Как Кольцо Всевластия разрушило жизнь Голлума — а затем Голлум разрушил само Кольцо

Одна из самых трагичных историй Толкина.

В начале мая Daedalic Entertainment показала первые скриншоты новой видеоигры по вселенной Джона Р.Р. Толкина. В этот раз главным героем сделали Голлума, что необычно: раньше в играх про Средиземье он был исключительно второстепенным персонажем, даже если побеждал в бою какого-нибудь Гендальфа.

В то же время Голлум — один из интереснейших персонажей «Властелина колец», а ещё, пожалуй, самый трагичный. Рассказываем, почему это так.

Имя Голлум (Gollum) происходит от древненорвежского слова gull (goll), значившего «золото», «драгоценность» или «сокровище». А словосочетание fingr-gull переводится как «кольцо». Goll превратилось в Gollum, чтобы лучше показать, насколько персонажу проще произносить гортанные звуки, нежели говорить нормальной речью.

По одной маловероятной версии, Голлум получил своё имя благодаря голему, искусственному глиняному человеку из еврейской мифологии.

Прежнее имя Голлума, Смеагол (Sméagol), родственно древнеанглийским словам sméah, «красться» или «проникать», и smygel, «нора» или «место, в которое вползают». Сам Толкин писал, что имя Смеагол родственно хоббитскому слову «смиал» (smial), которым называли крупные норы.

Это имя, как и многие другие во «Властелине колец», адаптировано для англоязычных читателей с языка вестрона — или, по его самоназванию, адуни. Просто Толкин в книге показывал, будто весь сюжет — перевод хоббитской «Алой книги», написанной на вестроне. Того же Фродо Бэггинса на его родном языке на самом деле зовут Маура Лабинги. Смеагола на вестроне правильно называть Трахальдом, что с древнеанглийского переводится как «копать норы».

Судьба двоюродного брата Смеагола, Деагола (Déagol), была неразрывно связана с будущим Голлумом, так что стоит сказать пару слов и о его имени. Это древнеанглийское слово, чьё значение — «скрытый» или «спрятанный». На вестроне Деагола зовут Нахальдом.

Вероятнее всего, образ Голлума пришёл из поэмы Толкина 1928 года под названием «Глип» («Glip»), которая посвящена жуткому созданию с тем же именем. Это склизкое существо с двумя большими светящимися глазами болезненно бледного цвета и острыми белыми зубами. Оно жило во тьме пещеры возле воды. О его жизни мы знаем только то, что оно голодно и обгладывает кости.

Как-то раз в 1944 году Толкин написал своему сыну: «[Сэм] с Голлумом обращается, вроде, как Ариэль с Калибаном [из шекспировской «Бури»]». Это может говорить об одном из источников вдохновения писателя.

Калибан — уродливый, звероподобный, грубый и злой дикарь, живущий на безлюдном острове, чью мать-колдунью изгнали из Алжира. Он сильный, свободолюбивый, но недалёкий — так что волшебнику Просперо не составило труда поработить его и заставить выполнять всю самую тяжёлую работу. Калибан даже как-то сговорился с пьяницей и шутом, чтобы убить своего хозяина. Но их заговор провалился во многом из-за духа воздуха Ариэля — добровольного слуги и товарища Просперо.

Часто Голлума сравнивают с Гренделем из эпоса о Беовульфе. Оба персонажа — чудовищно-звериной внешности, отчуждённые от всякого общества и ведущие образ жизни, при котором они особо любят тьму, уединение, подземелья и воду. На версию происхождения Голлума от Гренделя указывает то, сколько всего Толкин почерпнул из «Беовульфа» для своего легендариума.

Получается найти родство Голлума и с родственником Гренделя — ветхозаветным Каином: его часто называли далёким предком Гренделя. Каин убил своего брата Авеля, Голлум убил двоюродного брата — и их обоих за это изгнали из семей. Ещё Каина именовали «крадущимся», sméah, что тоже намекает на возможную связь этих персонажей.

Толкин обожал «Копи царя Соломона» Генри Хаггарда — и мог именно оттуда взять образ Голлума. Уж очень ведьма Гагула походила на него.

Сами посудите. Старая и ссохшаяся желтокожая старуха, размером не больше ребёнка, совершенно лысая и с большущими глазами. Она странно говорила и называла себя «мы». Это очень жестокое создание, что предпочитало двигаться на четвереньках.

