Зачем смотреть «Атланту»: афро-сюрреализм, бытовой расизм и грустные шутки

«Атланта» — это лучший сериал со времён «Клана Сопрано»… По крайней мере, так сказал Дональд Гловер — собственно, сам создатель сериала. А вот насколько это утверждение справедливо, мы и решили проверить. Заодно выяснили, что такое афро-сюрреализм, как правильно смеяться над расизмом и почему у творения Гловера много общего с «Твин Пиксом».

Этого мальчика зовут Локвериус, и он не хочет есть холодные спагетти.

Служба защиты детей забрала Локвериуса из родной семьи, когда дедушка пообещал придушить пацана, а мать сказала, что не очень-то он ей и нужен. Мальчика помещают в новую семью, состоящую из двух белых матерей и трёх приёмных темнокожих детей. Порядки в семье так себе: матери заставляют детей днями напролёт работать в огороде, морят голодом, а самого Локвериуса переименовывают в Ларри — так проще выговорить.

Когда служба защиты детей приходит и к ним, партнёрши понимают, что поддерживать домашнее рабство им больше не дадут, и решают погубить всю семью вместе с собой в автокатастрофе. Правда, дети успевают сбежать, а сам Локвериус возвращается к родным и достаёт из холодильника спагетти.

А потом центральный персонаж Эрн просыпается, и так начинается третий сезон «Атланты».

Этот сериал — чуть ли не авторский проект Дональда Гловера, актёра, режиссёра, сценариста, продюсера, музыканта, диджея, в общем, почти человека эпохи Возрождения. История Локвериуса слабо связана с основным действием «Атланты» сюжетно… но очень пересекается идейно — в вопросах расизма и взаимодействия разных культур.

«Атланта» в каждом эпизоде сочетает приземлённый реализм и нотки сюрреализма. Простую человеческую драму и изящные шутки. Первая серия задаёт идеальную основу для истории про восходящую звезду, а вторая и последующие идут в совершенно другом направлении. Но прежде чем во всём этом разбираться, давайте познакомимся с героями. Их не так уж много.

Это — Эрн, он же Эрнест Маркс, главный герой «Атланты». Умный и честный парень из небогатой семьи, у которого всё в жизни не складывается. Поступил в престижный Пристонский университет — но ушёл оттуда, недоучившись. Начал отношения с любимой девушкой — но стоило у них родиться дочери, как пара рассталась.

Даже простейшая работа впаривать кредитки ему не даётся — клиентов постоянно уводит шальная дама по соседству, поэтому Эрн зарабатывает крохи. Всё меняется, когда герой узнаёт, что его двоюродный брат Альфред — восходящая рэп-звезда, и ему как раз может пригодиться толковый управленец.

Собственно, Альфред Майлс, он же Ал, он же Paper Boi. Спокойный, рассудительный, уверенный в себе и, в отличие от кузена, чётко понимает, чего хочет от жизни. Творческая карьера Альфреда в начале сериала ещё даже не добралась до выхода на радиостанции, но уже через пару эпизодов его начинают узнавать и уважать «на районе».

Правда, сама начинающая звезда от такой славы не всегда в восторге — Ал понимает, что для популярности нужно поддерживать образ, светиться в соцсетях и так далее… Хотя ему самому ближе амплуа «своего парня с района».

Вместе с Альфредом живёт его кореш, вечно философствующий (и вечно под кайфом) Дариус. Он знает, кажется, всё на свете, даже если половина этих знаний — полная конспирология. Добрый малый, искренний, спокойный: даже когда у троицы случается какой-то косяк, и Эрн с Алом начинают паниковать, Дариус сохраняет самообладание.

Ещё Дариус очень много чего умеет — от выпекания печенюшек до перепродажи собак. К нему всегда можно обратиться за советом, что тот же Эрн часто и делает. Правда, иногда получает в ответ очень… странные мысли в духе «а знаешь чувака, у которого есть невидимая тачка»?

Наконец, Вэн или Ванесса — бывшая девушка Эрна и мать его дочери. В прошлом — школьная учительница, потерявшая работу из-за неприятной истории. В начале сериала парочка состоит в очень нестабильных отношениях: например, Вэн ходит на свидания с другими мужчинами, но иногда Эрн приходит к ней домой спать.

