«Слова не мальчика, но мужа»: Николас Виндинг Рефн говорит о маскулинности в «Истекающем кровью»

Второй фильм режиссёра и вторая глава нашего киномарафона.

Ещё до знакомства с Хидео Кодзимой, Рефн, судя по всему, тяготел к забавам с именами собственными. Иначе как объяснить то, что всех основных персонажей «Истекающего кровью» зовут на букву «Л»?

Вот, Лео (Ким Бодниа) — жалкий мужичок неопределённой профессии, которого совсем не радует, что его беременная жена, Луиза (Рикки Луиза Андерссон) не хочет делать очередной аборт. Вот бандитского вида брат Луизы, Луис (Левино Дженсен) — он, кажется, не одобряет, но принимает выбор сестры, а ещё печётся о её благополучии, готов за неё драть глотки. Ещё есть работник видеопроката Ленни (Мадс Миккельсен), помешанный на кино и настолько робкий, что, даже набравшись смелости позвать девушку — кстати, Лиу (Лив Корфиксен) — на свидание, сам не приходит.

Тусуясь однажды возле клуба, Лео становится свидетелем следующей сцены: двое парней пытаются попасть внутрь, но охранник не пускает их по каким-то своим расистским соображениям. Тогда один из несостоявшихся гостей достаёт пистолет и стреляет в вахтёра, а после — Луис с друзьями жестоко избивают обидчика. От этого эпизода у Лео, чья психика и так расшатана перспективой нежеланного отцовства, окончательно едет крыша. Он становится злым, необузданным и попросту диким, за что и расплачивается в финале.

Поначалу от «Истекающего кровью» ловишь вайб «Таксиста» — такое себе кино о насилии, порождённом травмой. Не вполне социально-политический комментарий, но сборник знакомых по фильму Скорсезе образов. При этом черты Трэвиса Бикла тут как будто проступают не в Лео, от которого, вообще-то, ожидаешь кровавой эскапады, а в тихоне Ленни. Нелюдимый, он шатается по Копенгагену в футболках с «Планом 9 из открытого космоса» и «Знаком оборотня», ест холодные макароны с кетчупом, посещает сомнительные киносеансы, чтобы одними губами повторять реплики за киногероями. Другими словами, того и глядишь взорвётся.

Взрыв и вправду происходит, но не там, где предполагал зритель, который 90 с гаком минут хронометража готовился к лихому повороту. Почти всё тут плюс-минус предсказуемо. В центре сюжета всё-таки Лео, а Ленни и сопутствующие ему перипетии находятся как бы обособленно. Это не значит, что фильм разваливается, — такое явное деление, скорее, небезуспешно создаёт контраст между героями.

Рефн, который на заре карьеры снимал криминальное кино, тут словно высказывается на тему маскулинности. Не той, которая заставляет мужиков переступать закон, хотя не без этого, а показной, той, которая толкает к демонстрации силы, пусть даже никакой силы нет и впомине. Лео не способен осчастливить Луизу — ни материально, ни морально, ни сексуально. «У меня дерьмовая работа, дерьмовая квартира, у меня ничего нет», — сетует Лео, консультируя Ленни по делам сердечным, но тут же добавляет, мол, хоба, а я всё равно обзавёлся семьёй. За этим пассажем скрывается одновременно и тоска по неудовлетворённым амбициям, и гордость за представленную, вероятно, случаем роль мужа.

Впрочем, мужик, в понимании Лео — это даже не тот, кто в ответе за близких, а тупо тот, у кого в руках пушка. Недаром он так отчаянно выпрашивает у Луиса оружие: «Можешь достать мне пистолет? Нет? А Узи?». Комичная тяга главного, пожалуй, героя к доминированию выливается в развязку в равной степени невероятную, жуткую и символичную, если учитывать год выхода фильма и предубеждения, царившие тогда.

