вот этого делать не надо. Или мне придется тебя оглушить, – сдержанным, вежливым тоном произнес брюнет.

Больше подобных движений не последовало.

– Можешь быть паинькой, если захочешь. Я же помню.

Тем временем Клефи подъезжал к распахнутым, городским воротам. Там рыцаря приметила кучка стражников у прохода, около сторожевой будки. Ну что ж, они первыми услышат радостную весть. Именно им выпадет честь распространить ее по всей столице. «Валор, встречай своего героя!»

Блюстители закона, облокотившись об стену, преспокойно куковали. Почесывали не самые приличные точки тела, со скукой разглядывали алебарды, в иной раз плюя на брусчатку. Заметив рыцаря, стражи немного оживились, словно сонные медведи после спячки. Теперь же те дружно рассматривали статного рыцаря. Из всей этой братии навстречу воину вышел усач, перегородив наезднику путь:

– Сержант Беран, – слегка кивнув, он пристально посмотрел за спину Адаларда. – Приветствую, эмм, уважаемый паладин. Рыцари вашего ордена не частые у нас гости. А паладины, с привязанными к ним девушками, еще и с кляпом во рту – так и подавно. И у меня сомнения, что в таком состоянии она по своей воле, – стражник громко зевнул. – Право доброго рыцаря на деву под венец, даже если она противится такой чести – давно уже отменено. Посему, как служитель закона, вынужден спросить. Кто она, и почему к вам привязана?

– Пусть милая внешность этой женщины вас не обманывает, сержант. Она – опаснейшая преступница. И давать ей волю чревато смертоносными последствиями, – речь паладина отдавала железной серьезностью.

Пленница рыцаря, в противоположность его слов, воплощала кричащую жалость. Глядя на стражника, ее янтарные глазки отчаянно молили о помощи.

– Ого. Действительно, никогда бы и не подумал, – Беран вальяжно потянулся. – Но ведьма – так ведьма, поделом ей, – судя по безразличному тону, его не слишком впечатлило как заявление рыцаря, так и игра девушки.

Внезапно ангельское выражение колдуньи испарилось. С гневом и досадой, словно разъяренная рысь, пленница что–то неразборчиво прорычала стражникам. Те даже отпрянули от неожиданности. Ведь тон преступницы намекал, что, скорее всего, её пламенная, неразборчивая речь не являлась похвалой. И кляп, что мешал разобрать её вопли, теперь казался им не таким уж и надругательством над прекрасной дамой.

– Да, сержант. Как видите – хорошо, что не повелись. Эта змея, безусловно, склонна к различного рода манипуляциям, и посему очень коварна. Я чуть не лишился жизни из–за ее умений, – Адалард устало выдохнул. – В любом случае, мне нужно к капитану.

Беран неспешно почесал репу:

– Позвольте для начала узнать ваше имя, а также личность предполагаемой колдуньи, – глянув на синевато–серебряные наручники, произнес стражник.

– Меня зовут Адалард де Арранте. Ее – Сари. Но насчёт последнего у меня большие сомнения. Кто она на самом деле – еще следует определить.

– Звучит довольно серьезно, сэр Адалард, – безразличным тоном промолвил сержант. – Я, конечно, выделю вам почетный эскорт, но есть один момент. У нас тут еще налог обязуется, эээ, выплачивать. На содержание, кхм, приютов для сирот, и на борьбу со всякой бесовщиной, ведьмами и этим, короче, злом поганым во всех проявлениях. Сами понимаете, сэр–рыцарь, нам непросто, но мы старательно боремся с этими напастями день и ночь.

Адалард взглянул на пухлых, лениво зевающих стражников. Один из них, позади всех, увлеченно ковырялся в носу.

– Что–то по вам и вашим людям не скажешь, что вы боретесь столь усердно, – с неким сомнением произнес рыцарь.

Его пленница громко хрюкнула. Брови паладина на миг насупились.

– Да не обращайте внимание на вид. Парни недавно вернулись с увольнительных, а их жены любят наготовить вкусно и много. Так что ребята пока еще не набрали форму. Но очень быстро в нее придут. Ведь так?

– Так точно, сэр–сержант, – сказал самый круглый из их компании, жадно пожирающий пряник.

Адалард посмотрел на этих воителей. И честно, они не очень уж напоминали закаленных воинов, отчаянных борцов со злом и преступностью. Однако, внешний вид бывает обманчив. Возможно, сейчас они не образцы воинов, но боевые навыки не пропадают просто так. И, может, те действительно усердно следят за порядком, борясь не только с преступниками, а и с демонскими отродьями.

– Ну что ж, коль вы защищаете город от всякой напасти, то грех не пожертвовать, – Адалард отцепил мешочек от пояса и сосредоточенно заглянул внутрь. – Сколько?

– Всего лишь десять монет, – невинно произнес сержант.

Рыцарь призадумался – столько стоил недельное пребывание в лучшем трактире города.

– Что ж, на благое дело можно и раскошелится, – с некой заминкой ответил Адалард.

Воин не слишком рвался отрывать от души такую сумму, но, подумав, разогнал негодные мысли. Негоже паладину скупится на столь достойные дела.

– Премного благодарен, сиятельный паладин, – сержант и сам "просиял" от счастья, судя по его довольной физиономии и запалу, с которым тот загребал гельдинги. – Предоставляю вам в услужение двух моих выдающихся воинов. Затем он обернулся к своим подчиненным. – Кирар, Бонэ. Проведите господина к капитану.

Два человека нехотя подошли, поглядывая то на рыцаря, то на его даму. Первый - долговязый, сутулый паренек. Казалось, его вот–вот мог сдуть ветер. Второй - низкорослый толстяк, который до этого жадно жевал пряник. Вылитые укротители демонов. Лица прочих стражников заиграли улыбками, послышались даже смешки.

