Стивен Кинг "Волшебная Сказка" (Stephen King "Fairy Tale") любительский перевод. Глава 7
Первая ночь. Теперь ты знаком с Джеком.
Простой лесоруб. Терапия. Визит отца.
Линпарза. Мистер Боудич даёт обещание.
Я спросил у мистера Боудича, можно ли мне сесть на его стул, и от ответил «конечно». Я предложил ему половину сэндвича и испытал что-то вроде облегчения, когда он отказался – сэндвичи от Джерси Майкс лучше всех.
«Я могу попробовать съесть чашку супа после того, как придёт время принять таблетки. Куриной лапши. Посмотрим, что получится.»
Я спросил, не хочет ли он посмотреть новости. Он покачал головой. «Включи, если хочешь, но я редко их смотрю. Имена разные, а брехня одна и та же.»
«Я удивлён, что он работает. В нём перегорали лампы?»
«Конечно. Почти так же часто как садятся большие круглые батарейки (речь о типоразмере C – примечание переводчика) в фонарике. Или девяти-вольтовые в транзисторном радиоприёмнике.» Я не знал, что такое транзисторный радиоприёмник, но не сказал этого вслух. «Значит, вы меняли их на новые.»
«Где же вы брали лампы?»
«Я заказываю их в компании под названием РетроФит в Нью Джерси, но они год от года дорожают, в то время как предложение сокращается.»
«Ну, мне кажется, вы можете их себе позволить.»
Он вздохнул. «Ты имеешь ввиду золото. И, конечно, тебе, как и любому, любопытно. Ты кому-нибудь рассказал? Отцу? Может, учителю в школе, которому ты доверяешь?»
«Я умею хранить секреты. Я говорил вам.»
«Всё в порядке, не нужно говорить с раздражением. Я должен был спросить. И мы поговорим на эту тему. Но не сегодня. Сегодня я не чувствую себя в состоянии говорить о чём-либо.»
«Это может подождать. Но насчёт ламп для телевизора… как вы их заказываете, если у вас нет интернета?»
Он закатил глаза. «Ты думал, что почтовый ящик тут стоит для украшения? Ну, например, чтобы повесить на него остролист на Рождество?»
Он говорит о слоупочте (snail-mail – сходством с улиткой американцы подчёркивают медленную работу традиционной почты по сравнению с электронной. Чтобы хоть как-то передать идиому при переводе, я уподобил почту Слоупоку – примечание переводчика). Для меня стало откровением, что кто-то её использует для ведения дел. Я думал спросить его почему он просто не купит новый телевизор, но решил, что и так знаю ответ. Он любит старые вещи.
Когда стрелки часов в гостиной переползли за шесть часов, я обнаружил, что так же сильно хочу дать ему таблетки, как он хочет их от меня получить. Наконец-то время пришло. Я поднялся на второй этаж, взял две таблетки и подал мистеру Боудичу со стаканом воды. Он почти вырвал их у меня из рук. В комнате было прохладно, но его лоб покрылся потом.
«Пойду покормлю Радар,» сказал я.
«Тогда выведи её на задний двор. Она быстро сделает свои дела, но некоторое время побудь на улице. Подай мне писсуар, Чарли. Я не хочу, чтобы ты видел, как я использую эту проклятую штуковину, к тому же в моём возрасте это займёт некоторое время.»
2
К тому времени, когда я вернулся и вынес писсуар, пилюли уже начали действовать. Мистер Боудич попросил куриный суп – еврейский пенициллин, как он его назвал. Он выпил бульон и съел лапшу ложкой. Когда я вернулся после мытья кружки, он уснул. Это меня не удивило. Он провёл адский день. Я поднялся наверх в его комнату, взял книгу «Невеста в чёрном,» и глубоко в неё погрузился, когда он проснулся около восьми часов вечера.
«Почему бы тебе не включить телевизор и не поискать то шоу о певцах?» попросил он. «Мы с Радар иногда любим его смотреть.»
Я включил телевизор, пощёлкал доступные каналы и нашёл шоу Голос, едва видимое сквозь снежную буру помех. Я покрутил «кроличьи ушки», до тех пор, пока картинка стала чёткой насколько это было возможно, и мы посмотрели выступления нескольких состязающихся. Большинство из них отлично пели чертовски хорошо. Я повернулся к мистеру Боудичу чтобы сказать, что мне нравится выступление деревенского парня, и увидел, что тот уже уснул.
