Человеческий фактор
Истории из мира, где магия — это всего лишь сломанная физика, а люди — отладчики реальности.
Раз уже можно делиться рассказами, то почему бы, собственно, и да.
— А это, — старый мастер Гидеон поднял истёртую нитку с закреплённым на конце свинцовым шариком, — наш главный и самый дорогой инструмент. Ты не бойся, он такой не единственный…
Мавир не боялся, и намёки на страх порядком его достали. То, что он с поверхности, не означало, что он трус. Здесь, в Кайрнаксе, почему-то считали это синонимами. Семья еле его отпустила, сестрёнка плакала, но он пришел сюда — пришёл за знаниями, за разгадкой аномалий, о которых наверху говорили лишь шёпотом, а получил должность младшего подмастерья у старого, пахнущего грибной пылью и машинным маслом геодезиста.
За последние три недели Мавир выучил все инструкции. Зазубрил карты — он мог бы нарисовать их, проснувшись среди ночи. Ежедневно проделывал стандартное упражнение: в разное время суток, с разным биением сердца закрывал глаза и отсчитывал минуту, сверяясь по хронометру. Он попадал с точностью до полсекунды. В секторах могли отказать приборы, но чувство ритма должно было оставаться безупречным.
— Дайте я сам, — Мавир забрал отвес из морщинистых пальцев. Взял тремя, ровно, как учили в Университете Мастеров: взгляд сфокусирован, рука не дрожит.
— Справишься?
— Справлюсь.
Он поднёс отвес к стене. Смерил взглядом.
— Девяносто, ноль градусов, — пробормотал. Отвёл в сторону и стал считать про себя. Движение шарика… секунда, две… Убедившись, что темпоральный датчик не врёт, он сел рядом с колонной и достал планшет. — Гравитационных отклонений нет.
Они находились на свежеотстроенной насосной станции в секторе B-23 — стерильном, гудящем царстве полированного металла и густых кабелей. Задача была рутинной: финальная выверка перед сдачей в эксплуатацию. И этот старик с его отвесом выглядел как деревенский знахарь с сушёной лягушачьей лапкой посреди автоматизированной больницы.
— Отклонений нет, мастер, — доложил он.
Он обернулся на Гидеона. Тот сидел на ящике и разговаривал с начальником смены, суровым мужчиной по имени Брок.
— У вас уже новый?.. в прошлый раз другой был…
— ...всего девятнадцать было парню. Хороший инженер, хваткий. В прошлый цикл только из Академии...
— ...компенсацию семье выплатили. Несчастный случай. Усталость.
Мавир закатил глаза. Трагедии случались. Это было частью расчетов, допустимой погрешностью в работе сложной системы. Главное, чтобы это не влияло на функциональность объекта.
С отвлёкшимся мастером работа пошла только быстрее. Мавир калибровал, проверял, заносил. Нашёл отклонение: то ли гравитационная константа изменилась на сотую долю процента, то ли счётчик времени засбоил. Опыта не хватало, чтобы понять, что именно, и Мавир оглянулся.
— Мастер! — позвал он и осёкся.
Тот разговаривал с молодым парнем у панели управления.
— Как дети? — тихо, по-свойски, спрашивал старик.
— В норме, мастер. Старшая в школу пошла.
— Радость-то какая…
Мавира передёрнуло. Пункт 12.4 инструкции: «Избегать несанкционированного эмоционального взаимодействия с персоналом...». Гидеон нарушал его с какой-то простодушной наглостью.
— Мастер! — крикнул Мавир громче. — Здесь сбоит!
Гидеон повернулся. Похлопал парня по плечу: «Ну, давай, сынок», — и подошёл. Взял темпоральный счётчик, взял отвес. Присел на корточки и стал считать.
— Время сбоит, — поднялся Гидеон. — Запиши: отклонение минус три десятых процента, пусть компенсируют. Гравитация в порядке. Продолжишь?
Мавир кивнул. На следующую аномалию он мастера не позвал. Он измерял, заносил, измерял, заносил — а краем глаза наблюдал, как старый мастер нарушает все мыслимые протоколы. Мавир решил, что напишет на него донос. Подробный, с указанием времени и свидетелей. Он даже не считал это предательством. Система должна быть безупречна, а такие, как Гидеон, были в ней сбоем, который нужно исправить. К тому же, самого Мавира наверняка оценят за верность системе и повысят — а там и больше знаний, и больше возможностей, и, как ему больше доверять станут, сестрёнку с поверхности заберёт, там-то ей грустно без Мавира, жалуется в письмах…
— Всё, мастер, — доложил он, когда последний замер был сделан. — Объект стабилен, за исключением пяти локальных темпоральных флуктуаций. Все занесены в протокол.
