Alexander Gustyr
Пользователи ДТФ:
Возмущаются борьбой феминисток против тотальной сексуализации женщин в медиа, облизывают фетиш-персонажей и хентай.
Тоже пользователи ДТФ:
«Ррряяя, стримерша на онлифанс зарабатывает миллионы и не приносит никакой пользы обществу, работяги голодают, нужно ограничить ей доходы!»
никто никого уже узкоглазыми не называет
Как же мне нравится, когда русский обьясняет татарину, что ему лучше знать, оскорбляют его по национальному признаку, или нет.
Лучше только когда мужчина обьясняет женщине, что к ней никто не пристает, и она все выдумывает, т.к. сам он ничего такого не видит.
Так и в Китае рабство и религиозный шовинизм - обычное дело, и в Тибете он установил отнюдь не либеральную демократию.
Вдобавок, если бы стремные внутренние порядки были моральным оправданием для захвата страны соседним государством, мы бы уже вернулись в 19 век.
В книге один из важных мотивов в том, что люди превращаются в машины (у которых даже эмоции программируются), а машины при этом стремятся максимально оживить, потому что испытывают дефицит живого.
Что можно сколько угодно рваться из нищей лоховской повседневности в роскошное закулисье, но оказавшись там, получаешь ту же золоченую лажу (только с дизайном поэлитнее), потому что внутренняя машина наказаний, примитивный баланс потребностей и тотальная бессмыслица - у нас внутри, и от смены антуража никуда не деваются. Реальное спасение - в отказе от одержимости майей.
Как "Сиддхартха" у Гессе, но в более современной обертке.
Можете открыть книгу в Роберта Макки «Диалог» в разделе про ошибки
Покидаешь еще подобных книг, к которым стоит присмотреться, пожалуйста?
их никто и не отменяет
Orly?
https://www.yonder-ai.com/resources/blog/israel-palestine-conflict-sparks-brand-boycott-campaigns/
А сравнивать с евреями странно, они не были гражданами страны-интервента. Скорее а антинемецкими настроениями в обе мировые войны.
я чуть-ли не каждый день ино-сми читал
А теперь сделай предположение, по какому принципу ино-СМИ (часть того же холдинга, что и RT, сидит с ними в одном здании) отбирает новости для перевода.
С самого начала войны войны была масса малых медиа, активно критиковавших интервенцию (https://web.archive.org/web/20040402184917/http://www.fair.org/international/iraq.html) - целый архив "таких ребят".
Вскоре после интервенции, в 2004, уже во время оккупации, New York Times извинились за свое освещение конфликта и за то, что повелись на ложь президентской администрации.
https://www.nytimes.com/2004/05/26/world/from-the-editors-the-times-and-iraq.html
https://www.theguardian.com/media/2004/may/26/pressandpublishing.usnews
Крупные британские медиа критиковали войну с самого начала:
https://www.theguardian.com/politics/2003/mar/07/highereducation.iraq
https://www.theguardian.com/world/2003/mar/02/usa.iraq
И продолжили критиковать её после свержения Хуссейна:
https://www.theguardian.com/world/2004/sep/16/iraq.iraq
Американские медиа хором признают свое освещение Ирака позорным:
https://edition.cnn.com/2013/03/11/opinion/kurtz-iraq-media-failure/index.html
В Ливии аналогичная история - критика как самой интервенции (при том, что она была одобрена ООН), так и её немедленных последствий:
https://www.spectator.co.uk/article/-arab-spring-is-a-misnomer
И так далее.
Крупные западные СМИ можно критиковать, как это делает Хомский, за то, что они слишком охотно транслируют гос.позицию по вопросам военных конфликтов, но сравнивать ситуацию с российской нелепо - СМИ, критикующие операции, никто не закрывает, и даже лояльные СМИ лояльны лишь до определенного предела, потому что всегда есть те, кто может публично поймать их на откровенном вранье (и их нельзя попросту заткнуть).
Вдобавок, Запад - не монолитный блок, и всегда есть масса европейских изданий, в том числе крупных, которые охотно ругают любую американскую активность (напомню, Франция и Германия выступили против интервенции в Ираке в Совбезе ООН, и их СМИ в массе своей решительно осуждали и войну, и Буша, и США с их милитаризмом).
И уж тем более ни в одной развитой стране никто не вводил законов, уравнивавших критику войны с экстремизмом, и не требовал от СМИ опираться в освещении войн только на гос.источники под страхом блокировок.
Вообще говоря, выжимке не мешает участвовать в дискуссиях то, что она - выжимка, особенно с учетом того, что подавляющее большинство дискуссий между живыми людьми, в которых не участвуют передовые эксперты в области - деривативная выжимка из расхожих тезисов, следующая по однообразным алгоритмам.
Более того, иногда выжимка так сляпывает вместе детали загруженной в неё мозаики, что получается что-то оригинальное и ранее не обнаруженное (отсюда прогресс нейросетей с их развитым выявлением паттернов в ряде областей от математики до инженерии).
