Квентин Тарантино наносит ответный удар: обзор фильма «Однажды... в Голливуде»

Рассказываем о самом неоднозначном и необычном фильме легендарного режиссёра.

Среди многих достоинств Квентина Тарантино есть одно, которое вполне можно счесть за недостаток: от него всегда знаешь, чего ожидать. Каждый его фильм содержит вполне определённые и яркие элементы авторского стиля — настолько яркие, что они давно стали шаблоном: теперь любой фильм, где есть криминал, чрезмерное комичное насилие и остроумные пулемётные диалоги принято сравнивать с работами Тарантино.

От него все ждут конкретных вещей: тех самых литров крови, чёрного юмора и миллиарда отсылок к грайндхаусному кино эпохи VHS. И легко представить, как, не получив ничего из этого, некоторые зрители расстроятся и грустно заключат, мол, «а Тарантино-то уже не тот».

Так, в общем, и случилось после премьеры «Однажды…в Голливуде» на Каннском Кинофестивале — пока одни пели фильму дифирамбы и называли лучшим, что режиссёр делал в XXI веке, другие недоумевали: куда делся «тот самый» Тарантино?

«Однажды… в Голливуде» — с большим отрывом самый вдумчивый, серьёзный и медленный фильм обычно неусидчивого и бодрого режиссёра. Всегда увлекавшийся историями со сложной драматургией, Тарантино вдруг позволил себе некоторую расхлябанность, решил понаблюдать за естественным потоком жизни, построить убедительный мир Голливуда 60-х — по словам Квентина, самой важной для него эпохи — и посмотреть на его маленькие истории и маленьких людей.

Конечно, режиссёр не отказывается полностью от своего уникального стиля — всё те же живые диалоги, та же подвижная изящная камера оператора Роберта Ричардсона, та же, в конце концов, фетишистская любовь к женским ступням.

На переднем плане — знакомые лица Леонардо ДиКаприо и Брэда Питта, сыгравшего тут одну из своих лучших ролей за последние годы, ещё больше их на фоне: в разных эпизодах мелькают Курт Рассел, Майкл Мэдсен, Брюс Дерн и Зои Белл. И всё же знакомый почерк слегка ушёл в тень, перестал доминировать экраном и теперь лишь тихо помогает фильму в его монументальной исторической реконструкции.

В «Однажды… в Голливуде» нет никакой центральной сюжетной линии, на которую бы «цеплялись» мелкие конфликты и случайные события. Все три главных героя — некогда известный и в глубине талантливый герой вестернов Рик Далтон, его дублёр Клифф Бут и начинающая актриса Шэрон Тэйт (единственный реальный человек из этой тройки) — живут своей жизнью и решают собственные проблемы, слабо пересекающиеся с проблемами других.

Рик пытается спасти свою карьеру, играя эпизодических злодеев в случайных сериалах, и не знает, стоит ли ему ехать в Италию сниматься в спагетти-вестернах. Клифф никак не может найти хорошую работу каскадёром из-за того, что в прошлом совершил ужасное преступление. А Шэрон Тэйт... что ж, она танцует, поёт, ходит в кино и вообще радуется жизни.

Фильм состоит из интересных, иногда забавных и смешных, но почти несвязанных сцен — то Клифф подерётся с Брюсом Ли на съёмках «Зелёного Шершня», то окажется на ранчо «Семьи» Мэнсона (пожалуй, самая жуткая сцена в фильмографии Тарантино); часто «Однажды в Голливуде» подолгу показывает отрывки выдуманных ТВ-сериалов, в которых якобы играет Рик Далтон.

В начале карьеры Тарантино часто ругали за его диалоги «ни о чём», пустые и необязательные разговоры героев, никак не развивающие сюжет. Сейчас он, назло всем злопыхателям, отвлекается на целые сцены — вроде бы совершенно ненужные — и строит из них почти весь фильм. Для рассказа о его героях это, может, и правда лишнее, зато абсолютно необходимо ради убедительного портрета самого Голливуда. Настоящего главного героя фильма.

Тарантино и раньше обращался к прошлому, но никогда не реконструировал его настолько скрупулёзно, не стремился так глубоко вскрыть саму «суть» выбранного времени и места. Всё же рабовладельческий Дикий Запад в «Джанго», Америка после Гражданской войны в «Омерзительной восьмёрке» и альтернативная Вторая мировая в «Бесславных ублюдках» были скорее декорациями, источником интуитивно понятных конфликтов и образов.

Здесь же даже центральный конфликт лежит где-то над персонажами: «Однажды... в Голливуде» — фильм вовсе не про карьерные искания Рика и Клиффа и уж тем более не о разгульной жизни Шэрон Тэйт. Это кино, в первую очередь, о столкновении эпох, противостоянии классического Голливуда и новой пандемической заразы, которую Тарантино видит в культуре молодых отвязных хиппи, скрывающих за показушным пацифизмом безумную тягу к насилию.

Режиссёр не зря выбрал фильму именно такое название — очевидную отсылку к «Однажды на Диком Западе», бессмертной классике Серджио Леоне. Это одновременно работает и как своеобразная шутка — ведь жизнь как минимум одного из главных героев тоже вертится вокруг Дикого Запада, бесконечных ТВ-вестернов, декораций салунов и незаряженных револьверов — и как важная идеологическая деталь.

Фильм Леоне, как и многие поздние вестерны, акцентировался на историческом переходе, затухании эпохи ковбоев и бандитов под давлением новой цивилизации. «Однажды… в Голливуде» примерно о том же, только пустынные прерии заменил лоснящийся неоновый свет прекрасного «города мишуры», а потерявших хватку охотников за головами — вышедшие в тираж актёры.

Правда, в отличие от итальянского классика, Тарантино не видит в этом переходе чего-то закономерного и правильного. Для него закат классического Голливуда — однозначная трагедия, которую он рифмует с трагедией беременной Шэрон Тэйт, убитой последователями Чарльза Мэнсона 9 августа 1969 года.

Всегда активно цитировавший старые фильмы, режиссёр вдруг смотрит сквозь время с совершенно несвойственной ему меланхолией, тихой грустью по утерянной эпохе и искусству, которое больше никогда не будет прежним.

Тарантино, в общем-то, и сам уже не молодой — это двадцать лет назад он был одним из первых «зрительских» постмодернистов. Сейчас он такое же ископаемое, реликт из забытого времени, когда популярным режиссёрам можно было быть развязными и неполиткорректными. И он, очевидно, скучает по тем временам, а в наступающей эре повсеместной социальной справедливости, кажется, видит повторение прошлых исторических ошибок.

В финале — детали которого мы раскрывать, конечно, не будем — Тарантино жёстко издевается над всеми, кто ищет в поп-культуре причины социальных или своих личных проблем. И делает это так, как может только он: резкой вспышкой чрезмерного, нереалистичного и такого приятного кинематографического насилия, работающей лишь сильнее от того, что фильм все два с половиной часа обходился практически без крови.

Среди всех эффектных тарантиновских концовок, которых у него немало, финал «Однажды... в Голливуде» — возможно, самый важный. Как и весь фильм, это очень личное, даже сентиментальное (но особо, по-тарантиновски сентиментальное) любовное послание самому кинематографу. Искусству, историю которого Квентин Тарантино пишет сам.

#однаждывголливуде #тарантино #обзоры #мнения #канны #лонг