— Пяти? — крякнул Гидеон. — Хорошая работа. Почти всё нашёл.
— Что значит «почти»? — отчеканил Мавир. — Их было пять. А вы, при всём уважении, взяли отвес лишь раз за всю инспекцию.
Гидеон усмехнулся.
— Идём, парень.
Старик повел его вглубь станции, в маленький, тихий операторский узел, где за пультом сидел тот самый парень, с которым Гидеон говорил о детях. Он выглядел изможденным, его руки чуть подрагивали на панели.
— Смену заканчиваешь? — спросил Гидеон.
— Да, мастер. Еще час, — парень попытался улыбнуться.
Гидеон проигнорировал его и, забрав отвес у Мавира, подошёл к оператору.
— Встань прямо, — сказал он. Поднёс шарик к его груди, раскачал.
И Мавир увидел. Шарик, вместо ровного маятникового хода, стал описывать едва заметную, но упрямую спираль, замедляясь в одной точке и ускоряясь в другой. Он двигался так, будто гравитация вокруг парня стала вязкой и неоднородной.
— Человеческий фактор, — тихо сказал Гидеон, останавливая отвес. — Шестая аномалия. И самая опасная.
Лицо парня побелело.
— Но я здоров! Меня проверяли! Я…
— Знаю, сынок, — Гидеон похлопал его по плечу. Мавиру показалось, или дрожь волосков на старой руке и впрямь замедлилась рядом с инженером? — Мавир, — впервые, кажется, старый мастер обратился к нему по имени, — бланк С-12.
"Запрос на перераспределение ресурсов". Мавир протянул. Гидеон быстро заполнил его, поставил свою печать и протянул инженеру.
— Вот, сынок. Отчет о том, что на этой панели сломался регулятор давления. По протоколу, ты немедленно прекращаешь работу и ждёшь ремонтную бригаду. Они прибудут... — Гидеон хитро прищурился, — ...часа через три. Успеешь домой сходить, детей обнять. Понял?
Парень молча кивнул, глядя на бланк как на спасение.
— А теперь ты, — Гидеон повернулся к Мавиру, выходя из операторской. — Ты должен подписать акт как свидетель. Ты видел. Регулятор давления неисправен.
— Но он в идеальном состоянии! — воскликнул Мавир. — Это... это прямой подлог! Если он болен, его нужно направить в R! Он заразит и своих детей… Нас обоих отдадут под трибунал!
— Меня, парень. Тебя лишь пожурят. Ты просто доверял своему мастеру, — он протянул Мавиру ручку. — Выбор за тобой. Подписываешь — и этот парень сегодня увидит семью, а станция не взорвется через неделю. Думаешь, тот парень из Академии погиб от «несчастного случая»? Отказываешься — следуешь протоколу. Твоя карьера будет безупречна.
— Я отказываюсь, — убеждённо заявил Мавир. Это нарушало всё, во что он верил.
Гидеон не удивился.
— Вас в Университете не учат, что люди влияют на пространство гораздо сильнее, чем пространство на людей, — протянул он. — Рано или поздно сам заметишь, как это работает. Отказываешься — отказывайся, сынок. Ты, должно быть, посчитал меня сентиментальным дураком, но я лишь хорошо делаю свою работу. Вырастешь — поймёшь.
Развернувшись, Гидеон зашаркал к выходу. Мавир впервые заметил, насколько он стар и утомлен. Ему было не больше пятидесяти. На поверхности говорили, что люди под землёй живут дольше, но перед Мавиром был глубокий старик.
Мавир остался один. Он посмотрел на отвес в своей руке. Подошёл к месту, где только что стоял инженер. Раскачал шарик.
Идеальный маятник.
Темпоральный датчик — ноль. Гравитационная постоянная — эталон.
Мавир снова посмотрел на бланк, где не хватало только его подписи. Бланк, который станет идеальным дополнением к доносу.
И закусил кончик карандаша.
Если заинтересовало -- я теперь буду жить тут, но можно и подписаться или заглянуть на сайт :)