– Не обращайте внимания на их внешний вид. Это всего–навсего обманка. Ибо внутри сокрыты настоящие львы, готовые разорвать любого преступника, – сержант задорно сжал руки в кулаки, словно показывая мощь «грозной» парочки.

Но глаза счастливчиков как–то радостью не блестели. Казалось, вот–вот – и уже все стражники лопнут от хохота. Рыцарь скептично смотрел на предоставленных «львов». Он промолчал, но вряд ли из-за сильного впечатления.

– Это, след, следуйте за нами, сэр ры, рыцарь, – запинаясь, промолвил худой.

***

Эскорт постепенно подходил к месту назначения. Они двигались по центральной улице. Со всех сторон их окружали многоэтажные дома с треугольной, черепичной крышей. Путь, выложенный из брусчатки, был уже не просто заполнен, а переполнен людьми. Паладину казалось, что они не передвигаются, а медленно плетутся, аки слизняки.

Здание городской стражи росло по мере приближения. По сути, оно являлось двухэтажной крепостью, полностью состоящей из камня. Двухметровые, массивные, деревянные ворота были оббиты сталью. Около входа, о стену лениво оперлись пара скучающих бездельников с алебардами. В них отчаянно боролось два сильных чувства – долга и желания покемарить всласть. Или, вполне возможно, помимо долга не последнюю роль играла ответственность. Ответственность за цельность своей башки. Ведь по той мог настучать капитан за неподобающий караул.

На плоской крыше, по центру, лениво повис флаг, без ветра напоминавший скомканную тряпку. "Защищать и хранить права граждан – наши долг и честь" – гласили стальные буквы над парадными воротами. Хотя буква "х" явно покосилась, грозившись упасть кому–то на голову.

Адалард редко пересекался с городской стражей. Имение его семьи находилось вдали от больших поселений, как и крепость паладинов Астория. Тем не менее, исходя из литературы, которую он читал – стражники были в чем–то похожими на паладинов. Они тоже следовали долгу. Служили закону и защищали граждан. Конечно, служили королю они косвенно, и веру защищали не так рьяно. Но со скверной, преступниками и вообще проявлениями местного зла, по словам Берана, они усердно сражались, что не могло не вызывать уважения. Да, это звучит не так захватывающе, по сравнению с тем, что делал он, но опять же – нести стражу – это труд. Труд, требующий отваги и достойный уважения.

Внезапно, с ближайшего поворота возник квартет блюстителей порядка, тащивших дергающегося, задержанного узника. Неплохо сложенного, патлатого, в латаной, льняной рубахе юношу.

– Твою мать, все рыпается и рыпается, – раздраженно бросил стражник, давая парню подзатыльник.

– Задержать меня за обрисованный плакат? Серьёзно?! Что дальше?! Будете сажать тех, кто не хлопает от счастья при виде мэра?! Да если вы служите этому презренному вору, то вы ничем не лучше! – негодовал брыкающийся смутьян.

– Никто тебя не садил бы, дубина, – произнес служитель закона, покрепче хватаясь за парня. – Выплатил бы взыскание за клевету на высокопоставленного чиновника и все. Но ты же начал наговаривать на стражу, называл нас "псами казнокрада". И ещё сопротивлялся при задержании, поставил фингал Орету. Так что ты с лихвой заслужил прохлаждение в темнице. Там твой дурной пыл быстро остынет, – угрюмо талдычил тому бородатый стражник.

– Я отбивался, да, ибо вы набросились на меня за сущий бред! – не унимался обозленный бунтарь. – Этот урод заслужил такое отношение! Я говорю правду и не лижу зад мэру! И теперь должен выплатить взыскание?! Дерьмо собачье, а не законы!

– Хватит вырываться. Или я помогу тебе подсрачниками, – стражник явно был на пределе. Казалось, что из носа у него вот–вот пойдет пар.

– Разве это достойное поведения служителя закона? – с осуждением спросил подъехавший паладин.

Стражник уже подготовил не самое лестное слово для нахала, посмевшего вставить свои пять монет в разговор. Но его рот, издав лишь слог, застыл в открытом положении. Он узрел говорившего.

– По!.., эээ, подлец.

Паладин нахмурился.

– Эээ, не вы, конечно же, достойнейший рыцарь, а вот этот преступник, – спешно поправил себя стражник и указал пальцем на задержанного, – ведёт себя, как бешеный пес. Кусается, скачет, вырывается. Уже терпения не хватает, ей богу!

– Но у вас оно должно быть, ведь вы – хранитель закона и граждан. Вы должны быть примером для подражания. Поддерживать порядок как снаружи, так и внутри себя, – возмущенный взгляд паладина повис на "хранителе". Последний опешил от такой речи и неловко отвел взгляд.

- Простите его, светлейший. Рибе сегодня не в духе – уже отпахал две смены подряд. В одной из смен ему даже пришлось сразиться с бандитом, - толстый проводник вступился за соратника и как только Адалард отвернулся – хитро подмигнул стражнику.

– Эээ, да, сиятельный паладин, вы, конечно же, правы. Простите меня, - стражник довольно быстро понял намек сослуживца, набрав в заискивающем тоне.

Адалард снисходительно кивнул:

– Не забывайте, кем являетесь, и какие у вас обязанности.

Ведьма за спиной неожиданно ударилась в приглушенный хохот, из–за чего, казалось, "сиятельный паладин" заметно "потемнел". Без сомнений, кто–то больно бронированный боролся с сильным желанием пихнуть одну повеселевшую особу.

– В задницу таких вшивых "хранителей". Твоя подружка, рыцарь, недаром смеётся, – с горькой ухмылкой промолвил бунтарь.