Как ещё один возможный источник вдохновения для Голлума можно вспомнить морлоков из «Машины времени» Герберта Уэллса.

Эти выродившиеся рабочие жили в подземной тьме, бегали на тонких руках и ногах, словно пауки. У них была бледная кожа и горящие серовато-красные глаза. И они ели людей, хоть и сохранили часть человеческого интеллекта.

До написания «Властелина колец» Голлум был вообще непонятно кем: ну Голлум и Голлум, существо без прошлого. Может, оно всегда жило у озера под горой — кто знает.

Он был схож с Глипом: те же большие светящиеся глаза, острые зубы, склизкость и пещерный образ жизни. Его кожа чёрная и блестящая. На этом детали его портрета заканчиваются.

По описаниям из ранних версий «Хоббита» даже непонятно, какого Голлум размера. Иллюстраторы из-за этого нарисовали немало самых разных версий этого персонажа. Один польский художник даже изобразил его огромным драконом.

Голлум жил в одной из тёмных пещер во Мглистых горах, охотился на рыбу на своей лодке и подстерегал мелких заблудившихся гоблинов. Даже когда Голлум говорил с кем-то другим, он всегда обращался только к самому себе.

Однако при встрече с Бильбо он вёл себя неожиданно честно. Да, он хотел бы съесть хоббита, но только если бы тот проиграл ему в игре с загадками. А в случае победы Бильбо он предлагал тому своё кольцо, подаренное ему некогда на день рождения.

В первых изданиях «Хоббита» будущее Кольцо Всевластия было обычным волшебным кольцом, к которому Голлум относился с полнейшим спокойствием. Он в этой версии порой величал себя «прелестью» — но никогда не называл так кольцо.

Бильбо сжульничал и загадал загадку «Что находится в моём кармане?». Голлум не знал, что там у Бильбо кольцо. Но когда заметил пропажу, то извинился за то, что не может дать обещанное — и просто отвёл хоббита к выходу из пещер. На этом Голлум исчезал из сюжета.

А затем появился «Властелин колец». Толкин изначально не планировал делать продолжение для «Хоббита», а хотел написать про события, происходившие за тысячи лет до рождения Бильбо — сейчас они знакомы нам по «Сильмариллиону». Но издатель настоял на продолжении истории.

После выхода «Властелина колец» Толкин решил плотнее увязать «Хоббита» со своей новой книгой, а потому переделал многие детали в истории Бильбо Бэггинса, чтобы избежать противоречий.

От какого-либо благородства Голлума не осталось и следа: теперь он всю игру затеял для того, чтобы усыпить внимание хоббита — и в любом случае съесть. Когда он проиграл, то разъярился от того, что не мог воспользоваться силой кольца и незаметно убить Бильбо. Зато хоббит надел кольцо и незримо последовал за Голлумом к выходу.

И ещё Бильбо всё-таки не убил Голлума возле выхода из пещер — хотя мог и хотел. Поступил он так из жалости — и эта, казалось бы, мелочь потом решила судьбу всего мира.

Всю трагедию Голлума невозможно передать без рассказа о Кольце Всевластия.

В разгар Второй эпохи Средиземья Саурон под обличьем мудрого эльфа Аннатара вступил в общество эльдар-мастеров Гвайт-и-Мирдайн. Там он даровал тайные знания великим кузнецам, которые в итоге помогли им создать Кольца власти.

Эльфийские кузнецы долго практиковались, прежде чем создать что-то действительно могучее. Поэтому появилось много малых Колец власти — как раз за одно из таких Гэндальф поначалу принимал артефакт Бильбо.

В конце концов появилось девятнадцать колец. Они наделяли хозяев большим могуществом, давали им силы исцелять, бороться со злом и сохранять эльфам свои земли в неизменном состоянии. Хотя при этом они чаще всего не давали каких-то преимуществ на поле боя.

В то же время Саурон в тайне от всех создал в огне Ородруина из чистого золота Единое Кольцо, которое должно было поработить носителей всех остальных Колец власти. Ради этого он вложил в Кольцо большую часть своей феа, души — и этим же усилил сам себя. Так, благодаря Кольцу Саурон приобрёл такое красноречие, что с лёгкостью в одиночку совратил и подчинил своей воле Нуменор — сильнейшее людское государство в истории.

