Как «Эксмо» выпустило мой первый роман

Пока, правда, только в электронной форме. Но «бумага» возможна. Нужно только, чтобы книгу купили 500 раз, а лучше – чтобы наверняка – две тысячи.

Справедливости ради, роман «Календаристы» для меня второй. О первом рассказывать особо нечего, ведь, как говорил Хэнк Муди в сериале Californication, «первая книга нужна только для того, чтобы вывести дурь из организма». Ни одному российскому издательству я свой первый роман даже не предлагал. Со вторым же все было иначе. Цель у меня была простая: мою книгу обязательно должно выпустить издательство. Самиздат я даже не рассматривал.

Поэтому, с одной стороны, я рад. Но, с другой стороны, радость моя не бурная, умеренная даже. Потому что книга вышла пока только электронная, и нудная мысль о том, что это как бы не считается, не дает мне покоя. Утешаюсь с тем, что Пруст вон вообще издавался на свои, да и всеми любимый Владимир Набоков свои первые сочинения печатал за счёт наследства. Было ему тогда, правда, то ли 16, то ли 17. А Веничка Ерофеев? Тот вообще только за пару лет до смерти дождался публикации на родине. Чуть-чуть весело, что, равняясь на великих, я умудрился их хоть в чем-то обойти. Да и вообще, стоило ли рассчитывать, что роман, который издательство считает «философским» и романом-притчей, и написанный никем не известным новичком, сразу получит тысяч этак пять первого – только первого! – тиража. Нет, не стоило, конечно.

Итак, к делу. Как «Эксмо» выпустило мой первый роман.

Ссылка на книгу:

А теперь версия с подробностями.

Эта книга о человеке, который застрял в феврале. У всех может быть март, май, июль и так далее. А у него всегда только февраль, февраль, еще один февраль. И так далее – тоже февраль. Ему постоянно от этого холодно. Вокруг него всегда только зимняя погода. Самым жарким летом – зимняя погода. В самый солнечный день у него – февральская хмурь. Весь год он ходит в зимней одежде, всегда включает дома два обогревателя, а летом (то есть, когда на общем календаре лето, а у него по-прежнему февраль), бывает, что и три обогревателя, потому что летом не топят батареи.

Все в жизни Февраля идет медленно и неправильно, пока про него не узнают календаристы, такие же застрявшие во времени неудачники, и не приглашают его к себе на регулярные встречи, чем-то похожие на встречи анонимных алкоголиков. Календаристов немного: бледный во всех смыслах писатель Октябрь, Чёртверг – алкоголик, считающий себя чёртом, Май – от которого постоянно пахнет кровью и прошлое которого никому неизвестно, и Июль – девушка, которой повезло застрять посередине лета. Февраль влюбляется в Июль и мечтает «дотянуться» до нее, сблизиться с ней хотя бы в календарном смысле; ей при нем не холодно, и Февраль надеется, что она поможет ему «оттаять».

Чтобы впечатлить ее, он предлагает календаристам, почти смирившимся с тем, что их личный календарь – это что-то вроде неизлечимой болезни, активнее бороться за свое время. Все это не нравится Октябрю, который тоже тайно и давно влюблен в Июль. Среди календаристов начинаются споры. Февраль же, чувствуя поддержку Июль, настаивает на своем. Но чем лучше у них идут дела, тем всё хуже у остальных календаристов.

Книгу я закончил примерно за полтора года, но работа шла неравномерно. Первые несколько месяцев я писал мало, постоянно отвлекался и откладывал на завтра, на завтра, на завтра. А потом случилась, ну, скажем так, драма в личной жизни – и после нее работа закипела. Хочется написать о каких увлекательных подробностях процесса, но их просто не было. Я садился за компьютер, открывал Word и просто писал. Я не страдал от «творческого кризиса» или «писательского блока». За работой я чувствовал себя словно молодой Марлон Брандо на картинке. Только котика у меня нет. Бывали дни, когда я боялся садиться за работу, но вовсе не от того, что у меня был «синдрома чистого листа». Совсем наоборот: так много разных мыслей и идей было в голове, что казалось невозможным связать их в книге. Примерно четверть или даже треть написанного так и не вошла в итоговый текст. Но записывал я все – просто считал, что нужно работать над книгой как завещал Юрий Олеша: «Ни дня без строчки». Главным для меня было сделать процесс работы непрерывным. Или хотя бы не допускать в нем больших перерывов. Два дня? Допустимо, всё-таки жизнь редко идет по плану и в ней случаются рабочие и личные неожиданности. Три дня? Терпимо, но должна быть уважительная причина. Четыре дня? Нет, нет и нет. Хоть абзац, хоть строчку, хотя бы какую мысль на исходе четвертого дня нужно написать.

