Слушай, дружище, я вижу, как на тебя накинулись хейтеры, и хочу тебя поддержать.
Не принимай их слова близко к сердцу - они просто не понимают, о чем говорят.
Они утверждают, что Пушкин, Лермонтов или Есенин не были бы сегодня популярны, потому что их язык якобы устарел и неактуален.
Но это поверхностный взгляд, и я готов с этим поспорить.
Вот смотри.
Великие классики в свою эпоху были не просто писателями - они были настоящими рок-звёздами.
Их творчество ломало привычные рамки, а сами они часто становились голосом протеста и контркультуры.
Их слова задевали за живое, вызывали споры и становились частью жизни целого поколения.
И сегодня происходит ровно то же самое.
Есть артисты, которые говорят с нами на мощном, образном языке, не всегда современном в бытовом понимании.
Но именно это и придаёт их творчеству такую силу.
Вот, например, Хаски. Послушай его трек и прочитай текст.
Три дня скулит пёс сторожевой
Лежит на кухне Иван-дурак
Ему толкнули денатурат
Под этикеткой воды живой
А в телевизоре никому
Под толщей пластики рот кривя
В ****** перьях как какаду
Свою фанеру поёт Яга
Играйте гусли гуляй братва
Пей до дна наливай до края
Я знаю: мы не умрем никогда
Коль умрём, обратно сбежим из рая
Играйте гусли гуляй братва
Пей до дна наливай до края
Цветы из дыма — забудь-трава
Коль жизнь игра, будем жить, играя
Над монитором дождём навис
Яичко чешет сухой Кощей
Говорят крипты у него что вшей
Всё на донаты для Василис
А Василисы, поднаторев
В игре в любовь, чё творят, ты глянь
Чтоб веселиться, им надо ***
У этих сказок концовки дрянь
Играйте гусли гуляй братва
Пей до дна наливай до края
Я знаю: мы не умрем никогда
Коль умрём, обратно сбежим из рая
Играйте гусли гуляй братва
Пей до дна наливай до края
Цветы из дыма — забудь-трава
Коль жизнь игра, будем жить, играя
И я там был и мёд-пиво пил
По усам текло не попало в рот
Бывало, пьяным кого-то бил
Бывало, правда, наоборот
Был первый сказочник на селе
Теперь тусуюсь в сырой земле
Мимо могилки не семени
Скрути-взорви — меня помяни
Играйте гусли гуляй братва
Пей до дна наливай до края
Я знаю: мы не умрем никогда
Коль умрём, обратно сбежим из рая
Играйте гусли гуляй братва
Пей до дна наливай до края
Цветы из дыма — забудь-трава
Коль жизнь игра, будем жить, играя
Ты видишь, что текст написан на несовременном русском языке?
Но от этого он не становится менее актуальным.
Я думаю, если бы он родился двести лет назад, то с тем же успехом смог бы адаптировать свой талант к тем реалиям.