3
Я оставил колокольчик на столике возле кровати и поднялся по лестнице. Я оглянулся и увидел сидящую на задних лапах Радар. Когда она увидела, что я на неё смотрю, она повернулась и пошла к мистеру Боудичу, там она провела ту ночь и все остальные ночи. Он спал на этом самом раскладном диване даже когда он снова смог поднимать по ступеням, потому что этот путь был труден для Радар.
Моя комната была хорошей, хотя единственный торшер отбрасывал пугающие тени на потолок, и дом скрипел своими суставами, но я заранее знал, что он так будет делать. Я догадался, что эту симфонию вызывали порывы ветра. Я подключил Найтхоук и полез в интернет. Я думал о той массе золота, что я перемещал на спине и вспомнил о старой истории, которую мама читала мне из Маленькой Золотой Книги (серия недорогих и качественно оформленных книг для детей, первая из которых вышла в 1942 году - $0.25 за книгу - и продолжает печататься до сих пор - $4.95 за книгу в 2023 году – примечание переводчика). Я сказал себе, что просто убиваю время, но на самом деле мне стало интересно. Думаю, иногда мы знаем, куда мы движемся, даже когда нам кажется, что нет.
Я обнаружил как минимум семь версий «Джек и бобовый стебель», читая их на телефоне при свете торшера. Я напомнил себе принести завтра ноутбук, но в тот вечер я вполне обошёлся телефоном. Конечно, я знал сюжет: как и Златовласка и Красная шапочка, эта история тоже составляла часть культурной реки, которая несёт детей вниз по течению. Я думаю, что смотрел мультипликационную версию примерно в то же время, когда мама читала мне книгу, но не могу точно вспомнить. Оригинальная история, любезно предоставленная Википедией, была намного кровожаднее чем я запомнил. Например, Джек жил с одной только матерью, потому что великан убил его отца во время одного из многих буйств, чинимых великаном.
Вы наверняка тоже знаете эту историю. Джек и его мама были бедными. Всё что у них было – корова. Мама велела Джеку отвести её на рынок и продать хотя бы за пять золотых монет (в этой истории были не гранулы). На пути в город Джек повстречал языкастого торговца, который уболтал его продать корову за пять волшебных бобов. Его мать разъярилась и выкинула бобы в окно. Ночью из них вырос волшебный бобовый стебель вышиной до облаков. Наверху был огромный замок (в то, как он держался на облаках ни одна из версий не вдавалась) где жил великан со своей женой.
Во всех версия Джек крал всякие золотые вещи – монеты, гуся, несущего золотые яйца, золотую арфу, которая предупреждала великана. Но это не было воровство в обычном смысле – ведь великан сам украл это золото. Я обнаружил, что известная присказка великана – «Фи, фи, фо, фам, я чую кровь англичанина» - была позаимствована из Короля Лира, где персонаж по имени Эдгар, произнёс:
Вот к башне наш Роланд идет, Опять тот молвил: «фу-фу-фу! Британской кровью как несет!».
(Король Лир, Акт 3, Сцена 4. Пер. М.Кузмин)
И вот ещё кое-что, чего я не припомню в мультфильме или в Маленькой Золотой Книге: спальня великана была замусорена детскими костями. Имя великана вызвало у меня глубокий озноб и предчувствие.
Гогмагог.
4
Я выключил торшер в одиннадцать часов вечера и задремал, до тех пор, пока будильник на моём телефоне не прозвонил без четверти полночь. Я всё ещё не позаботился о том, чтобы убрать таблетки Окси в сейф, они были в шкафу, куда я сложил часть своей одежды. Я взял две таблетки и понёс их на первый этаж. Радар зарычала на меня в темноте и села.
«Тише, девочка,» сказал мистер Боудич и она послушалась. Я включил лампу. Он лежал на спине, глядя в потолок. «Вот и ты, точно ко сроку. Хорошо. Я и в самом деле не хотел бы звонить в этот колокольчик.»
«Вы спали?»
«Немного. После того как эти чёртовы таблетки отправятся ко мне в глотку, я смогу поспать ещё. Возможно, до рассвета.»
Я дал ему таблетки. Он приподнялся на локте чтобы проглотить их, затем подал мне стакан и улёгся обратно. «Сразу стало лучше. Думаю, это психологический эффект.»
«Принести вам что-нибудь ещё?»
