Добрый, злой: почему мораль в играх не должна быть завязана на числах

+15 к карме.

Редактор PC Gamer объясняет, почему дуалистичным системам игровой морали, зависящих от цифр, пора на свалку.

DTF публикует перевод колонки.

Когда в детстве я играл в Ultima IV, в ней была загадка — то есть ни я, ни мои друзья, не понимали, что происходит. Мы по очереди управляли игрой и спорили, как лучше поступать в соответствии с восемью добродетелями — состраданием, справедливостью, жертвенностью, духовностью, отвагой, скромностью и честью, — чтобы стать достойным Аватаром. Даже для взрослых это сложный вопрос, а для 12-летних детей тем более.

Когда в видении нам было сказано, что нужно «убивать только злобных бестий этих земель» мы решили, что змей вряд ли можно назвать по умолчанию злыми. Но разве будет отважный герой убегать от них, не вступая в схватку? А узнать наш прогресс в движении к вершинам добродетелей можно было только у Хоквинда Видящего в Замке Британния, куда идти было далеко, так что мы никогда не были полностью уверены, что поступаем правильно. Если кто-нибудь спрашивает, храбр ли ты, нужно сказать «да», чтобы быть честным, или «нет», преследуя идеалы скромности? Вот так вопрос.

Мы Ultima IV не прошли. Как и многие другие. Даже во время игрового теста игры только её дизайнер Ричард Гэрриотт (Richard Garriott) сумел добраться до конца, что он признал в интервью 1986 года. Когда сейчас я сажусь за Ultima IV, то первым делом открываю руководство пользователя. И очень грустно понимать, что секретным элементом, стоящим за этими сложными вопросами, были восемь простых чисел, которые то уменьшались, то росли.

Нашлись даже умельцы, которые высчитали, как можно кармически безболезненно ограбить Лорда Бритиша: после преступления нужно отправиться в ближайшую лавку и отдать слепому продавцу необходимое количество денег. Все продавцы ингредиентов заклинаний в Британнии слепы, так что каждая сделка с ними становится проверкой честности. Платить ли верную сумму или немного обсчитать продавца? Говорят, что правосудие слепо — в той же мере, что и все торговцы чесноком в Ultima IV.

Несмотря на всю простоту этих чисел, моральные дилеммы Ultima IV тогда казались необычными, даже революционными. И очень жаль, что через 22 года после неё математика, на которой основываются системы морали в играх, стала гораздо сложнее, но от сути своей не избавилась. Да и вообще в играх моралью до сих пор управляет математика. Сейчас поведение игрока ограничено уравнением, которое мы все за двадцать лет уже успели досконально изучить. Эффект неожиданности, восхитительной сиюминутности, лежащий в сердце моральных решений, постепенно исчезает.

Игры с моральным выбором, вышедшие вскоре после Ultima IV, обычно сразу же сигнализировали, когда игрок принимал хорошее или плохое решение. В Quest for Glory II очки паладина (Paladin Points) не видны, но прямо на экране персонажа красуется показатель Честь, увеличивающийся после совершения добрых дел. Например, за хорошее поведение во время чаепития.

The Adventures of Robin Hood и I Have No Mouth And I Must Scream по-разному изучали тему морали, но наградой за «хорошие» поступки в них неизменно было повышение какого-нибудь значения, а при его понижении игрока наказывали.

Следующая волна игр с моралью уже не так фокусировалась на добрых поступках. В них вполне можно было быть плохим парнем (стоит заметить, что в Quest for Glory II это тоже было доступно, если играть за вора). В играх вроде Jedi Knight, Fallout, и Baldur's Gate деяния игрока отслеживаются, после чего определяется его репутация. В зависимости от неё, меняются реакции персонажей и кат-сцены — совершите достаточно плохих поступков, и игра решит, что вы любитель убивать NPC.

Knights of the Old Republic сделала важный шаг вперёд — совместила два полюса морали. Теперь нахождение на тёмной стороне получило сюжетное развитие, а у игрока появились графические шкалы, двигающиеся вверх или вниз в зависимости от того, сколько очков света или тьмы он получал. В сиквеле шкалы сохранились, однако игра стала редким примером правильного их использования.

KotOR 2 — это, пожалуй, самая тонкая деконструкция концепции Силы во всех произведениях по «Звёздным войнам»: значения света и тьмы в ней подвергаются сомнениям, а грань между добром и злом размывается на каждом шагу. Однако числа, «очки принадлежности», всё ещё определяли, какие навыки Силы доступны игроку.

Mass Effect с её системой Герой/Отступник попыталась найти более тонкий подход, однако многие игроки увидели в ней лишь новые названия старой дуалистичной системы с добром и злом. Но в Mass Effect игрок, по сути, всегда на стороне добра. Просто иногда он законопослушен, а иногда несёт хаос.

Герой это «я всё делаю по правилам», а Отступник — «ну вас к чёрту, я сам всё решаю». Что интересно, в первой части фантастической саги Отступник был ещё и синонимом ксенофоба, что выглядело странно (но они пытались).

И снова мораль полностью подчинялась простым числам, которые определяли, какие строчки в диалогах доступны игроку. Если показатель слишком мал, фраза окрашена серым, то есть для игрока выгоднее выбирать только одну модель поведения и всегда вести себя согласно с ней, а не вырабатывать уникальные решения для каждой ситуации и по-настоящему оценивать этические дилеммы. Попытки оставаться где-то посередине между полюсами морали может и выглядели естественно, но с игровой математикой согласовывались плохо.