В отличие от бывшего парня, она знает чего хочет — нормальную семью, поэтому постоянные метания и неуверенность Эрна её не устраивают. А ещё оба искренне любят дочь Лотти, вместе или по очереди заботятся о ней и пытаются обеспечить ей хорошую жизнь.

Больше постоянных персонажей в «Атланте», в общем-то, нет… А второстепенные герои не кочуют между сериями, а становятся сценарным инструментом: появляются на один эпизод, выполняют свою функцию и пропадают. Изредка мелькают ещё разок когда-нибудь потом, но это уже больше на отсылку похоже. Исключения — дочь главного героя Лотти и лихой парень Трейси, который во втором сезоне почти постоянно живёт у Альфреда.

В любом случае — замечаете, как здорово подобрались персонажи? Готовая основа для приторной истории успеха про непутёвого, но умного паренька, который ради семьи и любимой девушки взял себя в руки, наладил отношения с кузеном и отправился завоёвывать музыкальную индустрию. Строго говоря, под таким соусом Гловер и представил «Атланту» руководству канала FX — ведь догадывался, что там не поймут и не одобрят его настоящую задумку. А теперь наконец-то о ней.

У «Атланты» очень необычная структура. Это и не единый непрерывный сюжет, связывающий разные серии и сезоны — как в «Игре престолов» или «Остаться в живых». И не процедурал, когда каждая серия начинается с неких стандартных, но однотипных условий — нового пациента в «Докторе Хаусе» или посиделок на квартире из «Теории большого взрыва».

В сериале Гловера каждая серия — это отдельная небольшая история, обычно не связанная ни с предыдущим, ни со следующим эпизодом. Одна такая история может оказаться сольником Альфреда, который потерялся в себе и в лесу, а теперь ищет выход — метафорически и буквально. А уже в следующей серии вся компания отправляется выступать и страдает из-за попыток Эрна сэкономить на проживании. Так два сезона «Атланты» вполне можно считать сборником короткометражек, а не привычным сериалом.

Такой подход позволяет авторам экспериментировать с жанрами. Да, формально «Атланта» это драмеди — то есть и шуток, и драматичных сцен тут хватает с запасом. Но двумя этими жанрами сериал не ограничивается. Например, посреди сезона один эпизод может резко сменить формат и превратиться в полноценный выпуск вечернего шоу — с издевательской рекламой, репортажами и гостями в студии.

А другая серия вдруг начнёт заигрывать с хоррором, как совершенно шикарный эпизод «Тедди Перкинс», в котором Дариус по объявлению отправляется забирать красивое фортепиано и попадает в старый особняк со странным хозяином. Мистер Перкинс, которого играет сам Дональд Гловер в гриме и накладном лице, — человек жутковатый и с необычной историей. А сама серия и по режиссуре, и по сценарию прозрачно отсылает к старым фильмам ужасов. Зрителя всерьёз не пугает, но напряжённая атмосфера выдержана как надо.

Что же касается драмы, она тут очень приземлённая. В «Атланте» нет героизма и какого-то особого самопожёртвования, вместо них — самые повседневные истории. Вот с трудом собравший хоть какие-то деньги Эрн отдаёт их семье, но чувствует, что это не делаёт его надёжным партнёром и отцом — и уходит спать в свою складскую ячейку, наскоро приспособленную для жизни.

Или Альфред, которому окружающие твердят про имидж и понты, пытается разобраться, кто же он на самом деле — ещё кузен Ал или уже Paper Boi. А вот Ванесса пытается спасти отношения и просит Эрна хоть раз отнестись к ним серьёзно — ставит их общение на кон в теннисном матче. И видит, как её парень даже в этом случае не может собраться и проявить хоть какую-то мотивацию… простите, бывший парень.

Пожалуй, самая «неповседневная» драматическая тема сериала — это музыкальный бизнес, который фоном идёт через все сезоны. Правда, «Атланта» чаще высмеивает эту индустрию, а не показывает её тяготы, но иногда всё же оставляет место и для драмы.