«Нет. Возвращайся в кровать. Растущим мальчикам нужно отдыхать.»
«Думаю, я уже почти закончил расти.» По крайней мере я надеялся. Во мне было шесть футов и четыре дюйма при весе двести двадцать (193см и почти 100кг соответственно – примечание автора). Если я ещё вырасту, я же буду –
«Гогмагог.» Я сказал это не подумав.
Я ожидал смех, но он даже не улыбнулся. «Почерпнул из волшебных историй?»
Я пожал плечами. «То, как я вёз золото в Стентонвиль, напомнило мне волшебные бобы и бобовый стебель.»
«Значит, теперь ты знаком с Джеком.»
«Похоже на то.»
«В Библии, Гог и Магог это воинственные народы мира. Ты это знал?»
«Нет.»
«Книга откровений. Сложи их вместе и ты получишь настоящее чудовище. От которого лучше держаться подальше. Выключи свет, Чарли. На обоим нужен сон. Тебе твой, мне мой. Небольшой отдых от боли будет славным.»
Я погладил Радар, затем потушил свет. Я направился к лестнице, затем обернулся. «Мистер Боудич?»
«Говард,» сказал он. «Тебе нужно в этом попрактиковаться. Ты же не грёбаный дворецкий.»
Я подумал, что я всё-таки отчасти и есть он, но решил не спорить по этому поводу среди ночи. «Говард, верно. Чем вы занимались до того, как вышли на пенсию?»
Он кашлянул. Это был ржавый звук, но при том не неприятный. «Я был на полставки геодезистом, на полставки счетоводом. Другими словами, простым лесорубом. В волшебных сказках их полно. Иди в постель, Чарли.»
Я отправился в кровать и спал до шести утра, когда пришло время для новых пилюль – на сей раз не только обезболивающих, но и всех остальных. Снова я обнаружил его не спящим и смотрящим в потолок. Я спросил его, поспал ли он. Он ответил да. Я ему не вполне поверил.
5
На завтрак были яйца, взбитые мной. Чтобы поесть, мистер Боудич сидел на краю дивана, положив ногу с фиксатором на пуф, прилагавшийся к его креслу. Он снова попросил меня выйти, чтобы он мог воспользоваться писсуаром. Когда я вернулся, он стоял на костылях, глядя в окно.
«Вам надо было дождаться меня чтобы я помог,» сказал я.
Он пробормотал что-то вроде «ну конечно!». «Ты выпрямил этот забор.»
«Радар помогала.»
«Держу пари, что так и было. Он выглядит лучше. Помоги мне вернуться в кровать, Чарли. Тебе придётся подержать мои ноги как в прошлый раз.»
Я помог ему лечь. Мы с Радар прогулялись по Пайн-стрит, и новые, более свежие лекарства, похоже, помогали, потому что она прошла приличную дистанцию, по пути помечая телефонные столбы и один или два гидранта: Радар Боудич. После этого я отвёз чек мистера Боудича в банк. Дома – папа к тому времени уже давно ушёл на работу – я захватил ещё кое-какую одежду и мой ноутбук. На ланч у нас были сардины с огурчиками для мистера Боудича и сосиски для меня. Замороженный обед отлично подошёл бы (мне нравится Стауфферс), но у мистера Боудича не было микроволновки. Я достал немного мяса от Тиллера и Сыновей и положил оттаивать. Я планировал посмотреть на Ютубе кулинарные видео, раз уж мы не собирались жить на одних консервированных супах и сардинах. Я дал мистера Боудичу его полуденные таблетки. Я позвонил Мелиссе Уилкокс, чтобы отметиться, как она меня просила. Я должен был рассказывать ей сколько раз мистер Боудич вставал, что он ел, и испражнялся ли он. По последнему пункту было большое «нет», и она этому не удивилась. Она сказала, что ОксиКонтин вызывает сильнейшие запоры. После ланча, я положил конверт в почтовый ящик и поднял на нём флажок. В конверте лежал его личный чек, выписанный для Больницы Аркадия. Я мог бы отвезти его сам, но мистер Боудич хотел, чтобы сперва был погашен чек, выписанный Хайнрихом. Я рассказываю вам все эти подробности не потому, что они особенно интересны, а потому что они начали последовательность событий, которая продолжалась весть остаток весны и большую часть лета. В некотором смысле, эти месяцы были хороши. Я чувствовал себя полезным, нужным. Я нравился себе больше, чем долгое время перед тем. И только конец был ужасным.