– Да хватит уже ныть! Топай! – в этот раз стражник обошелся без подзатыльника и вежливо, как мог, подтолкнул узника. Замечание паладина все же повлияло на его поведение и это порадовало Адаларда. По мнению паладина, совесть проснулась в сердце воина правопорядка.

– Сер–рыцарь, позвольте спросить, – довольно робко произнес коренастый служитель закона, с любопытными, быстро бегающими глазками.

– Спрашивайте.

– Я так понимаю, вы в казармы путь держите.

Адалард утвердительно кивнул.

– А что за узницу везете?

Другие стражники все так же молчаливо сопровождали смутьяна, но рыцарь не покидало чувство, что те явно навострили уши. Да так, что можно было порезать палец.

Слегка улыбнувшись, он заговорил:

– Ведьма, лукавая и крайне смертоносная, – Адалард намеренно выдержал паузу, наблюдая, как разгорается любопытство стражника, затем продолжил. – Когда ее обман раскрылся, мы сошлись в схватке не на жизнь, а на смерть, – речь паладина заметно оживилась. – Сражение было тяжелым, жаркие магические стрелы пытались пронзить меня насквозь, смерть дышала в затылок. Но, не смотря на демоническую мощь ведьмы, мне удалось одержать вверх, – гордо подытожил довольный воин, наблюдая, как у стражника от восторга отваливается челюсть.

Девушка громко фыркнула.

– Ого, сразится с ведьмой, владеющей чёрной магией – это охренеть как храбро! Она же может и в жабу превратить! – с неподдельным восхищением и одновременно страхом другой, более сутулый стражник зыркнул на пленницу.

При приближении всей кампании стражи у ворот ожили. Выпрямились, крепко схватились за алебарды, и в строгой важности надули щеки, аки деловые хомяки. Внезапно послышался удар звонкого металла по каменной брусчатке. Мешок с монетами у одного из стражников, который увлекся историей рыцаря, отцепился и рухнул на бок, "выплевывая" десятки монет как на брусчатку, так и в мутную лужу.

– Черт побери! – раздраженно выкрикнул один из стражников, с огромным носом – картофелиной.

– Твою мать, Лерон, какой же ты балбес! Мы собирали их все утро, обошли каждого лавочника! Если каких–то монет капитан не досчитает – оплатишь за счет своего жалованья! – гневно произнес другой, и принялся помогать неудачливому напарнику.

Вскоре все стражники сидели в поисках кругляшей. И те, что у входа, и проводники рыцаря бросились помогать соратнику. В итоге, все блюстители закона дружно копошились в грязной луже. С таким рвением и вовлеченностью, что узник оказался предоставлен самому себе. Последний же в носу не ковырялся и просто–напросто побежал. Так отчаянно, как заяц от волка. Адалард уже открыл рот, но топот бегущих ног все же привлек внимание одного из стражников:

– Эй, вашу мать! Он смывается! – проорал тот и ринулся в погоню. За ним, бранясь, ещё один. Третий на миг задержался:

– Ищи эти блядские монеты! Я за ним! – сослуживец пригрозил провинившемуся напарнику пальцем, затем устремился нагонять погоню. Хотя, учитывая его немалый вес и не самое атлетичное телосложение, шансы были не так уж велики.

«Да уж, то, что стражники готовы так самоотверженно помогать сослуживцу – достойно похвалы. Пусть им и слегка не хватает дисциплины и собранности», - с одобрением отметил паладин.

Сопровождающий рыцаря дуэт также поднялся на ноги. Те решили помочь для начала наезднику, а потом уже продолжить поиски. Они подвели паладина ко входу. Затем робко и боязливо помогли тому опустить ведьму. Делали это явно неохотно. Словно, дотронувшись к ней, можно было мигом сгинуть от смертельного яда.

– Мы, эээ, это, помогли вам, и теперь подсобим нашему со, собрату, хорошо? – робко промямлил худой.

– Хорошо, вот только присмотрите за ней, пока я коня привяжу.

Стражники страдальчески кивнули, переводя внимание на узницу. Паладин привязал Клефигиануса к ближайшему столбу и приятельски похлопал черное, как уголь, животное по гриве:

– Я ненадолго, дружище.

Конь громко, согласно фыркнул. Паладин улыбнулся и перевел взгляд на сердитую пленницу, затем на блюстителей порядка.

– Спасибо. Можете идти, – благодарно заявил Адалард.

– Рады служить, это, удачи вам, сэр–рыцарь, – промямлил худой, а второй согласно закивал.

Паладин коротко кивнул в ответ.

Стражники поспешили к соратнику и вновь около того присели. Рыцарь же повернулся к своей узнице. Былая серьезность и усталость вернулись на его лицо:

– Слушай, давай без фокусов. Все равно ничего не получится. И мне не хотелось бы применять меры, чтобы потом, бессознательную, тащить тебя опять. Вроде и стройная, а по ощущениям – словно тюленя поднимал.

Сравнение с тюленем явно не являлось изысканным комплиментом, способным растопить женское сердце. О чем свидетельствовал уничтожающий взгляд пленницы.

– Просто сыграй хорошую девочку. Ты же умеешь.

Уничтожающий взгляд колдуньи перешел в испепеляющий до мелких угольков.

Паладин галантно указал рукой на вход в казармы. Девушка оторвала от него долгий, яростный, пронзительный взгляд. Затем нарочито медленно, с гордой, лебединой осанкой зашла внутрь. Рыцарь, мотая головой, последовал за ней.

***

Прихожая являла собой небольшую комнату. У задней стены, по центру, разместилась стойка, подобная трактирной. За стойкой, на стене, величаво висел гобелен. Тот изображал широкоплечего, стройного стражника с томом законов в руках, купающегося в восхищении толпы. Около стойки, левее, поселилась оббитая железом дверь. На стене справа стояла такая же. Около последней повис щит с нарисованным овцебыком и двумя мечами за ним. По середине каменного пола лежал льняной, бежевый ковер. Стена слева напоминала «подругу», разве что параллельно щиту еще висела картина Валора.