Кольцо было неуничтожимым. Гэндальф рассуждал о том, как пламя достаточно могучего дракона могло расплавить Кольцо власти — но даже оно вряд ли причинило бы хоть какой-то вред Единому Кольцу. Оставалось только разрушить его там, где его создали. Всё усложнялось одним фактом: никто из тех, кто достаточно долго продержал Кольцо у себя, не захотел бы его разрушить.

Оно обладало собственной волей — сказывалось то, что в нём заключена часть души Саурона. Причём эта воля была независима от самого Саурона. Хоть оно и стремилось вернуться к изначальному хозяину, но кто-то достаточно могучий мог окончательно присвоить его себе.

Кольцо могло соскользнуть с пальца и покинуть своего нового хозяина, как это случилось с Исильдуром в Андуине и Голлумом во Мглистых горах. И оно умело звать к себе.

От Кольца Всевластия веяло такой силой, что оно манило к себе буквально каждого, кто его замечал, подсказывало им, каких бы высот с ним они бы добились. Мало кто мог устоять от желания немедленно завладеть им.

Кольцо настолько пропиталось злобой тёмного властелина, что неминуемо развращало любого нового владельца, вне зависимости от его намерений.

Поэтому хоббиты — идеальные кандидаты в хранители Кольца: они гораздо чистосердечней людей, так что некоторые из них могли как никто другой в Средиземье сопротивляться воле Кольца. А если бы какой-то хоббит всё же объявил Кольцо своим, то он был бы не настолько могущественным, чтобы причинить миру много вреда.

А ещё Кольцо никак не повлияло на Тома Бомбадила. Кто он такой — никто не знает. Толкин даже намёка не оставил на то, каково место Бомбадила в космологии его вселенной: «в любом мире или вселенной, созданной воображением [...] всегда есть нечто, что не связано с ней и относится к другой системе».

Когда Саурон создал Единое Кольцо и надел его себе на палец, то эльфы тут же об этом узнали и скрыли от него все Кольца власти. Тогда он пошёл на них войной и захватил шестнадцать колец — три из них эльфы сохранили у себя.

Тогда Саурон в облике Аннатара раздал девять колец людским магам, королям и могучим воинам, а семь — великим гномам. Первые в итоге склонились под волей Саурона и постепенно превратились в назгулов, призраков-кольценосцев, целиком подчинённых Саурону. Волю гномов не удалось сломить — но из-за зла, которым напитал кольца Саурон, они загорелись алчной идеей скопить у себя как можно больше богатств.

Помимо усиления качеств владельца, у тех колец, как у Единого Кольца, были свои побочные эффекты. Они могли сделать их носителей невидимыми и порой показывать то, что скрыто. И они даровали очень долгую жизнь — хотя кольца скорее «бальзамировали» большинство носителей: те просто не изменялись до тех пор, пока так не устанут от давящей и подавляющей силы колец, что не превратятся либо в призраков, либо в жалких существ наподобие Голлума.

После падения Нуменора Саурон решил разобраться с выжившими свободными нуменорцами. Те объединились с эльфами и гномами, чтобы дать ему отпор. И в битве при Ородруине войска этого Последнего союза одолели несметные орды врага свободных народов Средиземья. В том бою Исильдур отсёк палец Саурона с Единым Кольцом — и так лишил его физического воплощения.

Однако он не захотел уничтожать Кольцо и оставил его себе, попав под влияние зла. И воля Кольца привела Исильдура в орочью засаду на реке Андуин, где воин погиб. Само Кольцо перед этим с него спало и утонуло.

Спустя 2461 год Кольцо в реке нашёл хоббит по имени Деагол. Он тогда рыбачил со своим двоюродным братом Смеаголом. Тот услышал зов артефакта и попросил находку себе как подарок на день рождения. Деагол отказался — и Смеагол его за это задушил.

Смеагол изначально был малодушным, трусливым и жадным хоббитом, а его двоюродный брат не шибко лучше, отчего Кольцо так мгновенно завладело их волей. Без Кольца Смеагол вряд ли бы когда-нибудь причинил столько зла своему соплеменнику.

Смеаголу удалось скрыть убийство. Но Кольцо стремительно меняло хоббита. С тех пор он часто издавал булькающие звуки, отчего все вокруг дразнили его именем Голлум.