6
Днём среды недели моих каникул, Мелисса прибыла на первый сеанс физической терапии мистера Боудича. Она назвала это психической терапией; он называл это болью и пыткой. Он получил дополнительную дозу Окси, что ему понравилось и множество разгибаний и подъёмов больной ноги, что ему не пришлось по вкусу. Большую часть времени я был на кухне. Я услышал «хреносос», «грёбаная палочка», «ублюдок» и «стоп». Слово «стоп» он произнёс множество раз, иногда добавляя «чёрт тебя возьми». Мелиссу это не смущало.
Когда сеанс был окончен – двадцать минут, которые ему показались значительно дольше – она попросила меня войти. Ранее я принёс вниз с третьего этажа пару дополнительных стульев (не тех, с прямыми спинками, что оказались там из столовой, и выглядели для меня как орудия пытки). Мистер Боудич сидел на одном из них. Мелисса принесла большую поролоновую подушку, на которой теперь лежала лодыжка его больной ноги. Из-за того, что подушка была ниже пуфа, его колено – всё ещё забинтованное – было слегка согнуто.
«Ты только посмотри!» вскричала Мелисса. «Уже гнётся на пять градусов! Я не просто довольна, я поражена!»
Она весело засмеялась, как будто это было самой смешной вещью, что она когда-нибудь слышала. «Ещё пять минут, а потом вставайте на костыли. Чарли поможет.»
Он выдержал пять минут, затем с трудом встал, опираясь на костыли. Он повернулся к постели, но выронил один костыль. Он стукнулся о пол и Радар гавкнула. Я вовремя поймал мистера Боудича и помог ему завершить поворот. Несколько минут мы были прижаты друг к другу, я с рукой, обнимающей его и его рука вокруг меня, я чувствовал, как его сердце бьётся сильно и быстро. Слово «яростно» пришло мне на ум.
Я уложил его в кровать, но в процессе его нога согнулась на угол больше пяти градусов, и он вскрикнул от боли. Радар моментально вскочила, прижав уши и лая.
«Я в порядке, девочка,» сказал мистер Боудич. У него перехватило дыхание. «Ложись.»
Он легла на живот, не сводя с него глаз. Мелисса подала ему стакан воды. «Как особую награду за то, что хорошо трудились, вы получите вечернюю порцию таблеток в пять часов. Я вернусь в пятницу. Я знаю, что вам больно, Говард; эти связки не хотят растягиваться. Но они будут. Если вы будете придерживаться терапии.»
«Иисусе,» сказал он. Потом, ворчливо: «Окей.»
«Чарли, пойдём-ка выйдем.»
Я послушался, неся её объёмную спортивную сумку. Её маленькая Хонда Цивик была припаркована снаружи за воротами. Когда я открывал крышку багажника её хетчбека и убирал туда сумку, через дорогу я увидел Миссис Ричленд, снова прикрывающую приложенной ко лбу ладонью глаза, чтобы лучше видеть происходящее. Она заметила, что я на неё смотрю и пошевелила пальцами.
«Ему правда станет лучше?» спросил я.
«Да. Ты же видел, что его колено гнётся? Это необычно. Я видела такое раньше, но как правило, у пациентов помоложе.» Она задумалась, потом кивнула. «Ему будет лучше. Хотя бы на время.»
«Что это значит?»
Она открыла водительскую дверь. «Ворчливый старый хрен, верно?»
«У него нет навыков общения с людьми,» сказал я, прекрасно понимая, что она не ответила на мой вопрос.
Она снова рассмеялась тем весёлым смехом. Мне очень нравилось, как мило она выглядела в лучах весеннего солнца. «Можешь произнести это снова, хозяин. Запиши это большими буквами (put it in lights – «запиши это виде неоновой надписи» - примерно такой буквальный смысл – примечание переводчика). Я вернусь в пятницу. Другой день, те же заботы.»
«Что такое Линпарза? Я знаю другие препараты, которые он принимает, а этот нет. Что он делает?»
Её улыбка поблёкла. «Я не могу тебе рассказать, Чарли. Врачебная тайна.» Она скользнула за руль. «Но ты можешь посмотреть в интернете. В сети есть всё.»
Она укатила.