За стойкой куковал сутулый, курносый стражник. Миг назад он важно жевал семечки, сейчас же лениво таращился на посетителей. Его не особо смущала скорлупа, прилипшая к щеке:

– Сержант Кафтан, – безразличным голосом бросил стражник. – Писарь городской стражи Валора. Честь приветствовать вас, сиятельный паладин, в нашей скромной обители. Пришли доложить о преступлении или имеете полезные сведения? – тот перевел свой взгляд на связанную девушку. – Или, как я понимаю, самолично схватили очередную, опасную преступницу? Она ведь рыжая, и дайте угадаю, – он наигранно крутанул глазами, – поганая ведьма.

Рыцарь коротко кивнул:

– Адалард де Арранте, паладин Асторианского Ордена. Понимаете верно. Вот только я подозреваю, что это не простая ведьма, а легенда шабаша. Сама Зарина Демонопоклонница.

– Серьезно? – несмотря на слова, лицо писаря скучало. – Что ж, невероятная новость, если окажется правдой, – Кафтан расхлябано бросил в рот семечку. – Честно признаться, увидел бы такую девку на улице – принял бы за элитную потаскуху, нежели за ведьму.

Брови паладина и его спутницы грозно насупились:

– Не стоит унижаться до оскорблений, писарь, – суровый тон Адаларда напоминал гром. Стражник от такой перемены чуть не поперхнулся семечками. – А насчет умения играть – в этом и заключается ее змеиное лукавство. Пользоваться внешностью и врать, не краснея, сие отродье умеет прекрасно. Говорю из личного опыта. Так что будьте с ней предельно осторожны, писарь, – рыцарь пристально посмотрел на Кафтана. Последний даже невольно кивнул.

Ведьма от такой реплики в очередной раз негодующе скривилась. Если бы не кляп во рту, она бы не постеснялась выразить мнение на сей счет, и с немалым энтузиазмом.

– И вообще, что за дурная манера принимать пищу при общении с посетителями? Вы же – лицо стражи, и в таком невыгодном свете выставляете ваше собратство.

– Простите, сиятельный паладин. Но вы не представляете, как тут бывает скучно. Приходится чем–то себя отвлекать, – отведя взгляд, с долей капризности произнес стражник.

– Это не оправдание, писарь Кафтан. К долгу нужно относится серьезно и ответственно – только так мы можем самосовершенствоваться.

Дверь около стойки скрипнула - оттуда вышел довольно высокий, крепкого телосложения, молодой мужчина. Его волосы были выбриты по бокам, а на лбу красовался хохолок с кудрями. Стрижка выглядела довольно необычной для такого места:

– Воистину золотые слова, сиятельный паладин, - держался тот уверенно. Это чувствовалось в его холодном, рассудительном взгляде, и в спокойной, четкой речи. Его плечи были расправлены, словно крылья летящего орла. – Кафтан, спрячь эти чертовы семечки или я высыплю тебе их за пазуху.

– Я подчиняюсь капитану, а не тебе, “лейтенант”, – прошипел Кафтан.

– И все же я старше тебя по званию. Да и капитан, я уверен, поддержит мои действия, объясни я ему ситуацию. Так что будь добр, спрячь эти чёртовы семечки.

Писарь гневно глянул на сослуживца, однако столкнувшись с его поледеневшими, голубыми глазами, быстро спрятал взгляд в пол. Затем наспех принялся убирать все со стойки.

– Простите, сэр–рыцарь, я сам здесь не так давно. И дисциплиной, как видите, здесь не шибко пахнет.

– Ну вы, как погляжу, можете исправить положение дел, – улыбнулся Адалард.

– Благодарю, сэр–паладин. Очень уж на это надеюсь, – признательно ответил ему офицер.

– Представитесь, лейтенант?

– Ох уж мои манеры. Простите. Лейтенант Кастор, к вашим услугам, – он учтиво поклонился. – Рады приветствовать вас, сэр–рыцарь.

– Приветствую, лейтенант Кастор, – вежливо кивнул паладин. – Благодарю за ваши старания. Представлюсь и сам. Меня зовут Адалард де Арранте. Как вы заметили, паладин Асторианского Ордена. Поймал опаснейшую колдунью, – латной перчаткой Адалард сдержанно указал на узницу. – И у меня есть подозрения, что это сама Зарина Осквернительница, еретичка и демонопоклоница.

Кастор задержал взгляд на девушке. Его глаза и до этого находили ее любопытной. Но после озвученных подробностей те просто–таки «прилипли» к преступнице. Правда, толика скептицизма также имела место. Все же, «гостья» грозилась оказаться слишком именитой, чтобы сразу поверить в ее подлинность.

– Рад познакомится, сэр Адалард, – он на миг перевел взгляд на рыцаря, затем вернулся к разглядыванию девушки. – Это довольно сенсационное заявление. Конечно, по первичным признакам она подпадает под описание, – лейтенант задумчиво потёр уголок губы. – Но опять же, из того, что я слышал – таких "Зарин" уже было немеряно. И огромных костров с показательными сжиганиями – тоже. Причем частенько проведенные проверки отрицали любую причастность особы к магии, но даже такого аргумента не хватало. Ибо находились очевидцы, которые клялись в совершенных таковыми лицами злодеяниях с применением черной магии. Последние приводили очень весомый, по их мнению, аргумент. А именно – рыжие волосы обвиняемой. И крыть, оказывалось, было нечем – несчастных девушек отправляли прямиком на костер. А там уже жрец Астория усердно подливал масло в пламя. Лишь бы жертва быстрее сгорела, и ее агония не длилась мучительно долго. Великодушный слуга господа, что тут добавить.

