«Малкольм и Мари» как попытка авторского кино

Сэм Левинсон – молодец! Преодолел зависимость, ворвался в индустрию, заимел поклонников. И пускай его «Нация Убийц» – зрелище непреднамеренно смешное, там показательно очерчивался стиль режиссёра: нагло, клипово, стремительно. Ещё больше Сэм раскрылся в «Эйфории». К идеям сериала можно относиться по-разному, да и к стилю режиссёра – тоже, однако… да нет, тут всё: работы Левинсона запоминаются и вызывают эмоцию, а я сталкиваюсь с большим количеством просто нормальных фильмов, чтобы не ценить такое. Конечно же, меня заинтриговало, когда Сэм объявил о релизе нового фильма, снятого на карантине, ещё и с только двумя актёрами. Тем более, мне очень симпатичен Джон Дэвид Вашингтон и было интересно посмотреть, как там Зендая. Правда, имелось опасение: сам режиссёр. Не так много он всего снял, чтобы тягаться на поприще авторского. Складывалось ощущение, что силёнок не хватит, и максимум получится любопытное зрелище. Так оно и получилось, но это не плохо.

Первая ассоциация при просмотре трейлера или прочтении синопсиса – «‎Брачная История»‎ Ноа Баумбаха. Но вот при просмотре вспоминается другой фильм – «Кто Боится Вирджинии Вульф»‎, и с ним у «Малкольма и Мари» гораздо больше общего. Если что, история у работы Сэма такая: мужчина и женщина приезжают домой после успешной премьеры его фильма, и очень быстро начинают ссориться, выяснять отношения и всячески орать; это камерная картина, снятая в ч/б. В «‎Вирджинии Вульф»‎‎ история развивалась похожим образом, но там две пары выясняли отношения каждый с каждым и действие на какое-то время переносилось за пределы дома. Если вы не знакомы с этим фильмом, то даже не знаю, советовать его или нет, но кино – великолепное: держит в напряжении, отлично раскрывает затронутые темы и так далее. Правда, если сначала посмотреть «‎Вирджинию»‎‎, а потом работу Сэма, то есть вероятность, что работу Сэма вы просто не досмотрите. Грубо говоря – то же самое, только слабее. Сейчас попробую разобраться, почему же так вышло.

Проблемы здесь и с формой, и с содержанием. Сначала про форму! Это – не кино, это – спектакль. Примеров подобного достаточно много, «‎Лока»‎ с Томом Харди тоже можно назвать спектаклем, но история там развивается таким образом, что сцена уходит из-под ног актёра. Сложность в таких работах – не превратить происходящее в монолог или диалог на фоне декораций. Том Харди едет в машине, и сюжетно это оправдано: ему нужно быть именно в этой машине, ему нужно добраться в определённое место; проблемы накатываются комом, вследствие чего растёт напряжение — история заставляет зрителя забыть о её условностях. Харди мог девяносто минут сидеть на стуле и ничего не изменилось бы, ‎Малкольм и Мари же не имеют истории. Практически всё, о чём говорят герои, произошло за кадром, в прошлом. Такой ход сильно усложняет задачу рассказчику и режиссёру. Теперь нужно убеждать зрителя, что он свидетельствовал прошлым перипетиям героев: чтобы воображение чётко прорисовывало моменты, о которых вспоминают персонажи. Здесь же звучат монологи и диалоги совершенно посторонних людей, и слушать-то увлекательно, а проникнуться не получается. Когда видишь двух ссорящихся в общественном транспорте, – невольно засматриваешься, ощущаешь напряжение... а потом идёшь себе дальше и скоренько произошедшее вылетает из головы, разве что позже вспоминаются лишь колоритные моменты. Так и здесь, разве что люди в фильме очень красивые.

Уверен, Сэму многие претензии показались бы странными, ибо он рассказывает про свою жизнь. Она – бывшая наркоманка, он – резко врывается в мир кино. Автор разделяет себя на двое и спорит сам с собой, и ему всё понятно. Мне же пусть и понятно, что происходит, но из-за того, что подоплёка доносится только из уст героев, история теряет вес, превращаясь из сложной эмоциональной разборки в громкую эмоциональную перепалку. Персонажи то тыкают друг друга копьями, то смеются и обнимаются. Их логика не нарушена: они знают, что происходило раньше и они знают, как давить на больные точки партнёра; я же вижу это, но не чувствую. Происходящее увлекает, но барьер не позволяет проникнуть внутрь истории. Во время просмотра вышеупомянутого фильма «‎Брачная история»‎ Ноа Баумбаха мне много раз делали больно – я проникался каждым словом персонажей, я видел их хорошие времена и я понял, почему они решили развестись. Там вторы создали условия для возможности зрительской реакции, укоры там основывались на известной нам информации. Я понимал, почему им больно, и примерял боль на себя. Здесь – я вижу, что им больно и, наверное, понимаю, а примерить не могу.