7
В семь часов вечера отец открыл передние ворота, которые я не потрудился закрыть – и по дорожке подошёл к крыльцу, на ступеньках которого я сидел. После раунда физиотерапии я спросил мистера Боудича, не хочет ли он перенести встречу с папой. Я почти хотел, чтобы он сказал «да», но после минутного раздумья он покачал головой. «Давай всё же устроим встречу. Успокоим твоего отца. Он вероятно хочет убедиться, что я не растлитель малолетних.»
Я ничего на это не ответил, хотя в своём нынешнем состоянии мистер Боудич не смог бы растлить и каб-скаута, не говоря уже о здоровенном увальне, отличившимся в двух видах спорта.
«Привет, Чарли.»
«Привет, пап.» Я обнял его.
Он держал в руке упаковку из шести банок колы. «Как думаешь, ему это пригодится? Я сломал ногу, когда мне было двенадцать, пил колу и никак не мог напиться.»
«Заходи и спроси его сам.»
Мистер Боудич сидел на одном из стульев, что я принёс вниз. Он попросил меня принести ему футболку с пуговицами и расчёску для волос. Как по мне, мистер Боудич выглядел вполне прилично, за исключением пижамных штанов, торчащих над фиксатором. Я переживал, не будет ли он слишком ворчлив с папой, но мне оказалось не о чем беспокоиться. Очевидно, он находился под действием лекарств, но дело было не только в них; у этого человека на самом деле были социальные навыки. Заржавевшие, но на месте. Я подумал, что такие вещи это как умение ездить на велосипеде.
«Мистер Рид,» сказал он. «Я видел вас когда-то в былые дни, но рад встретиться с вами официально.» Он протянул одну из своих больших, перевитых венами рук. «Простите за то, что не могу встать.»
Папа обменялся с ним рукопожатием. «Без проблем. Пожалуйста зовите меня Джордж.»
«Так и сделаю. А я Говард, хотя мне пришлось чертовски долго убеждать в этом вашего сына. Я хочу вам рассказать, как он добр ко мне. Бойскаут без дураков, если вас не обидит такое выражение.»
«Совсем не обидит,» сказал папа. «Я им горжусь. Как вы себя чувствуете?»
«Лучше… по крайней мере так мне говорит Королева Пыток.»
«Физическая терапия?»
«Так они это называют.»
«А вот и хорошая девочка,» сказал папа, присаживаясь на корточки рядом с Радар и хорошенько её гладя. «Мы с ней уже виделись.»
«Я слышал. Если мои глаза меня не подводят, это похоже на Кока-Колу.»
«Не подводят. Хотите выпить колы со льдом? Боюсь, они нагрелись.»
«Кола со льдом звучит приятно. Было время, когда рюмка рома добавила бы пикантности напитку.»
Я слегка напрягся, но папа только рассмеялся. «Я вас услышал.»
«Чарли? Не мог бы ты взять три высоких стакана с верхней полки и наполнить их льдом?»
«Конечно.»
«Ты можешь их предварительно ополоснуть. Некоторое время ими не пользовались.»
Пока я мыл стаканы и выковыривал лёд из старомодной формочки, я слышал разговор. Мистер Боудич выражал папе соболезнования в связи с утратой жены, рассказал, что у них было несколько встреч на Сикамор-стрит («когда я почаще выходил из дома»), и она выглядела очень милой женщиной.
«Этот чёртов мост нужно было сразу же заасфальтировать,» сказал мистер Боудич. «Её смерти можно было избежать. Я удивлён почему вы не засудили городские власти.»
Он был слишком занят выпивкой, чтобы думать о таких вещах, подумал я. Мои старые обиды почти ушли, но не совсем. Страх и потеря оставляют след.
8
Было уже темно, когда мы с папой шли по дорожке к воротам. Мистер Боудич лежал в постели, совершив перемещение со стула лишь с небольшой моей помощью, а папа за этим наблюдал.
«Он не такой, как я ожидал,» сказал папа, когда мы достигли боковой дорожки. «Не совсем такой. Я ожидал увидеть ворчуна. Может быть даже грубияна.»
«Он может быть и таким. А с тобой он был… я не знаю, как это назвать.»
Отец знал как. «Он пересилил себя. Он хотел понравиться мне, потому что ему нравишься ты. Я видел, как он на тебя смотрел, малыш. Ты для него много значишь. Не разочаруй его.»
«Если только он сам не разочаруется.»