Дело в том, что Эрн — начинающий менеджер и постоянно совершает любительские ошибки, суётся туда, куда ещё рано соваться, пытается неумело экономить деньги Альфреда. Причём хочет-то как лучше, но получается как всегда, из-за чего его товарищи часто попадают в глупые ситуации.

Переходим к комедийным элементам, которые тут… своеобразные. Дональд Гловер в интервью признавался, что в первую очередь хотел создать очень смешную комедию, а не масштабный социальный комментарий, но… Но всё равно половина шуток «Атланты» — это шутки про расизм и неравенство. И не надо сейчас про «повесточку» и прочее. Издевательское изображение расизма — это в принципе часть ДНК сериала, и это нужно принять.

Действие «Атланты» разворачивается в (сюрприз-сюрприз) Атланте, штат Джорджия. В Штатах её называют «чёрной меккой», то есть одним из городов, куда с 1970-х массово переселялись афроамериканцы, чтобы строить новое общество, лишённое расовых конфликтов и дискриминации — это явление исследователи демографии назвали «новой великой миграцией». Сейчас в Атланте больше половины населения — афроамериканцы, но каждый пятый живёт за чертой бедности. И как раз этот социальный слой сериал и изображает.

Так что неудивительно, что все центральные персонажи «Атланты» — темнокожие. Да и не-центральные. Белых героев в сериале почти нет — а те, что есть, обычно изображены очень карикатурно и, что уж там, издевательски. Как, например, хозяин европейского клуба, который путает Эрна с каким-то случайным чуваком, раскрасившим себе лицо. Или ведущий на местном радио, который не видит ничего дурного в слове «ниггер» и пытается показать главному герою свою значимость.

В общем, каждый белый персонаж, появляющийся на экране — это для авторов повод высказаться или пошутить на тему расизма. На спорную тему, которая часто считается табуированной — крупные компании вроде Disney предпочитают её либо вовсе обходить, либо излишне расшаркиваться.

«Атланта» ни перед кем не расшаркивается, а бьёт в лоб. Создатели сериала даже признавались, что через откровенное изображение будней афроамериканцев они пытались заставить зрителя прочувствовать эту сторону жизни на себе.

Кассирша отказывается принимать у Эрна стодолларовую купюру, ссылаясь на политику кинотеатра — но следующий клиент в очереди, белый, без проблем расплачивается такой же. В другом эпизоде герой спрашивает у юриста-еврея, а существуют ли темнокожие адвокаты, которые были бы не хуже еврейских в нотариальном деле. На что паренёк отвечает — определённо, существуют… Но у них нет таких же связей, «по системным причинам».

Всё это — очень спорные моменты. И случись такое в современной реальности, оно бы обязательно попало в новостные сюжеты, начались бы скандалы, разбирательства… Вернее, не всегда.

Большинство подобных случаев происходят в жизни фоново, как нечто само собой разумеющееся, и ни обществу, ни журналистам до этого нет дела. По таким моментам «Атланта» зачастую и проходится — например, когда в серии про европейское турне обсуждает нотки расизма, укоренившиеся в современной культуре.

А в эпизоде про день эмансипации сериал высмеивает белое общество, которое часто сосредотачивает внимание на выдуманных, а не реальных проблемах афроамериканцев, а потом ещё и учит их жить. Причём всё это подаётся одновременно очень легко и прямо— из-за чего создаётся комический эффект, даже если сам не понимаешь, что тебя рассмешило.

Вообще, местами кажется, что братья Дональд и Стивен Гловеры (основные сценаристы «Атланты») намеренно подтрунивают над зрителем: сначала делают всё, чтобы тот рассмеялся над шуткой на острую тему, потом внезапно делают серьёзное лицо и осуждающе спрашивают — «ты хоть понимаешь, над чем смеёшься?». Но тут же начинают хихикать сами, похлопывают зрителя по плечу, будто говоря «да всё мы понимаем, расслабься, сами иногда с этого угораем».

Но шутки про расизм — это лишь половина юмора в сериале. Другой тип комедии здесь строится на сюрреализме. Точнее, афро-сюрреализме. Журналист Ди Скотт Миллер, написавший в 2009 году «Афро-сюрреалистичный манифест», определил это направление искусства как «пытающееся раскрыть невидимый мир, который скрывается за видимым и стремится выбраться на свободу».