Он стремительно утопал в своей порочности. Его преступлениям не было числа, так что его бабушка изгнала Смеагола из поселения. Судя по всему, там царил матриархат, а будущий Голлум жил в роду хоббитов-аристократов, где неплохо выучил некоторые науки: иначе бы он потом не смог говорить с Фродо о событиях самого начала Третьей Эпохи.

Изгнанный Смеагол в итоге поселился в пещерах под Мглистыми горами, где постепенно превратился в существо, в котором почти невозможно было разглядеть хоббита — но благодаря Кольцу он там не умер.

Когда Бильбо встретил его, Голлуму стукнуло 511 лет. Для хоббита это было ужасающе много: они жили только около ста лет. Бильбо, которому во «Властелине колец» исполнился 131 год, считался большим долгожителем — и это опять же из-за Кольца. Лишь от хоббитской выносливости Голлум так и не превратился в призрака.

Несмотря на то, что часто Голлум описывался темнокожим, это лишь из-за того, что он часто носил тёмные обноски и крался во тьме. На самом деле его кожа была бледной или светло-жёлтой.

Глаза Голлума были большие и светились бледным светом. Он очень худой, у него очень длинные тонкие конечности. Он предпочитал двигаться быстро и тихо на всех четырёх конечностях, прижавшись к земле, отчего напоминал большого паука. В его пасти сохранилось только шесть зубов — но настолько острых, что он ими с лёгкостью мог откусить палец. Голлум выглядел очень болезненно и жалко, но был гораздо сильнее и выносливее любого хоббита.

Особенно сильно Голлум любил есть рыбу. Но он не гнушался и гоблинами. А при встрече с Бильбо он чуть было не занялся каннибализмом. Порой Голлум не прочь был закусить падалью. Как-то раз он даже попробовал дотянуться до тысячелетнего трупа в Мёртвых топях, чтобы его съесть — Голлум мог переварить почти какую угодно пищу.

Хотя еда эльдар приносила ему нестерпимую боль, как и вообще всё эльфийское — сказывалось влияние Кольца. А ещё от жизни в пещерах он возненавидел солнце, как и всякий свет вообще. Да и ко всему живому Голлум относился со злобой.

За годы жизни в одиночестве речь Голлума сильно изменилась. Он говорил о себе только во втором и третьем лице, много шипел и издавал булькающие звуки. А его речь наполнилась кучей своеобразных словечек вроде «хоббитцев» и «жёлтого лица», означавшего солнце. Кольцо он называл «своей прелестью».

За столетия Кольцо и одиночество сильно искорёжили психику бывшего Смеагола. Голлум многое забыл. Он с трудом контролировал свои мысли и действия. Его личность раздвоилась.

Где-то в глубине всё ещё существовала личность Смеагола, наивная и простодушная. У неё были хоть какие-то представления о дружбе и любви. Смеагол всей душой ненавидел Кольцо и раскаивался за всё, что натворил раньше.

Но Смеагола подавляла другая личность — Голлум, хитрый и злобный. Он ненавидел всё, кроме Кольца. При этом они знали о существовании друг друга и временами переговаривались. Из-за личности Голлума этим существом двигали только голод и неостановимая жажда владеть Кольцом.

Но даже за столетия уединения и пыток (а владение Кольцом иначе не назовёшь) Голлум так и не растерял до конца своих социальных навыков. Он присоединился к компании Сэма и Фродо в надежде в итоге забрать у них «свою прелесть», для чего старался играть на их чувствах — это очень манипулятивный и социальный ход. Он составлял хитрые загадки для Бильбо. У Голлума даже сохранились остатки чувства юмора.

Потеря Кольца после «Загадок в темноте» была для Голлума самым настоящим шоком. Он три года страдал без Кольца, понял, что так дальше не может продолжаться, и вышел наружу, чтобы поймать вора — Бильбо Бэггинса из Шира.

Голлум вряд ли знал, где находится Шир. Возможно, он даже не знал, кто такие хоббиты — его родное поселение было далеко на востоке, а сам он никогда не именовал себя хоббитом. Ещё вероятно, что он просто шёл на зов Саурона. Потому в ходе своих скитаний он набрёл на Мордор, где завёл союз с чудовищной паучихой Шелоб.

