Как я стал врачом и начал оперировать на мозге. Часть 1.

Мысль о поступлении в медицинский пришла в 10 классе. Помню как сейчас: я вышел из спальни к матери в зал и гордо об этом объявил. Она была очень рада, видела меня в медицине и понимала степень важности профессии. Причина выбора была такая, что и говорить не хочется: в то время я был просто диким фанатом сериала Доктор Хаус. При этом, розовых очков на мне не было, я чётко понимал отличия кадров сериала и реальности медицины в России. И тем не менее, выбор был сделан.

Потом начались репетиторы. Вспоминая о своей подготовке к ЕГЭ, я улыбаюсь: мне приходилось ходить домой к учителям, которые, как заправский тренер на чемпионате по боксу, мотивирует своего ученика: "Университет? Да это уровень училища, не больше!" "Зачем тебе медицинский, иди в пищевую промышленность. Всегда будешь сыт!" и т.д. Советские учителя особенные. Классное было время.

Август 2011. Я уже смирился, что если не пройду по баллам, то подам документы в местный медколледж, там давали отсрочку от армии. Но судьба оказалась благосклоннее - в списках третьей волны абитуриентов, зачисленных на 1 курс лечебного факультета, я увидел свою фамилию. Все старания окупились.

Про саму учёбу в медицинском можно говорить и говорить, и говорить. Там было всё: от эйфории белых халатов и бесконечной любви к медицине до лютой ненависти и разочарования этой наукой, людьми в ней и вне её, от чтения толстенных учебников взахлёб днями и ночами, до деградации и порывания уйти из вуза. И повторяющихся снова и снова циклов из прогулов и отработок. Много чего было. Шесть лет они, лично у меня, быстро не пролетели.

Первый год оказался для меня самым непростым. Помимо количества предметов и необходимых объёмов учебного материала к изучению, к сентябрю 2011 года, я покинул родительское гнездо и направился в раннее неведомый мне мир.

Мир, где общежитие не гарантировано иногороднему студенту, мир, где необходимо самому себе готовить еду и желательно есть её, мир, где ты почти как Гарри Поттер, живёшь в нижней части частного дома, окна которого выходят вровень с грядками, а сверху живут твои арендодатели и скрипят полами, когда ты спишь на железной продавленной кровати с двумя матрасами. А также тоска по дому, родителям и компу, который уже к сожалению, доживал свой век.

Второй год в плане учёбы был не особо легче, поскольку предметы вроде биохимии, заставили меня задуматься, на кой чёрт я вообще сюда поступил. Но в остальном, научился как никак готовить, привык к сложившемуся укладу в университете и за его пределами, делал неловкие попытки заняться сексом с женщиной (читай - девушкой).

Интересное начиналось с третьего курса, когда пошли именно клинические дисциплины, которых не было на первых двух, в моё время точно. Тут мы уже начинали постигать азы обследования человека, расшифровывали анализы, учили и разбирали собственно болезни человека.

На четвертом и пятом курсах клиника продолжилась но уже более углубленно и конкретно. Учёба в это время у меня отошла на второй план и я стал чаще прогуливать, проводя время дома или просто шатаясь по городу. Но бросать универ не собирался, просто пропал интерес к медицине и всё. Временно, подумал я, стал считать дни до конца обучения.

Диплом вручал лично ректор. Я не был большим активистом, но какое-то время участвовал в кое-каких мероприятиях и состоял в кое-каких организациях, которые давали некоторые преференции и привели к тому, что выше я написал. Если бы мне пришлось диплом из под ножки стола забирать, меня бы это совсем не смутило. Пришло время поступать в ординатуру.

И вот тут начались проблемы. Ещё в 10 классе, по неведомой мне причине, я решил, что стану сосудистым хирургом. В университете отрабатывал сосудистый шов на трупном материале и всё такое. Но когда я увидел количество бюджетных мест (ноль, их не было вообще), тогда я стал искать возможность поступления на целевое (подразумевает подписания договора с больницей, который ты должен соблюсти, отдавшись им с потрохами, а взамен, собственно, получишь, так тобой желанную, специальность). Дни беготни по больницам города успеха не возымели: никому не требовался перспективный, красивый и смышлёный сосудистый хирург, да и никакой другой сосудистый хирург им в то время не был нужен.

Я начал отчаиваться. О платной ординатуре не могло быть и речи, денег просто на неё не было, а от перспективы работы в поликлинике участковым терапевтом, меня погружало в депрессию. Не в обиду совсем участковым терапевтам, вы мои коллеги и вам большой респект за эту работу, но голова моя была горяча и требовала экшена по полной, но не того, что в поликлинике.

Как быть то? Неужели о хирургической карьере можно забыть? Или потерпеть год в этой поликлинической преисподней и попробовать ещё раз? Нет. Не могу терять время. И мне не пришло в голову ничего лучше, чем сменить специальность для поступления. Я чётко понимал, что органы ниже грудной клетки, мне не особо то и интересны. Так что же ещё есть в хирургии узконаправленное и при этом тонкое, деликатное, захватывающее? Нейрохирургия. Это слово мне пришло в голову. Слово, окутанное туманом тайны. Доктор Шепард из Лоста был нейрохирургом...так там ничего и не показывали особенного, только рассуждения о толщине дурального мешка и его разрыве. Что это вообще?

У меня были некоторые представления об этой профессии, но чем именно занимаются нейрохирурги, я не удосужился ознакомиться даже к моменту подписания договора о целевом обучении.