Папа обнял меня и поцеловал в щёку, после чего зашагал вниз по склону холма. Я видел, как он появлялся в озерцах фонарного света и снова пропадал. Иногда я всё ещё сердился на него за потерянные им годы, потому что это были и мои потерянные годы. Но в большинстве случаев я радовался, что он вернулся.
«Всё прошло хорошо, правда?» спросил мистер Боудич, когда я вернулся в дом.
«Всё прошло отлично.»
«Что же мы будем делать этим вечером, Чарли?»
«У меня есть идея. Подождите минутку.»
Я скачал пару выпусков шоу Голос на ноутбук. Я поставил его на столик возле кровати, где мы оба могли его видеть.
«Святой прыгучий Иисус, ты только посмотри на картинку!» воскликнул он.
«Знаю. Неплохая, правда? И никакой рекламы.»
Мы посмотрели один выпуск. Я включил было второй, но мистер Боудич уснул через пять минут после начала. Я взял свой ноутбук наверх и прочитал про препарат Линпарза.
9
В пятницу я снова помогал Мелиссе донести спортивную сумку до её Цивика. Я закрыл багажник и повернулся к ней. «Я прочитал о Линпарзе.»
«Я думала, что ты так и поступишь.»
«Он помогает от четырёх недугов. Я знаю, что они принимает его не от рака лёгких и не от рака яичника, но от чего же тогда? Остаётся либо простата, либо ещё один вариант.» Я надеялся, что это был не рак поджелудочной железы. Отец моего отца болел им и умер меньше, чем через шесть месяцев после постановки диагноза.
«Врачебная тайна, Чарли – я не могу тебе ничего сказать.» Но её лицо говорило что-то другое.
«Ну же, Мелисса. Вы не врач. И вам кто-то же рассказал.»
«Потому что мне приходится с ним работать. Для этого я должна иметь целостную картину.»
«Я умею хранить секреты. Вы же уже это знаете, верно?» Я имел ввиду сильнодействующие обезболивающие, для хранения которых я был слишком молод.
Она вздохнула. «У него рак простаты. Абрамс – ортопед, который с ним работал – увидел его на рентгене. Довольно крупный, но без метастазов. Линпарза замедляет рост опухолей. Иногда даже уменьшает их.»
«А ему не нужно принимать какие-то ещё лекарства? Вроде химиотерапии? Или радиоактивных препаратов?»
Миссис Ричленд снова вышла из дома. Она помахала нам, и мы помахали в ответ.
Мелисса колебалась, но затем, должно быть, решила, что, зайдя так далеко, нет смысла останавливаться. «Он показался доктору Паттерсону, главе отделения онкологии в Аркадии. Тот перечислил возможно, но Боудич отверг их все кроме Линпарзы.»
«Почему?»
«Тебе придётся самому у него спросить, Чарли, но, если ты так сделаешь, не рассказывай ему о нашем разговоре. Возможно, я не потеряю работу, но технически могу. И послушай, есть доктора – и предостаточно – которые скажут, что он поступает правильно. Рак простаты замедляется в пожилом возрасте. С Линпарзой у него в запасе могут быть годы.
10
Тем вечером мы смотрели очередной эпизод Голоса. Когда он закончился, мистер Боудич встал на костыли. «Сегодня, похоже, важная ночь, Чарли. Думаю, я наконец-то смогу посрать.»
«Салюты готовы,» сказал я.
«Прибереги эти шуточки для своего стендапа.» Когда я попытался последовать за ним на кухню, он повернул голову и огрызнулся, «Вернись назад и смотри в свою штуковину, во имя Господа. Если я упаду, ты сможешь меня поднять.»
Я пошёл обратно. Я слышал, как дверь в маленький туалет закрылась. Я подождал. Прошло пять минут. Потом десять. Я бросал Радар её обезьянку до тех пор, пока она не перестала приносить её и улеглась, свернувшись клубочком, на свой коврик. Наконец, я подошёл к кухонной двери и спросил, всё ли в порядке.
«Всё хорошо,» ответил он. «Но я бы мог использовать динамитную шашку. Грёбаный ОксиКонтин.»
Наконец, раздался звук туалетного смыва и когда он вышел, он был вспотевшим, но улыбался. «Орёл приземлился. Слава Христу.»
Я помог ему вернуться в постель и решил воспользоваться его хорошим расположением духа. Я показал ему пузырёк с Линпарзой. «Я прочитал про эту штуку, и вы могли бы использовать намного больше средств.»