А то другого способа не вычищать из каста всех цветных, кроме перекрашивания Октавиуса, не существует.
Опять же, если вы живете в обществе, где каждый день видите прорву людей самых разных цветов в самых разных социальных ролях, однако каким-то образом в вашем фильме все настолько белые, что от их белизны - как уже было отмечено - можно ослепнуть, за этим совершенно определенно стоит некая повесточка, просто не та, которую ты имел в виду в своем первом сообщении.
Никакой повесточки, а от белизны каста можно ослепнуть
Когда в стране, где белые составляют ненамного больше половины населения, можно ослепнуть от белизны каста, а ты на голубом глазу говоришь, что за этим не стоит никакой повесточки.
Примерно в таком формате появляются армии антиваксеров.
Вот странно, в 90-е никакой "агрессивной эксплуатации темы Второй мировой для оправдания тоталитарщины" не было
Да, она была в течение нескольких десятилетий до этого. А еще в 80-90е было опубликовано множество материалов о войне, которых до этого не было в свободном доступе, и которые спровоцировали активную дискуссию по пересмотру её прежних канонических интерпретаций.
В США подобного не было, поэтому не было и ответной реакции.
А, значит справление малой нужды на вечный огонь и вандализм памятиков это у нас элемент борьбы с тоталитарным режимом
Когда стремный режим превращает вечный огонь, памятники и победу в лубок и пропагандистский жупел, вполне естественно, что все эти атрибуты начинают восприниматься уже в плотной привязке к этому стремному режиму.
Даже интересно почему в США нет такого количества политиков и общественных деятелей, считающих нужным озвучить что в фильме показана НИРПАВДА и ПОДВИГА НЕ БЫЛО, ЭТО ВРАНЬЕ и далее по списку.
Потому что в США нет агрессивной эксплуатации темы Второй мировой для оправдания тоталитарщины, а значит и бороться с её фетишизацией нет такой острой нужды.
Если говорить о книгах, то это скорее социальная фантастика.
Через 30 лет они будут злобно трубить уже про послезавтрашнюю повесточку, защищая подзакаменевшую к тому времени повесточку сегодняшнюю (гипотетическое будущее: консервативные русские трансы возмущены вездесущей повесткой за право ИИ считаться человеком).
все соевые журналисты
Когда мы говорим, что следует наказывать за действия, а не за намерения, подразумевается наказание, ограничивающее кого-то в его базовых правах, за злоупотребление этими правами для ущемления чьих-то еще.
Безусловно, подобные наказания должны осуществляться сугубо теми, кто наделен общественной властью и ей подотчетен, и только по факту совершения агрессии на практике.
Однако наказания, которые никак не ограничивают кого-то в его базовых правах, могут осуществляться кем угодно. Например, я могу наказать своего приятеля за поддержку им нацистов и перестать с ним общаться, что никак не ограничивает его права на свободу слова, и не противоречит верховенству права. Его право на свободу слова не подразумевает моей обязанности с ним взаимодействовать.
Аналогично, я могу перестать общаться с тем своим приятелем, который не является нацистом сам, но при этом тесно дружит с нацистами. Его право дружить с нацистами не подразумевает моей обязанности продолжать иметь с дело c друзьями нацистов, и если я развернусь и уйду, это так же не нарушит его прав.
При этом, подобное гражданское действие в рамках своих базовых прав позволяет сдерживать распространение деструктивных позиций, которые не только сами по себе наносят серьезный ущерб благосостоянию тех, чье право на полноценную жизнь они оспаривают, но и регулярно выливаются в физическое нарушение базовых прав уязвимых категорий населения.
Западные страны привело к развитию и процветанию уважение к базовым правам - но действия в рамках этих базовых прав для социальной изоляции тех людей, которые деструктивно взаимодействуют с окружающими, не противоречит уважению к этим базовым правам.
Ты наделяешь самого себя некой "праведностью". Считая что точно определяешь кто "хороший парень", а кто "плохой". И в этом нет проблемы до тех пор, пока ты не пытаешься "наказать плохиша".
Я тоже понимаю твою позицию.
Но тут я ощущаю четкую разницу - во-первых, постольку, поскольку в своем стремлении наказать плохиша я не выхожу за пределы собственных прав (на свободу слова и свободу ассоциации), тот вред, который я и другие можем ему нанести, все равно фундаментально ограничен по сравнению с тем, какой вред ему может нанести условный Пол-Пот или Сталин: если его позиция не настолько человеконенавистническая, чтобы сделать его маргиналом для подавляющего большинства общества (как у открытых нацистов сегодня), он все равно может взаимодействовать с себе подобными и успешно существовать.
Во-вторых, при оценке того, кто - плохиш, можно использовать простой тест: если этот кто-то призывает к ограничению других людей в базовых правах, и отказывается признавать за ними такие же права, как за самим собой, он
А) не настроен на конструктивное и уважительное взаимодействие
Б) подрывает благосостояние тех, кого публично обесчеловечивает (сугубо на основании собственных предубеждений и без какой-либо агрессии и опасности с их стороны)
С) нормализует в обществе человеконенавистнические позиции, что очень легко (как мы видим из ситуации в Техасе) может перейти к нарушению базовых прав на практике.
