«До нас не дошла ни одна античная рукопись «Начал» Евклида, если не считать нескольких небольших отрывков, найденных при раскопках в Египте и Геркулануме. Древнейшая известная нам рукопись представляет собой копию, сделанную в 888 г. монахом Стефаном для архиепископа Цезарейского.

Существует много рукописей, относящихся к X—XII вв. Все они, по-видимому, сделаны на территории Византийской империи и в Западную Европу попали значительно позднее. Неизвестно, сколько промежуточных копий лежит между этими рукописями и их первоисточником» ([70], стр. 224).

Можно легко понять, откуда взялось это прелестное «по-видимому». По традиционным представлениям, уровень математических знаний в Европе IX—XII веков был настолько низок, что серьезно говорить о существовании хотя бы одного читателя Евклида в то время не приходится, а о математической культуре Византии, по существу ничего неизвестно.

Странно, что проф. Выгодский не обращает внимания, что из его собственных слов вытекает потрясающий для истории математики факт: уже в IX веке в Византии существовали математики первоклас­сного ранга (тот же «епископ Цезарейский»), для которых был понятен и интересен Евклид!

Совсем интересно получается с Диофантом.

Специалист по Диофанту И.Г. Башмакова во вступительной статье к русскому переводу «Арифметики» Диофанта сообщает, что еще до опубликования первого латинского перевода «Арифметики» европейские «ученые пользовались алгебраическими методами Диофанта, не будучи знакомы с его произведениями» ([60], стр. 25). Башмакова характеризует эту ситуацию лишь как «несколько парадоксальную» (!).

Ну, что же, Бог ей судья.