В итоге, в Мордоре Голлума поймали, и он под пытками рассказал всё, что знал о Кольце. Спустя некоторое время после того, как его по какой-то причине отпустили, Голлума по указке Гэндальфа схватил Арагорн.

Гэндальф при помощи магии выведал всё о Кольце. Хотя Голлума держали в мирквудской темнице, Гэндальф хотел попытаться исцелить его, отчего наказал эльфам обращаться с ним мягко и даже временами отпускать его в лес — но под присмотром стражи. Во время одной из вылазок Голлум как-то сговорился с орками и во время их атаки сбежал.

Когда Голлуму исполнилось 589 лет, он напал на Фродо с Сэмом, чтобы забрать Кольцо — но они его скрутили и связали эльфийской верёвкой, страшно его мучившей. Хоббитам он был нужен в качестве проводника, а Голлум очень хотел втереться к ним в доверие и стащить Кольцо. Они взяли с него клятву, что он не навредит им, а Голлум думал улучить момент, чтобы её нарушить.

Но то, что было обычной хитростью, заставило проснуться некогда дремавшую личность Смеагола. Тот хотел помочь Фродо в его путешествии, ведь Смеагол видел в нём родственную душу: хоббита тоже тяготило Кольцо. Порой Голлум даже выглядел как просто старый и усталый хоббит. Хотя он всё равно страстно желал Кольцо — но в то же время как никогда сильно это желание боролось в нём с ненавистью к артефакту.

Сам Фродо очень сочувствовал Голлуму. Он понимал, что это не его выбор быть таким, это всё ломающая воля Кольца. Хоббит замечал в нём оставшиеся крупицы добра. И он видел в нём своё отражение, то, во что он может превратиться из-за Кольца, если провалит свою миссию.

Если говорить терминологией Юнга, то Голлум — тень Фродо, то, что он пытается отвергнуть в себе, но что снова и снова всплывает в его сознании.

После засады Фарамира, которую Голлум воспринял как предательство, он попытался убить Фродо — но остановился, раскаявшись. Однако Сэм, который всегда относился к Голлуму с недоверием, не замечал перемен в его характере, отчего в тот момент грубо отругал Голлума. Тот в итоге отказался от своего раскаяния и задумал погубить хоббитов.

Он предал своих спутников и отправил их в лапы Шелоб, где те чуть не погибли. Сэм его за это чуть не прикончил, но вспомнил запрет Фродо и оставил Смеагола в живых.

На Ородруине власть Кольца сильна как нигде в мире, так что Фродо, который носил его с собой много месяцев, уже не мог устоять от соблазна присвоить артефакт себе. Сэм не мог навредить своему другу и отобрать у него злосчастное Кольцо. Но тут появился Голлум, откусил хоббиту палец с Кольцом и, прыгая от счастья на краю пропасти, случайно упал в жерло вулкана. Так сгинули Кольцо Всевластия и Голлум — существо, сильнее всех в мире пострадавшее от него.

Если бы не вмешательство Голлума, вся миссия Фродо пошла бы прахом. Назгулы бы схватили хоббитов и доставили Кольцо Саурону. Или же Фродо сам бы бросился в раскалённое жерло Ородруина, чтобы «Прелесть» больше никому не досталась.

В итоге получается, что ведомый только злобой и страстью к Кольцу Голлум против своей воли послужил всеобщему добру и уничтожил артефакт. Его точно так же, как Гэндальфа, направляла сама воля Эру Илуватара, бога-создателя. И если бы хоббиты, Гэндальф и Фарамир не проявили чувство сострадания и убили Голлума, то обрекли бы Средиземье на уничтожение.

Толкин рассуждал, что даже если бы Сэм не нарушил тогда раскаяние Смеагола, и тот действительно подружился с Фродо, то финал его истории был бы таким же. Но с одной оговоркой: чтобы сохранить дружбу с Фродо и удовлетворить своё желание обладать Кольцом, Голлум бы бросился в Ородруин с Кольцом добровольно.

Голлум — несчастный и невольный раб сил, с которыми ему невозможно совладать. Пускай даже Смеагол с самого начала был испорченным хоббитом, он явно не заслуживал подобной участи. Его по праву можно считать персонажем, сильнее всех пострадавшим от Кольца. Но именно он в итоге поспособствовал спасению Средиземья — пусть и сделал это ради удовлетворения собственных страстей.

#властелинколец #толкин #истории #лонг