И или вот, например, Oxxxymiron. Послушай его трек и прочитай текст
Нас ни догнать, ни мечом обуздать нельзя
Ни одна стена нипочем
Ведь мы — запрещённая организация
Каждый из нас обречён замечать изъян
Мироздания и расчёсывать
Мы — запрещённая организация
Братья и без тайного рукопожатия
Сочиняй устав, стукачок
Ведь мы — запрещённая организация
Каждый, кто знает, о чем я — у нас в рядах
Старшина, ты зря так серьёзно
Мы — запрещённая организация
Всё всегда начинается с малого
С мёртвых семян, прорастающих заново
Басенкой на другой лад пересказанной
Горсткою фраз из цыганского табора
Узкой вязью опасная заповедь
Через века проступает, как знакопись
Ящерицей вылупляется знание
Знахарем загодя варятся снадобья
Задевая белье на веревках плечом
По расплавленной каменной улице
Южного города кто-то стремглав пронесет
Босиком безымянную рукопись
Сквозь казенную краску над фикусом
Рядом с иконой проявится фреска
Настолько же бескомпромиссно прекрасная
Сколько безнравственная и гротескная
Те, кто в серости выросли
Яркими снами, таинственным вирусом
Мечены с юности — эти родимые пятна
Этнической чисткой не вывести
Небо плиткой не вымостить
Всех светлой палитрой не выкрасить
Ересь не вымести, как ни старайся
Инакость не выкосить, накоси-выкуси
Нас преследуют сотни разведок
Нас исследуют толпы экспертов
Мы исчезнуть способны бесследно
Мелькнув в подворотне плащом напоследок
Городской сумасшедший
Непрошенный гость из эпохи лет сто как прошедшей
Под рубищем, ветошью будущим дервишам
В тубусе спешно несущий депешу
У нас нет ни устава, ни штаба
Ни вождя, ни обряда, ни флага
Но мы будем всегда, а враждующих с нами
Не станет, как штази с гестапо
От альянса кочующих гильдий
И до собратства танцующих синти
Одна коалиция сопротивляется
Карцерной матрице тайных полиций
Чему? Пуританству кромешного блага
Чему? Производству, где плавится особь
Мы как дома внутри снежного шара
Тряхнуло слегка — моментально заносит
Эй, старшина, снятся дальние страны?
Зовет золотое руно?
Значит ты завербован давно
И наш орден берет тебя в строй
Под свое боевое крыло
Нас ни догнать, ни мечом обуздать нельзя
Ни одна стена нипочем
Ведь мы — запрещённая организация
Каждый из нас обречён замечать изъян
Мироздания и расчёсывать
Мы — запрещённая организация
Братья без тайного рукопожатия
Сочиняй устав, стукачок/
Ведь мы — запрещённая организация
Каждый, кто знает, о чем я — у нас в рядах
Старшина, ты зря так серьезно
Мы — запрещённая организация
Текст написан на несовременном русском языке.
Но от этого он не становится менее актуальным.
Я думаю, если бы он родился двести лет назад, то с тем же успехом смог бы адаптировать свой талант к тем реалиям.
Вывод прост:
Хейтеры, как это часто с ними бывает, просто не видят всей картины.
Это не старый язык - это вечный язык.
Сегодня можно творить на любом языке - хоть на древнем, хоть на ультрасовременном.
Форма не имеет решающего значения.
Главное - чтобы искусство цепляло.
Всё остальное - просто детали.
И кстати, я увидел под твоим постом один тейк про панчлайн и выпал в голос.
Какой-то чел привел в пример строчку, которая, по его мнению, была крутым панчлайном.
А на деле это полная ерунда.
Чтобы понять, что такое по-настоящему крутой панчлайн, нужно слушать не критиков, а Брутто.
Эй, табор вернулся в город
Я грабил, когда был молод
Союз расколот, школа, детство девяностых, голод
Одной иглой уколы, Фил, Пчёла, лагерь, холод
С кем я водился раньше? С бычьём
В чём мой смысл жизни? Ни в чём
Ни в чём себе не отказывать
А всё лишнее, как тень — надо отбрасывать
*****, что за тебя впрягутся те четыре Камри
Мы не оставим Камри на Камри
Я сяду по сто пятой за непредумышленное
Мы столько промышляли на районе
Что он стал промышленным
Ролексы почти новые, но с трупа
Мерин угнан, перебит, но без перекупов
Я делаю музыку для клубов
Для клубов дыма и бойцовских клубов
Я романтик — я люблю вид на море… денег
Мой сотовый занят, но я бездельник
Я пишу требования о выкупе с ошибками
ВесЪ с недоверием смотрит на аквариум с рыбками
Мы — гроза района, вы — «Гроза» Островского
Наша наука — баллистика
У Жака Энтони *** длиннее отцовского
Это статистика.
У него каждая строчка - это готовый панчлайн.
Он - настоящий мастер, который виртуозно работает со словом.
А тот чел подсунул тебе какую пресную поэзию.
Не трать на это время.
Лучше слушай Брутто и учись, как нужно делать панчлайны, которые режут по живому.