Но не кульминацией единой. Рефн по ходу всего повествования показывает губительную природу маскулинности — прямолинейно, да, но задорно и так, как никто прежде не осмеливался. Режиссёр как бы переносит свойственные гормональному сбою раздражительность и агрессию с беременной Луизы на Лео — буквально делает последнего беременным бредовой сверхидеей об ускользающей мужественности. Луиза, за исключением одного момента, в котором иначе уже никак — образец здравомыслия, стремящийся избегать конфликтов. Лео, в свою очередь, цепляется к мелочам, сжимает кулаки при первых признаках посягательства на его что бы то ни было. Но и объяснить, на что, в принципе, посягают, не в состоянии. Он таит в себе злобу и обиду, не в силах выплеснуть обе потому, что слишком труслив. Предпочитает ограничиваться избиением жены, позерским размахиванием револьвером и речами о том, что все вокруг fuckheads.

В противовес Лео — Луис, тоже стереотипный мужик, только со знаком «плюс». Этот и зеркало в ванной повесит, и не будет трогать мужа сестры, если та попросит. Луис рассудителен, уверен в себе, знает, что у него есть какая-никакая сила, но использует её лишь в крайнем случае. А потом ещё и проблюётся, потому что насилие — не в его природе.

Однако самым человечным из всей троицы оказывается Ленни. Доказательством тому — сцена в магазине, где Лео и Луис отпускают расистские комментарии в адрес продавца. Один Ленни по итогу извиняется за друзей, чем показывает силу, которой лишены другие персонажи. Да, герой Миккельсена замкнут, боится общаться с девушками и ходить на похороны, но он готов признавать и исправлять свои ошибки, брать ответственность за поступки, а разве не это значит быть даже не «мужиком», а человеком?

«Истекающий кровью» в целом об этом — о том, что человечность куда важнее каких-то там гендерных установок. Второй фильм Рефна, несмотря на сценарную мрачнуху, получился духоподъёмным. Он не такой дерзкий и отвязный, как «Дилер», но более вдумчивый. Отойдя чуть в сторону от жанрового кино, молодой режиссёр снял едва ли не высоколобую фестивальную драму, которая только прикидывается почти «пацанским» фильмом, вроде «Дилера». Но оттого становится лишь интереснее. — Андрей Верещагин

Впервые приступая к просмотру «Истекающего кровью», я, пожалуй, меньше всего ожидал увидеть один из самых трогательных фильмов Рефна.

Это во всех смыслах очень красивая история о человеческих комплексах, предубеждениях и прочих «тараканах» в наших головах, из-за которых порой может случаться самое трагическое и самое страшное. И о том, что этих самых «тараканов» иногда всё-таки можно побороть и, скажем так, устремиться к свету.

Несмотря на все ужасы, что происходят в этом кино, у Рефна получилось чуть ли не признание в любви к людям. И заодно — к кинематографу, ведь насколько же «задротских» сцен, как местные эпизоды в видеопрокате, ещё поискать. Да и с присущими этой форме искусства клише автор тут играет с неподдельным удовольствием.

Что-то мне подсказывает, что «Истекающий кровью» — очень личный для Рефна фильм. Недаром он посвятил его своей маме. — Антон Самитов

«Истекающий кровью» ставит мужскому полу за поведение такой убедительный «кол», что зрителю после просмотра этого фильма, в общем, остается разве что обратиться к хирургу. Все мужчины здесь — опустошенные неудачники, или слабаки, или негодяи. Вывод обидный, но, чего уж там, не то чтобы безосновательный: многие хотели бы видеть себя водителем из «Драйва» (или как минимум Тони из «Дилера»), но хорошо если ты хотя бы Ленни из «Истекающего кровью» — а то ведь бывает, что и Лео.

И глядя на беспощадность этого фильма, в очередной раз дивишься пропасти между создателем и тем, что он создаёт. Рефн внешне — тишайший человек, более всего напоминающий библиотекаря или продавца видеокассет (Ленни, похоже, он списал с себя). Его в последнюю очередь заподозришь в съемке изощрённых расправ и залитого кровью экрана. Но одинаково ужасающие и завораживающие фильмы именно таким людям почему-то удаются лучше, чем всем остальным. — Александр Омолоев