Драгоценное стекло из Древнего Египта

Историческая наука живёт в мире максимальных характеристик. Чем выше, громче, ярче, тем ценнее кажется находка и её первооткрыватель. Так выстраивается странная иерархия, где восторг вызывает не вещь сама по себе, а её место на вершине.

Мы привыкли восхищаться «палеолитическими Венерами». Но если сравнить их с артефактами бронзового или железного века, то станет ясно: эти фигурки довольно примитивны. Восторг объясняется лишь тем, что у нас нет ничего более сложного из того времени и места. Мы любим вершины. И стоит появиться новой, как внимание смещается к ней. Бюст Нефертити очевидно затмевает и саму Венеру Брассампуйскую, и её весьма скромные древнеегипетские аналоги. Пирамиды становятся символом Египта, а повседневная жизнь их строителей чётко и навсегда привязана к этим исполинским артефактам. Вам не попасть в учебник, если вы не раскопали Трою или не открыли миру забытых минойцев.

В этой охоте за редкостями и статусами теряется сама плоть истории. Она состоит из миллионов маленьких жизней. И лучшие её свидетели — это простые вещи: ножи, бусины, кольца.

В Египте таким свидетелем был фаянс. Уже в IV тысячелетии до н. э. из песка и щёлочи египтяне делали бусины, фигурки, амулеты-скарабеи. Их находят в могилах простых земледельцев и ремесленников. Фаянс был доступен всем! Он был ярким и прочным, но слишком привычным, чтобы сегодня вызывать восторг у публики. А ведь это одна из самых масштабных технологий своего времени. Без неё невозможно понять реальный Египет.

У фаянса был буквально блестящий соперник — стекло. Сейчас оно кажется банальностью, а в бронзовом веке это была диковинка. Первые сосуды появляются лишь в XV веке до н. э., скорее всего, по заимствованной из Передней Азии технологии. Роскошное стекло сверкало синим, бирюзовым, пурпурным! Оно оставалось дорогой редкостью, доступной только знати. Сосуд для благовоний или маленькая бусина говорили о статусе не хуже золота. Но современное восприятие этого материала не позволяет нам относиться к «стекляшкам» так же, как к вещам из лазурита или янтаря. Стекло не может быть заметной частью парадигмы истории «максимальных параметров».

Фаянс рассказывает историю миллионов. Стекло показывает историю избранных. Вместе они создают цельную картину. Но они не слишком интересны нам. Они нас не впечатляют. А ведь история — это не поиск новой гробницы Тутанхамона, а терпеливое собирание мозаики. В ней нет малых и великих вещей. Важно всё: и золотая маска, и простая бусина, и работа Артура Эванса, и труд любого полевого или кабинетного исследователя.

При поддержке FUNPAY