Максим Воробьёв - Дуб, раздробленный молнией

Когда контекст картины значит многое

В целом жизнь художника Максима Воробьёва (1787-1855) прошла размеренно и успешно. Его заказчиками были высокие государственные лица, вплоть до императоров, удалось построить карьеру и на академическом поприще.

Наиболее значительным достижением, в существенной степени обеспечившим ему известность стала миссия на Ближнем Востоке: требовалось зарисовать важнейшие христианские святыни, чтобы использовать их образы при постройке храмов в России. Осложнялось это задание непосредственным противодействием местных мусульманских властей, но по итогу это не помешало художнику успешно его выполнить.

После возвращения с Ближнего Востока Максим Воробьёв стал профессором пейзажного класса Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге, и в этой связи его достижения не менее значимы. Художника считают одним из основателей русской пейзажной школы, а среди его учеников числится сам Айвазовский. Кроме того, дело продолжил и сын Сократ, воспитывавший Ивана Шишкина.

Отмечают, что классицизм и определенная сдержанность в работах художника во многом определяется практическими аспектами: он не имел особой свободы в выборе сюжета, а в ряде случаев за созданием полотен стояла конкретная задача как можно точнее отразить действительность и не более того. Тем не менее, в ряде работ все же можно ощутить влияние романтических тенденций, которые гораздо лучше характеризуют личность их автора.

Переломный момент случился в 1840 году — умерла любимая жена художника, что, по замечанию современников, существенно его изменило в худшую сторону. Именно этому событию посвящено аллегорическое полотно 1842 года, которое сам автор назвал "Буря":

С осознанием аллегоричности сюжета картины меняется и его восприятие. Романтический пейзаж превращается в нечто достаточно интимное и надрывное, учитывая резкий контраст стиля по сравнению с рядом других работ автора. Более конкретным и личным его делает и еле заметное изображение человеческой фигуры чуть ниже центра картины, которое как будто расположено на границе света и тени и еще через мгновение совсем исчезнет из виду.

С одной стороны, можно сказать, что все здесь достаточно прямолинейно. Вот он неожиданный удар, вот она буря нахлынувших эмоций, вот она подступающая тьма. Имеется у произведения и критика технического исполнения, указывающая, что идея тут слишком превалирует над исполнением.

С другой стороны, лично мой взгляд полотно зацепило сразу же. Здесь есть необычная игра света, контраст, привлекательная детализация дерева. Нельзя не обратить внимание и на волны, которые как будто немного перекликаются с работами Айвазовского — ученика Воробьёва. И, что важнее всего, здесь чувствуются эмоции, это настоящее и неподдельное.

Могучее дерево ударом свыше словно пронзено в самое сердце. После такого уже не оправиться. Вероятно, не смог и автор картины.

#живопись