Тяжело с чем? После смерти артиста, его наследникам, продать лейблу право выпускать дженерик музло на основе посмертного каталога? Так называемые type beat людьми то лепятся за 5-15 минут, а сетка выкупит за структуру в секунду, но когда просишь её написать что-то конкретное (особенно всё, что сложнее гармонии из четырех трезвучий) она начинает сыпаться. Очередной инструмент, тяжелее будет бездарям, которые и до нейронок были лишь фоновым шумом для истинных музыкантов. И почему люди так радуются, что у творческих людей якобы отберут профессию? Зависть на то. что как будто бы кажется таким простым, ну подумаешь рисует или пиликает на чём-то, за что ему такие гонорары, то? У Парфенова в «Глазе Божьем» есть момент, который наилучшим образом иллюстрирует подобное. Где советский чинуш изумляется работе Пикассо, словами: «Турмана нарисовал, а ему за это миллион».
Тяжело с чем? После смерти артиста, его наследникам, продать лейблу право выпускать дженерик музло на основе посмертного каталога? Так называемые type beat людьми то лепятся за 5-15 минут, а сетка выкупит за структуру в секунду, но когда просишь её написать что-то конкретное (особенно всё, что сложнее гармонии из четырех трезвучий) она начинает сыпаться. Очередной инструмент, тяжелее будет бездарям, которые и до нейронок были лишь фоновым шумом для истинных музыкантов. И почему люди так радуются, что у творческих людей якобы отберут профессию? Зависть на то. что как будто бы кажется таким простым, ну подумаешь рисует или пиликает на чём-то, за что ему такие гонорары, то? У Парфенова в «Глазе Божьем» есть момент, который наилучшим образом иллюстрирует подобное. Где советский чинуш изумляется работе Пикассо, словами: «Турмана нарисовал, а ему за это миллион».