Во время оглашения столь познавательных подробностей лицо девушки становилось кислее и кислее. Казалось, оно вот–вот превратится в лимон.

– Но, может быть, я ошибаюсь, – лейтенант пожал плечами. – Точнее определит капитан.

– Да, это жестоко, - тяжело вздохнул рыцарь, - существуют более гуманные виды казни. А насчет невинности – те могли колдовать скрытно. Ибо не один судья, служитель закона, не посмел бы выносить приговор без неопровержимых доказательств.

– Ну, я в суде на таких делах не бывал. Опять же, это мне рассказывали сослуживцы. Но, учитывая личный опыт, скажу, что суды не всегда поступают по справедливости. И в некоторых местах их вообще нету – только народный самосуд. Там решения, конечно, принимаются значительно быстрей, но и обвиняемого впопыхах, скорее, казнят, а потом уже будут разбираться в "неопровержимости" доказательств.

– Если то, что вы говорите – правда, то это воистину ужасно. Так же не может быть, человек заслуживает на справедливое разбирательство. Разве не было жалоб, прошений? В такие случаи должен вмешиваться суд инквизиции.

– У инквизиции полно своих дел и людей, которых нужно сжечь. К тому же, даже когда такой суд случался, то оправдывал как раз–таки деревенских.

– Простите, но я вам не верю. Инквизиция защищает праведных людей и не может оправдывать преступников.

Пленница вновь хохотнула. Лейтенант и рыцарь пропустили это мимо ушей.

– Ваше право мне не верить. Давайте останемся при своем мнении и лучше обсудим текущие дела.

– Давайте. И если уже заговорили о делах – где капитан?

– У него тоже куча дел, – на устах Кастора сверкнула мимолетная усмешка. – Не волнуйтесь, я уже послал за ним людей, – офицер успокаивающе развел руками, уловив огонек нетерпения в глазах рыцаря. – Уверен, он скоро появится. А пока можно что–то пожевать. Вы ведь с дороги, наверняка проголодались.

– Ну раз предлагаете – не буду юлить и соглашусь. Я бы сейчас и медведя проглотил, – с радостью согласился рыцарь.

– Отлично, а вашу преступницу мы отведем в комнату допроса. Там с нее вытянут все подробности.

Глаза девушки опасно сощурились.

– Нет, – Адалард несогласно выставил руку вперед. – Я против лишнего насилия. Если у капитана есть точное описание с рисунком, и оно совпадает по многим пунктам – то и смысла в допросе не будет, – строгий тон воина не подразумевал уступки.

Лейтенант равнодушно развел руками:

– Просто мало ли чего она бы поведала. Но я вас услышал. Пусть хотя бы посидит там до прихода капитана. Никто ей не навредит. Даю слово, – решительный взгляд офицера не врал.

Паладин пристально посмотрел на стражника, затем коротко кивнул. Кастор позвал сослуживцев. Пару "хранителей закона" вышло с того же входа. Они схватили девушку и потащили её в своем направлении. К удивлению рыцаря, та излучала поразительное спокойствие, даже не сопротивлялась. Лишь гневный, полный ненависти взгляд намекал на ее настроение. Казалось, тот готов был сжечь всю крепость.

Столовая оказалась весьма просторной. Стены, покрытые известью, деревянные балки и пол, три ряда столов из того же материала, по бокам и центру. Небольшая кухонька справа, от которой доходил довольно аппетитный запах грибной похлебки. Из небольшого, прорезанного в стене окошка повара подносили посетителям еду. До прихода рыцаря и Кастора доносившийся отсюда шум и гам раздавался по всему зданию. Однако сейчас можно было услышать жужжащую муху, особо не напрягая слух. Напряженное молчание сопровождалось короткими, опасливыми взглядами.

Под одним из столов рыцарь заметил игральную карту. На другом осталась горсть табака. Ну а так, рацион у служителей закона был явно неплох. В мисках стражи, помимо овощей и грибов, красовались аппетитные куски мяса, щедро посыпанные сухарями.

– Не думал, что казна города так хорошо заботится о своих стражниках, – удивленно заявил рыцарь.

– Это, как я понял, щедрые дары горожан за долгую и верную службу, – торжественно ответил ему лейтенант.

На лице Адаларда возникло приятное удивление:

– Вас настолько ценят и любят в городе? Это достойно похвалы.

– Ну, я без понятия, так как нас только недавно нанял магистрат.

Уловив непонимание в лице паладина, Кастор добавил:

– Мы – Сыны Кантиры и я их капитан. Мэр нанял нас для борьбы с бандой Крота и подавления беспорядков. По договору мы должны носить форму стражи и следовать приказам их капитана.

– Сыны Кантиры? Слыхал, слыхал, вы довольно умелые воины. А почему вы, Кастор, не в чине капитана?

– Благодарю за похвалу. А не в чине капитана, чтобы не нарушать субординацию и избежать неразберихи. Прошу за стол.

Они уселись у стены напротив кухни. Там уже сидела четверка стражников. Кастор представил сослуживцев, те натянуто представились рыцарю. Затем лейтенант отошел к кухне и принес две тарелки с мясным супом – для рыцаря и себя. Уже через пару мгновений они оживлённо сербали юшку.

– Не думал, что городу потребуется помощь наемников в усмирении какой–то банды.

– Эта банда – сильнейшая и крупнейшая в городе. Так что я бы не удивлялся. Да и действуют черти грамотно – на открытый бой не идут, зато на грязные приемы ох как горазды. Тут тебе и засады, и ловушки, и диверсии.