«Правда, доктор Рид?» Но в уголках его рта была лёгкая улыбка, что обнадёжило меня достаточно чтобы я продолжил.
«В наши дни у врачей много видов оружия против рака. Я не могу понять почему вы ими не пользуетесь.»
«Всё очень просто. Ты знаешь, что мне больно. Ты знаешь, что я не могу заснуть без этих чёртовых, вызывающих запор, пилюль. Ты слышал, как я кричал на Мелиссу, которая очень милая женщина. Хотя я старался не называть её дыркой или сукой, эти слова могли выскочить в любое время. Зачем мне добавлять тошноту, рвоту и судороги к боли, от которой я уже страдаю?»
Я начал отвечать, но он приподнялся на локоть и издал шипящий звук.
«Есть ещё кое-что, молодой человек. Кое-что, что персона твоего возраста не может понять. Мне уже почти достаточно. Не совсем, но почти. Жизнь стареет. Ты можешь в это не верить, я знаю, потому что не верил сам, когда я…» он прервался. «… когда я был молод, но это правда.» Он лёг на спину, потянулся в сторону Радар, нашёл её и погладил.
«Но я не хотел оставлять её одну, понимаешь? Мы партнёры, она и я. А теперь мне не о чем беспокоиться. Если она переживёт меня, ты возьмёшь её. Ты сделаешь это?»
«Да, конечно.»
«А что касается терапии…» Его улыбка стала шире. «Сегодня я смог согнуть ногу на десять градусов, и я начал использоваться ту резиновую штуку чтобы согнуть лодыжку. Я собираюсь усердно заниматься, потому что я не хочу умереть в постели. Особенно на этом грёбаном раскладном диване.»
11
Мы не обсуждали источник золота – хотя это было как слон в комнате – но в воскресенье я осознал, какой вопрос нам придётся обсудить. Я всё ещё мог давать ему его утренние и вечерние таблетки – но что же ему делать в середине дня, когда я вернусь в школу?
«Думаю, Мелисса сможет давать их вам в понедельник, среду и пятницу, когда будет приезжать на физиотерапию, хотя у таблеток и будет слишком мало времени, чтобы начать действовать перед началом упражнений. И как насчёт вторников и четвергов?»
«Я могу попросить миссис Ричленд давать их мне. В процессе она сможет хорошенько осмотреть дом изнутри. Может быть, сделает несколько фотографий и поместит их в Фейсбук или Твиттер.»
«Очень смешно.»
«Дело ведь не только в полуденных пилюлях,» сказал он. «Есть ведь и те, что я принимаю в полночь.»
«Я буду здесь чтобы-»
«Нет, Чарли. Настало время вернуться домой. Я уверен, что папа по тебе скучает.»
«Я просто чуть выше по улице от него!»
«Да, но твоя спальня пуста. Когда он возвращается с работы домой, за столом ужинает всего одна персона. Мужчине, предоставленному самому себе, в голову иногда приходят плохие мысли. Я об этом знаю всё, поверь мне. Ты будешь оставлять мне полуденные пилюли, когда будешь приходить утром проведать меня и покормить Радар, и ты будешь оставлять мне полуночные пилюли, когда будешь уходить вечером домой.»
«Я не должен этого делать!»
Он кивнул. «Только в случае, если я тебя обману. Что будет соблазном, потому что у меня зависимость от этих чёртовых штук. Но я дам тебе слово этого не делать.» Он поднялся на оба локтя и остановил меня взглядом.
«В первый же раз как я сжульничаю, я скажу тебе и совсем откажусь от таблеток. Перейду на Тайленол. Это моё обещание, и я сдержу его. Сможешь ли ты с этим жить?»
Я обдумал это и согласился. Он протянул мне руку. Мы обменялись рукопожатием. Той ночью я научил его как получить доступ к фильмам и телевизионным шоу, скачанным на мой ноутбук. Я положил две двадцати-миллиграммовые таблетки Окси на блюдце на столик возле постели. Я надел на спину рюкзак и взял телефон.
«Если я понадоблюсь, звоните. Днём или ночью.»
«Днём или ночью,» согласился он.
Радар проводила меня до двери. Я нагнулся, погладил её, обнял. Она лизнула меня в щёку. Потом я отправился домой.
12
Он ни разу не сжульничал. Ни единого раза.