Наблюдая за такой историей, не должны возникать вопросы: а почему они всё ещё вместе? почему не расстались раньше? как прежде выходили из положения? Короче, много вопросов. Я не застал хорошие времена персонажей, сама ссора начинается практически с самого начала фильма. Да, герои берут паузы, признаются друг другу в чувствах, но эти моменты кажутся необходимыми сценарными передышками перед попыткой обострить. Ага, именно попыткой, тут такая штука: Сэм слишком любит своих персонажей, он не хочет делать им по-настоящему больно. В моменты, когда можно было действительно обострить, выйти на новый уровень – камера уходит. Всё, пошумели и хватит. Автор не готов сильно ранить созданных своим воображением существ, а значит – автор был не готов приступать к фильму.

Впрочем, сильные сцены присутствуют. Монологи героев, хоть и звучат иногда искусственно, а всё равно приковывают к экрану. Будь их перепалка долгой сценой внутри фильма с предысторией – получилось бы в разы сильнее. Когда Вашингтон словесно делает Зендае больно, то видно, как они стараются; видно, что они понимают своих героев, но играют они будто по отдельности. Такое чувство, что персонажи выговариваются: много слов, много эмоций и мало взаимодействия. Словно они познакомились за пять минут до начала фильма с предустановленным набором воспоминаний о совместной жизни. Покажи Сэм сегмент минут на пятнадцать, как они приходят на премьеру фильма и как они добираются домой – картина только выиграла бы, но автор ставил галочки напротив критериев создания авторского кино: чёрно-белые цвета, камерность, минимум актёров, обилие диалогов, натуральность. И скатился в театральщину. История очень пытается казаться личной, а внутри – пустота.

Персонажи говорят не только друг о друге. Самое интересное – когда заходит речь о природе творца. Можно ли сказать, что художник ворует, если он соскребает слои чужой жизни, отображая их на полотне? Является ли он художником, если не генерирует идеи, а подмечает их? Должен ли автор учитывать все точки зрения? Потеряет ли он от этого стиль, останется автором или станет наблюдателем? Фильм подымает эти темы не столько для того, чтобы поразмышлять, сколько для раскрытия персонажей, и это работает неплохо, но фактуры не добавляет. Просто становится понятно на почве чего у них могли возникать разногласия, наверное. Да и вопросов многовато. Мало того, что упрёки не оказывают должного эффекта, ибо о них мы узнаем в момент, когда персонаж о них говорит, так и о их эффекте мы догадываемся по реакции второго, предполагая, что его задело. Вроде всё понятно, но это не тот случай, когда зритель должен додумывать, ведь здесь упор на реакцию, на эмоции. Предвкушение зачастую мощнее результата: во время результата тебя потихоньку начинает отпускать, самое страшное и волнительное – на этапе ожидания. Тут всё ожидание заключается в предчувствие неладного, не больше. Чтобы слова или действия ранили не только персонажа, но и зрителя, мы должны знать хотя бы часть того, что знает персонаж, которого пытаются задеть. Тогда прочувствовать получится, а без этого упрёк может разве что вызвать интерес, но его вес ощутить не выйдет. В этом – самая главная проблема «‎Малкольма и Мари»‎: интересных тем поднято достаточно, проблемы персонажей способствуют если не мощной драме, то сильному конфликту, но... задеть герои способны лишь друг друга, а зритель до конца остаётся сторонним наблюдателем. Персонажи, грубо говоря, похожи на хороших стендаперов-ванлайнеров, работающих на аудиторию, в программе которых не предусмотрено взаимодействие. Здесь есть видимость конфликта, но не его исследование.

Забавно, что герои раза три пытаются совокупиться, и каждая попытка заканчивается продолжением ссоры; я же, как зритель, тоже жду не дождусь эмоционального совокупления, но вынужден наблюдать за нескончаемой прелюдией. Сэм попытался, он молодец. Думаю, он вернётся к похожему проекту немного позже, и у него обязательно получится. Сейчас ему удалось меня увлечь, а вот прочувствовать его историю мне не удалось. Личной история так и осталась исключительно для автора.