– Ниче, Кастор, с твоими ребятами мы наконец раздавим этих крыс, - бросил тучный, круглолицый стражник.

– Лейтенант Кастор, – поправил наемник. Его тон был дружелюбным, но не без предостережения.

– “Лейтенант” Кастор, – выдавил из себя круглолицый.

– Да, вы, наемники – парни не промах. Сражаетесь хорошо.

– По сравнению с вами “хорошо” звучит слишком скромно. Но я поговорю с капитаном о регулярных тренировках, – Кастор резко погрузил ложку в суп.

Такая реплика не слишком понравилась застольщикам. Редкие улыбки на их устах окончательно развеялись, а в глазах затаилось раздражение с примесью злости.

– Все же, учитывая текущие события, стража должна находиться в достойной, боевой форме. Мы нужны городу как никогда, господа, – как будто ничего не заметив, продолжил Кастор.

– Не, Кастор, ты уже перегибаешь палку. Хоть ты и “лейтенант” – но это просто формальность. Ты командуешь своими людьми, мы же подчиняемся своим офицерам, – раздраженно заявил бородатый, упитанный и довольно немалый детина.

– Твое предположение, рядовой, верно лишь отчасти. Да, обычно вами командует "ваши" лейтенанты и я не вмешиваюсь. Но есть ситуации, когда среди офицеров в казарме только я. Согласно субординации, вы обязаны подчиняться. И вот насчёт этого капитан никак не возражал.

– Да ты вообще охерел! – взорвался негодованием здоровяк.

– Три наряда вне очереди, рядовой Бельдан. Мойка полов и уборка сортиров, – молвил Кастор таким же спокойным, но уже стальным тоном.

– Да мне насрать на твои приказы! – бородач подорвался с места. Ссора не осталось без внимания. Все стражники теперь пялились на наемника и Бельдана.

Кастор спокойно поднялся, обошел стол и подошел вплотную к наглецу. Тот же смерил лейтенанта дерзкой ухмылкой. Теперь они вызывающе таращились друг на друга.

– Нарушение субординации – грубейшее нарушение дисциплины. За такое маршал фон Герн сажал на кол, а граф Рокхолд проводил децимацию, – Кастор молниеносно трахнул головой зарвавшегося стражника. Тот мгновенно свалился на пол и завизжал, как свинья, схватившись руками за нос. – Но если принять подобные меры, боюсь, и стражи не останется. Поэтому приведи себя в порядок и марш исполнять приказ, рядовой, – лейтенант суровым взглядом пробежался по наблюдавшим зевакам. – Ещё у кого–то есть претензии?

Последовало лишь молчание. Многие, не выдержав взгляда ледяных глаз, вернулись к поглощению пищи. После такого представления вряд ли кто–либо горел желанием ответить на вызов. Немного успокоившись, Кастор поднял за шкирки смутьяна и повторил приказ. Стражник в этот раз возникать не стал и мигом удалился из столовой.

– Простите, сэр–рыцарь, – Кастор устало вздохнул и как ни в чем не бывало уселся за стол. – Этих оболтусов еще учить и учить уму–разуму. Стыдно, что вы наблюдали этот цирк.

– Ну, вы делаете шаги в правильном направлении, лейтенант, – одобрительно заявил рыцарь, задержав ложку у тарелки. – Но я бы обратил внимание еще на один момент. Игра в карты при исполнении явно не пойдет на пользу дисциплине.

Пару сидевших стражников чуть не поперхнулись.

Лейтенант раздраженно «прожег» тех гневным взглядом. Один из них даже нервно сглотнул.

– Те, кто позволили себе играть в карты на службе – понесет наказание. Я лично прослежу, – строго констатировал наемник.

Услышав виноватый тон Кастора, Адалард одобрительно кивнул:

– Все мы не идеальны. Главное – стремится к лучшему и исправлять свои ошибки.

– Мудро глаголете, – Кастор словил гриб ложкой.

– Если бы я чаще так поступал, – грустно усмехнулся паладин. Его рассеянные глаза изучали тарелку.

– Все мы порой принимаем необдуманные решения и потом жалеем об этом. Но не будем о грустном. Есть более насущные дела. И что бы вы понимали, я не просто так сосредоточился на боеготовности гарнизона. Рядовой Наре, как–то вы говорили о том, что не очень лояльные графству лорды не явились на праздник. Верно?

Невысокий, сгорбленный стражник встрепенулся, явно не ожидав, что его окликнут:

– Эмм, ага, у нас есть свое шило в заднице, – изъяснил не самое удачное положение дел усатый стражник. – Простите, сиятельный паладин, за брань, но по–другому и не сказать. Это Бароны Холмов, – по лицу рыцаря было видно, что все непонимание два последних слова явно не развеяли. – Эээ, давайте разъясню. Эти бароны часто петушатся. И, как зуб дай, опять им че-то не по нраву. Даже к мэру на праздник не приехали. Не дай Асторий начнут снова воду мутить.

Интонация рассказчика разила встревоженностью. Глубоко вздохнув, тот продолжил:

– Что бы вы понимали, когда Ларк Завоеватель объединил весь Асгерон, то отдал Фребрису Дандорские холмы. Ибо в Эру Смуты последние принадлежали тогдашней державе Фребрис, которые затем на две сотни лет оккупировал Шаферберг. И с тех пор наш сосед, ныне графство Шаферберг, никак не уймется и требует вернуть земли. И бароны с Холмов – фестийцы сиих земель, знать оккупантов, которая в свое время вырезала коренных дворян. Конечно, они хотят вернуться в родные края. И до сих пор “пованивают” направо и налево. В общем, ненадёжные ребята.

– Звучит, как улей пчел, подвешенный на треснувшей ветке, – обеспокоенно согласился паладин.

– Ну да, едрить его в корень, что–то схожее, – закивал башкой Наре.

