Беллатриса Лестрейндж – о любви, пытках и терапии

Вечером я, как обычно, решил расслабиться. Достав свою любимую курительную трубку, я залез под пледик, включил сериальчик в волшебном зеркале и чихпыхнул. Вот только эффект оказался неожиданным. Меня затянуло в какую-то воронку, и я оказался в незнакомом корридоре. Стены и пол были серые, украшенные изумрудными головами змей. Передо мной стояла женщина, которую я сразу узнал. Беллатриса Лестрейндж.

— Чихпыхнутый я: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, где я?

— Беллатриса Лестрейндж: (оборачивается с безумным непонимающим взглядом - прим. ред.) Ты кто такой? Как ты здесь оказался? Ты, с*ука, мне тут вопросы будешь задавать? Да я сама из тебя всю х*ню выпытаю! Ты решил ко мне лезть? А ну иди сюда, вонючий мешок барсучего сала!

Женщина выхватила нож, в молниеносном рывке приблизилась и схватила меня за волосы. Ее ногти впились мне в голову, вонзившись под кожу. Я закричал, а Беллатриса поволкла меня лицом прямо по бетонному полу. От боли и шока я потерял сознание.

Очнулся я прикованным к стулу. Передо мной на низком столике в ряд были разложены орудия пыток. Женщина стояла чуть поодаль. В руках она держала окровавленную берцовую кость, пристально рассматривала ее. Увидев, что я открыл глаза, она заговорила.

— Очнулся, барсучонок. Я приготовила для тебя инструменты. Ты только посмотри, сколько их! Пилы, щипцы, иглы и ржавые лезвия! Все для твоей жирной, смердящей и уродливой пуффендуйской тушонки! А знаешь что самое смешное? Они нам не понадобятся! Круцио! Ахахахахахаха!

Она взмахнула палочкой, а дальнейшее обернулось для меня адом. Ломка от недостатка чихпыха не идет ни в какое сравнение с этим! В агонии взором я зацепился за свои ноги, одна из них была отрезана. Мучения продолжались бесконечно долго. Сколько раз я молил ее о смерти? Я не помню. Пытка закончилась так же внезапно, как и началась.

— Ах, как я обожаю этот запах! — Беллатриса была вне себя от счастья.

— Напуганный, одинокий пуффендуйчик и так далеко от дома. Какая жалость! Я о тебе позабочусь.

Она взяла меня за челюсь, повернула голову и провела лезвием по щеке. Я не почувствовал боли, но что-то теплое полилось по моей шее. Беллатриса облизала лезвие ножа.

— А ты не похож на грязнокровку. Кто же ты? Бедный ребенок.

На лице ее проявилось сочувствие, но безумная улыбка тут же исказила его. Я молчал, не в силах шевельнуться.

— Ты наверное думаешь, что я безумна? Все вы так думаете. А знаешь что? Я пыталась! Однажды я наблюдалась у психотерапевта. Эта женщина сказала мне, что у меня выгорание. Беллатриса, я выпишу вам направление в ПНД, полежите недельку, отдохните, - говорила терапевт. Знала бы я тогда, что эта шлюха вручила мне направление в Азкабан! Пятнадцать долгих лет я провела там!

Женщина снова приблизилась, наступила мне на бедро отрезанной ноги. Я не шевелился. Мысли были заняты другим. Инстинктивно я пытался вытянуть руки из железных оков, постепенно сдирая себе кожу.

— Знаешь, я бы хотела, чтобы все было иначе, — сказала она, огорчившись.

— Я ведь была влюблена в величайшего волшебника всех времен! Этот ваш Альбус Скамблдор ничтожество, песчинка, по-сравнению с ним! Почему, скажи мне, почему мой любимый погиб от руки какого-то немытого мальчишки Поттера? Впрочем, я слышала, он подсел на морфий? Так ему и надо. Я бы запихнула его мерзотные очки прямо в его грязную...

Она не успела договорить. Я вытащил из оков окровавленные руки, окончательно содрав с них кожу. Зато я теперь мог двигаться! Я потянулся за волшебной палочкой. Дура, даже не потрудилась ее забрать! Я уже готов был прочитать заклинание, выставив палочку перед собой. Только теперь я обнаружил, что в моих руках была курительная трубка. Идиот. Не тот карман.

Лестрейндж выхватила трубку из моих рук, принюхалась. Я сидел, опустив голову, смирившись со своей участью. Это был конец. Я поднял взгляд и увидел, как Беллатриса курит. Выпустив дым из легких, она провела по нему рукой. Ее наполнило умиротворение, а ноги, будто бы сами по себе, понесли ее. Она танцевала с дымом, в ритме слышимой только ей музыки кружилась и разгоняла его. Я вдруг подумал, что ее движения вполне изящны. До Азкабана она, вероятно, была красивой женщиной. Что сделало ее такой?

Беллатриса резко остановилась, лицо ее снова наполнилось гневом. Достав палочку, она направила ее на меня.

— Прости, мой милый. Пора с тобой заканчивать. Авада Кедавра!

Я очнулся в больничной койке. На меня смотрели добрые и чистые глаза мадам Поппи Помфри.

— Все закончилось? — спросил я.

— Да, мой дорогой бурундучок, скоро ты встанешь на ноги, — ответила добрая женщина.

Я забрыкался, пытаясь увидеть свою увечную ногу. Нет, это невозмножно, как я мог остаться без ноги? Увидев, что все мои конечности на месте, я без сил плюхнулся на кровать и потерял сознание.

Я слышал после, что Дирректор собирается запретить чихпых. Знаете, вспоминая произошедшее, я его не осуждаю, ребята.

Я хотел написать интервью, а получился фанфик. Ну чтож, пусть так и будет. Можете почитать мой предыдущий пост из цикла:

А я пойду уже дорабатывать смену на заводе.