Пишу книжку в жанре фэнтези. Главы буду публиковать здесь

Маленький приграничный город Дегганхот находился на юго-западе Объединённых княжеств Вауруса. Места здесь были спокойные, но город возводили с прицелом на будущее – для обороны от внешних врагов.

Обороняться ни от кого так и не пришлось. Войны, которые вели княжества, были сначала междоусобными, а после объединения – завоевательными. Последняя из таких завоевательных авантюр завершилась неудачей именно тут, у стен Дегганхота, пару веков назад.

После того как лесные отстояли своё государство и дали отпор войскам алчного, одержимого военной экспансией короля Ондемана, Траэлин и Объединённые княжества Вауруса заключили мирный договор.

Князья подписывали исторический документ с лёгким сердцем. Во-первых, потому что король Ондеман к тому моменту уже был убит. А значит, можно было не опасаться его гнева. Во-вторых, все понимали, что победить Траэлинцев в лесу – невозможно. И, наконец, в-третьих, никакой угрозы сам по себе Траэлин не представлял.

Территории княжеств лесным никогда интересны не были. Они не посягали на чужое, а всего лишь защищали своё. Но защищали так, чтобы ни у кого впредь не возникло желания пойти на Лес с маленькой победоносной войной.

В легендах говорится, что самые страшные подробности тех сражений были скрыты от глаз наблюдателей. Вся чертовщина творилась в лесной чаще. Когда превосходящие силы захватчиков продавили оборону траэлинцев и вошли в пределы зелёного государства, с солдатами и офицерами начинали происходить необъяснимые вещи. Те, кого не достали ловушки, стрелы и мечи, гибли от ожогов ядовитых растений, врастали в древесную кору, исчезали среди густых корней, впадали в лихорадочный бред после укусов неизвестных насекомых.

Солдаты, которым удалось вернуться из леса живыми, не могли внятно разговаривать и сильно походили на сумасшедших. Многое из того, что они рассказывали, было впоследствии додумано, переосмыслено и превращено в страшные сказки.

В Объединённых княжествах даже ходили слухи о том, что священные деревья Суурдарат дают лесным нечеловеческую силу и защищают их, потому что те поливают их корни кровью убитых врагов.

Вряд ли это было правдой. Деревья Суурдарат выросли задолго до появления людей на материке и, вероятно, продолжат свой тихий, величественный сон после того, как эта цивилизация истребит сама себя. Исполинским растениям не было никакого дела до маленьких двуногих существ с их мечами и копьями.

Разумеется, когда Ондеман отчаялся взять Траэлин силой, он пытался сжечь маленькое зелёное государство вместе с его священными деревьями, но лесные всегда умели бороться с огнём. Если не хватало бдительности или недоставало рабочей силы простых жителей, помогала магия. Если не справлялись заклинания, выручали специально выведенные породы лиан, которые взрывались от соприкосновения с пламенем, заливая всё вокруг своим соком. Когда-то пожар был самым большим страхом лесных людей. Но, как и подобает мудрым народам, Траэлинцы свой страх осознали и приручили. И произошло это задолго до того, как кровожадный и тщеславный самодержец приказал обрушить на Лес лавину из огненных стрел.

Война закончилась, и постепенно, год за годом, десятилетие за десятилетием, отношения между государствами восстановились.

Пару веков спустя лесные стали приезжать в Дегганхот, как в обычный соседний город, – покупали книги, заключали сделки, смотрели представления на площадях. Их дети поступали в местную академию точных наук и записывались в подмастерья к ремесленникам.

Жители княжеств Вауруса посещали Траэлин, чтобы отдохнуть на горячих источниках, купить пряностей, мёда и лекарственных трав, запастись шкурами и самоцветами для дальних торговых рейсов на север.

Население Дегганхота привыкло к лесным. Их узкая льняная одежда, лёгкие кожаные сапоги до колен, рыжие волосы и смуглая, покрытая веснушками кожа давно не воспринимались тут как что-то экзотическое.

Траэлинцев можно было встретить на рынках и в лавках, в казённых учреждениях и тавернах, за делами и азартными играми.

Единственное место, в котором было невозможно представить траэлинца – досудебная камера. Гости не нарушали законов и с уважением относились к местным обычаям. И всё же Аэтро оказался именно здесь.

Низкий каменный барак для задержанных примыкал к двухэтажному зданию суда, и специально был построен так, чтобы у всех камер вместо внешней стены была решетка, выходящая на улицу. Такое архитектурное решение играло важную назидательную роль. В маленьком городке, где все друг друга знают, никто не хотел оказаться в клетке на виду прохожих. Воспитательный момент был также и в том, что находясь в заточении, узник, по сути, оставался на улице в ожидании своего приговора. Летом было жарко, зимой – холодно. Вроде бы не смертельно, но и комфорта никакого. Куча соломы вместо кровати и медное ведро для справления нужды – вот и все удобства.

Именно так на всеобщее обозрение был выставлен Аэтро. Он сидел за решеткой и ловил на себе удивлённые взгляды прохожих. «Мало того, что лесной, так ещё и совсем ребенок! Даже усы не растут!» – шептались горожане, замедляя шаг. Особо любопытные пытались подойти ближе, но, завидев стражу, пятились.

Солнце уже спряталось за горизонтом, и городок начал готовиться ко сну. Сворачивалась уличная торговля. Повозки, телеги, всадники и пешие торопились по домам. Аэтро предстояло провести прохладную весеннюю ночь в камере, но холода он не боялся. Его страшило то, что утром судья не захочет вникать в подробности дела и просто назначит максимально возможное наказание.

Парень подбил солому поплотнее, улёгся. В животе ныло от голода и тревоги.

«Только бы судья был в хорошем настроении. Только бы не спешил выносить приговор. Нужно выиграть время – давить на жалость, ссылаться на юный возраст и просить возможности увидеть родственников. А что скажет отец? Он ведь не знает правды. Ему ведь может показаться, что единственный сын отбился от рук и начал делать глупости. А как мама сможет перенести такое? Что подумают соседи?» – Мысли роились в голове, обрывали друг друга, сбивались в тяжёлый ком. Усталость, беспокойство и голод истощили Аэтро, и он провалился в сон.

Ему снился рассерженный отец, снилась белая, круглая луна в ночном небе, снился дом – вроде бы родной, но при этом совершенно незнакомый. Он видел неестественно длинную, чёрную мантию, которая медленно тянулась по городским улицам вслед за судьёй. В абсолютной тишине, спрятав лицо в глубоком капюшоне, судья плыл по мостовой, заглядывая в окна домов. В каком-то из них, прижавшись спиной к стене между двух окон, прятался рыжий смуглый мальчик с веснушчатым лицом. Прятался и ждал, когда в молочно-белом прямоугольнике лунного света на полу появится тёмный силуэт. Это будет значить, что за ним пришли.

– Вставай, лесной, – донеслось из открытой двери камеры. – За тобой пришли.

***