– Ну, целый букет счастья. Нелояльные дворяне, строящие козни. Война с сильнейшей бандой. Грядущие, ожесточенные выборы. И наша братия в не самой лучшей форме. Которая должна обеспечить порядок в этом изобилии, – тон Кастора набрал в задорности.

Внезапно все затихли, увидав вошедшего человека. Его располневший живот заметно выпирал, с трудом помещаясь в кожаный поддоспешник. Льняная туника, неряшливо заправленная за пояс и помятая во многих местах, создавала впечатление, словно он недавно проснулся, наспех собрался и прибежал. Также, на шее стражника красовалось странное пятно, мелькающее между патлами черной шевелюры.

Тот быстрой, важной походкой направился к столу Адаларда и компании.

– Здравствуйте, паладин. Капитан Хабар. Как мне доложили, вы схватили опаснейшую преступницу – саму Зарину, – с небольшой отдышкой произнес капитан. В отличии от других его скептицизм был заметен за версту.

– Приветствую, капитан Хабар. Меня зовут Адалард де Арранте. Пока точно не уверен, но вполне возможно.

– Я так понимаю, свою трапезу вы завершили? – тон капитана звучал уверенно и мощно. Он явно привык к тому, чтобы его слышали и четко выполняли поставленный приказ.

– Вполне, – рыцарь посмотрел в пустую миску.

– Изволите пройти со мной к преступнице?

Адалард утвердительно кивнул.

– Ну что ж, было приятно пообщаться, – паладин встал с лавки.

– И нам, сиятельный паладин. Всего вам хорошего, – вежливо промолвил Наре. Другие два стражника делано улыбнулись и пожелали рыцарю всего хорошего.

– Будьте здоровы, сэр–рыцарь, – Кастор дополнил речь скромным взмахом кружки. Его взгляд блуждал где-то далеко, в собственных мыслях.

Когда Адалард покидал столовую, то чувствовал множество глаз, «впившихся» в его спину. Да и шепот, пусть еле слышный, все же доносился до ушей.

***

Уже через пару мгновений они сидели у стола, напротив закованной в оковы девушки. Комната допроса являла собой унылое зрелище. Голые, серые, каменные стены, еле освещаемые высоким канделябром у стола. Здесь ощущалась отвратная сырость. Где-то неподалеку капли приглушенно падали на камень. Такая "располагающая" обстановка явно играла на руку допрашивающих. Убогость комнаты явно намекала на то, что в камере комфорт будет схожим, если не "лучше". И хорошо бы жертве содействовать страже, если она не желала мотать мучительно–долгий срок во мраке, в "очаровательной" компании грязных крыс.

Адалард стоял около сидящего капитана, напротив узницы. Стражник предлагал принести стул – но рыцарь вежливо отказал. Паладин с лихвой насиделся как в седле, так и в столовой. Он отрешенно созерцал сильмеритовые наручи рыжей. Огонь свечей игриво поблескивал в узах.

Хабар вынул с кожаного футляра свиток, который успел прихватить по дороге сюда:

– И так, описание нашей ведьмы. Со слов преподавателей академии и самой архимагессы Арантии «у девушки рыжие, волнистые волосы, светло–карие, цвета янтаря, глаза. Прямой, изящный нос небольшого размера. И родинка над полноватой, верхней губой».

Сверив описание и особу, он продолжил:

– «Стройная, без излишеств, гармоничная фигура. Характер выделяется периодической вспыльчивостью, трудолюбием и упорством». Отступница владеет живым, пытливым умом и являлась одной из лучших студенток. Ну, и конечно же, высокий уровень владения магией разных школ. Внешне все сходится, – подытожил капитан, согласно кивнув самому себе. Совпадение характеристик, все же, пробудило в нем интерес к сидящей девушке.

Ведьма уничтожала глазами то капитана, то паладина.

– Ну, если живой ум означает умение лгать и лукавить – это явно она. А с ее «вспыльчивостью» и магическими школами я уже познакомился, – почесал горло паладин.

– Судя по всему, может быть и она. Больше скажет инквизитор. Тем не менее, впечатляющий факт, что вам удалось её сразить, да еще и взять в плен, – капитан скривил от удивления губы. – Не поймите меня неправильно, вы наверняка отличный воин и ваш доспех кое-как поглощает магию. Но даже таких качеств вряд ли хватит для победы.

Адалард согласно кивнул:

– Эта битва стала тем еще испытанием. Смерть дышала мне в затылок. Благо, я проявил смекалку, и колдунья попалась на мою уловку. И я весьма рад, что мне удалось выжить и победить.

– Остался последний штрих, - сухо констатировал капитан. - По закону, перед заседанием в зале суда, обвиняемая имеет право высказаться в свою защиту по всем обвинениям. Так что её рот придётся освободить, - Хабар нехотя приблизился к узнице. Тот явно не горел желанием исполнять сей пункт. И, судя по всему, уже догадался о причине такого " украшения".

– Закон есть закон, – нехотя согласился паладин, предвкушая пламенную речь сего милого личика.

Капитан развязал веревку и вынул тряпку, затем вернулся к противоположному концу стола. Однако тот не сел, принявшись сосредоточенно почесывать подбородок. Девушка как следует откашлялась. Затем ее лицо скривилось в отвратной ухмылке:

– Никогда бы не подумала, что услышу от "сиятельного" рыцаря, да еще и паладина столько лестных слов в мой адрес, – девушка на миг направила взгляд в угол потолка, словно вспоминая далекое прошлое. – Знаешь, в детстве я мечтала, что он повезет меня на своём распрекрасном коне в чудесный замок. Но точно не в грязную темницу на смертную казнь.