Безусловно, людям нравится видеть, как их показатели растут, вне зависимости от того, очки ли это или уровень персонажа. Однако сведение морали к ещё одному числу всё слишком упрощает. Например, в Fallout: New Vegas игрок набирает очки кармы, убивая диких гулей или головорезов из банды Подрывников, потому что они — плохие парни. То есть если человек отыгрывает злодея, и на него нападает кто-нибудь из таких противников, он, в результате самозащиты, становится чуточку героем. В New Vegas сложно поддерживать низкий уровень кармы. Она то и дело случайно растёт, когда игрок невзначай делает мир лучше.

Mega Man Legends 2 (который выходил на ПК, но только на Востоке) — самый показательный пример того, как мораль низводится до примитивных чисел. В игре есть чёрный рынок с крутым снаряжением, однако отовариваться там могут только плохиши. Поэтому Мега Мэну приходится бегать по округе и пинать свиней — буквально пинать их, это не шутка, — чтобы стать более злым, о чём просигнализирует потемнение его брони.

Стоит испинать достаточно свиней, как можно будет отправиться на чёрный рынок, а потом занести денег в церковь, чтобы отчистить свою карму и заодно осветлить броню.

В позднем Средневековье Католическая церковь торговала индульгенциями, которые уменьшали потенциальную кару, грозившую человеку в загробной жизни. Например, если вы хотите поесть масла во время Великого поста, право на это можно купить за деньги. Руанский кафедральный собор во Франции заработал на этом так много денег, что смог позволить себе постройку ещё одного крупного здания, которое до сих пор называется Масляной башней.

Примерно на таком же уровне находятся системы морали в большинстве игр.

В большинстве, но не во всех. Например, в «Ведьмаке 3» показателя морали нет. Геральт из Ривии под управлением игрока может отказаться от награды за квест или требовать её вперед, и никакая мораль от этого не изменится. Геральт может быть суровым охотником на чудовищ с золотым сердцем, если игрок того пожелает, а может быть суровым и внутри. Однако у его решений будут последствия.

В начале игры можно встретить Лину, смертельно раненую грифоном, на которого охотится Геральт. Как бы за ней ни ухаживала местная травница, дни Лины, скорее всего, сочтены. У протагониста есть эликсир, с помощью которого можно ей помочь, однако он сделан для ведьмаков, а у нормальных людей вызывает серьёзные побочные эффекты. Она даже может умереть от него, при этом в несравнимо больших мучениях.

Вмешаться? Или пусть всё идёт своим чередом? Игрок никак не связан с этой женщиной — она не родня Геральта и не его любовный интерес. Да, эликсир может её спасти, но готов ли игрок силой залить его ей в глотку, руководствуясь одним только случаем? Я решил вмешаться и спас её жизнь. Но потом, спустя 50 часов ведьмачьих приключений, я встретил её парня.

Он находился в лагере армии на краю карты, куда я пошёл только потому, что там была доска объявлений, а мне хотелось пособирать побочные квесты. Там он и сообщил мне, что полностью Лина не вылечилась, что она не может говорить и не узнаёт знакомых людей. Мой эликсир повредил её разум, и её парень не знал, благодарить ли меня или проклинать. Геральт ответил так: «Поверь, мне выбрать было ещё сложнее».

Не каждый побочный квест в «Ведьмаке» так впечатляет, и многие из них сводятся к преследованию добычи с помощью ведьмачьего чутья. Но из-за этого каждое последствие принятых решений выглядит ещё более неожиданным, а сами решения содержат элемент загадки, гораздо более эффективный, чем необходимость посещать Хоквинда в Ultima IV. Я совершил поступок, и у него были последствия. Никакие числа не менялись, просто ко мне подошёл человек и спросил, почему я принял именно такое решение.

По сообщениям Bioware, в Mass Effect: Andromeda не будет системы Герой/Отступник (эссе было написано до релиза игры — прим.ред.). Надеюсь, вместо этого действия игрока будут сильнее влиять на мир, что, справедливости ради, космическая сага и так пыталась продемонстрировать. В первой части Mass Effect я встретил королеву рахни, последнюю матку этого биологического вида, которая сошла с ума от того, что у неё отняли детей. Я пощадил её, хотя это и означало, что с ней снова могут возникнуть проблемы, — а заодно получил парочку очков Героя.

Когда в Mass Effect 3 она появилась снова, опять в заточении и с детьми, принуждёнными убивать, момент этот был гораздо более впечатляющим, чем изменение какого-нибудь показателя. Я рискнул и столкнулся с последствиями.

Время от времени играм удаётся передать это ощущение связанности событий, когда неотвратимые, но непредсказуемые события случаются в зависимости от того, как игрок, к примеру, решил поступить с безумным Эккилем в The Banner Saga или кого он пропустил через границу в Papers, Please. В играх Telltale сразу понятно, что у поступка будут последствия, потому что в углу экрана появляется уведомление о том, что персонаж «запомнит это».

Так я хотел бы думать про каждое игровое действие, и чтобы при этом не было никакой надписи или показателя. В таком случае, когда я меньше всего этого ожидаю, волны на водной глади, запущенные мной, вернутся к берегу и вынесут на него что-нибудь ужасное.