Таким образом, плохиш - тот, кто вредит другим, и, хотя у меня есть обязательство не нарушать его базовых прав постольку, поскольку он не нарушает чужих на деле, у меня также есть моральное обязательство поддержать его жертв, особенно когда многие из них - мои друзья и близкие, которые страдают от подобных его взглядов и связанной с ними агрессии.
А по поводу таких оскорблений как хач/чурка/черножоп и пр. существует отдельная уголовная статья.
Даже если рассуждать сугубо в рамках легального права, если руководитель подотчетной мне компании публично напишет, что евреев стоило бы жечь в печах, у меня есть легальная возможность его уволить, т.к. его действия влекут прямой и предсказуемый ущерб моей коммерческой деятельности (как из-за эффекта этого на репутацию моей компании и готовность клиентов иметь с ней дело, так и из-за влияния на мой трудовой коллектив, в котором, помимо, собственно, евреев, есть много тех, кому не нравится, когда обесчеловечивают их коллег).
А если рассуждать в рамках прав человека, с чего и начался разговор, то дистанцирование от тех, кто призывает к их нарушению, никак не противоречит приверженности им, скорее наоборот.
Это всё ещё не реализация твоей собственной свободы на действия. Ты ограничиваешь права и свободы другого человека, потому что считаешь и я цитирую тебя:
Покупать или не покупать чьи-то продукты по любой причине на мое усмотрение - мое право и реализация моей свободы.
Работать где-то или не работать по любой причине - мое право и реализация моей свободы.
Сообщать кому-то о причинах, по которым я не покупаю их продукты или не работаю у них - мое право и реализация моей свободы.
На каком из этих трех этапов, по-твоему, происходит нарушение мною чьих-то еще прав, если каждое из этих действий никоим образом не выходит за пределы моих собственных прав?
Следуя твоей нехитрой логике, если я являюсь владельцем частной фирмы, я могу вводить цензуру и ограничивать в правах сотрудников своей компании
Я могу вводить цензуру в своей компании, да - я могу запрещать одним сотрудникам называть других чурками, например, или говорить коллегам, что их, пидорасов, надо сжигать в печах.
Более того, с моей стороны будет совершенно нормальным уволить тех, кто это делает.
Это, как бы, нормально, нет?
Добиваться уволнения тех людей, чьи взгляды ты не разделяешь, это не реализация твоего права свободы.
Если я добиваюсь этого увольнения не угрозами, а, к примеру, бойкотом (когда я отказываюсь работать в/покупать продукты компаний, которыми руководят открытые женоненавистники), я реализую свою свободу иметь или не иметь дело с теми, с кем захочу.
Если перед бойкотом я предупреждаю о своих намерениях эту компанию, я аналогично никак не нарушаю ни её прав, ни прав её руководителя - это уже компании решать, насколько её руководитель-женоненавистник для неё ценнее, чем я и те люди, ограничение которых в правах он поддерживает.
Если управляющий твоей компанией болван публично поддерживает ограничение части твоей аудитории и сотрудников в праве на телесную автономию, турнуть его - прямая реализация твоей собственной свободы не иметь дела с тупыми мудаками. Пусть реализует свою свободу слова и мнения где-нибудь еще.
Потому что когда ты хочешь, чтобы криповый мудак навсегда исчез из твоей жизни, а он упорно отказывается это делать и вылезает в самых неожиданных местах в самые неподходящие для этого моменты, подрывая твое благосостояние (сел ты, например, расслабиться и послушать музыку после стрессового дня - а тут бац, и твои родные плейлисты уже переименованы тем, о ком ты меньше всего желаешь думать), этого крипового мудака приходится изолировать через суд.
Эти персонажи напоминают мне Пескова, который рассуждает об отсутствии формального притеснения прессы в России после объявления очередной Медузы иностранным агентом.
А заодно и тех, кто доказывает, что в России нет олигархов, автократии, нарушения гражданских прав и проч., потому что по закону Россия уже 30 лет как конституционная демократия.
"Чернокаменная" тут - указание на материал, из которого она сделана, и это не имя собственное, а класс, поскольку таких крепостей несколько. А вместо этого перевели именно как имя, что и ошибочно.
У СДПР отличные сотрудники, выдавшие кучу великолепного контента, и хреновый, раздолбайский менеджмент, что характерно для управленческой культуры стран бывшего соцблока.
ВК весь про власть и порчу, которую несет её соблазн, поэтому злодей, одержимый властью, там воспринимается уместно, а не как очередное клише.
У ВК, как ни странно, сложная философия (за то, что экранизации её стерилизовали, Джексона критиковал Кристофер Толкиен).
Простые злодеи работают тогда, когда остальной мир, его темы и сюжет настроены на резонанс с их простой мотивацией.