Афро-сюрреалисты не создают фантастические миры, как Сальвадор Дали, и не предсказывают альтернативное будущее, а воплощают в своём творчестве собственный жизненный опыт — вытаскивают сюрреалистичные сюжеты из самых приземлённых бытовых тем. А про то, сколько этих приземлённых тем в «Атланте», мы уже говорили ранее.

Дональд Гловер как-то описывал свой сериал как «”Твин Пикс” про рэперов», и что-то в этом определении есть. Вы же наверняка смотрели, вспомните: в сериале Дэвида Линча зрителя постоянно преследовало ощущение, что что-то не так — то персонажи странно обменяются взглядами, то кадр продержится дольше, чем нужно. Создаётся вот это неуловимое ощущение — «тревожно как-то, загадочно».

Ровно то же самое часто происходит в «Атланте». Даже в самых повседневных историях здесь проскальзывает мысль, что с реальностью в этом сериале что-то не так, но совсем чуть-чуть. Это очень тонкая грань — здесь никогда не происходит чего-то настолько неординарного, чтобы сюжет терял связь с реальностью.

Эрн с Ванессой едут на баварский фестиваль, как вдруг встречают на дороге свинью. Странно? Пожалуй. Но в теории возможно. Когда Альфред теряется в лесу, чащоба будто зацикливается и не выпускает героя — тоже очень жизненная ситуация, но всё равно кажется слегка сюрреалистичной. С некоторой натяжкой можно допустить даже такие эпизоды, когда полиция приезжает на семейные разборки и понимает, что главная проблема — не буйный мужичок, а живущий дома крокодил.

Сериал врубает такие моменты совершенно невозмутимо и со спокойным лицом. Не важно, странный ли это пассажир, который в автобусе предлагает Эрну бутерброд с «Нутеллой», криповое посвящение в студенты или неуловимый хозяин клуба, уходящий в стену.

Персонажи почти всегда реагируют на ситуации, в которых сами оказались, достаточно спокойно и не признают абсурдность происходящего. Поэтому зрителю остаётся самому решать, насколько странны, смешны или одновременно и то, и то сцены вроде невидимого диджея, который в стрипклубе обращается к Эрну будто глас божий.

Отдельного шарма происходящему балагану добавляет режиссура Хиро Мурая, который снял большинство эпизодов «Атланты». Они с Гловером друзья и явно на одной волне — Мурай очень тонко чувствует, когда нужно подчеркнуть актёрскую игру, выделить значимую деталь или оставить героев в напряжённой тишине.

Сценарий тут вообще часто ударяется в минимализм — герои молчат, а зритель считывает происходящее за счёт деталей и визуальных образов. Кстати, стиль Мурая чем-то напоминает работы Джордана Пила, режиссёра «Прочь» и «Мы» — фильмов, которые тоже обсуждают взаимодействие двух культур и не брезгуют символизмом.

Так что же такое «Атланта»? Изящный социальный комментарий, который показывает обратную сторону расизма? Или, быть может, гловеровский же клип This is America, растянутый на три сезона?

Или просто искажённое представление американской реальности, в котором есть темнокожий Джастин Бибер и темнокожий Дуэйн Джонсон? В конце концов, история мальчика Локвериуса, — ну, вы помните, мы с неё начали этот ролик, — основана на реальной трагедии семьи Хартов, в которой две матери тоже усыновляли темнокожих детей, морили их голодом, а потом съехали с обрыва.

«Атланта» — это сериал про жизнь. Да, в первую очередь про жизнь афроамериканцев, но это не означает, что всем остальным стоит его игнорировать. Темы непонимания другой культуры, поиска себя и взаимодействия в обществе — это универсальные вопросы, их можно рассматривать и без привязки к расизму.

Возможно, именно поэтому авторы часто помещают героев в короткие независимые истории, будь то поездка Ванессы на вечеринку к картонной знаменитости или невольные приключения Альфреда, который просто хотел подстричься. Каждый такой мини-рассказ обязательно или развеселит, или задаст зрителю несколько вопросов — и мысленно отвечать на них бывает не менее интересно, чем смотреть сам сериал.

#Atlanta #Атланта #сериалы #сериаломаны #FX