Новая порция лора

Письмо для Тоширо Ямагами

Аса Ямагами | 11 января 2021

Хайкей, Тоширо, любимый муж:

После нежной зимы сакуры великолепно расцветают, мягкие розовые облака выделяются на фоне зелёных деревьев на склоне холма. Воспоминания возвращают меня в тот зимний день, когда Хашимото забрал тебя от нас, когда снег падал, как сейчас лепестки.

Странно, что мы так близки друг другу, но можем видеться только когда наши «хозяева» разрешат нам. Я надеюсь, они высоко ценят твою работу, и вскоре позволят нам воссоединиться. Дочь оценила твой подарок, хотя я молюсь, чтобы лезвия, которые вы куёте для Хасимото были не такими острыми, чтобы твоя работа была направлена против их самих.

Кузница клинков Ямагами закрыта с тех пор, как мы виделись последний раз осенью, мы переехали на верхний этаж. Это помогает нам чувствовать себя ближе к тебе. Музыкального стука горячего тамахаганэ и песню стали здесь не слышно. Как и твоего голоса, пения твоего меча, когда ты касался его якибацути, треска огня, когда лезвие ударялось о кузницу и шипения, когда оно остывало в воде. Иногда, мне кажется, что я слышу тебя, но это только ветер.

Но я не буду зацикливаться на этом. После зимы идёт весна, позволь мне написать письмо лёгкости — тёплого ветерка, несущего плывущие цветы. Возможно, это подарит немного спокойствия, даже если я достану свой клинок, чтобы мир не разрушился.

Конечно, много осталось неизменным с твоей последней поездки домой 8 лет назад. Тебе, несомненно, будет приятно услышать, что Ичико отказывается менять семейный рецепт в Гозан Рамэн, а масло черного чеснока остается таким же вкусным, как и прежде. Сегодня было многолюдно, многие пришли отметить цветение сакуры. Собаке Юи, Моти, уже много лет, но его образ все еще украшает вывеску гончарной школы. Большинство наших любимых мест сохранились благодаря туристам, которые любят посещать причудливые старые города, такие как наш. Они едят мороженое из кошачьего кафе и сжигают иены в галерее или в новом торговом центре, который тебе еще предстоит увидеть. Затем, довольные своими сувенирами, эти дневные посетители возвращаются в поезд до наступления темноты, когда фонари оживают и Хасимото стучит по закрытым дверям магазинов, забирая свою «долю» того, что заработано чужим трудом, и направляя ее до своих боссов через метко названный клуб Tora no Sumika.Замок Шимада по-прежнему стоит на своем месте славы, возвышаясь над нашим городом, как крепкий каменный храм, ожидающий милосердного божества. Мы с тобой достаточно хорошо знаем, мы двое, которые делают меч и владеют им, что хотя их замок был действительно прочным камнем, Шимада были не богами, а людьми — и к тому же преступниками. Но Шимада понимал, что честь и верность создают самую прочную связь между управляющим и управляемыми.