Писать мне было в радость. Выдавались дни, когда происходило в жизни что-то важное, но я радости я не испытывал, потому что написал мало или, как мне казалось, не так, как хотел. А бывали такие дни, когда все в жизни шло не по плану, но на душе было легко и весело – потому что какой-то фрагмент текста мне по-особенному удался. В общем, работа над книгой меня так увлекла, что появился другой страх – страх эту работу закончить. А что будет потом? Ведь придется вычитывать, редактировать собственный текст и видя в нем недостатки переделывать и вырезать куски, которые в рабочем запале казались очень важными и нужными.

Но в итоге желание довести дело до конца победило желание никогда его на завершать.

У меня есть несколько знакомых, связанных с книжным бизнесом, но обращаться к ним за помощью или советом перед тем, как отправлять рукопись в издательства я поначалу считал просто неприличным. Но потом, оценив конкуренцию на рынке, передумал. И написал Мише, человеку, знакомому с некоторым количеством писателей, получавших «Большую книгу» и «Русского Букера», а также со многими писателями поскромнее, но «широко известными в узких кругах». Я попросил Мишу почитать рукопись и сказать честно – понравилось ему или нет. Миша ответил честно: рецензированием рукописей он не занимается, но посоветовал писателя и профессионального литературного редактора Виталия, который умеет работать с авторами-новичками.

Кто такой Виталий? Это редактор, который работает над текстом до того, как тот попадет в издательство. Не только вычищает грамматические ошибки, но и помогает со стилем, находит нарушения в сюжете, занимается факт-чекингом. Это ни в коем случае не литературный негр, он не будет писать текст за автора; это кто-то вроде киношного продюсера или, скорее, «сценарного доктора», который помогает «отполировать» текст – убрать все лишнее, исправить неправильное, добавить нужное, при этом сохранить или даже развить авторский стиль. Оказывается, услугами таких редакторов-продюсеров пользуются очень многие писатели «серьезной литературы», даже из числа тех, кто уже получал премии и имеет в издательстве статус звезды.

Виталий и правда оказался прекрасным человеком, переписка с ним дала мне больше информации об устройстве книжного бизнеса, чем полтора года самостоятельного поиска в Гугле. Но, увы, поработать с ним мне не удалось. Виталий сразу написал мне, что его услуги недешевы.

Надо отметить, что Виталий сразу меня предупредил:

Решив получить еще чье-то профессиональное мнение или даже, чем черт не шутит, впечатлить своим текстом, я написал двум очень известным литературным критикам и одному очень-очень-очень известному писателю. Критики сразу ответили, что с просьбами «почитать и оценить» молодые авторы пишут им часто, а время на это критики находят редко, потому что по долгу службы помногу читают книги уже издающихся писателей. Поэтому до рукописей новичков руки у них доходят не сразу, но один критик даже разрешил «тыкнуть» его, если он затянет с ответом.

Я, разумеется, спустя два месяца (когда уже отправил книгу в издательства) ткнул, он о своем обещании вспомнил, но так ничего и не ответил. Другой, который «тыкать» не разрешал, не ответил тоже.

А еще я написал одному очень-очень-очень известному писателю, который получил в России все премии и даже претендует на звание современного классика. С одной стороны, я удивлен тем, что писатель такого масштаба мне ответил, а не послал куда подальше или просто промолчал. С другой, увы, и он мою рукопись не прочитал

В общем, решив, что так можно бесконечно писать критикам и писателям, ища помощи или советов, но не дожидаясь ответа, я просто стал отправлять рукопись издательствам и литературным агентам.