Адалард скрестил руки и удостоил ее холодным, презрительным взглядом:

– Но я быстро осознала, что такой исход вероятнее, ибо взрослый мир намного сложнее, и полон дерьма. Что познать тебе, ведро на башке, судя по всему, невозможно. Ведь ты до сих пор делишь все на чёрное и белое. Очевидно, таким дурачком, в толстой броне идеализма, легко помыкать. Уже проверено, и уже не раз наблюдалось, – девушка усмехнулась особенно мерзко. – И держать на расстоянии от душераздирательной правды. Ну а если не получится – прихлопнут, как благородного, но, все же, клопа.

Обнажив зубы, ведьма перевела взор на капитана:

– Ну а ты, хренов “служитель закона”. Может, твоя напускная клоунада в стиле «какой я стражник–молодец» и сработала на этого наивного лопуха, но не на меня. Я знаю твою породу. Я знаю, какой ты лицемерный кусок дерьма. Как на служение законам ты закрываешь глаза. Или, наоборот, усердно следуешь ему, исказив суть, – недолго думая, Зарина плюнула на стол, наглядно демонстрируя свою точку зрения. – Возможно, плевок бы последовал в другую, пузатую цель. Но та, словно предчувствуя подобный исход, разумно держала дистанцию. – Вот чего вы заслуживаете.

– Задержанная, я так понимаю, в своих преступлениях вы признаваться не будете.

– Огромную кучу из них повесили на меня такие же испорченные уроды, как и ты, оборотень в погонах. Поэтому о каких «преступлениях» вообще речь?! – глаза девушки пылали гневом, «сжигая» капитана.

– Судя по всему, это значит нет. Морэ, Бутен, заберите её с глаз моих!

Тяжелая дверь со скрипом отворилась. В комнату вошли двое стражников и подошли к ведьме.

Один из них потянул руки к девушке, однако та, как змея, извернулась и укусила его за ладонь.

– Вот сука! – стражник в страхе отпрянул от преступницы, потерял равновесие и упал, схватившись за укушенную ладонь. – Моя рука отсохнет! Я стану калекой! – его глаза нешуточно округлились.

– Рядовой Морэ, быстро встать! Это все россказни базарных баб, придурок! Возьми себя в руки! – негодовал раздраженный капитан.

– О да, Морэ, ты обречён! И помимо руки, у тебя ещё отсохнет болтающееся недоразумение между ног! – узница весело сообщила тому не очень веселую новость.

– Паладин, скажите ему! – видя нарастающую истерику подчинённого, потребовал капитан.

– С вашей рукой будет все в порядке. Ведьма не может использовать магию. Наручники выкованы из сильмерита, – успокаивающим, уверенным тоном заверил того Адалард.

– А кто его знает. Хи-хи. Я ведь “коварная” Зарина, у меня припасено много фокусов, – насмешливо промолвила девушка.

– Не слушай это отродье! Она будет нести любую чушь перед казнью. Не устраивай цирк, и помоги Бутену сопроводить ее! – приказал рассерженный капитан, указывая пальцем на преступницу.

– Слу, слушаюсь, капитан, – слова паладина и командный тон начальника все же убедили блюстителя порядка. Тот понуро, опустив взгляд, дрожащими руками схватил девушку с одной стороны, Бутен с другой. И вместе, с горем пополам, они потащили взбешённую, словно рысь, преступницу.

– Вы, ублюдки, смеете верить в Астория, вроде как?! Так вот! Асторий лично выкинет вас с моста за все содеянное! Никогда он не откроет вам дверь в Небесный дворец! Никогда!!! – в истерике орала брыкающаяся девушка.

Дверь громко заперлась. В комнате повисла тишина. Отвлекали лишь отдаленно капавшие капли.

– Я надеюсь, вы не введётесь на бредни проклятой ведьмы. Её черная пасть будет извергать любую ложь и проклятья. Особенно перед скорой кончиной, – капитан нахмурил брови.

– Знаю. Второй раз её уловки на меня не подействуют, – угрюмо произнес рыцарь. Ее слова, наполненные криком души, обескураживали. Да и то, как из насмешливой стервы она превратилась в напуганную, отчаявшуюся девушку, пробуждали в нем странную жалость. Сострадать ей было неправильно. Ей, жестокой убийце и живодерке. Наверняка черная душа решила злонамеренно посеять в нем сомнения.

– Очевидно, вы же умный человек – я сразу понял, – нарочито лестно, с долей задорности промолвил капитан.

– Был бы я таким почаще – то, скорее всего, мы бы с вами и не встретились, – с загадочной, горьковатой улыбкой изрек рыцарь.

– И где бы вы были? – с любопытством спросил Хабар.

– Долгая история, капитан. К тому же, какой смысл говорить об утерянных возможностях?

– Думаю, смысла действительно нет, – видя нежелание рыцаря отвечать, согласился стражник. – И да. У меня для вас отличные новости. Мэр изъявил желание полюбоваться укротителем самой Зарины. Позвольте лично вас провести.

– Откуда он узнал? Я же в городе совсем недавно, – глаза Адаларда удивленно округлились.

– Нужные вести доходят до мэра шустрее молнии, а ушей и глаз по городу у него прилично, – оскалился капитан.

Из того, что знал паладин, мэр Валора был довольно эпатажной, влиятельной личностью. Возможно, речь шла о приглашении во дворец. Наверняка там мэр и отпразднует. И наверняка там будет куча благородных господ и интересных мероприятий. С ними можно приятно обсудить свой триумф. Так сказать, покупаться в лучах заслуженной славы. Неразумно было отказывать.

– Что ж, глупо бы было отказываться, – озвучил свои мысли воин.

– Не то слово, сэр–рыцарь. Мэр проявляет невиданную щедрость и гостеприимство к почетным гостям. Прошу за мной, – капитан радостно поманил его рукой.