В последнее время Шимада поглотили мои праздные мысли. Они много просили у тех, кто следовал за ними, но они вдохновили нас дать им то, что они просили. В свою очередь, клан Шимада честно руководил и относился к нам с уважением. Как ты знаешь, моя мать и ее родители были удостоены чести ухаживать за лисьим храмом вдали от городского шума. Но когда стало ясно, что моя душа жаждет меча, и я преуспела в кендзюцу, Шимада предпочел меня своим мастером меча. Они знали, что Канезака была не просто центром их власти, это был их дом… и наши дома тоже. Но там, где теряет Шимада, Хашимото получает. В конце концов, когда у кого-то много домов, у кого-то их нет, а клан Хашимото цепляется почти за каждый город в этой стране. Мы для них ничего не значим; однажды они выпьют нас досуха и двинутся дальше, оставив нас пустыми и разбитыми. Даже сейчас, спустя двенадцать лет, я вижу след, который они оставили в нашем городе. Я сожалею о том, что, хотя старая часть Канезаки внешне кажется неизменной, она пострадала от жестокой руки Хасимото. Наш обзор на материнскую гору теперь охватывает высокомерие небоскребов и неона, а не теплый комфорт деревьев, ветра и камней, как это было раньше. Я стою, как и сама Канезака, между старыми дорогами горы и замка Шимада и новыми, острыми, трудными дорогами города и Хашимото. Мы оба знаем, что Хашимото «заботятся» о тебе не только из-за твоих навыков, но и для того, чтобы держать меня на моем месте — чтобы я не дрогнула в обязанности поддерживать мир в этом городе среди этих людей, которых я очень уважаю. Я буду подчиняться нашим нынешним хозяевам, потому что все остальное подвергнет опасности и тебя, и наших друзей. Я надеялась, что со временем Хашимото станет ленивым. Чтобы они увидели, что мы честные люди, которых им не нужно притеснять. Даже самая верная собака не выдержала бы такого избиения, не укусив в ответ, — а люди Канезаки велики сердцем. Мы устаем. Требования к населению растут, а настроение все более озлобленное. Пропущенные платежи встречают еще более жестокое насилие. И теперь кто-то дал Хасимото еще один повод для гнева. За последние несколько месяцев пропали партии контрабанды Хашимото. Их люди были жестоко избиты и ограблены, когда возвращались с обходов. Пожалуй, наиболее смело стали появляться сообщения, графитти, окрашенные в яркие, бросающиеся в глаза цвета, хотя они быстро закрашиваются. Эти дураки не так изощренно бросают ин-нэн в Хашимото, и их действия принимаются так, как ты ожидаешь. Эти дружинники думают, что они смогут справиться с волной насилия. Они быстро бьют — и быстрее прячутся — пока добрые люди Канезаки принимают покаяние. Так что моя работа — держать в подчинении наших людей, наших друзей — с каждым днем становится все более деликатной и жизненно важной. Бывают моменты, когда я с трудом могу поверить в мир, в котором хожу сейчас: ты делаешь прекрасные работы для недостойных свиней. Я, обучавшая потомков Содзиро Шимады, была вынуждена оголить клинок мастера меча против своего собственного. Дети этого городка вырастают до взрослой жизни, и только жестокий, легкомысленный Хашимото определяет, что хорошо, а что плохо... наша дочь среди них. Сейчас в этом городе опасно. Я пойду сегодня по Канезаке не просто для того, чтобы представить, что ты идешь рядом со мной, или чтобы поприветствовать наших соседей. Я сделала подношение моих предков святилищу Тецудзан: чашу, покрытую ярким сине-зеленым юяку из гончарной школы, в которую Итико налил немного даси. Рисовый шарик от нашего соседа. От Кенты, кусок моти из красной фасоли — любимого блюда нашей дочери. Ко всему этому я добавила щедрую порцию саке. Себе я тоже налила небольшую чашку. Я попрошу лисий дух сил для продолжения этой борьбы и мудрости для себя и всех нас. Затем, после заката, я возьму меч, который ты дал мне так давно в нашем юино, и патрулирую улицы этого города, который одновременно наполняет мое сердце любовью и разбивает его. Я найду этих самозваных «стражей», которые, если их не удержать с этого пути, могут стать искрой смертоносного огня, который поглотит всех нас. Да будем мы с тобой, как твои лезвия: сильными и острыми. Повинуйтесь Хашимото, как я должна, и проявите к ним внешнее уважение, даже если вы не можете дать истинное уважение им в своем сердце. Я закончу на более легкой ноте, которую я обещала, и скажу, что я знаю, если бы ты был здесь, ты бы напомнил мне: «Кицунэ может изменить твою удачу, взмахнув даже одним из ее хвостов». Пусть она щелкнет все девять из них и пошлет нам столь необходимую удачу.

Твоя Аса