Вы же знаете роман «Зулейха открывает глаза», даже если его не читали? Огромные тиражи, награды, текст, использовавшийся на «Тотальном диктанте», скандальный рейтинговый сериал. Писательница Гузель Яхина не раз признавалась в интервью, что, когда самостоятельно предлагала роман издательствам, везде ответили отказом – и в больших редакциях, и в маленьких. После множества неудач в соцсетях она нашла литературного агента Елену Костюкович, и та, прочитав рукопись за пару дней, решила сотрудничать с начинающей писательницей и в итоге помогла заключить сделку с редакцией Елены Шубиной, в которой издаются почти все лауреаты «Большой книги», «Русского Букера» и «Ясной поляны» последних лет.

Костюкович я тоже написал, но ответа от нее не получил. Вообще литературных агентств в России немного, все их легко найти в интернете. Насколько эффективна работа с агентом, я судить не могу. Насколько я понял, в основном агенты есть у уже известных писателей, при которых они выполняют работу менеджеров или секретарей, ограждающих их от всего, что мешает творчеству. На мой взгляд, история успеха Яхиной, ставшей звездой благодаря агенту, пока остается самой яркой в России.

Рукопись я отправлял в разгар самоизоляции, когда стало понятно, что экономический удар пришелся по всем, в том числе и по издательствам. На сайтах некоторых красовалось предупреждение о том, что «издательский портфель на 2020 уже сформирован». У некоторых он был сформирован даже и на 2021 год. Или еще: «Мы не принимаем работы новых авторов. О сроках приема рукописей мы сообщим в начале следующего года». Такая же история была и с агентами. Даже еще жестче. На сайте одного агентства было написано примерно следующее: до такого-то срока мы не рассматриваем рукописи, если вы всё равно пришлете свою работу, мы не будем ее читать и заблокируем ваш адрес электронной почты.

Только два издательства не только не приостановили прием новых работ, но и даже «приглашали авторов к сотрудничеству». Это два самых больших издательства в стране – «Эксмо» и АСТ, которые, по сути, являются одним издательством. В АСТ (все той же «Редакции Елены Шубиной») мою рукопись рассматривали, но в итоге отказали. А вот в «Эксмо» решили выпустить книгу.

Полная хронология выглядит так:

Нетрудно посчитать, что между тем как я отправил рукопись и книга-таки вышла прошло без малого восемь месяцев. Почему так долго? Менеджер «Редакции Елены Шубиной» писала мне, что рукописи такого объема и содержания рассматриваются до полугода. В «Эксмо» так примерно и вышло. Еще три с половиной месяца заняла переписка с редактором Елизаветой. Это время ушло на подписание договора (все дистанционно) и правку текста корректором (но не редактором). К тому же издательство большое, в выпуске даже электронной книги участвуют, как выяснилось, множество отделов, и если хоть один человек – редактор, бухгалтер или корректор – уходит в отпуск, то весь процесс тормозится на время его отсутствия на работе. Перерывы между письмами доходили до двух-трех недель, но Елизавета всегда выходила на связь и объясняла с чем это связано. Общение с ней было предельно корректным и деловым, но в то же время довольно расслабленным.

Продажи напрямую зависят от продвижения. Я поначалу думал, что издательство просто «выбрасывает» книгу в магазин как открытое море и наблюдает – всплывет или нет. Но Елизавета заверила меня, что «большую часть обязанностей по продвижению на себя берет наш партнер Литрес, они создают специальные тематические (в нашем случае современной российской прозы) капсулы, которые предлагаются потенциальному читателю в подборках и наравне с основным портфелем издательства».

На мой вопрос, может ли автор самостоятельно продвигать свою книгу и использовать для этого собственный текст, ответ я получил такой: разумеется, может, но общее количество текста не должно превышать одного авторского листа, то есть 40 тысяч знаков.

Не знаю, благодаря Литресу или нет, но через несколько дней после выхода у «Календаристов» даже была плашка «бестселлер» на обложке. Правда, хорошо продавалась книга недолго, примерно неделю.

Вот слова о генерального директора «Эксмо» о том, насколько успешной должна быть электронная книга, чтобы ее издали в бумаге:

Точных цифр о продажах издательство мне пока не давало, но и на сотни купленных экземпляров в первые две недели там никто не рассчитывает. Цель – достичь цифры хотя бы в несколько сотен к концу этого или началу следующего года.

Ну и на этом, собственно, все! Больше мне пока рассказать нечего)

#литература #книги #личныйопыт #чтопочитать